Катаклизм

— Признало...

— Поздравляю, — огорошенный Лукашенко замолчал на десяток секунд, задумавшись, потом продолжил, — в таком случае вам тоже нужен порт. Следовательно, вы не меньше нас должны быть заинтересованы в скорейшей приватизации Литвы. Мне почему-то кажется, что Вы не откажитесь выделить нам в пару-тройку мотострелковых батальонов? Да и хотя бы от нескольких рот танков, которых по слухам у вас на складах больше, чем во всей Белоруссии, мы бы точно не отказались.

— Хорошо, — немного подумав, согласился губернатор, — мы найдём столько войск. Возможно, даже несколько больше. В конце концов, в свете напряжённой международной обстановки, нам надо войска, имеющие реальный боевой опыт. Но... Мы сегодня уже говорили, что на настоящий момент у литовцев нет ни одного хоть сколь-либо заметного порта на пока ещё их побережье.

— Конечно. Зато у латышей есть Лиепая или как она там сейчас называется...

— Ну у Вас и размах! Может тогда сразу на Таллин замахнёмся???

— Нет, — на полном серьёзе возразил Батька, — можем не переварить, там и так недовольных будет выше крыши. Нам и Латвия вся не нужна. Достаточно только порта с прилегающими территориями. Остальное пусть товарищ Сталин забирает себе и сам же с ними трахается.

Глава 21

Генеральный директор смоленского электролампового завода 4 сентября появился на работе уже к 8 часам утра. В связи с произошедшими невероятными событиями работы на него навалилось немерено. Приходилось решать, чем предприятию заниматься дальше и где брать комплектующие, ведь большинство поставщиков осталось в том мире. К его удивлению, в приёмной его уже дожидалась целая делегация из десятка человек инженеров и даже рабочих. Возглавлял её главный инженер предприятия. Он же после приглашения и вошёл первым в кабинет директора. Следом зашли остальные.

Первым делом шеф попросил его проинформировать о том, в честь чего такая большая толпа привалила к нему в кабинет в такое неспокойное время.

— Всё очень просто, — ответил главный инженер, — мы кажется знаем, чем может заняться наше предприятие. Ну, по меньшей мере, заметная часть персонала. Заметную часть прежней продукции мы не сможем скоро выпускать, у нас просто закончатся комплектующие. А нам бы, наоборот, следует их приберечь для особо выгодных заказов. У нас окажется только производство обычных люминесцентных ламп традиционной формы. А в этом мире этим уже никого не удивишь. Вместе с тем, у нас имеется на данный момент почти неиспользуемое оборудование. В частности, насосы, способные создавать высокий вакуум. Нам только надо провести профилактику имеющегося богатства, устранив некоторые мелкие неисправности.

— Если я Вас правильно понял, Вы хотите предложить на нашем заводе организовать производство радиоламп? Но ведь в этом мире их уже выпускают крупносерийно сотни заводов. Притом, ламп достаточно совершенных. Нам же на организацию производства понадобится много месяцев напряжённого труда и без гарантии, что всё это дело будет рентабельным. А нам надо результат, который мы можем получить уже прямо сейчас.

— Про лампы Вы угадали, но не совсем. Если бы мы предлагали производить обычные лампы, то, действительно, всё это мы организовать смогли бы в лучшем случае к следующей осени. Нет, опытные образцы мы получили бы быстро, но наладить производство быстро не смогли бы. Но в данном случае мы имеем в виду так называемые стержневые лампы. Они-то как раз имеют предельно простую конструкцию и их производство легко поддаётся автоматизации. В той истории на конвейер их получилось поставить буквально за несколько даже не месяцев, а недель.

— Да, я что-то слышал про подобные приборы, но Вы же знаете, что это не совсем моя специальность, не могли бы разъяснить поподробнее. И, опять же, если они такие хорошие, почему они в покинутом нами мире не получили широкого распространения?

