Грибная красавица

Отец Георг помог мне подняться. К моему удивлению, когда вернулись братья, он не дал мне что-либо пояснить. Его голос слегка дрожал:

— Господин инквизитор был вынужден убить это существо. Оно схватило девицу Хризштайн и пыталось удушить ее.

Я протестующее замотал головой, но он крепко сжал мое плечо.

— Необходимо послать гонца в Академию, пусть пришлют сюда душеведов. А еще сообщите в громадский сыск и кардиналу Ветре.

Я смутно помню события той ночи и следующего утра. В кабинете колдуньи были обнаружены запасы зелья в количестве двухсот тридцати семи склянок. Я отупело заполнял документы, давал распоряжения о заключении под стражу помчицы, предъявлении ей обвинений в колдовстве и убийстве детей, отец Георг занимался устройством в приют тех маленьких пленников, у которых не было сил убежать.

Под утро пожаловал кардинал Ветре, бледный от злости. Он пытался обвинить меня в злоупотреблении его доверием, но замолчал, наткнувшись на мой мрачный взгляд и каменные лица братьев. Я отправил колдунью не в громадскую тюрьму, а определил в монастырские застенки, в каменный мешок, под опеку братьев и магистра, приказав никого, абсолютно никого к ней не пускать. Мне было спокойней знать, что за ней будут присматривать те, кто видел ее чудовищные преступления. Останки существа, которые, за исключением головы, успели за ночь съежиться и почти превратиться в труху, были аккуратно собраны профессорами Академии. Я затребовал специалиста по грибам. Им оказался моложавого вида и благородного происхождения профессор Куцик. Он так восторженно разглядывал останки, чем напомнил мне Лидию, и меня опять затошнило.

— Скажите, это существо... оно было больно? Это ведь человек, или нет?

— Определенно, это когда-то было человеком. Ребенком, но теперь это уже симбиозный организм. Структура нитей очень похожа на грибницу. Это такие своеобразные корни гриба. Ведь то, что мы видим над землей и собираем в пищу... Вам нехорошо? да, в пищу мы собираем плод гриба, а его корни раскинуты глубоко под землей, вытягивая из почвы или деревьев питательный вещества. Грибница уникальна, знаете ли. Она удивительно живуча, и позволяет грибу переживать самые неблагоприятные условия. И кстати... Я бы рекомендовал вам предать огню поместье. И пройти обеззараживание всем, кто был в контакте этим существом.

— Почему?

— Грибы очень плодовиты. Они выбрасывают споры в огромном количестве, и эти споры могут прорастать спустя несколько лет. А поскольку здесь еще определенно наблюдается колдовская природа этого странного симбиоза человека и гриба, то следует проявить осторожность. Хотя, пожалуй, я поторопился назвать это симбиозом. Скорей, случаем паразитарного заражения... Уникальный случай, совершенно восхитительно!

Она

Мне не давали покоя некоторые странности в деле. Кроме того, было стойкое ощущение, что дело с грибной колдуньей так просто не закончится, проблемы еще возникнут. Так что лучше подстраховаться. Я отсыпалась почти целый день, выйдя к домашним лишь к ужину. Все были в сборе.

Мартен радостно похвастался, что от клиентов отбоя нет, и дела идут на лад.

— Всего за пару часов распродали всю утреннюю выпечку. И еще получили заказ на булочки и пирожные на вечер.

Я села за стол, уныло поковыряла омлет и отставила тарелку.

— Если предложить клиентам доставлять вечерние заказы на дом, мальчишкой-посыльным, то покупателей прибавится. К ужину многие захотят сладкого, но поленятся сходить за пару кварталов именно к нам, а не в ближайшую пекарню, — посоветовала я рассеянно.

— Думаете? — Мартен оживился. — Но ведь расходы на посыльного?...

— Доставка бесплатная. А посыльному хватит пары монет и возможности забирать оставшуюся еду. Кажется, соседский мальчишка, старший сын сапожника, вечно ходит голодный...

