Чёртова свадьба! или месть по-ведьмински

— Так, погоди, — вспомнил-таки Марат, — а при чём тут, собственно, Русалочий пруд?

— Да при том, что именно с тех времён его стали называть Русалочьим. Стали туда девки влюблённые часто сигать, да тонули. Говорят, там всем заправляет именно дочка тех колдунов, маленькая леди л'Амур. Сейчас она уже, должно быть, выросла, хотя кто знает. В полнолуние там вообще опасно появляться. Когда на глади пруда появляется лунная дорожка, по ней водят хороводы все утопленницы во главе с той девочкой. А ещё говорят, что кто-то видел её, уже повзрослевшую, с пышными красными волосами до колен, карими с прозеленью глазами и в окружении преданных русалок. В эту ночь они получают право вновь обрести две ноги вместо рыбьего хвоста. Вот такая вот история.

— Понятно, — протянул Марат. — А как ты сама думаешь, это правда? Ну, насчёт русалок?

— Конечно, — Леся с удивлением посмотрела на друга. — Если существует Инквизиция, наверняка существует и то, с чем она борется. Иначе никакого толку от неё нет. О, а вот ещё, говорят, что Русалочий пруд найдет только тот, кто знает, куда идти. Или кого зовут русалки...

Марат, дабы разбить нагнетенную Лесей обстановку, шутливо поинтересовался, как отреагировала бы дорогая подруга, если б её вот прям сейчас окликнула русалка. Девушка нарочито веселым тоном ответила, что после мачехи ей никакие ужасы не страшны, а уж какой-то пруд — тем более. Верный и тактичный друг ей тут же припомнил яркие глаза в кустах, и завязался небольшой спор. Так, препираясь и смеясь, ребята дошли до посёлка и там расстались. Марат ушёл обратно в лес, в свою лесничью хижину, а Леся, посмотрев ему вслед тоскливым взглядом, побрела к дому.

Добрая Дуняша выскочила из будки, чтобы поприветствовать хозяйку, но девушка живо закрыла ей пасть руками, не дай Бог, Людмила проснётся, шуму будет! Успокоив восторженную собаку, Леся, никем не замеченная, на цыпочках прокралась к полатям, скинула одежду, оставшись в одной нижней рубашке, и живо юркнула под одеяло.

И конечно, она не заметила, как на улице, провожаемый лунным светом, бежал к лесу молодой поджарый волк.

* * *

— Ты глянь, и вправду волк! — простодушно подивился Николка. Всё внимание приятелей было привлечено к экрану, на котором по ночному лесу большими прыжками двигался серый зверь. Когда изображение погасло, Дарья наконец бросила в пепельницу давно потухшую сигарету и поправила на голове залохматившуюся короткую стрижку.

— Ты, Баданя, в следующий раз от своих обязанностей не отлынивай, — хмуро бросил Богдан.

— А о чём они там разговаривали, никто не в курсе? — поинтересовался Гоша.

— Прости, волшебного слухового аппарата у меня нет, — проворчал Богдан, подкидывая на ладони несчастный пульт. От такого обращения коробочка только жалобно позвякивала, прося пощады. — А мобила после твоего телевизора сдохла. Не берись в следующий раз настраивать технику, лучше меня позови. Не то однажды и технику убьёшь, и сам на небеса взлетишь.

— Да рад бы! Только ты всё меньше с людьми общаешься, а сам по мирам мотаешься. Как будто у них покровителей мало!

— Ребята! — притихший было Николка пальцем ткнул в телевизор. Забытая в перепалке техника от последовавшего пристального внимания непременно бы вспыхнула от смущения огнём, однако внимание это как появилось, так и улетучилось из глаз друзей, сменившись сомнением, а затем — немым вопросом. Сумасшествие в их компании давно не являлось признаком уродства и ненормальности, а потому и удивляться было нечему. Если Николка видел что-то, чего не замечают другие, значит, это "что-то" всего лишь научилось хорошо прятаться от чужих взглядов.