— А их изобретение произошло слишком поздно. Уже тогда, когда наступила эра транзисторов. Тут транзисторы выпускают уже белорусы, но что-то мне подсказывает, что за пределами Белоруссии лет 5 понадобится для того, чтобы научились делать полупроводники с приемлемыми параметрами. Не забывайте, что им понадобится практически с нуля создавать производства, которых тут ещё совсем нет. И в этот период наши лампы будут вполне конкурентоспособными. Вот, посмотрите, — он взял из рук одного из рабочих довольно подробный рисунок стержневого пентода, — Все электроды в них выполнены в виде обычных проволочных стержней или, в некоторых типах — трубочек. Всё предельно просто. Накал может быть прямой или подогревной. Управление электронным потоком производится по принципу электронно-оптической фокусировки. Каждый электрод состоит всего лишь из двух параллельных стержней, образующих своеобразную электронную линзу. Впрочем, внизу тут написано довольно подробно о принципе действия, не буду на этом останавливаться.

— Хорошо, а какие у неё достоинства и недостатки по сравнению с обычными лампами?

— Среди достоинств — миниатюрность, соизмеримая с транзисторами. Мы можем без особого труда наладить производство приборов с диаметром баллона не более 10 мм и длиной меньше 50 мм. Далее, они более чем на порядок экономичнее обычных ламп, срок службы их в десятки раз дольше, себестоимость — меньше в разы, они практически не боятся вибраций, радиоактивности, выдерживают высокие ускорения, имеют напряжение питания соизмеримое с транзисторной аппаратурой, чаще всего не требуют источника сеточного смещения, огромный температурный диапазон работы, небольшие шумы. Из недостатков — несколько меньшая крутизна характеристики, что компенсируется увеличением числа каскадов.

— Ладно, но только лишь выпуском этих ламп мы не решим все наши проблемы. И, возможно, на первых порах будут проблемы со сбытом.

— Возможно. Но мы можем сами начать выпускать аппаратуру на этих лампах. Они ведь не требуют каких-то там особенных деталей. Многие из них мы сами сможем делать. Или купить. У белорусов или даже в СССР. А начать производить готовую аппаратуру мы предлагаем с радиоприёмников. Кстати, у нас в области, в Гагарине, не так давно производились динамики. Правда, сейчас они несколько перепрофилировали производство, но оборудование и, главное, специалисты остались, недолго возобновить работу, вполне можем делать заказы у них. Особенностью наших приёмников по сравнению с нынешними будет повышенная в разы экономичность, малые размеры и гораздо большая надёжность. При более высоком качестве работы. С заказчиками, как нам кажется, проблем не будет. Да и цены мы можем держать на уровне нынешнем или, лучше, несколько ниже при высочайшем же значении рентабельности. В течение, как минимум, пары ближайших лет, на мировом рынке не будет ничего подобного.

— А если белорусы выбросят на мировой рынок приёмники в массовом порядке, но транзисторные? Не сделает ли это нашу продукцию неконкурентоспособной?

— Не сделает. Причина банальнейшая, в Белоруссии теоретически без особых проблем можно увеличить выпуск полупроводников на порядок, если не больше. Но у них есть одно очень узкое место — сырьё. Тут в роли сырья служат пластины сверхчистого кремния и некоторых других материалов подобной чистоты. В этом мире кремний уже добывают и в достаточно больших количествах. Но тут встаёт со всей остротой проблема его очистки до нужной степени. Впрочем, это Вы не хуже меня знаете. А с этим дело обстоит в 1939 году, можно сказать, совсем никак. Да, в Белоруссии производят кремний и иные материалы необходимой степени чистоты. Но это производство тянет в лучшем случае на опытное. Им требуются в сотни раз большие объёмы. Конечно, наши соседи справятся рано или поздно с проблемой расширения производства. Но не думаю, что на это уйдёт меньше пары лет. Уж больно задача сложная. А мы пока успеем снять сливки на продаже наших приёмников. И, ещё, мне думается, на первых порах практически все выпущенные у наших соседей полупроводниковые приборы будет забирать оборонка. И спецслужбы будут заказывать нужное им. Есть подозрение, что у нас и белорусов могут на какое-то время вообще запретить экспорт полупроводниковой электроники за границу. А лампы, пусть и стержневые, под этот запрет не попадут.

