Ночная пленница демона (общий файл)

Но, впрочем, остались! — удовлетворительно заключила я про себя, наблюдая, как он сгибается пополам. Ну да, он совершил непозволительную глупость, пошучивая надо мной, но при этом находясь точно напротив моей ноги. И моих сил хватило как раз на то, чтобы выпрямить её, чуть приподнявшись над поверхностью скамейки. И попасть ему аккурат между ног.

Глеб расхохотался первым. А я все так же сидела, насупившись, но прекрасно понимая, что мне надо уходить. И чем быстрее — тем лучше. Когда Вадим настроен доброжелательно (хотя кто его знает?) — с ним все равно невозможно находиться рядом. А уж когда он злой... Вот над этим я лучше подумаю по пути домой.

— До понедельника, — быстро шепнула я, позорно удирая. И уже когда захлопывалась дверь, я услышала резкий оклик "А ну стой!", но он только придал мне ускорения. Даже переодеться забыла!

В Забытом замке

Порядком намучившись, они все-таки сумели предать прозрачной стене тот первоначальный облик, что был когда-то.

— Фух, — с непередаваемым облегчением выдохнули оба Повелителя. Этот кошмар любого демона они запомнят надолго.

— Ещё по кувшину? — на утвердительный кивок Кэрсекр ответил усмешкой. После увиденного им ещё долго придется приходить в себя. И лучше будет, если они сгладят воспоминания потоками свежей жизненной силы. Правда, кувшины наполнять пришлось самим. Все духи сочли за лучшее исчезнуть с глаз долой двоих опьяненных силой Повелителей.

Наполненные доверху кувшины звали и манили, но Повелители не успели сделать ни глотка.

Посреди зала огнем вспыхнула тьма и на месте вспышки оказалась демонесса.

"Почему-то я не удивлен. И с чего бы это?" — промелькнула ехидная мысль у Кэрсекра.

— Фу, — на публику сморщила носик явившаяся. Опьяненных силой Повелителей ей посчастливилось видеть впервые в жизни.

— Это ещё кто? — окинул заинтересованным взглядом демонессу Дэрах.

— Я — Арилия, новая Повелительница Забытых земель!

— Во-от, что я тебе и говорил, — обреченно обратился Кэрсекр к "сокувшиннику". — И вот так уже который раз! Арилия, видите ли. Вот ты видишь в ней Арилию?

Тот присмотрелся к самой демонессе, заглядывая к ней в душу, на узоры её нитей жизни. Он не мог столь же легко, как и Кэрсекр, насквозь просмотреть существо, ему надо было сначала вглядеться...

— Грахх... Гархх... тьфу! — окончательно потерял терпение Дэрах. — Ну её, короче, не её это имя. Её истинное имя сейчас еле видно, талантливо кем-то стертое.

— И я о чем. Не она это. И вот такие вот аккшршы меня достают... Ну сумасшедшие, уже надоело их выкидывать!

— Давай вместе?

— Давай!

— Эй, о чем вы? — начала проявлять признаки беспокойства демонесса, все ещё уверенная в собственной неотразимости.

Демоны-Повелители переглянулись, хмыкнули, и... дальше был только визг неудавшейся Повелительницы, сменившийся вскоре смачными проклятиями в адрес обоих демонов.

— Вы пожалеете, за все ответите, я вернусь, отомщу, — тут Повелителям надоело слушать визгливые вопли и они, не сговариваясь, дали мощную силовую волну в сторону демонессы, что существенно увеличило скорость её удаления от замка.

А сами Повелители непринужденно рассмеялись.

— Надоело заниматься благородством, вышвыривая зарвавшихся демонесс.

— Но что тебе мешает их убивать?

— Лия. — Он ещё хорошо помнил те слова о его жестокости. Но, проклятье, он же демон!

Дэрах только усмехнулся:

— Она далеко и ничего не узнает.

Кэрсекр медленно кивнул. И ведь действительно, не узнает!

— Лия — человеческая девка, она — слабая, и тебя сделает таким же — слабым, беспомощным. Уже делает.

— Заткнись. — Опьянение прошло. Исчез мирный настрой. А Дэрах меж тем стал собой.

