Глиняные кулаки

Все это казалось таким чудесным и невероятным, что у юноши вновь закружилась голова.

— Гляди! — Диса внезапно сжала локоть юноши своими крепкими пальцами. — У мастерской толпятся стражники! Неужели что-то случилось?

Айс мигом рухнул с небес на землю, и сердце у него в груди тревожно застучало.

— Это и вправду дом мастера Креатура, — он ускорил шаг, увлекая девушку за собой. — А это стражники, с которыми я вчера познакомился!

Осмотревшись по сторонам, и не обнаружив поблизости телеги, нагруженной окровавленными телами, юноша облегченно перевел дух.

— Господин стражник! — Айс ухватил за край плаща уже знакомого ему верзилу. — Что здесь произошло?

Лица у стражников были кислые и мрачные. Они окружили Айса и Дису кольцом, а верзила снял с пояса наручники.

— Мастер Креатур обвинил тебя в краже, — сказал он, ловко защелкивая стальные браслеты у юноши на запястьях. — Тебе придется пройти с нами.

Айс чуть не задохнулся от возмущения.

— Это какая-то ошибка! — воскликнул он, недоуменно переводя взгляд с одного воина на другого. — Я только вчера поступил к мастеру Креатуру в ученики!

Стражник вздохнул, и с сожалением закивал.

— Да знаю я, — сказал он, и сплюнул через плечо, в сторону мастерской. — Мы же тебя предупреждали...

— Но он взял мои деньги, а не я его! — Айс попытался вырваться и пробиться к двери в дом, однако стражники его не пропустили.

— Вот то-то и оно, — кивнул верзила. — Деньги он взял, а учить тебя даже не собирался. Думаю, что именно поэтому он и обвинил тебя в краже!

Диса, молча слушавшая весь разговор, выступила вперед, заслоняя собой юношу.

— У вас должны быть какие-то доказательства, — возмутилась она. — Или свидетели, а не только слова выжившего из ума старика.

Командир стражников усмехнулся и стукнул концом алебарды о мостовую.

— Капитан Харлан наверняка получил часть денег, которые твой дружок заплатил за обучение, вот тебе и все доказательства, — брови верзилы вновь сошлись у переносицы, а вокруг рта появились глубокие складки. — Пошли, парни, доставим воришку в управу.

Яркий солнечный день внезапно потерял для юноши все краски. Солнце теперь жарило нещадно, а со стороны моря ветер нес не прохладу, а смрад рыбного рынка.

Прохожие с любопытством оглядывались на закованного в наручники Айса, и указывали на него пальцами.

— Глядите, какая рожа, — хмыкнула какая-то пожилая женщина, с опаской отступая с дороги. — Наверняка всамделишный душегуб!

— Не, — ее оттолкнул в сторону пожилой мужчина, с длинными вислыми усами. — Какой из него душегуб! Скорей всего это Гонкорский шпион!

— Или Авалорский, — закивал другой старик. — Гляди, какая морда хитрющая!

У юноши от обиды даже задрожали губы.

— Не обращай внимания, — хмыкнул командир стражников. — Нашим горожанам на каждом углу заговор мерещится.

— А то и два! — отозвался другой стражник, отталкивая любопытных алебардой.

Пальцы Дисы сомкнулись у Айса на запястье.

— Я побегу к госпоже Эйдис, — шепнула она и улыбнулась. — Не волнуйся, она мигом тебя вытащит! Капитан боится ее как огня!

Стражники проводили удаляющуюся девушку оживленными взглядами и захихикали.

— А помните, раньше в Красном Быке работала такая рыженькая хохотушка? — вздохнул один из них.

— Еще бы, — кивнул другой стражник. — Славная была баба, жаль, что ее телегой задавило...

— Телегой с гонкорским вином, — добавил третий стражник и громко заржал. — Не самая худшая смерть, скажу я вам!

Капитан Харлан встретил юношу широкой улыбкой.

— Чувствовало мое сердце, что мы еще встретимся! — воскликнул он, жестом отпуская охрану.

Тяжелая, окованная железом дверь закрылась у Айса за спиной, и по его телу побежали мурашки.

— Второй день в городе, а уже сколько натворил! — капитан восхищенно щелкнул языком. — Не удивлюсь, если за тобой числятся грешки, о которых мы до сих пор ничего не знаем!

— Господин капитан, это все какая-то чудовищная ошибка! — воскликнул юноша, удрученно глядя на свои скованные руки. — Мастер Креатур взял меня к себе на обучение, за что я заплатил ему целых восемь умбров серебром!

— Восемь умбров? — капитан нахмурился и, задумавшись на мгновение, потер кончик носа указательным пальцем. — Восемь умбров, говоришь? Это, конечно, большие деньги...

Усевшись за стол, он углубился в чтение какого-то документа, время от времени искоса поглядывая на переминающегося с ноги на ногу юношу.

— Здесь сказано, что ты украл среди всего прочего Сердце Голема, — капитан Харлан хмыкнул. — А ты знаешь, что бывает за кражу магического предмета такой ценности?

Айс отрицательно покачал головой, предчувствуя, что самое худшее еще впереди.

— Тебя за это отправят на Баст, в каменоломни, — брови капитана сошлись у переносицы. — Если бы мы только смогли вернуть украденный камень. Тогда, возможно, наказание удалось бы смягчить...

Юноша побледнел, колени у него подогнулись, и он сполз по стенке на пол, не в силах больше оставаться на ногах.

— Господин! — взмолился он, изо всех сил пытаясь сдержать готовые брызнуть из глаз слезы. — Я видел этот камень в кабинете мастера Креатура, но я к нему даже пальцем не притронулся!

Придавив документ изящным пресс-папье, сделанным в виде медного грифона, капитан склонился над сидящим на полу юношей.

— Похоже, что у тебя талант, наживать врагов, — его глаза прищурились. — Что ты такого сделал старику, что он тебя так невзлюбил?

— Ничего, клянусь Орвадом! — Айс прижал обе руки к сердцу, отчего наручники на его запястьях больно впились в кожу. — Я всего лишь хотел научиться делать големов!

— Если камень не найдется до конца недели, ты отправишься на Баст, — капитан глядел на юношу почти с сожалением. — Я бы просто вышвырнул тебя из города, однако старик Креатур, похоже, решил избавиться от тебя навсегда...

Дверь, ведущая в камеру, захлопнулась за спиной Айса как крышка гроба. Из маленького зарешеченного окошка, высоко на потолке, на пол каменного мешка падал тоненький золотистый лучик света, делавший тьму вокруг еще более черной и непроглядной.

Когда глаза привыкли к полумраку, юноша сумел различить груду соломы в дальнем углу, свисающие со стены обрывки цепей и деревянное ведро, от которого пахло нечистотами.

— Вот тебе и Паара, — пробормотал Айс, опускаясь на пол, и глядя на следы, оставленные наручниками на запястьях. — Похоже, госпожа Эйдис была права...

Руки у юноши больше не дрожали, но внутри образовалась какая-то пустота, и полное безразличие ко всему происходящему.

— Говорил мне отец, что Паара сожрет меня, и не подавится, — Айс шмыгнул носом. — А я-то ему не верил...

По стене пробежала ящерка со спинкой цвета меди и длинным хвостом, покрытым, словно патиной, зелеными пятнышками.

Ящерка ловко взобралась к самому окошку, и пристроилась на ржавой решетке, греясь на солнышке.

Проводив хозяйку подземелья тоскливым взглядом, юноша сел на пол, подтянул к груди колени и уткнулся в них носом.

— Интересно, конечно, побывать на Басте, — вздохнул он, глядя перед собой в одну точку. — Отец рассказывал, что там добывают отличную глину...

Проснулся Айс от грохота отпираемого засова. Темную камеру тут же затопило светом газовой сферы, в руке надсмотрщика.

— У вас пять минут, госпожа, — пробасил коренастый стражник, гремя связкой ключей, и вынимая из кожаной сумки песочные часы. — Время пошло.

В камеру вошла госпожа Эйдис. Губы у нее были сжаты в тонкую линию, а волосы на затылке затянуты в тугой пучок.