— Мы ещё одну нишу можем занять, — включился в беседу один из присутствующих инженеров, — начать выпуск проигрывателей пластинок. А в дальнейшем, совместив его с радиоприёмником, изготавливать радиолы. Да, сейчас подобная техника уже выпускается, но её очень мало и она дорогая. Большинство людей обходятся чем-то попроще, теми же патефонами и граммофонами. А мы вполне сможем делать радиолы на стержневых лампах по такой же цене. В конце концов, если с двигателями будут проблемы, на первых порах можем в них использовать пружинный механизм вращения пластинок. Качество и громкость звука будут при этом гораздо выше, чем у граммофонов, а размеры и масса много меньше. А позже, через год-другой, по мере накопления опыта, сможем даже телевизоры выпускать. Ведь уже сейчас в нескольких странах, включая СССР, ведётся вещание многострочного телевидения. На нашем предприятии есть необходимые специалисты и радиолюбители которым вполне по силам всё это организовать. Да и за его пределами можем людей поискать с нужными знаниями и опытом. И стандарт можно использовать уже имеющийся на 625 строк. У нас он 70 лет верой и правдой служил, послужит и здесь. Возможно на меньшее время, но уж никак не меньше половины этого срока. Конечно, на перенесённых территориях уже во всю работает цифровое телевидение, но в связи с произошедшими событиями дай Бог хотя бы сохранить всё это в работоспособном состоянии. Пройдут годы, вернее даже — десятилетия, прежде чем удастся организовать такое вещание за этими границами. Всё же производство большинства нужных деталей для этого остались в покинутом мире.

— Весьма существенно, — опять взял слово главный инженер, — что для организации всего этого дела нам не нужно искать комплектующие со всего мира. Мы можем или сами их сделать, или заказать в пределах нашей области. А со временем, расширяя производство, мы можем найти источники сырья и даже некоторых деталей и узлов в СССР или других странах. Если мы вовремя подсуетимся и быстро всё сделаем, то имеем все шансы выйти на ведущие позиции в этом секторе производства данного мира.

Разговор у директора, в результате которого тот согласился с внесёнными предложениями, продолжался минут сорок пять. Было решено, что инициативная группа, явившаяся к шефу, и займётся реализацией своих идей. И начнут они с поиска необходимых специалистов, на данном этапе такие люди стали на вес золота и следовало поторопиться, чтобы не остаться у разбитого корыта. Можно было привлечь к работе даже пенсионеров, благо были люди среди таких, которые наряду с опытом и знанием ещё имели и довольно крепкое здоровье. Для начала работы было выделено несколько помещений, на данный момент пустующих и кое-какая техника на первое время. Директор пообещал решить вопросы с финансированием и способствовать в поиске необходимого оборудования.

Посетители вышли из кабинета в приподнятом настроении. Они были людьми далеко не глупыми и понимали какие перед ними открываются радужные перспективы в случае успеха их предприятия. И, опять же, понимали, что всё надо делать быстро, очень быстро, если промедлить — то вся их работа может стать просто ненужной. А кто не успел — тот опоздал!

Глава 22

Сергей Иванов, да, да, тот самый, встретившийся Виктору Коневичу, вернувшись с полдороги домой, тут же доложил своему охреневшему от ошеломительных новостей начальству о случившимся и с его же разрешения отправился в местный районный отдел внутренних дел.