— О, да, Повелитель, — поклон вышел насмешлив. — Ты смешон, ты, заставляющий трепетать демонов, но позволяющий девчонке обезоружить себя. Вспомни, кто ты! Кэрсекр! Проклятый, один из нас. Воин! Появившийся во тьму завоевывать и править. И ты расползаешься. Извиваешься. И перед кем? Ради чего? Ради смертной, которая смеется над тобой, или я ошибаюсь?

Повелитель был в ярости. Сила выпитая смешивалась с силой собственной и бурлила в крови, в сознании, лишая разума, внешнего облика. Теперь он потерял облик, напоминающий человеческий. Потерял, превратившись в чудовище, в монстра, сметающего всех и вся. Едва сдерживаясь, чтобы не растворить в Небытие единственное существо, более-менее похожее на него, он прорычал:

— Ника, да? Ты же добиваешься её, не так ли? Так чем ты хуже меня?

Дэрах растянул рот в широкой ухмылке. Видно было, что он еле сдерживается, чтобы не расхохотаться.

— Ника — сестра Хранительницы Сердца. Убью её — и Хранительница сама явится ко мне. И погибнет. И думаешь, кому достанется Сердце? Думаешь, кто будет повелевать крупной связкой Забытых миров? Ты? Не-ет. Я!

Кэрсекр прикрыл глаза. Его обуревали самые разные эмоции. Наконец, когда он открыл глаза, в них было спокойствие.

— Ты безумен, Дэрах. Пойдет так и дальше — мне придется растворить твою душу. В Темном Мире могут существовать жестокие, ненавидящие всех и вся, но только не безумные демоны.

— Я безумен? — Повелитель смеялся и теперь, но — тихо и искренне. — Нет, Повелитель. Безумен ты. Ведь именно ты, всемогущий демон, преклоняешь колени перед смертной. Безумен ты, отдающий свое существование в руки той, которую должен был убить. Именно ты, Кэрсекр, а не я.

— Всемогущим был Коргош. Все мы — лишь тени Его.

Сила исходила от тела Повелителя и распространялась темным светом. Устрашился бы даже самый последний демон. Но Дэрах последним не был. Как и первым.

— Просто помни, Повелитель, ты всё ещё с нами. Ты все ещё демон.

И в момент, когда потоки неимоверно великой силы устремились к Дэраху, Повелителя Серого замка уже не было. Только из-за окна, далеко, слышались редкие взмахи крыльев и тихий смех.

Лия

Преследовавший меня с утра и на протяжении всего дня прорыв неуместных эмоций, под вечер резко перейдя в беспочвенную ярость, почти сразу же исчезнувшую, начал потихоньку угасать. И хорошо, а то я уже начала переживать за собственное самочувствие. Теперь хотелось лишь спать. Сил что-либо читать и делать какие-то задания — не было. Да, надо подтягивать программу, но я так устала... Ладно, все потом... утром...

Выходные. Что может быть лучше? Особенно если есть деньги и хорошее настроение, помимо большого количества свободного времени. Вот и я открыла глаза с этими мыслями и улыбкой самой себе. Встала с кровати на удивление легко, подошла к окну. Где там мое хорошее настроение? Сбежало. Как пугливый дикий зверек. Ну какая может быть весна, когда за окном такая погода? Хочу солнца! Но словно в ответ на мои мысли по окну застучали первые капли дождя. Что же. Будем и дальше жить только мечтами о солнце и нормальной весне. А пока — тоскливый взгляд на стопку учебников — буду учить. Тоска!

Под конец дня я не выдержала. Свежий воздух! Хотя бы на немного! Хотя бы на полчаса! Но он мне необходим. Целый день зубрежки — это пытка. Хуже всего, что она почти добровольная. Сама же села за учебники, и не заставлял меня никто. За окном все так же нудно тарабанил дождь.

