Чёртова свадьба! или месть по-ведьмински

С этими словами в мысли боязливо оглядывающейся девушке закралось страшное подозрение. Маленькая ведьмочка, чересчур беспечная и наивная для своего грандиозного таланта, наверняка не учла, что её пируэты могли быть замечены обычными людьми, а это значит, что совсем скоро в эти места нагрянут церковники... Те, кто посвятили свою жизнь искоренению колдовства и обладающих им существ.

— Инквизиция... — от ужаса у Леси волосы на затылке зашевелились.

Отец Константин с самого начала похода чувствовал, что что-то пойдет не так. Интуиции своей церковник доверял, и та ещё ни разу его не обманула. К тому же божье воинство в последние несколько десятилетий ряды адовых приспешников с успехом проредило, и велика вероятность, что слух о ведьме на помеле — и есть просто слух. Видели её пару дней назад, всего лишь в одном месте, хотя направление указали на диво четкое. Однако проверить необходимо даже настолько нелепый донос. Мужчина зевнул, деликатно прикрыв рот ладонью, и поморщился.

— Отец Константин! — скрипучий голос брата Терентия потревожил не только самого отца Константина, но и трактирщика, опасливо переминающегося за стойкой. По вполне понятным причинам зал был пуст: никто не хотел попасться на глаза ярым борцам за Высшее Благо.

Глава инквизиторского отряда горестно покачал головой в такт собственным мыслям. Конечно, его заботило отношение простого люда к Церкви, однако он сам во времена молодости немало поспособствовал снижению их репутации. Господь призывал к смирению, однако в обители учили, что заповедь эта на колдовские существа не распространяется. И многие фанатики до сих пор стращали мирных жителей, сея в народе ужас перед Церковью. А ведь та должна быть для паствы вторым домом!

— Отец Константин! — брат Терентий, худой и неказистый, как хозяйственная прищепка, стоял рядом со столом и всем своим видом выражал готовность. — Время утренней молитвы прошло, не пора ли нам приступить к поискам колдуньи мерзкой?

— Прежде чем искать колдунью, необходимо удостовериться, что таковая здесь вообще наличествует, — степенно произнес отец Константин. — Иначе могут быть лишние жертвы.

— Да как же она может не наличествовать? Её ж видели, в небесах, прямо на помеле! Как по лубочной картинке описали!

— Вот именно, брат Терентий, как по картинке. И может статься, что люди те только на этой картинке ведьму и видели, а остальное — лишь результат домысла и пагубного пристрастия к выпивке.

Брат Терентий, как водится, не согласился. У него нашлось как минимум пять железных аргументов и ещё с десяток косвенных доказательств, которые он не преминул высказать. Отец Константин только очи возвел, прося Господа ниспослать ему терпения.

Вот, что и требовалось доказать. Фанатизм в вере только ослепляет и не позволяет узреть впереди истинный путь. Будучи поглощен страстями, ты пропустишь его, не заметишь и пройдешь мимо, так и не поняв главного.

Что ж, раз брат Терентий никак не уймется, для него есть задание. Этот вариант глава инквизиторского отряда продумал ещё в дороге, зная, что непоседливого и чересчур инициативного брата следует сразу нейтрализовать, иначе последствий не оберешься.

— Брат Терентий, я только что случайно вспомнил, — отец Константин мысленно попросил у Господа прощения за небольшую ложь. — Неподалеку отсюда, на холме, стоит замок. Там много лет назад мы с братьями обнаружили и очистили колдовское родовое гнездо. Конечно, за давностью об этой истории могли и забыть, однако подобное тянется к подобному. Если колдунья поблизости, она может быть только там.

— Когда мы отправимся туда? — в глазах немолодого уже мужчины вспыхнули огоньки предвкушения.

— Дело в том, досточтимый брат, что проверить это место первым я никак не успеваю. Братья уже доложили, что помост уже готов, а из местной церкви прибежал послушник со скорой вестью. Мне не остается ничего иного, кроме как просить вас о помощи. Возьмите с собой монахов и проверьте это гадючье гнездо.

