Ролевик: Ловчий. Глава 6

Глава 6. Спасает не любовь, а секс и рок-н-ролл

Обратный путь оказался достоин отдельной эпопеи в трёх томах... И хорошо, что летописцев с нами не оказалось. Особо отличился Сорак, заработавший ещё два перелома правой руки при попытке самостоятельно выбраться из здания в долину. Впрочем, артефактор не горевал, только зло и весело скалился, да примотал управляющую пластинку прямо к лубкам.

Дварфы громко урчали кишками, звук даже из-под толстой брони самоходных самоваров доносился жутковатый и откровенно стрёмный, чем-то напоминающий мистический Bloop, некогда зафиксированный там, где товарищ Говард указывал координаты Р'льеха. Карина, добрая душа, искренне жалела коренастых бойцов и то и дело предлагала утолить голод. Дварфы кривили морды, но вежливо отшучивались, что какие же они мужчины, если день без еды не продержатся? На самом деле всё было гораздо проще — корешки, подозрительно сильно смахивающие на отожравшихся на стероидах личинок мух, аппетит не то, что не вызывали — откровенно отбивали его, надёжно и надолго.

Ради интереса превозмог себя и захомячил одного растительного опарыша. Мягкий, рассыпчатый внутри, пресный и водянистый, с ощутимой перчиной остринкой в послевкусии. Выглядят, конечно, ужасно, но по вкусу и сытности дадут сто очков вперёд армейским галетам. Съев корешок на виду у коротышек, кажется, поднялся в их глазах со ступеньки "непонятный хуманс, позарившийся на нашу эльфийку" на ступеньку "да он вообще отбитый на всю голову!"

Ну и фиг с ними. Тепло, зародившееся в глазах Карины после моего позднего ужина, имеет гораздо более высокую цену. Да и эффект после корешков забавный: в желудке приятная наполненность, организм, выжатый в бою с автономом, ощущает лёгкую сытость и некоторый прилив сил. Покрошить бы этих "опарышей" в салат, добавить свежей капусты и грибочки, посолить — и совсем нямка получится.

Честно, думал, что так и отрублюсь рядом с Шанти, но — нет. Сон не шёл, вместо него навалилась муторная дрёма, но и этого короткого привала хватило, чтобы худо-бедно восстановить запас сил. Ну и Карина, закончив магичить над Сеяшантери, тоже помогла, восстановив микроразрывы в мышцах и зарастив несколько незначительных трещин в костях.

Всё, что мне оставалось — это радоваться запредельной выносливости нового организма — достаточно вспомнить, как после неудачного падения во время безбашенных танцев под порывистым ветром на голом льду посадил трещину в лучевую кость. Трещинка крохотная, даже на рентгене такую рассмотреть — это сильно постараться надо, а боли — хоть задницей жуй. Тупой, ноющей, с переходами в пульсацию боли... А сейчас — эльфийка констатировала, в общей сумме, порядка пятнадцати трещин, включая рёбра и берцовые кости, и это не считая многочисленных гематом и царапин. Зарастила те, что ей показались наиболее серьёзными, и с чистой совестью рекомендовала по прибытии на галеон явиться в лазарет для детального обследования.

Сам бы туда ни за какие коврижки не отправился, предпочтя отлежаться в каком-нибудь тёмном, спокойном углу, но — Шанти кому-то нужно доставить для лечения, сама она передвигаться если и сможет, то с трудом, вдоль стеночки и с получасовыми перерывами через каждые десять шагов. Храмовнице очень сильно досталось, и вина в том — целиком моя, так что мне и заботиться о ней. Если бы не рассказал о Следе и не заручился поддержкой, то ей, определённо, сейчас было бы гораздо лучше.

Оказавшись на свежем воздухе под звёздным безоблачным небом, стали ждать, пока Карина снова сложит руку Сорака в естественное положение. Попутно, дымя трубками, в четыре каски решали транспортно-логистическую задачу: как доставить погружённую в искусственный сон эльфийку на борт с минимальными потерями.