Выходить на улицу как-то не тянуло в такую погоду. И ни за что я бы не пошла. Если бы не необъяснимая тяга. Сердце стучало, как сумасшедшее. Меня влекло, тянуло, манило, будто подталкивало наружу. И ощущение, будто что-то произойдет. И я сдалась. Пройдусь хотя бы по парку. Это тут, не далеко. Со мной же ничего не случиться, верно? Я только туда и тут же — обратно. Даже пробегусь, если будет надо. Только бы избавится от этого противного ощущения. Зная себя, могу с уверенностью сказать, что добром это не кончится. Могу, но не буду. Потому что слишком велико желание глотнуть свежего воздуха. Пожалуйста, пусть ничего не случится!

Джинсы отыскались на второй снизу полке. Водолазка с кофтой — на третьей.

О, да, прекрасный конец весны! Сейчас, как по-хорошему, в майках ходить, а не в куртках...

Думая так, я одела поверх этого всего ещё и ветровку — от дождя. Надеюсь, не замерзну. Я же быстро! Интересно, почему я сама не сильно верю в собственные мысли?

Парк встретил меня громким звуком дождя и шелестом листвы. И, естественно, лужами! И немаленькими. И кой черт привел меня сюда? А, главное, зачем? В полнейшем недоумении я осматривала парк, но людей больше не было. Видать, я одна такая "умная", решившая прогуляться под дождем. Но и что-то хорошее в этом тоже было. Тяга хоть ещё и присутствовала, но дышать стало легче. После душной комнаты прохлада улицы оказалась очень кстати.

Ну? Все? Полегчало? Теперь можно идти домой?

Вдохнув ещё раз холодный воздух полной грудью, я закашлялась — неожиданно раздавшаяся стандартная трель сотового заставила подскочить от неожиданности. Все лень поставить какую-нибудь мелодию, а стандартная мелодия заставляет челюсти сжиматься. Но я редко на это обращала внимание — телефон обычно находится в режиме вибро, именно этим была обоснованна моя реакция. Про то, что последние несколько часов я нахожусь в странном напряжении, я старалась не думать. Странно. Когда я умудрилась режим переставить?

Не забивая больше этим себе голову я достала трезвонящий телефон из кармана и несколько секунд изучала номер. Незнакомый.

— Да? — слегка напряженно произнесла я, поднося телефон к уху.

— Лия, где тебя носит? — раздался раздраженный голос Вадима.

— А где должна?

— Должна быть здесь, на тренировке. Я, между прочим, только тебя и жду! Так где ты?

— Скоро буду, — решила я не вдаваться в подробности.

Ну вот, как чувствовала! Быстрым шагом я направилась обратно к дому. Тогда-то я и увидела это. Тень. Наверное, это так можно назвать. Тень, появившаяся из ниоткуда. И рядом со мной. Страшно? Нет, наверное. Скорее, неожиданно. Хотя от чего тогда по телу гуляют волны холодной дрожи? От чего сердце бьется, как бешенное? От чего ноги начали делаться ватными, а колени — подкашиваться? Ох, как же мне это все не нравится!!

Тень тем временем обрела черты. Вполне человеческие. Я могла бы возмутиться, попытаться хоть что-нибудь сделать, если бы не совершила самую крупную ошибку. Если бы не посмотрела туда, где, как предполагалось, находится лицо. Глаза.

— Ты...

И тишина. Стоит, смотрит на меня. В мои глаза. И от этого взгляда хочется бежать. Столько холода и зла...

Он стоит, смотрит, не двигаясь с места. Не двигаюсь и я. Словно в замедленной съемке, я вижу, как под порывом холодного ветра распахивается странный плащ. Без рукавов, как носили ещё в средневековье. Никогда таких не видела. Хотя...

Воспоминания врываются таким напором, что хочется сжать пальцами виски, сильно-сильно. И не вспоминать... Арка. Тупик. Пьяные тела (мужчинами назвать это даже язык не поворачивается), обступающие меня. И тень, в точно таком же плаще, идущая, точнее, медленно плывущая, ко мне. Он (все-таки под плащом, когда тот развивается, видна мужская фигура) спас меня тогда, но почему теперь столько злобы? От чего я, даже не видя его лица, ощущаю исходящую от него ярость, ненависть? Почему? Кто ты?

