Ведьмы не любят инквизиторов

Ведьмы не любят инквизиторов

— Придержите лифт!

Мор вбежала в Главное управление Инквизиции, у нее оставалось 15 минут, чтобы пройти ежегодный контроль ведьмовских магических способностей: процедуру быструю, но довольно неприятную.

'Только бы дежурный инквизитор не решил сегодня уйти пораньше, — думала девушка'. Растягивать 'удовольствие' ей совершенно не хотелось.

Она побежала, поскользнулась на гладких мраморных плитах, потеряв равновесие, с трудом удержалась от падения, а потом споткнулась перед самым лифтом о ковровую дорожку, и буквально ввалилась в кабину. Выпрямившись и оправив, подходящее случаю черное платье, она посмотрела на того, кто задержал лифт... Черный охотник.

Волевое жесткое лицо, и, кажется, он улыбается. Мор так быстро опустила глаза, что не была уверенна, была улыбка или нет. Уставившись в район его груди, она робко попросила:

— Двенадцатый, пожалуйста.

Девушка сильно смутилась, его футболка подчеркивала рельефные мышцы. Ведьма сосредоточилась на изучении черных высоких ботинок со шнуровкой.

Ботинки сделали шаг. Раздался щелчок нажимаемой кнопки, лязгнули двери.

Встретиться с охотником, что может быть ужаснее для ведьмы. Конечно, Мор была законопослушной, и не делала ничего запрещенного, колдовством не занималась. Но все равно заволновалась. Скорее бы уже приехать.

'Вот же, темное колдовство, — выругалась про себя девушка. — Он еще и смотрит'.

Охотник довольно откровенно рассматривал девушку. Его взгляд прошелся по точеным ногам, задержался на груди, остановился на густых, светлых как лен волосах, которые были собраны в тяжелый узел, а потом сосредоточился на лице. Мор почувствовала, как щеки начинают гореть. Раздался тихий смешок.

Только бы быстрее приехать, — повторяла как заклинание ведьма.

Но верно говорят: "встретился охотник, жди неприятности".

Лифт вздрогнул, издал звук, похожий на металлический кашель и замер.

Из динамика раздался голос диспетчера:

— Сохраняйте спокойствие, неисправность будет устранена в течение 10 минут.

Мор тихо застонала:

— Нет, придется приезжать сюда еще и завтра. А потом в порыве небывалой смелости обратилась прямо к Охотнику:

— Даже в инквизиции что-то ломается.

Тот философски кивнул, но ничего не ответил.

Мор вернулась к изучению обуви, на этот раз ее внимание привлекли собственные балетки, тоже, естественно, черные. Интересно, — думала девушка, — скольких ведьм он поймал? Встречались ли ему дикие ведьмы те, у кого нет метки...

— На контроль? — а голос у инквизитора был приятный: бархатный и низкий.

Мор кивнула.

Он сделал один шаг и оказался слишком близко.

— Метку покажи.

Ведьма вытянула руку. Он отодвинул рукав, и пальцы слегка надавили на круглую отметину с витиеватым рисунком.

Метку получали все девочки, у кого обнаруживались способности. Но 'метка', это так — красивое название, а по сути дела — клеймо, которое позволяло инквизиторам контролировать силу и сразу узнавать, творилось ли вредное колдовство.

С введением меток даже пытки к ведьмам теперь почти не применялись. Виновность или невиновность были, как говориться, на руке.

А еще была процедура контроля. Каждая ведьма была обязана раз в год приходить в инквизицию и демонстрировать свою метку, в противном случае ее объявляли в розыск. А когда ловили, тут уж ничего хорошего ждать не приходилось.

Девушка ненавидела процедуру контроля. Во время проверки возникало ощущение, что инквизитор копается в душе. Кажется, что стоишь голой, слишком уязвимой становишься.

Мор подняла глаза и внимательно посмотрела на Охотника. У него оказались серые глаза.

'Надо же, глаза как серебро или как лунный свет, такие больше подошли бы какой-нибудь ведьме, чем инквизитору', — отметила девушка.