— Вы что, не видите? — спросил зачарованный парень. - Вот же она... Тут, в экране!

— О чём ты? — решился озвучить общий вопрос Гоша. — Что ты видишь?

— Она здесь! Разве вы не видите? Она смотрит прямо на меня! Она... она кричит!

2. Красивые сказки

— А-а-а-а-а!!!! — вопила во всю глотку Леся, спасаясь на высоком шкафу от рассерженной Людмилы. — Помоги-и-ите-е-е!!!! Спаси-и-и-ите-е-е!!!! Убиваю-ю-ю-ют!!!!

— Да замолчи же ты, дурочка! — зашипела на Лесю женщина. — Спускайся уже, горе моё луковое! Не бой Бог, соседи услышат, что ж подумают-то?

— У... у-убивают?! — не поняла девушка, недоверчиво свесив одну ногу вниз. Когда должной карательной реакции не последовало, Леся решила спрыгнуть, но тут же по новой завыла, потягиваясь на цыпочках за собственным ухом, зажатым в твёрдой мачехиной руке.

Умная женщина всегда знает, где попустить, а когда — наказать. Поэтому обиженную девушку, оттаскав за уши до свекольного цвета, оставила чистить картошку на обед и ни словом с падчерицей больше не перемолвилась. Да Леся уже и сама знала, что Людмила скажет: небось, опять разговор про гнилое яблочко заведёт, которое снаружи наливное и красное, а внутри — поганью смердит. С таким нехорошим намёком глянет на девушку и вновь про "гниль" расписывает.

Вот только цели разговора, как всегда, не добьётся. Ну, не того Леся склада характера, чтоб и по хозяйству помогала, и послушной женой стала. Не того ей от жизни надо. А чего привередливая душенька требует, сама пока не поняла.

Наверное, поэтому сегодня Людмила обошлась только трёпкой за уши и не взялась по этим помятым ушам языком ездить. Жаль только, что теперь на улицу показаться нельзя до самого вечера. Говорят, вчера менестрель приехал, да так дивно поёт, что его голосом даже трактирщик пленился и на постой принял лишь за пару-тройку вечерних выступлений.

В то же время для Марата день еще с ночи не задался: вчера его холостяцкую хижину соизволил посетить родитель. Когда Марат, хлопнув дверью в сенях, зашел домой, отец как ни в чем ни бывало сидел за столом, сцепив пальцы, и внимательно смотрел перед собой — будто бы на невидимого собеседника. Только головой не кивал, в такт неслышному разговору.

— Мать тебе привет передавала, — безо всякого вступления сказал старый оборотень. — Ещё раз спросила, не вернешься ли ты домой.

— Надеюсь, ты её надеждами не тешил, — ответил непочтительный отпрыск, садясь за стол напротив, — потому что я не вернусь. По крайней мере, пока.

Отец поднял взгляд и посмотрел на сына в упор.

— У меня к тебе есть дело.

— Кто бы мог подумать, — фыркнул Марат. — Когда ты ко мне являлся просто так?

— Ты сам этого не хочешь, так зачем тебя беспокоить попусту, — заметил мудрый папа. — А мать и вправду тоскует, как бы вовсе в Светлое Царство не отправилась. Ты бы хоть раз её проведал, за восемь-то лет!

— Давай лучше к делу, — поморщился молодой волк. Разговоры о семье только тревожили сердце и пробуждали нехорошие воспоминания. Держаться вдалеке от родных — вот чем он помогал и отцу, и матери.

— Как хочешь. Сегодня, если ты не в курсе, к вам приехал мой старый друг, Герасим. Ты его видел пару раз... Он менестрель, и колдун, каких мало. Силой своей он не пользуется и другим того же советует, но вот ты должен его убедить поступиться своими принципами ради, так сказать, благого дела.

— А точнее?

— В лесу, к северо-востоку, есть небольшой пруд...

— Русалочий, — мимоходом заметил Марат.