Выходило плохо, даже хуже, чем каменный цветок из Данилы-Мастера. Волокуши — совсем не вариант, пока дотащим храмовницу, все рёбра ей по второму кругу переломаем, носилки — тоже мимо кассы. Дварфы, кажется, вместе с молоком матери и пылью Старой твердыни впитавшие воинственность и тягу к передвижению строем, в мирное время категорически не могли держать равнение, проявляя сверхстойкий иммунитет к любым видам самовнушения касательно необходимости вытащить тяжелораненного товарища с поля боя.

Нет, вытащить они, конечно, могли... Со всей спецификой, свойственной представителям сильной, выносливой, устойчивой к физическому воздействию расы. Говоря проще — понятие гуманной транспортировки им чуждо чуть более, чем полностью. Ухватить за ногу раненого и его же головой пересчитать все ступеньки, камни, кочки, попадающиеся на пути — целиком вписывается в их концепцию безопасной транспортировки.

Что в таком случае станет с хумансом или, тем более, эльфами, даже думать не хочется.

Реквизировав у Иртака рюкзак, попробовали всё же превозмочь расхождения в точках зрения и сделать несколько тренировочных кругов. Бесполезно... Хроническая неспособность шагать в ногу проявилась у всех троих коротышек, а в паре со мной она ещё и обострялась с поправкой на разницу в росте и ширине шага.

Так что нести храмовницу буду сам. Единственное, попросил Карину снизить количество молочной кислоты в забитых мышцах, или, если невозможно, просто отключить нервные окончания.

Оказалось, биоманту проще выключить вообще всё, что расположено ниже головы, чем разгрузить мышечную ткань. Странные, конечно, ощущения, словно умудрился всё тело отлежать, но, как ни удивительно, равновесие не терялось, ноги не подгибались, да и не ощущал себя марионеткой, болтающейся на невидимых нитках. Как по мне — вполне терпимо и не страшно. За себя, по крайней мере, точно.

Однако Карина имела на этот счёт своё собственное мнение и, понаблюдав из-под густых ресниц за моими кривляниями с технарским рюкзаком на руках, призванным имитировать храмовницу, только покачала головой, да неразборчиво прошептала что-то под нос. А потом взялась ваять мне систему выносливости без потери всей чувствительности.

Работала биомант руками, на её ладонях слабо светились зеленью странные знаки, совершенно не похожие ни на рубленные черты рун, ни на абстрактные раскоряки глифов. Положив тёплые пальцы на мои виски, эльфийка закрыла глаза и ушла в транс, а я ощутил странную спиральную волну, зародившуюся в затылке и робко покатившуюся по всему телу. Собственно, кроме этой загадочной подвижной структуры, поселившейся во мне, я ничего другого и не ощутил за всё то время, что биомант держала ладони на моей голове.

— Всё, это мой потолок, — открыв глаза, устало произнесла девушка. — Немного повысила выработку гормонов, ускорила сердцебиение и кровоток, так что дышать тебе придётся чаще и глубже, зато молочная кислота начнёт быстрее выводиться из мышц. Часа два продержишься, гарантирую. Потом очень плотный обед и часов двадцать, а лучше сутки, сна.

— А душ?

— Потом, как проспишься. И не возражай.

— Ладно... Ты сама-то как, дойдёшь? Выглядишь неважно.

Карина мягко улыбнулась, тыльной стороной ладони потерев глаза:

— Благодарю за беспокойство, Никас. Справлюсь. Это вам ведь неймётся собирать все удары автономов С-системы, а не мне.

— А ты тратишь все силы на лечение наших побитых тушек. Так что соблюдаем паритет.

Эльфийка фыркнула в кулачок:

— Впервые вижу такого заботливого хуманса.

— Уж какой есть, — пожал я плечами. — В любом случае, постарайся держаться поближе, хорошо? Если что, смело цепляйся за наплечник, донесу.

Биомант оценивающим взглядом окинула меня, снова фыркнула и, совершенно неопределённо качнув головой, вернулась к Сораку, перепроверить надёжность наложенных лубков.