Мартен с воодушевлением принял идею. Вечно молчаливая Тень подхватила обсуждение, предложив доставлять выпечку в бумажных пакетах с эмблемой пекарни. Тут же на салфетке набросала эскиз. Ее отношение ко мне разительно поменялось после происшествия. Она признала во мне хозяйку и приняла на себя заботу о Верочке, которая была несколько бледна, что впрочем не мешало уплетать за обе щеки фирменные булочки с изюмом.

— Антон, достань мне вишни.

Мальчик недоуменно воззрился на меня.

— Ты же терпеть их не можешь?... И где я тебе найду вишни в июле месяце?

— Достань. Закажи из-за моря. Или варенье вишневое. Нет, хочу свежую вишню.

Я крепко стиснула руки, пытаясь понять, что чувствую, силясь вспомнить свою первую любовь. Помнила все, но ничего не ощущала. Только ледяное равнодушие. Меня начало знобить. Антон встревожено подошел ко мне и положил руки на плечи.

— Что с тобой? Приступ?...

Невольница тоже вскинулась.

— Что случилось, госпожа? Если я могу вам чем-нибудь помочь....

Я покачала головой.

— Нехорошие предчувствия.

— Но почему? Колдунья ведь поймана. И не может никому навредить.— Тень невольно придвинулась ближе к девочке, словно пытаясь оградить ту от неизвестной угрозы.

— У колдуньи остались влиятельные покровители. И боюсь, они не будут сидеть сложа руки.

Я встала из-за стола.

— Не берите дурного в голову. Отправляйтесь отдыхать. Антон, пошли со мной в кабинет, надо обсудить дела.

— Во-первых, подкупи одного из громадских стражников, пусть сообщает нам о ходе дела колдуньи. У меня есть как минимум двое на примете. Один, маленький и лысоватый такой, у него карточный долг, так что деньги ему точно нужны. А второй, молоденький безусый и белобрысый, лицо простоватое, у него болеет кто-то из родных, то ли сестра, то ли мать. Тоже не откажется, только преподнести надо будет не так цинично.

Антон кивнул, запоминая.

— Потом скажешь мне их имена, чтоб я знала. Лучше заплати обоим сразу, пусть будет два источника. Мне нужно знать все, что предпримет инквизитор, но особенно...

Я прикрыла глаза, голодная тошнота подкатывала к горлу, но есть не стоило. Если приступ скоро, то пусть случится как можно быстрее. Докучливый вой мары Катрин исчез вместе с ней еще там, в поместье, но затылок все равно ныл.

— Особенно меня интересует судьба улик. Куда они поместят зелья и документы из кабинета колдуньи, и кто их будет охранять. Подозреваю, что на них найдется много желающих. Надо быть наготове и не упустить свой шанс. Второе. Надо будет найти старшую дочь помчицы, Анну Малко. И узнать у нее, как так получилось, что никто не озаботился судьбой младшей. Подозреваю, что здесь не все чисто. Иди. И не забудь про вишни!

Антон ушел, а я еще долго сидела в полутьме кабинета, не зажигая свеч.

Колдунье были официально предъявлены обвинения, и суд назначили на воскресенье. В город должен был прибыть епископ Талерион. Судьей назначили одного из ордена Пяти, священного закрытого ордена Инквизиции. Город гудел от шокирующих новостей. Господин инквизитор мгновенно стал героем, о нем судачили и перешептывались местные кумушки. К счастью, мое скромное участие в деле не слишком афишировалось, чему я была в принципе рада. Подкупленный стражник раздобыл для меня пузырек с надписью "13 июля 948 года, Катрин", который я вручила помчику Картуа. Это было все, что осталось от его дочери. Как и обещала, я нашла его дочь и получила свой гонорар. Утешать его лживыми обещаниями, что все пройдет, я не собиралась. Ничего не пройдет и не забудется. Семейству Картуа придется научиться жить с этим.