— А ты совсем не похожа на ведьму.

— П-почему? — она не знала, как правильно реагировать на это замечание.

— Ведьмы... — Охотник сделал паузу, — обычно ловкие, сильные бестии, а ты довольно неуклюжая.

Мор удивленно молчала. Метка в руках инквизитора начала нагреваться.

Девушка вздрогнула, хотела отвести взгляд.

— Нет, не прячь свои колдовские глазки.

Вообще это было довольно грубо. Любое упоминание колдовства и всего волшебного давно стало ругательством.

— Я хочу посмотреть возможный уровень.

Охотник наклонился к лицу ведьмы и всмотрелся в ее глаза. Что он там видел, девушка не знала, но в висках начала пульсировать боль.

— Ммм, все верно, как и показывает метка — 1,5 по Цинеру, максимально возможный 2,1. Ничего примечательного.

Мор всегда радовалась, что она обладала очень слабыми способностями, и не вызывала интереса у властей. Но сейчас ей почему-то стало обидно. 'Ничего примечательного' — не такие слова хочет услышать девушка.

Язвительные слова уже были готовы сорваться с языка, но Мор запретила себе дерзить. И предпочла промолчать. Внимание инквизитора ей было ни к чему, тем более Охотника.

— Ты так внимательно смотришь... Что-то интересное видишь в моих глазах?

Серые глаза напротив хитро прищурились.

— Только себя... — с чувством сказала ведьма, а потом, не удержалась и прошептала, — И вытащить меня оттуда не получится.

— А вот! Что-то ведьмовское все-таки есть. Немного. — Охотник усмехнулся.

В это время лифт судорожно скрипнул, вздрогнул и поехал. Мор отвернулась и больше не смотрела на мужчину, а когда двери открылись, буквально вылетела наружу.

Она вбежала в кабинет, дежурный инквизитор недовольно поджал губы.

— Приходите завтра, мы уже не успеем провести измерение.

— Все в порядке. 1,5 по Цинеру, максимально возможный 2,1. Метка чистая. Инициация не производилась. — Охотник подошел совершенно бесшумно.

— О, вы произвели замеры, Охотник. Тогда я внесу все в форму, — удивленно пробормотал дежурный.

И уже обращаясь к ведьме:

— Полное имя?

— Моргана Мори.

Охотник, который собирался уходить, повернулся.

— Моргана! — мужчина засмеялся.— Имя самой жестокой темной ведьмы ... Однако... У Морганы уровень силы 1,5 — очень смешная шутка.

Мор умоляюще посмотрела на дежурного, который тоже начал мерзко посмеиваться.

— Вы закончили, я могу идти?

— Да, можете...

Охотник продолжал стоять в проходе, поэтому ей пришлось буквально протиснуться мимо, его рука как будто случайно коснулась ее бедра.

Уже заходя в лифт, услышала голос дежурного:

— И почему такие ножки достались ведьме, нет бы какой-нибудь лапочке без способностей.

То, что ответил Охотник, девушка уже не слышала.

Выскочив из здания Инквизиции, она облегченно вздохнула и пробормотала: Станешь после такого темной ведьмой.

Мор посмотрела на небо. Погода стремительно портилась: небо заволокли свинцовые тучи, поднялся резкий ветер. На землю упали первые тяжелые капли. Виски давило, но ведьма все равно облегченно вздохнула. Целый год ей не нужно будет вспоминать про это место и можно жить совершенно нормальной жизнью. А завтра еще один выходной. Красота!

Девушка спешила к дому. Дождь хлестал, платье моментально стало мокрым, холодным, и прилипло к телу, в туфлях хлюпало, так что Мор просто сняла их.

Вода текла по асфальту потоками. Сверкали фиолетовые молнии, люди попрятались, и на улицах не было ни души. Воздух очистился от вечной городской пыли, стал свежим и пьянящим. Ведьма ощутила себя абсолютно свободной. Она, смеясь, танцевала под дождем, вспышки молний озаряли одинокую хрупкую фигурку.