А я отправился к Шанти. Дивная мерно дышала, под сомкнутыми веками чуть подрагивали глаза — что-то снится, похоже. Ну и видок у неё... Жуткое зрелище. Вся свободная от брони поверхность кожи покрыта толстым слоем бесцветной целебной мази; гематома, охватывающая едва ли не две трети левой половины лица, чуть спала, но до прежнего совершенства идеальных эльфийских черт ей ещё очень далеко... Благо, Карина зарастила трещины в рёбрах Сеяшантери, иначе невыносимая боль при транспортировке из любого сна выдернет.

В целом, биомант смогла бы поставить храмовницу на ноги в полевых условиях меньше, чем за декаду, но какой в этом смысл, если в получасе ходьбы есть полноценный госпиталь, оборудованный всем необходимым для того, чтобы провести эту процедуру гораздо быстрей и с меньшими трудо— и энергозатратами?

— Все готовы? — Дева жизни азартно потёрла руки. — Тогда — возвращаемся назад!

Осторожно взяв на руки спящую храмовницу, я пристроился рядом с биомантом в хвост группы, и мы пошли обратно.

Пробуждение было долгим и на удивление приятным. Сон плавно сменился полудрёмой, недооформленные мыслеобразы лениво перекатывались в волнах сознания, сплетая одну за другой чудные картинки и видения, и тут же их растворяя, чтобы на старом месте возвести нечто новое и совершенно несвязанное с предыдущим...

Потянувшись, я всё же соизволил открыть глаза. Мягкий ненавязчивый свет, льющийся с потолка, деревянные панели на стенах, из матёрой коричневости морёного дуба у самого пола плавно перетекающие в мягкую, приятную зелень на самом верху. Небольшое помещение, уютное и какое-то до одури домашнее. Справа — стена и тумбочка с выдвижным столиком, на нём в специальном углублении стоит пузатый стеклянный кувшин, заполненный тёмно-оранжевой жидкостью, рядом — стакан и миска с фруктами. Прямо по курсу — деревянная же дверь с огромным толстым иллюминатором, забранным снаружи тканью. Слева — ещё одно ложе, но, в отличие от моего, оснащённое кучей странно выглядящих штуковин. Более-менее знакомо выглядят только капельница и массивная, мерно попискивающая скрытым динамиком тёмная пластина на кронштейне. По чёрной поверхности непрерывно бегут какие-то символы, руны, рисуются графики сердцебиения и ещё чего-то схожего, но с совершенно иным рисунком взлётов и падений тройной линии. И на постели, укрытая до самого подбородка толстым одеялом, лежит Шанти.

Там, где были царапины, остались лишь бледно-розовые полоски свежей кожи. Жаль, левую половину лица нет возможности рассмотреть, надеюсь, гематома уже рассосалась. Руки эльфийки опутаны сетью проводов и датчиков, всё это густой паутиной тянется к тихо гудящим металлическим ящикам, стоящим в нишах позади ложа храмовницы.

Бесшумно открылась дверь и внутрь вошла открыто улыбающаяся Зира.

— Выспался?

— Ага... Как Шанти?

Биомант только покачала головой.

— Всё настолько плохо?..

Резко переключившийся в авральный режим мозг принялся лихорадочно перебирать всевозможные варианты того, как и что я могу сделать для девушки. От банального переливания крови и донорства органов до сливания всех имеющихся денег на услуги самых маститых биомантов этого мира.

— На самом деле — очень даже хорошо, — успокоила меня Зира.

— Тогда почему?..

Эльфийка мягко улыбнулась:

— Карина на редкость умная и сообразительная девочка, только благодаря её действиям удалось избежать хирургического вмешательства, но даже многоопытный лич-биомант не в состоянии мгновенно очистить кровь и органы от токсинов, оставленных алхимическими коктейлями.

— Моя вина... Я ещё и усугубил ситуацию, напоив Шанти тонизирующей настойкой...

