Вместо ответа, мужчина крепче прижал к себе Владиславу, впиваясь в её губы сладким поцелуем. Она снова и снова сводила его с ума... Антон с трудом остановил себя, чтобы не перейти к более явным действиям со своей стороны. Хотя, Влада, наверное, была и не против, но... что-то остановило его. Не потому что боялся быть отвергнутым. Не после всего того, что между ними было... Просто, странное чувство, но с ней не хотелось никуда торопиться. Напротив, это томление в ожидании было гораздо приятней...
Мужчине на удивление, было приятно просто находиться с Владой рядом. Антону нравилась её улыбка, порой смущенные взгляды, шутки... Как она забавно морщила носик, когда он пытался её подколоть. По-доброму. Даже нравилось то, как по-хозяйски вела себя у него на кухне. Как увлеченно крошила овощи для салата, делала какие-то бутерброды, еще и самого Антона пыталась вовлечь каким-то образом во все это дело. Но максимум на что его хватило, это помыть те самые овощи. А потом... потом мужчина с видом чеширского кота, попросту наблюдал за любыми действиями девушки, улыбаясь на все тридцать два, даже не пытаясь спрятать свое удовлетворение от данной ситуации. На что Влада лишь снова смущенно улыбалась. Но она сдержала свое обещание, и даже не заикалась о каких-то глобальных проблемах. Во всяком случае до того момента пока они не переодевшись и захватив с собой корзинку с импровизированным завтраком, вином, и пледами, не направились к озеру.
Для Антона это все было так странно... Он ощущал себя каким-то мелким пацаном, что ради интересующей его девушки, готов терпеть все её романтические порывы. Хотя, радует, что не ужин при свечах, а всего лишь небольшой пикничок для двоих на природе. Такая себе симпатичная вылазка в уютной компании. Кстати, довольно симпатичной и милой. Как это он успел позабыть, что живет в таком живописном месте. Хотя как не позабыть, если подобные прогулки с ним случались разве что в глубоком детстве, еще с родителями. Это было так давно, что казалось, в какой-то прошлой жизни. Но, наверное, так оно и есть. То время действительно для Громова стало прошлой жизнью. И ведь он давно привык к подобному раскладу. Привык, смирился и решил, что такая жизнь, как была раньше, не для него. Точнее думал, что решил. До сегодняшнего дня... До Владиславы...
— ... Антон, давай здесь! — вырывая мужчину из размышлений, окликнула откуда-то из-за спины девушка.
— Что? — неуверенно переспросил Громов, обернувшись.
— Говорю, давай здесь остановимся, — кивнув на зеленую полянку, со всей стороны закрытую от посторонних глаз густыми кронами деревьев, но, тем не менее, откуда открывался чудесный вид на все побережье.
— Да, конечно, — поставив корзинку, Антон поспешно расстелил плед, и снова отвернувшись, уставился куда-то вдаль, к противоположному берегу, снова и снова возвращаясь в образы из детства.
— Антон, тебя что-то беспокоит? — вместе с обеспокоенным окликом, мужчина почувствовал, как маленькие ручки легли ему на плечи, вызывая трепет во всем теле. Такие неестественно холодные. Этот холод был ощутим даже сквозь футболку, и в столь жаркий летний день.
— С чего ты взяла? — немного резче, чем следовало бы, переспросил Громов.
— Ну, я же вижу, что ты опять какой-то... не такой, как был с утра хотя бы... — неуверенно пробормотала Владислава, уткнувшись носом в спину мужчины.
Напряженность его тела снова была ощутима в каждом его вздохе. Все же, как бы Влада не пыталась на сегодняшний день поставить табу на серьезные разговоры, это вряд ли получилось до конца. Наверное, еще и потому, что сам Антон, видно не смотря на свои просьбы, так и не смог отрешится от собственных раздумий. Только от этого не легче. Потому что его мысли по-прежнему для Влады оставались загадкой.
Антон снова думал о чем-то известном только ему одному. И как же девушке хотелось хоть на чуть-чуть приблизится к нему, понять его... Эти перемены настроения... За каких-то пару часов, после пробуждения, в мужчине удивительным образом сменится десятки эмоций. От какого-то удовлетворенно-игривого, до вот такого хмуро-неизведанного...
— С чего ты взяла? — не сдавался Громов.
Да уж, для того, чтобы вытянуть из него хоть что-то потребуется не меньше чем камера пыток. И то не факт, что поможет. Да и как-то не особо хотелось доводить до подобного...
— Знаешь, ты хоть и пытался уверить меня в бесполезности задевать сегодня какие-то серьезные разговоры, но сам быстрее меня загрузился чем-то неизвестным, — неловко пробормотала девушка, — Пожалуйста, если тебя что-то мучает, то давай лучше поговорим. Я серьезно, Тош.
На последних словах мужчина как-то резко отдернулся, и мгновенно повернувшись, смерил Владу до боли холодным взглядом, буквально пронзая насквозь, словно колючей льдиной:
— Влада, вот только давай без этого!
— Но ты ведь сам... — попыталась возразить Влада, но благоразумно замолчала, снова наткнувшись на недовольный взгляд, и поспешила оправдаться, — хорошо, Тош, как скажешь.
— И я тебя очень прошу, не называй меня больше никогда Тошей! — скривившись, выкрикнул Громов, поспешно отводя взгляд. И обогнув недоуменную Владу, прошел к пледу, и уселся на землю.
Вот теперь еще она осталась и виновата. Причем совершенно непонятно в чем. В том, что нарушила договоренность и первая завела запретный разговор? Да, все-таки зря она сделала это... Или все-таки из-за того, что просто назвала его так, как называют только действительно дорогих людей? Наверное, это тоже.
Но почему такая реакция? Может, боится? Привязанности. Каких-то чувств с обеих сторон? Да, скорее всего так и есть. Что-то подобное Влада неоднократно могла наблюдать последнее время. Похожее на некий страх, и извечные попытки увильнуть от серьезных разговоров. И о чем-то подобном были подтверждения его тётки.
Глубоко вздохнув, молясь, чтобы у неё хватило терпения не давить и не выпытывать ничего, Владислава повернулась к мужчине. Он сидел все так же сидел уставившись куда-то перед собой, не обращая внимания ни на что вокруг.
Видно, будет сложнее, чем можно было представить изначально.
Девушка опустилась рядом с Антоном на колени, и стала раскладывать на одеяло содержимое из корзинки, смущенно поглядывая него, надеясь, что он не выдержит и первым переступит через эту стену очередного недопонимания. Но он молчал, как ни в чем не бывало. Словно и не волновало его происходящее. Или был мыслями где-то совсем далеко отсюда... Что вполне вероятно.
— Антон, будешь бутерброд? Ты же хотел есть, — спустя пару минут равнодушного молчания, не выдержала девушка, намеренно подчеркнув его имя, давая понять, что больше не будет называть так, как ему, судя по всему, неприятно.
Ответа не последовало. Более того, мужчина даже не пошелохнулся. Ели бы Влада увидела его со стороны, то решила бы, что у него явные проблемы со слухом. Настолько выглядел отрешенным от окружающего мира.
— Антон, открой, пожалуйста, вино, — еще одна попытка заговорить. И снова никакой реакции.
Неожиданно для самой себя, Влада резко подхватилась, и став напротив мужчины, с высоты своего роста уставилась на него, возмущенно воскликнув:
— Блин, Громов, это уже даже не смешно! Мы, кажется, решили провести этот день, как нормальные люди! И это, по-твоему, так выходит, выглядят нормальные люди?!
Вместе с вскриком Ильиной, Антон резко подскочил, и, ухватив её за плечи, глядя в глаза, с расстановкой выпалил:
— Влада, да я вообще уже ничего не знаю и не понимаю, где нормально, а где нет! Я не знаю. Ничего не знаю и не понимаю, — мужчина машинально встряхнул девушку, — мне казалось, что я живу правильно, нормально, понимаешь? А в итоге что?! Где, черт возьми, эта правильность? В чем? Мне кажется, что теперь все стало еще сложнее, чем было раньше, и я ни черта не понимаю, что с этим всем делать! А ты понимаешь?! Вот скажи, ты понимаешь, что происходит и что будет дальше?
Часто заморгав, Владислава с недоумением смотрела на Громова, с трудом понимая, что происходит. Она, конечно, ожидала от него странностей, но не настолько поспешных. Хотя... это же Антон. Ему нужно знать и понимать все и сразу. Типичная мужская логика. Вот только проблема в том, что Влада сама ничего не понимала. Хотела понять, но не понимала. За исключением того, что вряд ли теперь сможет без него. Даже со всеми этими его жуткими тараканами. Но вряд ли подобное признание будет разумным на данном этапе...
— Я не знаю... не понимаю... — пробормотала неуверенно девушка.
— Ладно, забудь, — мотнув головой, словно избавляясь от ненужных мыслей, тихо проговорил Антон, — давай, правда, сейчас не будем ни о чем таком.
Согласно кивнув, Влада покрепче прижалась к его груди, пытаясь впитать в себя мельчайшую деталь, связанную с этим мужчиной. Его аромат, нежность объятий... А он... первые секунды даже как-то оторопел, не решаясь обнять в ответ. Словно боялся такого простого жеста. Но потом... как-то несмело, робко его руки сомкнулись у девушки за спиной, а тихий без эмоциональный голос послышался прямо у её ушка:
— Влад, почему ты все еще терпишь меня?
— В смысле? — переспросила Владислава, хотя примерно и представляла, к чему клонит Антон.
— Ну, после первых наших совместных встреч ты как-то более грубо отражала мои выпады, — фыркнул Громов.
— Тогда я многого о тебе не знала. И много не понимала, — честно призналась девушка, поднимая глаза на Антона.
— А сейчас знаешь? Понимаешь? — с придыханием уточнил мужчина. И в этот миг Владе показалось, что в его глазах блеснул некий огонек надежды. Так, будто он только и ждал от неё хоть какого-то понимания.
— Тебя понять невозможно. Как в прочем и узнать. Но можно, по крайней мере, попытаться, — боясь разочаровать его ожидания, но, не желая врать, осторожно призналась девушка.
— Зачем? — снова как-то поджавшись и ощетинившись, выкрикнул Антон.
— А ты против? — даже не моргая, так же тихо переспросила Владислава.
— Боюсь, что некоторые вещи обо мне тебе лучше не знать, — уклоняясь от прямого ответа, но, тем не менее, не отталкивая полностью, грустно выдохнул Громов.
— Мне кажется, что я уже ничего не боюсь узнать о тебе, — мысленно возвращаясь ко всем глупостям, что совершил Антон, усмехнулась девушка, — разве может быть еще что-то хуже всего того...?
— Поверь, может, — слишком серьезно и уверенно, как для шутки, настоял мужчина.
— Я постараюсь тебя понять, — спустя несколько мгновений, серьезно выдохнула Ильина, на что в ответ получила лишь неловкую усмешку, — если, конечно, ты мне доверишься.
— Не сейчас, — отмахнулся поспешно Громов, отчасти удивленный такой спокойной реакции Влады на собственные слова, — Это слишком длинная и нудная история. Не хочу окончательно испортить этот день.
— Хорошо, я подожду.
— Тогда... — успокоившись, услышав согласие Влады, ехидно протянул Антон, переводя взгляд на её приоткрытые губы.
— Что? — проследив за взглядом Антона, и понимая к чему он клонит, задорно уточнила Ильина.
— Иди я тебя поцелую... — и чтобы не слышать никаких возражений, впился в уста Влады страстным поцелуем, не давая шанса вырваться, повалив прямо на землю...
Это был странный и одновременно прекрасный день. Странный из-за кучи недомолвок и непоняток в поведении и словах Антона. И прекрасный, потому что они были вместе. Антон любил её, а Влада отдавала взамен всю себя... Причем именно любил. Потому что назвать случившееся банальным сексом, язык не поворачивался, как бы там мужчина не отрицал иное. Это было удивительно...
Девушка еще никогда не чувствовала себя настолько счастливой, как в этот день, который они провели только вдвоем. Когда дневной пикник плавно перетек в ночную романтику... Звездное небо, бездонная гладь озера, в котором серебрился холодный свет полной луны... Вино в бокалах, нежные объятия, и сладкие поцелуи...
Эту ночь они провели целиком и полностью упиваясь друг другом, предпочитая не думать о том, что будет после. О том, что будет уже завтра. Потому что это будет завтра. Все проблемы, недомолвки и странные разговоры. А сегодня... есть только они...
Глава 18
— Влада, тебя Антон Павлович к себе вызывает, — загадочно протянула по селектору Елена, заставив Ильину в очередной раз за день чуть ли не подпрыгнуть на стуле.
Сегодня ей казалось, что дела в офисе со сплетнями обстоят еще хуже, чем в субботу. Во всяком случае, в субботу ей было все равно, потому что знала — любые сплетни беспочвенны. Сегодня же, после прекрасного совместно проведенного выходного, что плавно перетек в совместную ночь, Владислава чувствовала себя, по меньшей мере, нелепо. Еще и Антон не уставал подливать масла в огонь. За последние пару часов, после их приезда в офис, между прочим, с опозданием, он вызывает её к себе уже раз пятый. Причем совершенно по нелепому поводу. Якобы организовать какие-то встречи, тут же их отменить, и так снова и снова. А на самом деле... лезет с поцелуями. Не сказать, что Владиславе это не нравилось... Просто... это было так необычно и неловко. В большей степени из-за того, что о них могут подумать остальные сотрудники. Все-таки уже по одному довольному лицу Громова, и тому, как он словно кот на сметану, смотрел на Владу, можно было понять многое. И все вокруг однозначно понимали.
Вот и сейчас... Девушке начинало казаться, что при очередном писке селектора любой шорох и даже стук клавиатуры замолкает, только бы услышать, что же в этот раз соизволил придумать Антон Павлович...
— Хорошо, — негромко вздохнув, Владислава, окинув мимолетным взглядом кабинет, поспешно поднялась со стула и выскользнула в коридор, краем уха поймав как вслед стали доносится перешептывания.
Ну, Антон! Она, конечно, рада такому его вниманию. Особенно после того примечательного вчерашнего разговора не думать о будущем, так как подобный интерес ей казался хоть что-то, да значащим. Но все же не особо хотелось давать лишний повод для сплетен. Хотя, видимо хуже уже некуда, и хоть давай повод, хоть нет — окружающие сами все за них с Антоном решили.
— Владка, генеральный уже заждался, — когда Ильина зашла в приемную, ехидно подколола секретарша.
Вот же паразитка! Еще и усмехается так! Стоит ли сомневаться, что она обо всем догадалась... Уж после того, как Влада в субботу расспрашивала о квартире, и как прокололась о том, что живет у Антона, а вчера, отменила свой переезд, только совсем полная дура не поймет, что к чему. Еще и сегодня они с Громовым только то и делают, что дают повод для разговоров. Веселенький рабочий понедельник выходит.
— Лена, давай только без этого, — возмущенно закатив глаза, Влада пресекла дальнейшие насмешки на эту тему.
— А я что? Я ничего, — расширив от наигранного удивления глаза, и приподнимая ладошки, в знак того, что сдалась, пролепетала Лена, за что получив от Влады предостерегающий взгляд, посерьезнев, добавила — и раз ты все равно идешь к Палычу, захвати, пожалуйста, корреспонденцию. Только что курьер принес.
— Ладно, давай, — забирая из рук секретарши солидную стопку, состоявшую из писем, свежих выпусков газет и журналов, обреченно вздохнула Влада, и поспешила к Громова.