Если бы кто-то стал невольным свидетелем этого танца, то он бы немедленно позвонил в инквизицию, чтобы донести о возможном колдовстве. Но этот кто-то не позвонил, потому что сам был инквизитором, ее лучшим охотником. Но сейчас для него было неважно, что в ее движениях не было ни капли волшебства, и не важно, что это не было магическим ритуалом, не важно, что закон не запрещал танцевать под дождем. Единственная ее вина была в том, что она так забавно краснела, когда он на нее смотрел. Надо же, зацепила чем-то. Ведьма не похожая на ведьму. И глаза ее совершенно обычные, человеческие — голубые, с серыми крапинками. Никакой свойственной ведьмам экзотики, вроде фиолетовых, по-кошачьи желтых или изумрудно-зеленых. Необычная. Жесткая усмешка исказила лицо. Решения инквизитор принимал быстро.

Мор достала ключи, замерзшие пальцы плохо слушались. Связка со звоном упала на плитки перед входной дверью.

— Вот, колдовство! — с чувством произнесла девушка.

— Нет, колдовство, это когда кто-то танцует под дождем в свете молний.

Девушка повернулась. Охотник шагнул из тени. Кто-то, как обычно, разбил лампочку в подъезде. Проворно подхватил ключи, открыл дверь и, не дожидаясь приглашения, прошел в ее маленькую уютную квартирку. Ее убежище, маленькую крепость. Небрежным жестом бросил черную кожаную куртку на скамеечку в прихожей.

— Проходи, ты же замерзла, простудишься.

Ведьма стояла перед входом в свой собственный дом и просто не могла зайти. С платья на коврик натекла уже целая лужа.

— Моргана! — он чуть повысил голос. — Быстро!

Мор зашла домой, хлопнув за собой дверью, на секунду ей показалось, что громкий звук может рассеять наваждение.

— Тебе нужно в душ, иначе точно простудишься. — Он мягко, но настойчиво подтолкнул ее в сторону ванной комнаты.

Мор повернула замок на ручке и почувствовала себя в относительной безопасности.

— Действительно, — девушка открыла горячую воду. — А что еще остается делать.

Она провела в ванной не меньше полутора часов, не торопясь высушила волосы, завернулась в пушистый "зимний" халат, с надеждой, что Охотнику надоело ждать, и он ушел, вышла. Не надоело. Ждал.

Конечно, он же привык выслеживать.

Мор вскинула голову и посмотрела на мужчину. Красивое лицо. Сильный, безжалостный и уверенный в себе хищник удобно устроился в ее кресле.

Хищники чувствуют страх своей жертвы. Нельзя бояться, — убеждала себя девушка, хотя еще немного и коленки начнут дрожать.

— Чаю? — тихо, но уверенно спросила ведьма. А потом немедленно отругала себя. Что она делает, ради всего темного колдовства. Зачем предлагает ему чай.

— Да, с удовольствием.

Мор прошла на маленькую кухню. Весь подоконник был уставлен пряными травами и цветами. Комнатные растения вообще были ее слабостью, поэтому после выпуска из специального интерната для ведьм она устроилась на работу в цветочный магазинчик. Ей нравилось составлять букеты, дарить людям радость. А о том, как ухаживать за горшечными растениями девушка была готова рассказывать часами.

Ведьма ощутила спокойствие, совершая привычные действия. Она налила в чайник воду, достала фарфоровую банку, в которой хранилась заварка.

Охотник встал за ее спиной и внимательно следил за каждым движением.

— Боитесь, что я вас отравлю?

Даже не удостоил ответа.

Ведьма отложила ложечку.

— Достаньте чашки из крайнего шкафчика? Моя — с синими цветочками.

Девушка налила чай.

— Могу предложить печенье-рыбки и сахар. Мед закончился.

Она с интересом смотрела, как инквизитор кладет четыре ложки сахара в чай и съедает маленькое печенье. Сладкоежка. Эта мирная и по сути своей простая картина просто разрывала реальность на мелкие кусочки. Инквизиторы не едят печенье, они ловят и убивают ведьм. Они не приходят просто так в гости и не пьют чай с сахаром.