— Да, именно он. У меня сегодня нет времени, скоро меня заберут, так что все ложится на твои плечи. Так вот, ты должен завтра днем — повторяю, именно завтра и непременно днем! — показать его Герасиму и попросить той же ночью скрепить оковы ведьмы.

— Как это? Что значит — оковы ведьмы? И при чем тут пруд?

Старый оборотень досадливо поморщился. Любопытством его сын похвастаться мог, да ещё каким. Но как ему рассказать правду так, чтобы отпрыск не дёрнулся проверять родительские слова и не сделал что-то благородное, но весьма и весьма глупое?..

— Тебе не нужно этого знать, — попробовал уйти от объяснений отец. — Всё, что от тебя требуется — это передать мои слова Герасиму и показать ему пруд. Всё.

— Знаешь, отец, — задумчиво протянул Марат, — мне сегодня одна милая девушка поведала очень грустную, но любопытную историю о ведьме из замка на холме...

— И думать забудь! Не смей ввязываться в это, ты ничем помочь не сможешь!

Молодой волк ухмыльнулся, показывая здоровые белые клыки. Значит, попробуй останови, так?.. Ну, наглый сопливый юнец!

— Я тебя предупреждаю, — прорычал разгневанный сыновним непочтением родитель, — в первый и последний раз предупреждаю, не смей вмешиваться в эту историю. Она тебя никаким боком не касается. Мало того ты себя подставишь, так ещё и на всех угрозу наведёшь. Слышишь, Марат? Ты меня понял?

Буквально припертый к стенке Марат еле слышно огрызнулся и нехотя кивнул. Отец после этой неприятной сцены ещё поспрашивал о жизни сына, но тот ограничивался односложными ответами сквозь зубы, так что вскоре старому оборотню пришлось прощаться.

— Береги себя, Марат, — озабоченно рыкнул огромный снежно-белый волк. Не зря его Леся испугалась, такого увидишь в темноте — и здравствуй, седина в семнадцать лет! Всё-таки храбрая она девчонка, хоть и болтливая не в меру...

Вот примерно так и случилась ночная встреча двух поколений оборотней. Нерадостная какая-то, скомканная и оставившая гадкий осадок на душе. Но утром, поразмыслив немного, Марат счёл разговор удавшимся. Наконец-то он сможет разобраться, что за девушка мучается в его снах, а в последний раз — и в реальности достала.

Во всяком случае, сдержать обещание нужно, и от похода в трактир не отвертеться. Хотя... можно ведь немного подкорректировать события, верно? Например, сейчас у бедного, загруженного работой лесника ну совершенно нет времени возиться с разговорами. Вон, ручеек подле дома пересыхает, надо разведать, что там да как. Потом просто необходимо зайти к Лесе и выяснить, жива ли она ещё после мачехиных воспитательных актов? А уж ближе к вечеру (а может, и к ночи!) он, может, освободится и поговорит со старым приятелем отца. Разъяснит ситуацию, покажет пруд и как-нибудь ненароком останется поблизости, чтобы подсмотреть, как старый колдун-менестрель займется этими "оковами ведьмы"...

* * *

— Почему она кричит? — осторожно поинтересовалась Дарья. — Её что, пытают?

— Нет, — покачал головой Николка, — она просто кричит. Будто зовёт кого-то.

— А как она выглядит?

Парень, не отрывая взгляда, сверлил дырку в пожелтевшем экране, но для приятелей так и осталось тайной загадочное невидимое изображение.

— Вы что, и правда её не видите? — беспомощно заломил брови он.

— Нет, блин, мы тут тебе шоу "Скрытая камера" разыгрываем, — раздражёно воскликнула Баданя. — Конечно, не видим, балда!

— Дарья, веди себя подобающе, ты всё-таки у меня в гостях! — укоризненно заметил Гоша и перевёл взгляд на растерянного Николку. — Давай сделаем так. Повернись ко мне. Вот так, сядь на корточки. Да, правильно. Стёпушка, будь добр, передай мне во-он ту мою папку для эскизов. Ага, спасибо. А теперь ты, Николка, закрой глаза и представь в уме эту самую девушку с крепкими голосовыми связками. Вот так, молодец. И не шевелись! Я попробую извлечь её изображение из твоих мыслей. Баданя, карандаш!

Пару минут все выжидающе молчали, пока мастер закончит свою работу. На самом деле, происходящее было более достойно кисти гениального художника. Только представьте, в уголке, опустившись на корточки у кресла-качалки, застыл истуканом бледный юноша, а благообразный старец, сидя в этом самом кресле и уткнув указательный палец ему в переносицу, свободной рукой творит шедевр. Публика вокруг них весьма невежливо прожигает парочку нетерпеливыми взглядами, то и дело на часы поглядывает.

И вот, великий художник закончил серию эскизов, однако, как оказалось, дело ещё не завершено.

Теперь художник Гоша проводит рукой по одному, придирчиво выбранному эскизу гениальной рукой, и то медленно, но верно начинает обретать краски. Сперва проявились яркие красные волосы, мокрые, они облепили нагую стройную фигуру молодой красивой женщины. Грудь высокая, мраморная, шея повернута именно так, чтобы лицо было видно на три четверти, тело идеальное, ни одного лишнего изгиба, всё настолько совершенно, что кажется невозможным само её существование! Но он, вернее, она — женщина — есть, её узнал каждый.

Гоша, узрев творение рук своих, чуть полкарандаша от удивления не отгрыз. Дарья презрительно хмыкнула ("Я так и знала!") и опустила глаза, надеясь, что никто не заметил мелькнувший в них страх. Богдан зачарованно уставился на полотно и не сводил с него глаз, пока Баданя не пихнула его локтем в живот, чтоб не забывался. А уж Стёпа... Лицо хладнокровного Степана потеряло всякие краски, побледнело и выцвело. Он что-то прошептал одними губами, не отводя взгляд от портрета.

Один Николка встревожено поглядывал то на одного приятеля, то на другого, не в силах понять, что вокруг происходит.

— Стёпа, — протянула поджавшая губы Дарья. — Это ведь она? Ошибки быть не может?

Стёпа вздохнул глубоко и так же глубоко выдохнул, не находя смелости признаться в своём состоянии. Девушка сама себе в ответ хмыкнула и задумчиво прикусила кончик ногтя на правом мизинце. От этой плебейской привычки она уже давно избавиться не может.

— Надо же, — еле прокашлялся Богдан. — У нас прошло всего пять лет, а она уже такая...

— Так, народ. — Николка, поняв, что ничего, в сущности, странного и необычного не произошло (ну и пусть, что он сначала как дурак пялился на пустой экран, а Гоша потом через палец рисовал с него карандашом портрет неизвестной красавицы), наконец взял себя в руки. — Давайте объясните, кто это, где это и зачем только я мог её видеть? Или это и правда "Скрытая камера"? Тогда хоть скажите мне, когда надо смеяться! А то я чувствую себя полным идиотом!

* * *

Вечером ни один селянин не остался куковать дома, а если кто и хотел, тех насильно выволокли культурно просвещаться. Менестрель, уже совсем седой старик без единого тёмного волоска в длинной бороде, со своей внучкой и помощницей снискали в прошлый вечер благословление публики, поэтому сегодня им не требовалось доказывать своё мастерство. А значит, можно просто играть — и получать истинное удовольствие от выступления.

Мы стояли у стен, и дрожала рука,

Мир вокруг затянула беспощадная тьма.

Вьются флаги на башнях, но пылает восток -

Часы жизни моей бьют отмеренный срок.

Старик Герасим бережно крутил колесо лиры, а левой рукой нажимал на клавиши, извлекая на диво лёгкую и красивую мелодию, несмотря на заунывный мотив инструмента. Если говорить о вокале, то в чистом виде он не пел, лишь читал стихи, помогая им голосом и интонацией превратиться в полотна, на которых умирали, влюблялись и оживали простые смертные люди.