Зира совершенно внезапно рассмеялась, прикрыв рот узкой ладошкой:

— А мы уже всю голову сломали, пытаясь выяснить, что за компонент не позволил тонким структурам пойти вразнос под пиковой нагрузкой жизненно важных систем организма.

— Эм... Настойка что — полезной оказалась?

— Ты даже не представляешь насколько! Можешь дать несколько миллилитров на полноценный анализ?

Я с сожалением склонил голову, насколько это позволяло осуществить положение лёжа:

— Увы, израсходовал все запасы...

— Жаль, — вздохнула биомант. — А рецептом поделишься?

— Без проблем, сам же её настаивал.

— Замечательно, — Зира, прижав руки к груди, чуть ли не подпрыгнула, сияя от радости. — Как я могу тебя отблагодарить?

— Да пока ещё не за что благодарить... Да и не нужно. Лишь бы с Шанти всё хорошо было.

— Будет, — отмахнулась эльфийка. — Дикая, как и все искатели, прошла через множество процедур по укреплению организма и наращиванию резистивности к специфичным типам алхимических токсинов.

Я почесал щетину, за месяц без бритья превратившуюся в основательную мягкую бородку.

— Дикая?

— Её прозвище, — пояснила Зира. — Ещё на выпускной практике так назвали, за слабые коммуникативные способности и любовь к одиночным исследованиям.

— А... у тебя есть прозвище?

— Может, и есть, — неопределённо ответила эльфийка, изучая показания диаграмм медицинских артефактов, подключенных к Шанти.

— Назовёшь?

— Зачем?

— Боюсь многочисленных переломов...

В огромных глазищах — полнейшее непонимание сказанного.

— Понимаешь, — вздохнул я, поясняя, — мой мозг работает так, что ваши имена запомнить и правильно произнести — задача из разряда нереальных, язык сломать — как нефиг делать. А как понял, сокращать имена у вас не просто не принято, но и местами даже аморально... Поэтому проще использовать прозвище, чтобы не попасть впросак с неверным произношением или коверканьем смысла.

Биомант покачала головой:

— Имена как имена, что в них трудного? Хотя по твоим глазам вижу, что да, трудного много. Можешь звать меня Зирой, не обижусь, только в присутствии посторонних не забывать добавлять статусный маркер "несс", "унна" или "леди". Шанти, — кивок на храмовницу, — к посторонним не относится.

— Благодарю, Зира, — я постарался вложить в голос как можно больше искренней благодарности. — Не подскажешь, когда Шанти придёт в себя?

Эльфийка аккуратно присела на самый краешек постели Сеяшантери, с нескрываемой нежностью и заботой провела пальцами по бледной щеке дивной.

— Пока ты спал, она дважды приходила в себя, пробивалась через искусственный сон. Всё же интоксикация — дело всегда серьёзное, и боль от алхимии мало с чем можно сравнить. Шанти попросила держать её во сне до тех пор, пока все следы коктейлей не покинут организм. Это займёт порядка трёх суток.

— Эх... Я уже собрался было осадить камбуз и сварить для неё один людской напиток.

Зира с интересом взглянула на меня:

— Что же за напиток?

— Как приготовлю, обязательно угощу, Зира. Скажи... Ей слабоалкогольное можно будет принимать по пробуждении?

— Если не чистый алхимический спирт — то не вижу никаких противопоказаний.

— Отлично, — я алчно потёр руки, прикидывая список ингредиентов, которые потребуются для приготовления доброго глинтвейна. — Надеюсь, за время сидения на острове не все навыки растерял.

Биомант, задрав рукав, взглянула на хронометр, закреплённый на широком кожаном ремешке, и, спохватившись, поднялась на ноги.

— Совсем забыла о совещании... Запоминай: твоя одежда лежит в тумбе справа от тебя; в приёмной тебя встретит Инхва, покажет, где располагаются столовая и твои покои. А мне пора бежать. Позже поболтаем ещё, — улыбнулась на прощание эльфийка и скрылась за дверью.