— Отец Константин! — от полноты чувств и распиравших его полномочий мужчина чуть не взлетел. — Я справлюсь! Во имя Господа нашего, я проверю каждую лесенку, каждую каморку, но колдунью разыщу!

— Ступайте, брат, — отец Константин качнул головой, но недовольство, готовое слететь с языка, придержал. Всё-таки, правят Терентием благие побуждения, хоть он и слеп в своих деяниях.

Ну что, настало время поговорить с населением. Как разумный человек, отец Константин понимал: если и есть кто-то, кто знает большую часть слухов и сплетен, то это хозяин трактира. Хоть это и греховное заведение, а все же полезное.

— Любезный, будьте так добры, уделите мне немного времени! И поведайте, какие интересные истории сказывает местный люд.

Леди Корнелии было ведомо многое. Расспросить народ, так никто не скажет с уверенностью, откуда призракам дано знание. Однако все, как один, заявят, что получить ответ на сложный вопрос можно только у них.

Так вот, призрачная леди знала, что скоро, уже совсем скоро её время в этом мире подойдет к концу. Она чувствовала сладкий миг освобождения и совсем не тревожилась. Разве что беспокоила её, как и всех матерей, судьба собственного ребенка. Многие жаждут обладать силой, которая принадлежит её Ариадне, а она, покалеченная душа, не сможет воспротивиться, если ей предложат с лихвой отомстить. К счастью, о её существовании извещен ограниченный круг людей, но и среди них есть те, кто может предать оказанное доверие.

— Мама?

Призрак колыхнулся.

Ариадна стояла в холле. По её лицу можно как по книге прочесть все эмоции... печаль, тоска, горечь по непрожитым вместе годам и неслучившимся мелким ссорам, за которыми следуют теплые примирительные объятия. Материнские объятия — то, чем пренебрегают многие, но по ним чаще и тоскуют.

В последний раз, когда Ариадна видела мать, ей не было ещё и семи. Леди Корнелия почувствовала, будто в горле сплелся комок слез. Так надолго судьба развела их, и так горько, что им отведен лишь последний разговор.

— Здравствуй, — Ариадна неловко отвела глаза, не зная, как начать разговор. Хотелось что-то рассказать, поделиться чем-то, может, даже и пожаловаться... Но к чему? — Я рада, что увидела тебя снова.

— Я тоже рада тебя видеть, малышка, — тепло ответила леди Корнелия и улыбнулась. — Ты стала такой красавицей.

— Мне было в кого, — усмехнулась девушка. — А отец, он?..

— Ушел. Он ждет меня по ту сторону.

Две женщины — мать и дочь — стояли друг напротив друга и не знали, что ещё говорить. Много воды утекло, прошлое не вернуть. Такое бывает, когда встречаешь спустя много лет старого друга. Ты помнишь, что когда-то вы были очень близки, ближе некуда, но жизнь развела по разным сторонам дороги, и остается лишь вспоминать... А у Ариадны воспоминаний, связанных с матерью, осталось чертовски мало. И от этого ей стало до слез обидно.

— Я знаю, зачем ты пришла, — нарушила тишину леди Корнелия. — Но перед тем, как начнешь, хочу дать тебе совет, наверное, предсказуемый и странный, но попробуй слушать только свое сердце. И голос того человека, что тебе дороже жизни. Остальные не имеют права влиять на твою жизнь.

— Я не могу... — Ариадна запнулась, подбирая слова. — Не могу оставить все, как есть. Мое кольцо...

— Оно вернется к тебе, рано или поздно. Если, конечно, ты в нем нуждаешься. Не стоит ради него затевать войну.

— Войны не будет, — девушка покачала головой. — Я лишь напомню, чем мне обязаны некоторые люди. И чего они меня лишили.

— Месть также не принесет тебе покоя, — призрачная леди тяжело вздохнула. Она уже видела, что переубедить дочь не сможет, та достаточно долго копила в себе обиду и жажду расплаты. — Слушай свое сердце, милая. И знай — я тебя люблю. Больше жизни.