Также мне достали интересующие меня документы из опечатанного кабинета помчицы. В последующие дни я встретилась с профессором Куциком из Академии, под предлогом того, что помогаю господину инквизитору с подготовкой обвинения. Полученные от него сведения заставили меня задуматься и дать Антону дополнительное задание. А встреча со старшей дочерью помчицы, которую вызвали на допрос из-за города, где она жила с мужем и тремя детьми, окончательно убедила меня в моих подозрениях. Мне понадобятся все козыри в этой игре, и я их непременно получу.

Он

За два дня до суда в город прибыл епископ Талерион вместе с кардиналом Святой Инквизиции, монсеньором Яжинским. Епископ сразу же вызвал меня к себе в резиденцию. Он был плотным и высоким стариком, на лице которого присутствовал нездоровый подагрический румянец.

— Садитесь, Кысей. — Он обошел формальности и сразу же приступил к делу. — Почему вы нарушили мое распоряжение и не прекратили дознание?

Я изумленно уставился на него кристально честным взглядом, Лидия могла бы мной гордиться:

— Я не получал вашего распоряжения. К сожалению, ваше письмо было украдено, но я и подумать не мог, что там отказ...

— Как удачно все сложилось! — епископ грохнул кулаком по столу так, что чернильница опасно подскочила. — За каким демоном вы получили подпись у кардинала Ветре? Еще и обманув его при этом! Вы знаете, чем вам может грозить такое поведение? Минимум отстранением от обязанностей, а то и лишением сана...

Я вскинул голову.

— Я не понимаю вас, ваша святость. Разрешение на обыск я получил целиком и полностью законно, никого не обманывая. Когда было украдено письмо вместе с остальным, заметьте, не очень ценным имуществом церкви, у меня возникли обоснованные сомнения. Поскольку я искренне верил, что в письме содержится приказ немедленно арестовать и предъявить обвинения колдунье, то это могло быть выгодно только ей. Именно поэтому я затребовал разрешение на обыск ее поместья. И мои подозрения полностью оправдались! Помчица Малко — колдунья, которая убила сотни детей. Еще в ее доме обнаружились документы, свидетельствующие о том, что она обеспечивала колдовским зельем некоторых вельмож, а с кардиналом Ветре у нее были деловые соглашения....

— Довольно! Вы представляете, что вы натворили? — епископ брызгал слюной от бешенства. — Молодой дурак!

— Если у вас есть сомнения, вы можете отстранить меня. — Я стиснул кулаки так, что ногти до крови впились в ладонь. — Но будьте уверены, я обжалую ваше распоряжение. Сегодня же напишу Папе. Не думаю, что ваше распоряжение о прекращении дознания в свете обнаружившихся фактов будет принято им благосклонно!

— Ты еще смеешь мне угрожать, паршивец?!?

Тихое деликатное покашливание из угла заставило епископа мгновенно умолкнуть. Из кресла поднялся кардинал-монсеньор Язвинский, он был очень стар и сух, но властное лицо и очень умные проницательные глаза заставляли всех забыть о его годах. Он неторопливой, слегка шаркающей походкой подошел ко мне и положил руку на плечо таким знакомым, отеческим жестом, что я тут же растерялся. Его голос был обманчиво мягок и вкрадчив.

— Успокойся, Кысей. Распоряжение епископа о прекращении дознания вовсе не подразумевало то, что колдунья останется безнаказанной. Совсем напротив. По получению твоего письма епископ Талерион тут же сообщил все мне, и я направил его в город для проведения тайного дознания. Твоя ошибка, молодой человек, состояла в том, что ты позволил этому делу получить огласку. Вовлек в него Святую Церковь, громадские службы и даже постороннюю девицу. И теперь, — кардинал устало прикрыл глаза, — по твоей милости, судебный процесс будет открытым, а не тайным. Все ужасающие подробности дела вылезут наружу, и это позволит нашим многочисленным недругам лишний раз упрекнуть Святую Инквизицию в пренебрежении своими обязанностями и пошатнуть авторитет. Сейчас крайне сложная политическая обстановка, и любая ошибка может стать роковой....

