Overlady_part.8

Элеонора хрустнула шейными позвонками.

— Забавно, — сообщила она, тяжело дыша. — Я думала, что это я отманила всех твоих отвратительных миньонов.

Луиза закашлялась.

— Это не было твоим планом! — рявкнула она. — Это я была лучше! И теперь ты не можешь смотреть через глаза этой твоей твари.

— Мне и не надо. Я хотела, чтобы ты осталась одна. Чтобы я могла поговорить с тобой, и у тебя не было ощущения, что ты лжёшь перед своими подчиненными. — Элеонора снова хрустнула шеей, с прищуром глядя на неё. — Луиза. Почему?

— Что почему?

Элеонора принялась раздражённо притопывать, грязь скрипела под её обувью.

— Не притворяйся дурочкой. Ты прекрасно знаешь, о чём я.

— Хочешь правды? Но тогда ты не сможешь... — Стоп. Нет. Это очень глупо звучит. — ...тогда тебе будет не за что меня ненавидеть, — исправилась она.

— Могу и буду, если мне не понравится услышанное. Говори.

— Ладно, ладно, но ты должна понять, что я на самом деле не злая! — настаивала Луиза. Ёрзая, она пыталась вывернуть запястье так, чтобы перчатка указала на цепи. Даже если это сработает, то это будет больно, но, по крайней мере, сестра не видела этого ёрзанья и не могла понять, что происходит.

— Ты на самом деле не злая. Хм-м. Несмотря на то, что ты злая повелительница тьмы, которой служат миньоны, водишься с демоническим культом, и если мои разведданные верны — а они верны — у тебя есть инкуб, некромансер и... — Элеонора выдержала паузу, — вампир, служащий ей.

— Я понимаю, что это выглядит плохо...

— Да. Именно так и выглядит.

— .. но я делаю это только потому, что Совет Регентов — предатели! Они напридумывали всякого про Генриетту! И использовали, как повод, чтобы захватить власть! Я её не похищала! Я её спасла! На самом деле это они плохие! — Луиза сделала вдох. Она была практически уверена, что сумела вывернуть руку и прикоснуться к одной из цепей. Кислота должна была сделать свою работу, и она прошептала заклинание. — Пожалуйста! Ты же видела, что Монтеспан была одержима тёмным ангелом! Я всего лишь пыталась обмануть Ате, чтобы он уничтожил Баелоджи, но затем этот дурацкий бесполезный божок оказался слишком слаб и сам попался в ловушку!

Этого хватило, чтобы заставить Элеонору задуматься. Нахмурив бровь, она мерила взглядом сестру.

— Ты, конечно, можешь думать, что у тебя была хорошая причина... — начала она.

— У меня была хорошая причина!

— Нет, не было. Наша мать была очень конкретна в этом вопросе. Нельзя творить добро, делая зло. — Элеонора сделала глубокий вдох. — Я понимаю, что это за соблазн. Правда понимаю. Когда мир кажется таким дурацким, и только ты знаешь, как исправить его, а никто тебе этого не позволяет. Когда мир предлагает тебе силу и кажется, что нужна только крохотная жертвочка, от которой ты можешь отказаться в любой момент. Когда ты думаешь, что можешь исправить мир, только начав делать то, что не должна, не должна ни под каким видом. Ты понимаешь? Это легкий выход. Но и только. Это легкий путь, но это зло, и это неправильно. Тебе нужно сражаться с этим каждый день. Это тяжело и неблагодарный труд, и это означает, что приходится ладить с кучей очень, очень, очень глупых людей. Но...

Дальше продолжить мысль Элеонора не сумела, потому что в этот момент кислота проела камень цепей, и Луиза теперь стояла на четвереньках, свернувшись, словно сжатая пружина.

Она надолго запомнит звук, изданный латной перчаткой, когда та столкнулась с животом её сестры. Это было приятно. Очень приятно.

Элеонора сложилась пополам, светлые волосы свесились на лицо. Луиза ухватилась за руку сестры, держащую жезл, потянула к себе и принялась лупить по ней снова и снова, пока Элеонора не выронила жезл. Тот упал на ледяную землю и, пока Элеонора заваливалась назад, Луиза от души пнула жезл. Тот улетел, исчезнув в мешанине снега и грязи.