Почти сразу же его принял начальник, оказавшийся в это время на месте. Сергей, за исключением мелких подробностей, рассказал ему о сегодняшней поездке и её результатах. Весь рассказ, прерываемый иногда вопросами хозяина кабинета, занял около получаса. Когда разговор дошёл до встречи с выходцами из иной реальности, рассказчик протянул начальнику несколько полученных им от Виктора Коневича газет. Тот бегло их просмотрел, а затем дослушал рассказ до конца. После чего, взялся более вдумчиво изучать прессу 2019 года. На это потребовалось времени в 2 раза больше, чем на выслушивание посетителя. После этого Сергею было предложено подождать в приёмной, где на бумаге изложить то, что только что рассказал.

Сам же лейтенант стал куда-то звонить. После чего по телефону пересказал полученную информацию. Получив указание ожидать и никуда пока не отлучаться, положил трубку. Где-то через 2 с половиной часа прозвучал долгожданный звонок. Звонили из секретариата самого товарища Берии. Лейтенант стоя с трубкой в руке, повторил свой рассказ, сообщив, что посетитель сейчас уже пишет письменный отчёт о произошедшем. Получив указания о дальнейших действиях, плавно положил трубку на аппарат и быстро вышел в приёмную.

— Товарищ Иванов, Вы написали, что я просил? — тут же обратился он к поднявшемуся навстречу Сергею.

— Да, товарищ лейтенант, минут двадцать как закончил, — ответил тот, протягивая тонкую стопку исписанных листочков, — всё готово.

— Хорошо, товарищ Иванов, — просмотрев поданное, сказал тот, — Вы не возражаете, — если проедите с нами и покажете место, где произошла встреча? Назад мы Вас тоже довезём.

— Да, разумеется, я готов.

— Вот и славно, сейчас я распоряжусь о машине, и мы поедем.

Не прошло и 20 минут, как эмка, на огромной для этого времени скорости в 50 км/ч уже мчалась в направлении перенесённых в это время земель. Кроме шофёра, знакомых нам Сергея и лейтенанта, в кабине находился и ещё один подчинённый последнего. Не прошло и часа с четвертью, как они уже были на месте.

Знакомых Иванову машин тут уже не было, зато метров за 10 от границы перехода стоял небольшой жилой колёсный прицеп на обочине с надписью 'Пограничная охрана'. За прицепом стоял относительно малогабаритный агрегат, в котором знающие люди могли легко опознать портативный бензиновый генератор, возле него лежала бухта провода, от которой электрик пытался отделить кусок нужной ему длины. Рядом с ним два человека занимались установкой шлагбаума поперёк трассы, а перед ним со стороны подъехавших находились 2 человека в незнакомой форме. На рукавах у обоих надеты красные повязки с той же надписью на них: 'Пограничная охрана'. Там, где заканчивался асфальт и начиналась грунтовка, возились четверо рабочих с лопатами, стараясь обустроить нормальный съезд с асфальта на грунтовку. Эта четвёрка, заметив подъезжающую эмку и, видимо, выполняя отданное им заранее распоряжение начальства, подхватив свои инструменты, отошла к фургончику. Со стороны было хорошо заметно, что обустраиваться все эти люди начали совсем недавно, буквально полчаса тому назад.

Легковушка остановилась подъехав почти вплотную к месту дорожных работ. После чего лейтенант, распорядившись, чтобы пока все оставались в машине, вышел и пошёл к двойке охранников, решив, что они тут главные. Вскоре из прицепа показался ещё один человек, именно он и оказался начальником и пригласил представившегося ему лейтенанта в свою обитель. Тот, прежде чем зайти, подошёл к своим людям, приказал развернуть машину в обратную сторону, чтобы потом не терять на это время, разрешил выйти из неё и перекурить, но никуда далеко от неё не отлучаться. Вскоре рабочие возобновили свою деятельность. Лейтенант отсутствовал примерно с полчаса, после чего он вышел на улицу с начальником поста, который проводил его до машины, где они пожали друг другу руки, что видевшие сочли за добрый знак.