Я покачал головой с сомнением.

— Позвольте задавать вам всего лишь один вопрос, монсеньор.

Старик благосклонно кивнул.

— Нами было установлено, что существо в подвале было больно и требовало очень много ... еды. В среднем, в день ему скармливали, — я судорожно сглотнул. — Троих детей. Из бродяжек, которых отлавливали на улицах и в порту. Пока вы бы прибыли в город, провели дознания и арестовали колдунью, прошло бы дня два— три, как минимум. То есть за тайное дознание своими жизнями расплатились бы девять детей. Девять человеческих жизней! И я спрашиваю, вы смогли бы спокойно жить дальше, зная это? Потому что я — нет.

Кардинал грустно покачал головой.

— За все в этой жизни, Кысей, приходиться чем-то расплачиваться. И поверь, если ты когда-нибудь доживешь до моих лет и станешь во главе Инквизиции, то сможешь принимать и более сложные решения....

Я ожидал любого ответа, но только не такого.

— Надеюсь, что это никогда не произойдет. — Меня опять затошнило, видение жуткого подвала стояло перед глазами. — С вашего разрешения?...

Я развернулся, но был окликнут.

— Постой. Я тебя прошу, пока прошу, отозвать свое обвинение и позволить нам самим заняться колдуньей, без лишней огласки.

— Что?!? — я не поверил своим ушам. В памяти услужливо всплыли сердитые слова Лидии: "хотите суда и проблем на свою голову, я вам их устрою!" — Если я откажусь от обвинений, колдунья окажется на свободе!

— Да, — кивнул головой кардинал. — Но недолго. Мы тут же предъявим ей обвинения по целому ряду пунктов и упрячем в самый закрытый монастырь, где она и проведет остаток лет. Справедливое возмездие не минует ее, уверяю вас. Зато репутация Святой Инквизиции будет спасена...

Я был взбешен.

— Справедливое возмездие? А как же возмездие для тех, кто потакал колдунье? Для ее сообщников? А родители, они как по-вашему, заслужили справедливого возмездия для убийцы своих детей? Я не собираюсь отказываться от обвинения!

— Тогда мне придется приказать тебе это, — грустно покачал головой кардинал.

— Тогда мне придется не подчиниться приказу!

— Неподчинение прямому распоряжению вышестоящего сановника...

— Я знаю, чем это грозит. Прошу вас оформить ваш приказ письменно. Чтобы у меня была возможность апелляции к Папе. До получения официального распоряжения я считаю, что ничего не слышал. Прощайте.

Я вылетел из епископской резиденции и прямиком отправился к отцу Георгу. Мне необходима была чья-то поддержка и мудрый совет.

— Мальчик мой, заходи! Ты совсем пропал последние дни... Тяжело приходится? Пойдем, я тебя угощу чаем с вареньем. Еще есть вчерашние печенья, невольница Тень теперь приносит в детский приют и нам остатки, что не распродались...

Я без сил опустился на диванчик в кабинете отца Георга и прикрыл глаза.

— Ты совсем бледен. Устаешь сильно?

— Отец Георг, я запутался. Мне кажется, что все против меня. Я не понимаю, как такое возможно! Сам кардинал Яжинский приказал мне отказаться от обвинений колдуньи.

Громко звякнула чашка, поставленная неловко на стол. Священник смотрел на меня с горечью и недоумением.

— Вот оно как... — протянул он, доставая банку варенья с полки. Руки его плохо слушались. Я встал помочь. — И что же теперь, колдунья окажется на свободе?

— Нет. — Я аккуратно разложил варенье по креманкам и налил из чайника густой ароматный чай. — Я отказался подчиниться приказу.

— Но тогда тебя могут лишить сана!..

— Пусть. Я сегодня же напишу письмо Папе, изложу все обстоятельства. Уверен, он обязательно вмешается.

— Но суд уже в воскресенье, — отец Георг задумчиво покрутил чашку с чаем. — Знаешь, ты бы посоветовался с девицей Хризштайн.