Луиза отступила назад, опасаясь нового трюка.

— Я не собираюсь становиться на колени и выслушивать, как ты отчитываешь меня! — рявкнула она. — Я знаю, что я делаю.

Согнувшаяся Элеонора пыталась сделать вдох.

— Повезло, — огрызнулась она, смаргивая слёзы боли. — Тебе просто повезло, что я не в форме после полугода в камере и... — Внезапно она сильно побледнела. Её глаза закатились под лоб, оставив на виду только белки, и со стоном она завалилась ничком. Она даже не попыталась смягчить падение и шлёпнулась, как мешок с луком.

Луиза сглотнула. Эм. Она осторожно отступила назад, изучая свою перчатку. Та ощущалось тёплой, как котёнок, что было либо знаком того, что она делает что-то очень плохое, либо, возможно, в ней было согревающее заклинание, которое давало возможность носить её с удобством в холодную погоду. Подозрительно осмотревшись, она убедилась, что Магдалена не явилась сюда и не решила помочь внезапным усыпляющим заклинанием. Или, если подумать об этом, не появилось никого из огромной толпы врагов её сестры.

Вообще, ощущалась подозрительная нехватка подозрительных личностей в плащах, которые могли бы воспользоваться шансом отомстить Элеоноре.

С осторожностью она кружила вокруг распростертого на земле тела сестры. О. О боже. Кажется, она не дышит.

О.

Нет, нет, нет, это не должно было произойти. Такие вещи не должны были происходить! Герои не падают и не перестают дышать только из-за того, что ты врезал им в живот! Даже если били изо всех сил, и на руке был древний магический артефакт, который не только злой, но и, что, наверное, более важно, тяжелый и сделан из металла.

— Джессика? Джессика? — Луиза одним глазом поглядывала на сестру, на тот случай, если та начнёт двигаться. — О! Пожалуйста! — И отчаянно пыталась наладить связь с Бездной.

— Лу... — голос Джессики был слышен обрывочно, забиваясь треском и воем проклятых. — Чт... ...ет духовные помех... .... ...то ты сделала?!

— Это не важно? Что ты знаешь о медицине? — кричала Луиза.

— ...е слышу тебя... ..... ты пробьёшься?

— Медицина! Мне нужна врачебная помощь!

Но в ответ был слышен только вой проклятых.

— Да чтоб его, чтоб его, чтоб его, — бормотала Луиза, расхаживая туда-сюда. — И чего я не выучила целительную магию? — Ну, в основном потому, что та была связана с кровавыми жертвами и молитвами тёмным богам о исцелении, напомнила она себе. Дурацкая бесполезная злая магия. Почему она даже не может спасти свою старшую сестру от...

Погодите. Луиза прищурилась, глядя на распростёртое тело своей сестры. Она вспомнила, что Элеонора говорила телу Монтеспан — которое до сих пор валялось неподалёку от Элеоноры, глядя в небеса. Элеонора высказывалась насчёт того, что если бы это была она, то она бы притворилась мертвой, чтобы потом ударить в спину.

— О, ха-ха, — сообщила она Элеоноре голосом, который был выше, чем ей бы того хотелось. — Я знаю, что ты притворяешься. Ты меня не обманешь. Я... Я сейчас отвернусь, и ты вскочишь и ударишь меня несколько раз и... и пожалуйста, вставай, ты же притворяешься!

Элеонора даже не пошевелилась. Веки не дрогнули.

Медленно, аккуратно она подошла к Элеоноре, ожидая всяких фокусов. Держа перчатку наготове, она протянула правую руку и прикоснулась к шее сестры, проверяя пульс.

Ничего.

— О нет, — прошептала Луиза, сев на пятки. — Я не хотела... Я... это несчастный случай! Я... я... я.. — слёзы навернулись ей на глаза, она подняла голову к небесам и бурно разрыдалась.

А затем Элеонора вскочила с земли и повалила Луизу. Одной рукой она ухватила её за горло, а второй крепко держала перчатку, выворачивая руку вверх и в сторону от себя.

— Нет! — выдохнула Луиза, по крайней мере, попыталась. — Я думала ты... мертва! — Она не могла прекратить плакать.

— И почему все забывают, что я училась у катайского монаха? — прошептала Элеонора на ухо Луизе. — Конечно же, я могу останавливать свое сердце.

Вот тогда-то Луиза и решила, что она искренне ненавидит героев. И свою старшую сестру. Собственно, в основном свою старшую сестру. Она пиналась и отбивалась, но она была слишком вымотана и изранена. И если на то пошло, Элеонора была бойцом получше, чем она. И жирнее. Да, жирнее, и тяжелее, и Основатель, она уже дышать нормально не могла. Что бы она ни делала, она не могла спихнуть с себя старшую сестру или убрать это ужасное давление на горло. А затем Элеонора начала расстёгивать крепления перчатки.

— Прекрати! Шар огня! Шар огня! Воспламенение! — вопила Луиза. Элеонора убрала руку с её горла, чтобы удобнее было трудиться над застёжками, и младшая сестра жадно задышала. Она выпускала неприцельные заклинания, пытаясь освободиться. Но это ей не помогло. Элеонора выкрутила руку в сторону от себя и игнорировала взрывы, гремящие на руинах теологического департамента. — Слезь с меня! Прекрати!

— Я не позволю тебе владеть этой вещью! — прорычала Элеонора сквозь зубы. — Наверное, это она извратила твоё восприятие. Ты достаточно глупа чтобы, наткнуться на такой могучий артефакт Зла и просто напялить его на себя. Что он тебе наобещал? — Она расстегнула последнюю пряжку.

— Она моя! — взревела Луиза, изо всех оставшихся сил пытаясь освободиться. Она сжала кулак, пытаясь не позволить сестре украсть перчатку. — Моя! Моя-моя-моя!

Элеонора переждала бурю ярости своей сестры, раз за разом лупя по левой руке Луизы, пока та от боли не расслабилась. С триумфальным рыком она сорвала металлическую перчатку, держа её на весу.

Затем она наклонила голову, глядя на внезапно потускневший металл.

— О, — негромко произнесла она. — Это же рубин... о нет. Да, в этом есть смысл. Так всё это становится понятным. Это тогда будет...

— Отдай! — вопила Луиза, брыкаясь как сумасшедшая.

Элеонора врезала ей по лицу перчаткой. В глазах Луизы вспыхнули звёзды, и она почувствовала вкус крови во рту.

— Заткнись, — прошипела Элеонора. — Ты, безмозглое дитя. Ты даже не знаешь, чем владеешь. Не удивительно, что оно позвало тебя. — Она облизнула губы. — Меня оно тоже зовёт. Оно теплое. Как котята. Это... эта сволота. Вот для чего он нас выводил. Все эти тщательно подобранные супруги, связанные со старыми королями.

— Оно злое, и оно моё, и ты понятия не имеешь, как её правильно использовать и...

Еще один удар заткнул Луизу. Элеонора подумала и профессионально приподняла веко сестры, а затем проверила её пульс.

— Эх, Луиза, — с грустью в голосе произнесла она. — Ты так глубоко пала. — Она выпрямилась и наконец позволила себе показать боль, которую испытывала. Она чуть было не упала. Затем осторожно пропальпировала свой живот. Судя по рези, у неё было внутреннее кровотечение. Луиза чуть было её не уложила. Потеря сознания была не совсем притворна. Или почти не притворна. Её нужно найти целителя. Причем быстро.

Морщась, она осмотрела расплывающийся ночной пейзаж. При таком освещении она была практически слепа. Так она никак не могла найти свой жезл.

Перчатка пульсировала в её руках. Она словно бы говорила "ты можешь использовать меня".

— Заткнись, мерзость, — простонала Элеонора, крепко прижимая её к груди. Она похромала вперёд, надеясь, что эта дорога приведёт её к главному зданию университета. Во тьме и снегу она не имела ни малейшего понятия, куда идёт. — То, что Луиза могла использовать магию с твоей помощью, не означает, что я могу.

"О, но она же могла", — ответила перчатка. — "Она знала, что это было. Кровавый Герцог так тяжко трудился, чтобы сконцентрировать кровь королевской фамилии в своих потомках. И он оказался даже более успешен, чем подозревал".

— Заткнись! — прошипела Элеонора, задохнувшись от боли. Больно было даже дышать.

"Два приемлемых кандидата, чтобы надеть её, и в одном поколении", — пульсировала металлическая перчатка. — "Герцог даже не подозревал, что он опередил график. Он, наверное думал, что он заполучит корону в руки де ла Вальер до того, как получит настоящую королеву, но, увы, так не сработало". Элеонора не была ровней младшей сестре в вопросах магического потенциала и чистой упрямой воли — ах, но интеллект был совсем другой. По профессиональному мнению перчатки, разум Элеоноры соответствовал истинной королеве.

Элеонора потрясла головой, пытаясь избавиться от тёмных мыслей, клубящихся в ней. Всё расплывалось, и не только из-за отсутствия очков. Она подумала, что ко всему прочему у неё ещё и сотрясение, после того взрыва, устроенного глупой маленькой Луизой. Ей нужно... ей нужно избавиться от перчатки. Положить её куда-то. Избавиться от соблазна.

Но тогда она тут погибнет. Она рухнет посреди улицы и больше не поднимется. А затем замёрзнет насмерть. А к её груди прижималось нечто такое тёплое на этом холоде, и её живот так ужасно болел. Вдобавок что случится с камнем, в котором были заточены два тёмных божества? Это же Амстрелредамм. Она знала этот проклятый город и знала, сколько народу захочет применить этот кристалл в темных целях.

— Заткнись, — прошептала Элеонора. — Я знаю, что ты делаешь. Хватит мне шептать! — Она запнулась и упала на колени в снег. Она не была уверена, что сумеет встать. Ей нужно положить перчатку, чтобы это сделать и... постойте, разве не это она хотела сделать?

Может, не так уж и страшно будет проверить её. Только одно лечащее заклинание. Только для того, чтобы не дать ей умереть на холоде, чтобы она смогла донести до безопасного места кристалл. И если она наденет перчатку, то у неё снова будут свободны руки. И он такой тёплый и приятный. Лучше, чем этот артефакт зла в её руках, который она должна хранить вдали от других людей, которые использовали бы его для неправедных дел.

Элеонора чувствовала привкус металла во рту. Она качалась, муть в голове туманила её острый ум. Кровь де ла Вальер кипела в ней, крича, что она не может умереть на морозе от одного пропущенного удара. Она была наследницей. У неё был долг.

Она подняла левую руку, та тряслась. Она не хотела умирать. Разве это так плохо?

Медленно она сунула руку в перчатку.

...

— Так, так, так, — произнес женский голос, говорящий на изысканном старо-ромалийском. — И что тут у нас? Милая, тонкая женская рука. Мозоли от жезла. Обкусанные ногти. Острый, решительный разум — королевский разум. И да! Такая славная сила в старой крови. Сила, достаточная, чтобы победить предыдущего, недостойного наследника.

— Добро пожаловать, моя королева.

Небо полыхнуло красным. Девушка закричала. Женщина закричала.

...

В самых глубинах Бездны Гнарл растянулся на удобном диванчике, его одежда явно была помята. Он расселся на коленях красивого демона с выпирающим рогом, а пара демонесс почёсывала ему уши. Гнарл извивался от удовольствия и негромко мурлыкал.

А затем резко выпрямился, нахмурившись. Глядя на тыльную сторону левой руки, он поморщился, поскольку клеймо поблёкло.

— Так, так, так, — произнес он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Разве это не интересно?

...

Элеонора выпрямилась, между делом затягивая завязки на перчатке. От сомнений не осталось даже следа. Без раздумий она прочитала одно из тёмных исцеляющих заклинаний, которые изучала когда-то, чтобы им противостоять, но которыми никогда раньше не пользовалась. Кроваво-красная магия вытекла наружу и втекла в её живот.