— Вот как все обернулось, — вздохнула женщина, крепко сжимая руку Айса в своей маленькой ладошке. — Похоже, что старик Креатур совсем из ума выжил!

Юноша вскочил на ноги и чуть не упал, когда тысячи раскаленных иголок впились в занемевшие мышцы.

— Я ничего не крал, госпожа! — воскликнул он, цепляясь за руку женщины. — Поверьте мне! Я отдал мастеру все свои деньги, а себе оставил всего лишь горсть медяков!

— Успокойся, — госпожа Эйдис погладила юношу по плечу и улыбнулась. — Я знаю, что ты ничего не брал, и капитан Харлан это знает, но старик Креатур очень упрямый, он ни за что не хочет забирать своего заявления. И, знаешь что? Он еще имел наглость заявить, что ты де, украл у него еще и посуду, которую я купила, и безрукого голема...

— Кирка? — у юноши даже рот открылся от удивления. — А о нем он откуда узнал?

— От капитана Харлана, надо полагать, — женщина пожала плечами. — Они сковали твоему голему ноги цепями, повалили на телегу и куда-то увезли. Бедолага попытался было сопротивляться, но что он мог поделать без рук!

Из глаз юноши брызнули горячие слезы.

— Я слышал, что на Басте хороший климат, — пробормотал он, шмыгая носом и пытаясь улыбнуться.

— На Басте жарко, — госпожа Эйдис покачала головой. — Ты там и месяца не протянешь.

Она пододвинула к юноше корзинку с продуктами, что принесла с собой.

— Мы вытащим тебя отсюда, — пообещала она. — Твои друзья тебя не бросят.

Айс с жадностью впился зубами в ломоть хлеба, с благодарностью глядя на женщину.

— Спасибо вам за все, — пробубнил он с набитым ртом. — Но я не хочу, чтобы у вас были из-за меня неприятности.

Госпожа Эйдис усмехнулась, похлопывая по своей ладони закрытым веером.

— Это у Харлана теперь будут неприятности, это я тебе могу пообещать!

Когда дверь за женщиной закрылась, камера вновь погрузилась во тьму.

Юноша нащупал в корзинке бутылку, выдернул из горлышка зубами пробку и сделал большой глоток.

Вино было терпкое и прохладное, от него сразу же закружилась голова, а от желудка по всему телу тут же поползло приятное тепло.

— Друзья, — прошептал Айс и улыбнулся, радуясь, что в темноте никто не видит, как по его лицу текут слезы. — Оказывается, у меня здесь есть друзья!

Когда юноша добрался до дна корзинки, он был уже прилично пьян, и ситуация, в которой он очутился, больше не казалась ему такой уж страшной.

Вытянувшись во весь рост на вонючей соломе, он закинул руки за голову, и устало закрыл глаза.

В коридоре за дверью звякнули ключи, и загремел стул, на который грузно опустился надзиратель. Где-то в отдалении завыла собака, а в окошке на потолке показалась звезда, такая же одинокая, в чернильной мгле, как и юный узник в душной камере.

Посреди ночи дверь с грохотом распахнулась, заливая помещение желтым светом газовых сфер.

Здоровенные вооруженные стражники бесцеремонно отшвырнули Айса с дороги, и затащили в камеру связанного по рукам и ногам человека. Пленник только смеялся, громко ругался на неизвестном языке, и плевался кровью.

— Поймали проклятую обезьяну, — один из стражников вытер со щеки кровавый плевок, и со всей мочи ударил пленника ногой в живот.

— В цепи его, — приказал офицер, заглядывая в камеру, которая вдруг стала тесной и душной.

Потные лица стражников были красными и перекошенными от напряжения, новый заключенный был огромного роста и походил больше на медведя, чем на человека.

Зазвенели цепи, оглушительно застучал молоток. От каждого удара у Айса темнело в глазах. Казалось, что кузнец лупит не по заклепкам, а прямо по гудящей от выпитого вина голове.

— Вот, так-то лучше, — пробормотал кузнец, осматривая свою работу. — Так, ему ни за что не сбежать!

Громадная босая ступня с обломанными ногтями внезапно взлетела вверх, и врезалась кузнецу в промежность. Удар был такой силы, что его отбросило к дальней стене, возле которой мужчина скорчился в три погибели, и уже больше не шевелился.

— Он его убил, клянусь Орвадом, — рявкнул офицер. — Отделайте его, как следует, парни!

С утробным рыком стражники повынимали окованные стальными кольцами жезлы, и принялись изо всех сил дубасить прикованного к стене пленника.

— Только, смотрите, на забейте на смерть! — предупредил офицер. — Завтра утром он свое получит!

— Насмерть? — один из стражников, вытирая с лица пот, отступил в сторону. — Да для него эта взбучка как лечебный массаж! Давай, Ройко, пройдись ему по ребрам!

Громадный стражник ухватился руками за кольцо, вмурованное в стену, и, принялся лупить пленника ногами, громко ухая после каждого удара.

От всей этой чудовищной жестокости у юноши кровь застыла в жилах. Подобрав с пола корзинку с остатками трапезы, он забился в дальний угол, и прижался к холодному камню, надеясь, что не попадется стражникам под горячую руку.

Громко хватая воздух ртом, Ройко отошел в сторону, уступая место товарищу. Второй стражник принялся лупить пленника с не меньшим энтузиазмом.

Закованный в цепи великан не прекращал смеяться. Он что-то кричал, словно подзуживая своих мучителей, и словно потешаясь над их ужимками.

— Хватит, оставьте его, — офицер презрительно сплюнул. — Вы мне завтра еще понадобитесь!

Стражники напоследок пнули пленника по разу и направились к выходу.

— Гляди, парень, не подходи к нему близко, — один из надсмотрщиков, запиравших двери кивнул Айсу. — Он загубил уже пятнадцать человек в Красном Быке, покалечил четырех стражников, да только что пришиб кузнеца. Сунешься, от тебя мокрого мест не останется!

Дверь захлопнулась, загремели засовы, и камера погрузилась во тьму, наполненную всхлипами перепуганного юноши, и безумным хохотом прикованного к стене инсубра.

Остаток ночи Айс даже глаз не сомкнул. Вопли пленного варвара заставляли его трястись от страха, а от боевых песен, которые тот горланил без передышки, кровь стыла в жилах и волосы вставали на голове дыбом.

Инсубр неустанно дергал цепь, проверяя ее на прочность, пытаясь разорвать толстенные звенья, либо выломать вмурованные в стену кольца, сквозь которые она была продета.

Когда шум и гам на секунду смолкли, Айс затрясся от ужаса, прижимаясь к холодному шершавому камню. Ему показалось, что варвару наконец-то удалось освободиться от оков, и он теперь крадется, где-то рядом в темноте, нашаривая окровавленными ручищами себе новую жертву.

Снаружи за стеной послышался вой бродячей собаки. Инсубр тихонько захихикал и завыл в ответ, да так похоже, что юноша чуть не откусил себе язык с перепугу.

Угомонился варвар лишь под утро, сотрясая своим богатырским храпом стены темницы.

Солнечные лучи лениво заструились через зарешеченное окошко и Айс наконец-то смог разглядеть страшного сокамерника.

Воин лежал на спине, заложив руки за голову. Все его огромное мускулистое тело было покрыто ранами, синяками и кровоподтеками.

Словно почувствовав на себе взгляд юноши, он перевернулся на бок и открыл глаза.

— Что, брат, не дал я тебе сегодня выспаться? — губы варвара лопнули, когда он улыбнулся, и кровь закапала ему на грудь.

Речь у инсубра была правильная, с чуть заметным шипящим акцентом. Так мог говорить только человек образованный, но никак не лохматый окровавленный дикарь!

— Да мне и не хотелось особо, — пробормотал Айс, прижимая корзинку к груди.

— Есть что пожрать? — варвар вновь заулыбался. — Я съем что угодно!

Айс сделал несколько шагов вперед, поставил корзинку на пол и осторожно пододвинул ее ногой вперед.