— Я тоже люблю тебя... мама, — последнее слово, непривычное, мягкое, соскользнуло с губ, вызвав теплую улыбку на устах хозяйки замка. Девушка сморгнула непрошеную слезинку и достала из кармана кусочек мела.

Заключить в начертанный круг призрака было делом минуты. Ариадна встала лицом к матери, закусила губу, чувствуя, как в горле собирается ком. Глубоко вдохнула и нараспев произнесла заклинание, отпускавшее душу в мир теней.

Леди Корнелия таяла в воздухе, как дым из печной трубы, рассеянный порывом ветра. Её наряд колыхался невесомым маревом, укрывая фигуру призрачной леди потусторонней вуалью, и через минуту Ариадна осталась в огромной зале одна.

— Прощай, мама, — произнесла она тихо. По замку гулял бродяга-ветер, насвистывая только ему понятную песню.

Ещё несколько минут девушка стояла молча, не в силах разорвать момент свершившегося таинства. Но только вздохнула и собралась идти, как голова взорвалась нестерпимой болью, и сознание потухло.

Брат Терентий счастливо улыбался и потирал руки: монахи споро связывали оглушенную ведьму, пока та не очнулась. В том, что в его власти оказалась именно ведьма, сомнений не было. Ритуал был? А как же! Все видели. Заклинание было? Было. Волосы рыжие и внешность дьявольская, соблазнительная? Все есть, все на месте! Значит, вязать и — на костер! Хотя...

Брат Терентий представил себе, как возвращается в деревню, с гордостью сообщает о своем подвиге отцу Константину. А тот, скорбно качая головой, со всеми извинениями богомерзкую девку отпускает. Дескать, поторопился ты с выводами, брат, доказательств-то нет! А вот они, доказательства — показания свидетельские. И мелок, коим ведьма знаки колдовские чертила! Нет уж, без деревни обойдемся! И без отца Константина!

— Артур! — подозвал послушника брат Терентий. Молодой ещё парнишка с готовностью подскочил, желая помочь в богоугодном деле. — Скажи, у нас с собой есть припасы, чтобы доехать до Святой Обители?

— Да, отец Терентий, есть, — подтвердил послушник, кивая вихрастой головой, — в седельных сумках остались.

— Отлично. Свяжите ведьму покрепче и напоите её сонным отваром, — велел глава маленького монашеского отряда. — Мы выступаем в Обитель немедленно.

— Но, брат Терентий, — кто-то из монахов попытался возразить, однако смолк под грозным взглядом.

— Мы выступаем в Святую Обитель. Ведьма должна предстать перед Настоятелем как можно быстрее. Некогда ещё в деревню заезжать, только время потеряем.

— Я могу добежать, отнести весть отцу Константину, — с готовностью предложил послушник Артур. Брат Терентий вздрогнул, представив, что скажет приснопамятный отец за его самоуправство. Но ничего, победителей не судят. Настоятель увидит это порождение тьмы, все сразу поймет, и нечего будет бояться отца Константина!

— Едем в Обитель, — повторил брат Терентий и бросил победный взгляд на связанную, лежащую без сознания девушку. Увы, он тогда ещё не знал, что некоторые трофеи брать опасно. На них слетаются охотники посильнее предыдущих.

9. Дружба и муки совести

Леся ещё на подходе к деревне услышала странный гул. Словно весь народ собрался в одном месте, как на ярмарке, и бурлил новостями, событиями и торговлей. Только вот раздавался этот шум не от площади...

— Это у церкви, — побледнев, прошептала Алексия. Зоя тревожно посмотрела на подругу — той тоже передалась часть страха, хотя маленькая танцовщица и не до конца сознавала размах опасности. А Николка, воспитанный на сказках об ужасах средневековой Инквизиции, судорожно сглотнул и почувствовал, как меж лопаток проползла липкая капля пота.

"Соберись! — сказал он сам себе. — Ты мужчина, думай, как можно защитить малолетнюю ведьму и не подвергнуть опасности Лесю".

— Нам туда нельзя, — решительно прошептала тем временем девушка. — Надо найти, где укрыться. Ко мне домой нельзя, могут пойти проверять везде и найдут, в замок возвращаться тоже опасно — это колдовское место, там точно будут искать. Где мы можем спрятаться? Ну же?

Леся требовательно посмотрела на приятелей, но те мало что знали о местных окрестностях. А у Николки в голове вертелись дурацкие мысли о подполье и оппозиции, которая дает приют осужденным властью.

— Если в деревне оставаться нельзя, надо идти в лес. Точно, лес! — находчивая девушка прищелкнула пальцами, привлекая внимание.

— Что мы будем делать в лесу? — удивилась Зоя. — У нас же ни еды, ни теплой одежды. Вот если бы я забрала метлу, то могла бы просто улететь и...

— И собрать за собой хвостом всех инквизиторов, — перебил наивную девочку парень. Та сникла.

— Нет же, вы не поняли. Надо идти к Марату. У него можно укрыться хотя бы на день, к тому же, он может подсказать, что делать дальше, а то я совсем растерялась... Зою ведь могут... — Леся с трудом проглотила конец фразы и жалобно посмотрела на Николку. Тот кивнул — план казался разумным. Довериться старшему, его опыту и силе — об этом он сам как-то не подумал. Привык, что из знакомых рядом с ним только Леся, вот и не сообразил сразу.

— Тогда осторожно обходим и выбираемся в лес, — сделал вывод Николка. — Жаль, спрятаться на ходу негде, чтобы хоть перебежками добираться, а то на это лугу мы как на ладони.

— Я могу нас спрятать! — воскликнула Зоя, радостная, что может быть полезной. — Это отвод глаз называется, очень полезная вещь. Правда, она лучше действует в толпе, когда людей много, но я постараюсь!

— Это что, колдовство? Настоящее?

— А как же, — за маленькую танцовщицу ответила гордая Леся. — Мы Зою не просто так прячем, а потому что она — сильная ведьма, сильнее даже Ариадны. Это мне Марат сказал.

— Вот это да, — Николка посмотрел на смущенную такой характеристикой девчушку куда более уважительно. — Ну давай, что ли, колдуй. Или что-то от нас требуется?

— Да нет, все уже сделано, — демонстративно пожала плечиками довольная Зоя. Она успела заколдовать каждого из них незаметно, так, что никто ничего не почувствовал и была по праву горда собой. — Можем идти.

Шли ребята долго. Они старались не ускорять шаг, чтобы не навлечь на себя подозрительные взгляды, поэтому, с истинно черепашьей скоростью, добрались до Маратова домика только через час.

Молодой волк оказался дома.

— Инквизиция! — Леся выдохнула это слово, наполненное ужасом, прямо в лицо Марату, как только тот распахнул дверь. Он не был в курсе последних новостей и хмурился, слушая подробный, пусть и несколько переполненный эмоциями, рассказ Леси, лишь кинув на Николая изучающий взгляд. Парень, поежившись, решил не встревать в разговор, а изредка вставлял свои комментарии, которым лесник точно так же спокойно внимал.

Зоя рядом переминалась с ноги на ногу, покаянно кусала губы. Она только сейчас поняла, что своими неосмотрительными действиями навлекла беду на всех своих знакомых, корила себя всеми плохими словами, какие помнила, — а жизнь заносила бродячих менестрелей в разные места. Дед Герасим, правда, за их озвучивание нещадно уши драл и по губам шлепал, но иные сейчас на ум не приходили.

Марат искоса поглядывал на совсем расстроившуюся девочку, но ничего не говорил. Его разумом сейчас владела только одна мысль: Ариадна. Куда она пошла и знает ли про церковников. Её сложно застать врасплох, однако, в то же время, она всего лишь человек. Женщина. Сейчас она защищена хотя бы тем, что подозрения на неё пасть не должны — она поселилась у Марата как его долгожданная невеста, приехавшая из родных краев, с которой сам был помолвлен с детства. Ни намека на колдовство и замок на холме. Но вдруг?