Тень делает еще шаг и я вижу его лицо. И оцепенею окончательно. Оно прекрасно... Нет, он, это он прекрасен. Его черты лица... Кажется, что-то ускользает от меня, не дает покоя, но я просто смотрю. Не хочу ни о чем думать. Черные волосы под дождем намокли, и теперь пряди падают на лицо, будто специально пропитанные мазутом. Столь же черные глаза, такие красивые, завораживающие. И меня, словно в омут, затягивает вниз, все ниже и ниже... Совершенство и гармоничность линий: скулы, челюсти, губы... Только бы протянуть руку, только бы ощутить, только бы...

В глазах появляется нестерпимое жжение, напоминающее, что моргать надо хотя бы иногда. Но оторвать от него взгляд, пусть и на ничтожную долю секунды, казалось кощунственным. Все тяга и давление мира собрались в одном месте. В нем. А ещё... я, кажется, вспомнила. Это ведь он, парень из моего сна. Из моего кошмара. Но ведь это же не возможно! Ведь иначе... Как? Это был сон, это был всего лишь сон, так как тогда так получилось, что он сейчас стоит здесь? Наяву? Передо мной?

Сон... легкий, прекрасный, добрый, светлый. И необычный. Это была сказка, я слышала голос, манивший меня туда, в мою сказку. И теперь я уверена, что если он произнесет хоть слово, он окажется тем самым. Парнем из моей сказки. Он окажется моей сказкой... Пусть говорят, что сказки — это удел детей, которым читают перед сном. Пусть. но у каждого в мечтах живет то самое, что хочется назвать сказкой. То, от чего появляются улыбки, от чего хочется просто радоваться жизни. Тот сон был моей мечтой. Даже лучше. Я никогда не видела ничего прекрасней того разноцветного теплого снега. Огонь в небе — и тот страха не вызывал. Наоборот, желание подобраться ближе, рассмотреть, узнать. Странные говорящие деревья или лес — кто там разберет? даже тот не желал мне зла. И ещё он. Тогда, в своем сне, я была сначала напугана и растеряна. Но он тогда сказал, что я нужна ему. Да, это была лишь часть прекрасного сна, часть моей великолепной сказки, о которой я и мечтать не смела. И если бы не кошмар, преследовавший меня после этого, я бы никогда не пожалела об увиденном, таком прекрасном месте, таком изумительном сне...

Но что бы ни произошло тогда, почему он смотрит на меня так зло?

Неожиданно черты его лица разглаживаются. Жесткие линии остаются, вот только так устрашающе они уже не выглядят. Он смотрит на меня и улыбается. Улыбается мне... Чуть заметно, крайне самодовольно, но эта улыбка многое переворачивает во мне. Нежность, поднятая откуда-то изнутри. Волна непередаваемых эмоций. Одно дело — очень красивый парень, а другое дело — очень красивый, но улыбающийся мне парень. И дело не в ком-либо, что я, никогда улыбок не видела? Просто от конкретно его улыбки мне стало мучительно больно. Слишком велико желание подойти вплотную и прижаться...

"Готова!" — со знанием дела констатирует внутренний голос.

Ничего не "готова"! просто очень красивый он... очень...

И почему он так долго смотрит мне в глаза? И что со мной происходит? Если вдуматься в ситуацию, получается глупее некуда. Ну вот чего это я, как полная идиотка, стою посреди парка и не даю молодому человеку пройти? Может, он спешит куда-то? И тут же сама посмеялась (мысленно) от глупости моих предположений. Мы уже вполне осознанно играем в гляделки... кстати, сколько? Ну, не очень долго, наверно. А дождь ещё идет. Но на воду за шиворотом я уже не обращаю никакого внимания...

Кажется, ему тоже хочется подойти. Всего шаг, ну же... не дождавшись от него, этот шаг делаю я. Маленький, но разделяющий нас.

Но он шарахается от меня как от чего-то мерзкого. Всего мгновенье назад на самых краешках его губ проблескивала улыбка. А теперь от неё ничего не осталось. Наоборот, смесь раздражения, ненависти, желания, непонятного мне и почти отчаяния.

За что?! Это словно ледяная пощечина — такая же холодная и болезненная.