— Хороший чай, что в нем? — он первым нарушил затянувшееся молчание.

— Листья смородины, земляники, малины и зверобой.

— И, определенно, есть мята.

— Да.

А еще инквизиторы не ведут приятные беседы. Они вырывают признания. Они другая порода. Убийцы. Враги.

Мор встала, как ей показалось, очень уверенным голосом начала:

— Итак, чай, я вижу, вы уже выпили. Так что, думаю, вам пора. Злые ведьмы ждут, чтобы их поймали... Не могу сказать, что была рада...И вообще нечего делать инквизитору в моем доме.

Мужчина оказался рядом так быстро, что ведьма не успела заметить, как он поднялся. Девушка отпрянула, но отодвинуться от него мешал стол. Охотник взял кончик пояса и очень медленно потянул, узел развязался.

— Нет.— Выдохнула Мор

— Нет? — Теплые пальцы скользнули под халат, освобождая плечи. Охотник склонился и неторопливо коснулся губами основания шеи.

Так Моргана не боялась никогда в своей жизни, даже тогда, когда ее признали ведьмой и поставили метку, даже когда пропала ее мать, и она осталась одна, даже когда ее впервые остановил контроль. Оказывается, страх бывает таким... тяжелым, липким и парализующим.

Она замерла и не могла пошевелиться, хотела закричать. Но вместо этого хватала ртом воздух. В глазах потемнело.

— Не бойся, — голос инквизитора обволакивает, — Ничего страшного не происходит. Расслабься.

Он легко гладит ее по щеке. И страх сменяет ощущение эйфории и легкости. Действительно, ничего страшного.

Приятно. Слишком приятно. Девушка перестала так судорожно сжимать ткань, пальцы ослабли. И тут же его рука аккуратно, но уверенно, легла на грудь и замерла, давая привыкнуть. Ласково прикусил мочку уха и прошептал:

— Все еще 'нет'? — В шепоте слышалась улыбка.

Мор знала об очаровании охотников, она так же понимала, чем это грозит неосторожной ведьме. А этот змей продолжал целовать шею мучительно нежно, его руки скользили по ее коже, изучая ее тело, подчиняя, заставляя отзываться, тянуться на встречу. Халат бесформенной кучей упал к ногам. Кожа горела от прикосновений, казалось, что этот огонь проникает в кровь, вынуждая отбросить все мысли. Ведьма не успела осознать, в какой момент обняла его, гладила сильные плечи, доверчиво прижалась всем телом.

Он с легкостью подхватил ее и отнес на кровать. Охотник навис над ней, удерживая вес на локтях, но все равно ведьма чувствовала тяжесть мужского тела. Красивое лицо напротив. В серебре его глаз плескалось торжество — добыча поймана и не вырвется, говорил его взгляд. И честно говоря, в этот момент, Мор хотела быть пойманной. И она, желая подарить ответную ласку, коснулась его груди, под ладонью ровно билось сильное сердце. Девушка удивленно посмотрела на мужчину. Резко перехватил ее руку, завел за голову, но он уже и сам почувствовал, что теряет над ней контроль.

— Нет! Мое третье нет, — отчаянно прошептала ведьма, стряхивая наваждение.

Охотник усмехнулся:

— Как ты поняла?

Мор попробовала отодвинуться, не отпустил.

— Твое сердце. Оно не забилось быстрее... Неужели ты ничего не чувствуешь? Тогда зачем, я же слабая ведьма... — девушка не договорила.

— Интуиция. Решил, что нельзя оставлять свободной.

В душе поднималась горечь.

— А еще говорят, у нас нет души! Непыльная работка у инквизиторов! — ведьма начала говорить и не могла остановиться. — И сколько ведьм ты так обрабатываешь за ночь. Есть какая-то норма, а, Охотник? Ты хотя бы выбираешь тех, которые тебе нравятся, или тебе указывают, какую ведьму нужно подчинить? — каждое слово сочилось ядом, и било по гордости. Глупо. Очень глупо. Ее инстинкт самосохранения просто кричал, чтобы она остановилась, но она буквально выплюнула вопрос: