— Да не дергайся ты так, — поспешил успокоить Андрей, очевидно, испугавшись слишком серьезно настроенного и злого Антона, — я вообще не к ней ходил!
— К кому тогда? — допрашивался Громов.
— К Женьке, подруге её, — пытаясь, высвободится от стальной хватки мужчины, признался Андрей.
— Зачем? — не без любопытства уточнил, все так же без труда, удерживая одной рукой Власенко рядом с собой.
— Просто так, развлечься захотел! Не одному же тебе развлекаться! — бормотал Андрей, извиваясь, — да отпусти ты! Не сдалась мне твоя истеричка!
— Истеричка здесь одна, — отчасти удовлетворенный ответом Власенко, так же резко, как и ухватил, Антон отбросил его от себя, — и это ты!
— Ага, пускай я истеричка, — одергивая футболку, пробормотал парень, не унимаясь, — зато она шлюха! А ты... — пробежавшись оценивающим взглядом по Антону, от которого последнего даже передернуло, выпалил — всего лишь денежный мешок, который она при случае так же бросит!
— Оцениваешь людей исключительно по себе? — спокойно уточнил Громов, — ну это ты зря! — при этом мужчина театрально закатил рукава, и, приближаясь к Власенко, бросил — ты еще больший придурок, чем я мог себе представить.
После чего, Антон, быстро подняв руку, на ходу сжав ладонь в кулак, резко и со всей силы впечатал парню в районе щеки, спокойно выплюнул:
— Это за денежный мешок. Хотя, меня и похуже называли, — и прежде чем Андрей успел опомниться, и как-то увернутся, замахнулся другой рукой, и еще сильнее врезал уже в другую щеку, уточнив — а это за шлюху!
— Да как ты смеешь? — зашатавшись от неожиданных ударов, Власенко попятился назад, — шлюха, она и есть шлюха! Как её не выгораживай!
— А вот это ты сейчас зря сказал, — хмыкнул уверенно Антон.
Но за внешним спокойствием внутри бушевала буря эмоций и злости. Мужчина никогда не любил подобных личностей. А уж когда они ему еще и пытались перечить, при этом оскорбляя его и человека, который Антону не... Да, черт возьми, ему не нравилось то, что этот слизняк говорил о Владиславе! Причем гораздо больше, нежели то, что услышал о себе. Именно в такие моменты даже огромному и великодушному терпению Громова, рано или поздно приходит конец.
Подойдя снова ближе к Андрею, который попросту не успел отойти на более безопасное расстояние, мужчина вновь замахнулся и врезал тому, что есть силы, еще раз, разбивая и нос и губу до крови, презрительно фыркнув:
— Дружочек, запомни раз и навсегда — Владислава не шлюха! Понял, нет? Или еще уточнить? — намекая на очередной удар, что может незамедлительно последовать, прикрикнул Антон.
Ответа не последовало. Власенко, поморщившись, продолжал отступать назад, пытаясь утереть сочившуюся кровь.
— Ну и отлично, — удовлетворенно подвел итог Громов, — и на будущее... чтобы я больше никогда не видел тебя рядом с Владой. Не смей приближаться к ней даже на километр. Более того, думать о ней забудь. Ни в какой форме! Иначе...
— Иначе что? — наигранно смело, не удержавшись, выкрикнул Андрей.
— Иначе, узнаю — прибью, — равнодушно пожал плечами Антон, — Просто советую забыть о том, что вы вообще были хоть как-то знакомы. Ты не достоин того, чтобы она еще и переживала из-за такой сволочи, как ты. Ромашковод хренов.
— Да вы друг друга стоите, — пробормотал недовольно парень, нервно отступая назад.
— Что, прости? — вопросительно подняв бровь, уточнил Громов.
— Словечки эти идиотские... уже понахваталась от тебя, дура!
— Андрюша, я, кажется, предупреждал, — скрипнув зубами, Антон сделал несколько шагов в направлении к Власенко, давая понять, что оскорбления Влады так просто не оставит. Хотя, мысленно пытался понять, что имел в виду это ничтожество под 'нахваталась словечек'.
— Да пошел ты! — невнятно выкрикнул Власенко, и чуть ли не рукавами утирая слезы-сопли, резко развернулся и, пускаясь на бег, направился прочь.
Проводя Андрея презрительным взглядом, пока тот не скрылся за ближайшим углом, Антон облегченно выдохнул. Хоть от этого придурка он избавился. Хочется верить, что в этот раз навсегда.
Но что все-таки здесь делал этот тип? Вразумительного ответа Громов так и не услышал. Власенко, по его же словам, пришел к подруге Влады. Зачем? Почему? Или это вовсе и не подруга? Нет, хватит гадать! Нужно самому все взять и выяснить.
И если до этого Антон еще был не уверен, идти к Владе или нет, то теперь сомнений не оставалось. Плевать, как она к этому отнесется. Пускай злится и нервничает, но он должен с ней поговорить! Потому как здесь явно что-то произошло. Не самое приятное. Очевидно в большей степени для Влады, учитывая слова Андрея о том, что он приходил не к ней. К подруге. Они с Владой приехали раньше на два дня, соответственно... Боже, неужели этот слизняк уже и там наследил? Поверить в подобное было не так уж сложно. От него можно ожидать чего угодно. А учитывая его испуганно-затравленное выражение лица...
Негромко выругавшись, Громов вытащил мобильный и принялся искать знакомый номер в телефонной книге, как вдруг вместе с писком домофона, из-за закрытой подъездной двери показалась она... Владислава. Опустив взор, она, придерживая одной рукой дверь, другой пыталась что-то вытащить наружу. Ей это давалось не самым легким способом, но все-таки она вытащила, и этим что-то оказался... чемодан. Все тот, с которым она возвращалась не так давно из Москвы. Нет, это уже вообще на грани возможного.
Несколько мгновений мужчина недоуменно наблюдал за дальнейшими действиями Ильиной, которая, казалось, ничего и никого вокруг не замечала. Она шла куда-то вперед, глядя исключительно себе под ноги, время от времени оборачиваясь, и бросая мимолетные взгляды на чемодан. А потом, остановившись у первой попавшейся лавочки, потянулась к сумочке. Именно в этот момент мужчина, не удержавшись, нервно воскликнул:
— Черт возьми, Ильина, что здесь происходит?
Вздрогнув, она медленно... Нет, слишком медленно подняла взор на Антона, с недоумением расширив глаза. Она явно не ожидала увидеть здесь его. Это было заметно в каждом жесте, в каждом мимолетном повороте... Выглядела Владислава по меньшей мере растерянно, испуганно и как-то затравленно.
Вот она громко сглотнула... Медленно окинула взглядом самого Антона с ног до головы... снова сглотнула. Нервно дернула рукой, и тут же опустила её обратно. И снова дернула. На этот раз, неуверенно заправив за ушко выбившуюся из хвостика, темную прядь. Открыла, было, рот, чтобы что-то сказать, но, не произнеся ни слова, так и застыла с непониманием глядя на мужчину...
Господи, как же Антону не терпелось узнать, что же с ней произошло. Отчего она ведет себя так неестественно и странно. Как-то ранимо, словно беззащитный ребенок, который попал в какую-то слишком сложную для него ситуацию... Как маленький, несчастный котенок, которого без зазрения совести, выбросили на улицу... Или, может, это и есть она, настоящая Владислава? Хрупкая и беззащитная?
Что же сделал этот идиот Власенко, если она, не успев приехать, вновь оказалась посреди улицы с чемоданом? В голове давно стал выкладываться пазл из возможных событий. И теперь сомнений в произошедшем практически не оставалось. Но нужно было услышать явное подтверждение из уст девушки. Нет, он не мог торопить её. Она сама должна сейчас рассказать обо всем, что случилось. Если пожелает. Сейчас же она лишь смотрела на него с неким выжиданием и даже страхом...
— Антон? — через какие-то мгновения машинально сорвалось из губ девушки. Неуверенно, словно не могла поверить собственным глазам.
— С утра был Антоном, — попытался подшутить мужчина, только вышло как-то не совсем удачно.
На деле было почему-то совершенно не до смеха. И, похоже, не только ему. Потому как, еще раз окинув Громова пристальным взглядом, Владислава как-то нахмурилась, и тяжело вздохнув, пробормотала:
— Что ты здесь делаешь?
— Влада я... — попытался подобрать нужные слова мужчина, но выходило как-то откровенно паршиво, — я хотел...
— Господи, что тебе еще нужно от меня? — недовольно, с каким-то отчаянием, выкрикнула Ильина, торопя Антона с ответом.
— Я просто хотел забрать документы, которые... — договорить Громов опять не смог, сообразив, что в данной ситуации несет полнейшую чушь. Какие к черту документы? Ильиной сейчас однозначно не до документов. Да и его, честно говоря, подобные вещи в данный момент интересовали в последнюю очередь.
— Я видел Андрея, — вдруг признался Антон, вместо того, чтобы закончить как-то предыдущую фразу. Зачем он это говорил, и сам толком не понял. Наверное, Владе нужно это знать. Или нет?
— Замолчи! — махнув рукой, делая предупреждающий жест, пресекла дальнейший рассказ девушка, чем ввела Громова в не меньший ступор, — никогда и ничего не хочу больше слышать об этом человеке!
— Хорошо, — согласно кивнул мужчина, внутренне даже ликую от подобного решения Владиславы. Казалось бы, какое ему дело до всей этой ситуации? Оказывается, что есть дело, раз он почувствовал даже некое облегчение, от последних её слов, — и что ты теперь собираешься делать? — кивнув на вещи, уточнил Антон.
— Понятия не имею, — растерянно призналась Влада, — куда угодно, только бы подальше отсюда...
На последней фразе она перешла на шепот, а в глазах заблестели маленькие слезинки. Все-таки зря она считала, что сможет сдержатся, что переживет... Переживет, но тупая боль все же дала о себе знать. В самый что ни на есть неподходящий момент.
Мало контролируя свои дальнейшие действия, мужчина быстро пересек разделяющее их расстояние, подходя до неприличного близко к девушке. И прежде чем она успела опомниться, или хоть как-то отреагировать, одним резким движением сгреб Владу в охапку, сильнее прижимая к своей груди. Да он и сам толком не понимал, что творит. Зачем? Почему? Ответов не было. Было лишь неконтролируемое желание защитить ото всех эту упрямую девчонку, которой и так досталось в этой жизни. В том числе и от него самого.
— Только не нужно слез, — настойчиво пробормотал Антон, когда Влада, не сопротивляясь, уткнувшись ему в грудь, стала громко всхлипывать, — этот урод не стоит этого! Поверь мне.
— Я знаю... — еле слышно, пробормотала Ильина,— просто... Женька... понимаешь, я думала, что она мне подруга, а выходит...
Вот и подтверждение догадкам. Черт, и что в таких случаях нужно предпринимать? Антон чувствовал себя явно не в своей тарелке. Женские слезы его всегда выводили из себя. Эти сопливые стенания и нюни... Он понятия не имел, как себя вести. А в момент, когда Влада чуть ли не заскулила, недовольно скрипнул зубами, и едва ли сдержал себя от едкого замечания. Вместо этого крепче прижал девушку к себе за талию, а свободной рукой как-то несмело погладил по голове. На мгновение она даже замолчала, а потом, еще сильнее заскулив, протянула:
— Ты, сейчас, наверное, считаешь, что я полная дура? Наверное, внутренне ликуешь от моей беспомощности, да? Радуешься, что мне так хреново, и я даже не могу тебе сопротивляться?
— Дура, Ильина. Еще какая, дура. Потому что считаешь меня настолько сволочью, и что я способен злорадствовать твоей боли от предательства, — уставившись невидящим взглядом куда-то за девушку, равнодушно согласился Антон.
— А разве не так? — всхлипнула Ильина, все так же не в силах отстранится.
— И после этого ты удивляешься, почему я считаю тебя дурой? — не отвечая, фыркнул мужчина.
— Скажи, зачем тогда тебе все это? — не унималась девушка.
— Если я скажу, что мне не все равно, что происходит с тобой, ты, ведь все равно не поверишь, — честно признался Антон.
— Нет, — хихикнула, сквозь слезы Влада, после чего немного помолчав, робко пробормотала — ты что-то говорил об Андрее...
— Ты опять? — с раздражением выкрикнул Громов.
— Нет-нет, — поспешила оправдаться Ильина, — просто стало интересно, что ты с ним сделал...
— С чего ты взяла, что я с ним чего-то делал? — резко вспыхнул Антон, не желая отчего-то признаваться в своей самодеятельности на счет этого слизняка, — больно надо мне!
— Просто мне показалось... — с неким разочарованием протянула Владислава, и так и замолчала на полуслове.
— Накостылял немного, и запретил приближаться к тебе хотя бы на километр, — скрипнув недовольно зубами, бросил мужчина, словно из него вытянули самую секретную информацию в мире.
— Спасибо, — с облегчением выдохнула Влада, — все-таки ты был прав, и я правда дура, раз столько времени обманывалась, и доверяла этим двоим... Особенно Женьке...
— А я тебе говорил, — не мог удержаться от замечания Громов, — только знаешь, в жизни даже самой сильной личности бывают такие моменты, когда чувствуешь себя полнейшим дураком. Ну, или дуррой. Предают всяких. И знаешь, в этом я с тобой соглашусь — предательство близких друзей гораздо больнее, чем любое другое. Тебе просто сейчас нужно переступить через это, а со временем... знаешь, оно забудется.
— Тебя тоже предавали? — немного отстранившись, чтобы иметь возможность заглянуть в глаза мужчины, не без интереса, удивленно переспросила Влада. Даже о своих проблемах на миг, казалось, забыла. В этом вся женская натура. Любое любопытство готово вытеснить на второй план всяческие, куда более важные проблемы.
— Да так, было однажды, — попытался отмахнуться мужчина, хотя в воображении уже мгновенно складывалась картинка из прошлого, когда застал некогда лучшего друга с девушкой, что на тот момент, казалось, значила для Антона довольно много.
— Ты серьезно? — шмыгнув носом, уточнила Ильина, по-прежнему не желая выбираться из таких горячих и приятных объятий.
— А я, по-твоему, не человек? — немного раздраженно бросил Антон.
— Не в этом дело, — поспешила оправдаться девушка, — просто как-то... неожиданно.
— Да ладно тебе, Ильина, хватит разводить лирику, — перевод дыхание, настойчиво оборвал Громов, — что было то, прошло. Идем лучше, — отстранившись, Антон подхватил чемоданчик Влады, и потянул её за руку.
— Нет, погоди, — заупрямилась Владислава, — тебя предали, поэтому ты такой?
— Какой? — с недоумением застыл мужчина.
— Ну... такой... — девушка замялась, пытаясь подобрать какие-то правильные слова, но ничего толкового на ум, как на зло, не приходило, и она неуверенно выпалила — недоверчивый?
— Слушай, Влад, если бы я хотел об этом поговорить, я бы сходил к психологу, — фыркнул мужчина.
Его начинал выводить из себя этот разговор, заставляя жалеть, что он сейчас пытается помочь этой упрямице. Почему в последнее время каждая встречная девчонка с наличием хоть каких-то мозгов, пытается влезть ему в голову и понять, что да почему? Кому и что они пытаются доказать? Эти вечные поиски в нем чего-то хорошего раздражают! Не такой он! Не герой! Не принц! Не хороший!
— Кто это был? Друг, да? — словно и, не слыша раздражение Антона, не унималась девушка.
— Да, друг, — вынужден был признаться Громов, надеясь, что на этом вопросы Ильиной закончатся. Но не тут то было. В её глазах загорелся какой-то сумасшедший огонек, и она настойчиво пробормотала, сыпля вопросами, как из рога изобилия:
