— Это что? Поясните поподробнее? Что за красная линия?
— Красная линия — это условная линия, по которой выравниваются фасады при застройке улицы. — пояснил Посохин. — То есть, в США на уровне законодательства определено, в каком районе, какой высоты здания можно строить, а также принято, что основания небоскрёбов должны иметь ступенчатую форму, чтобы они не смыкались между собой, как сплошной лес, и хотя бы как-то пропускали на улицы солнечный свет.
— Эти два закона вместе сыграли роль долгоживущего главного архитектора, которого в американских городах никогда не было, — добавил Ловейко. — В соответствии с принятыми законами застройка в городах постепенно обновляется, но при этом соблюдаются общие требования к домам, принятые для всего района. Никто не может воткнуть здание сверх разрешённой этажности или поставить фабрику в жилом районе. Например, в Вашингтоне запрещено строить здания выше Капитолия.
(См. Глазычев «Урбанистика» http://www.e-reading.club/book.php?book=104259)
— Вот, видите! А я-то думал, чего это у американцев столица на наш губернский городишко похожа, — улыбнулся Первый секретарь. —Всего два закона, обязательных к исполнению для всех, создали саморегулирующуюся систему. А у нас власть, что центральная, что местная, ещё с царских времён привыкла вертеть законы на х..ю, как ей нравится, извините за рабоче-крестьянское выражение. Вы не думайте, что старого дурака переклинило, — усмехнулся Хрущёв, — я знаю, о чём говорю, сам вертел, приходилось. Время было такое. Но времена меняются. Мы с вами должны сейчас эту традицию переломить.
Я сейчас не только о проспекте Калинина говорю, и даже не только о Москве. У нас такая же ситуация и в других городах — прежде всего, в Ленинграде. В историческом центре соседствуют исторические архитектурные памятники, и рядом стоят совершенно рядовые доходные дома, по нынешним стандартам для проживания людей вообще малопригодные. Всё это слеплено в кучу, на минимальной площади, сплошной стеной, как это у вас называется?
— Блокированная застройка, — подсказал Посохин.
— Вот. Убожество полное. Зелени почти нет, улицы узкие, для современного транспорта непригодные. Этажность обычно до пяти этажей, редко больше, то есть при всей скученности застройки людей там живёт меньше, чем можно было бы разместить в современных домах. Причём живут они в коммуналках, в жутких условиях. Эти дома надо срочно расселять, оставлять там преимущественно пенсионеров, которые в этих районах всю жизнь прожили и другого себе не представляют, молодёжи давать новые квартиры. Вопрос лишь в том, что с этими районами потом делать?
— Проблема в том, Никита Сергеич, что эти дома сносить и вывозить мусор выйдет дороже, чем построить новые районы в чистом поле, — пояснил Ловейко.
— Это не такая большая проблема, как кажется, — возразил Хрущёв. — Обратитесь к академику Лаврентьеву, он вам что хошь снесёт. Направленным взрывом. Большинство проблем человечества можно решить соответствующим задаче зарядом взрывчатки, самое сложное — правильно рассчитать заряд и грамотно заложить.
Архитекторы переглянулись. О направленных взрывах они явно раньше не слышали.
— Вторая проблема, как вы верно указали — узкие улицы, — продолжил Ловейко. — Третья — да, та самая блокированная застройка. То есть, к историческому памятнику с боков примыкают малоценные постройки, но если их снести, как вы правильно сказали, по бокам у памятника останутся голые стены, часто даже без штукатурки. Ну, вот так раньше строили. Надо будет что-то придумывать, пристраивать.
— Может, разместить в этих домах конторы и учреждения? — спросил Косыгин.
— Можно, конечно, — ответил Посохин. — Но тут тоже проблемы имеются. Прежде всего, здания ветхие, с деревянными перекрытиями, особенно это опасно при пожарах. При размещении там учреждений могут погибнуть архивы. Старые дома для дальнейшего использования надо полностью реконструировать изнутри. То есть, оставлять только коробку стен, встраивая внутрь новую «начинку». Это выйдет дороже, чем новый дом большей площади построить. Да ещё и снаружи реставрировать.
Вторая проблема — если полностью убирать население в новые районы, это породит ежедневную маятниковую миграцию, которая уже наличествует, но ещё не стала катастрофой. Но станет, если центральные районы будут заняты только конторами и учреждениями. Учитывая проблемы с транспортом на узких улицах.
Слушая Посохина Первый секретарь сосредоточенно что-то обдумывал:
— А если так поступить: сначала определить в законе ряд признаков для памятников архитектуры, чтобы не возникало лишних споров. Расписать зонирование, чтобы не возникало соблазна воткнуть высотный дом посреди исторической застройки.
— Никита Сергеич, высотная доминанта — это не всегда плохо, — подсказал Ловейко, — если общий стиль выдержан. Те же московские высотки хорошо смотрятся, разве нет?
— Конечно, — согласился Хрущёв. — Но — только пока они не превращаются в сплошной лес. Я сейчас не об этом. Москва до 1947 года была, можно сказать, большой деревней, да и сейчас ещё во многих местах столица наша имеет вид далеко не столичный.
(https://nz1.ru/interesting/10275-derevenskaya-moskva-50-h-60-h-godov-xx-veka-36-foto.html Фотоснимки Москвы 50-х и 60-х)
Кое-где и сейчас ещё можно увидеть уютный дворик, иногда даже чисто деревенский. (Вот здесь целая галерея разных красивых двориков http://www.mmsk.ru/sketches/yar/). Такой, как на Крутицком подворье — это уже перебор, конечно, это скорее для туристов. (http://moscow-walks.livejournal.com/1596452.html)
В Ленинграде такое вряд ли найдётся — город более новый и строился сразу как новая столица. Там — хуже. Сплошные дворы-колодцы, каменные джунгли. Надо от них избавляться, не мучить людей жизнью в коммуналках.
Да и в Москве, в домах, окружающих эти дворики, по нынешним стандартам жить уже невозможно. Наша с вами задача, товарищи — сохранить и преумножить подобные места, заменив постройки вокруг них новыми домами, в которых будет приятно жить.
Так вот. Сначала принять закон, чтобы не возникало споров — является ли дом памятником архитектуры, или нет. Само собой, нет правил без исключений. В законе надо прописать процедуру принятия решения по таким исключениям. Например, комиссия, кто и как может её назначить, как можно добиться назначения, по каким правилам комиссия должна принимать решения.
— Звучит разумно, — согласился Ловейко.
— Затем, когда перечень ценных объектов будет определён, начинать постепенно сносить малоценную застройку, прежде всего — аварийную, расселяя людей в новые районы. На месте снесённых домов устраивать скверики и парки, пока пусть даже без деревьев — клумбы и газоны с кустами живой изгороди — до принятия решения о дальнейшей застройке. Делать это будем постепенно, никаких кампаний «ура-ура, всё старое долой». Подходим вдумчиво, без лишней шумихи в печати, считая и просчитывая каждый шаг, — специально оговорился Первый секретарь, видя расширившиеся глаза собеседников. — Сносить старые дома надо начинать буквально по одному на квартал, с южной стороны, сразу же благоустраивая и озеленяя освободившуюся территорию и вскрывающиеся для солнечного света дворы.
— Почему скверики и парки? Да потому, что в центре старых городов зелени катастрофически не хватает, — продолжил Хрущёв. — Ни детям поиграть негде, ни взрослым выйти посидеть.
— Так вы предлагаете всю жилую застройку в центральной части городов вообще ликвидировать? Или всё же частично заменять старую новой? — уточнил Посохин.
— Расселять по новым районам, а в центре всё малоценное сносить нахрен. А застраивать снова или нет — вот это вы, специалисты, должны будете определить, исходя из потребностей города и транспортных потоков, — ответил Никита Сергеевич. — Если мы выведем транзитный автотранспорт из центра и разуплотним там жилую застройку, количество транспорта в центре снизится до разумного, которое уже могут пропустить имеющиеся улицы. В процессе сноса старого жилфонда улицы можно будет и расширить, там, где это действительно необходимо.
— Вблизи центра городов обычно располагаются промышленные и транспортные объекты, к примеру — вокзалы и некоторые заводы, — заметил Ловейко. — Можно организовать заселение работающих там людей в новые дома, строящиеся на месте снесённых старых, в шаговой доступности от этих объектов, тем самым убирая часть пассажиропотоков. Старую квартальную застройку можно заменять не обязательно типовыми протяжёнными домами, можно быстро строить каркасно-панельные дома, сохраняя прежнюю форму кварталов, но возводить уже только один дом на квартал, благоустраивая дворы.
—Такой тип застройки, когда один дом занимает целый квартал, существовал ещё в древнем Риме, — подсказал Посохин. — Такие дома-кварталы назывались «инсула» — «остров». Конечно, благоустройством дворов тогда не заморачивались, кроме самых богатых граждан. Сейчас дворы надо делать открытыми на юг, юго-восток и юго-запад, чтобы в них попадало солнце, тогда в них и зелень расти будет, и людям солнечный свет тоже необходим, особенно в северных городах, вроде Ленинграда.
— Ну вот, видите, всё уже украдено до нас, — усмехнулся Никита Сергеевич. — Дальше. Подумать — для северных городов, начиная с широты Ленинграда, о соединении отдельно стоящих домов крытыми переходами и галереями. Если 8 месяцев в году — снег, дождь и слякоть — мы на одной только уборке снега сэкономим больше, чем на строительстве этих галерей. На открытых участках посыпку песком зимой сделать обязательной. Гражданам разъяснять их право подавать в суд на ЖЭК в случае получения травмы при падении.
Теперь о транспорте. Надо смоделировать внутригородские транспортные потоки с учётом заселения каждого района и перспективы дальнейшей автомобилизации населения. С этим нам учёные, математики должны помочь, составить математическую модель, так, кажется, у них называется, и на ЭВМ её обсчитать.
В связи с этим, хочу сразу обратить ваше внимание на пересечение Садового кольца и проспекта Мира. Сейчас там ещё терпимо, но при наших темпах автомобилизации мы уже скоро упрёмся в необходимость постройки в этом месте двухуровневой транспортной развязки, чтобы радиальный и кольцевой потоки не пересекались. Но, когда упрёмся, строить будет уже поздно, перекрывать движение проще сейчас. Прошу вас заранее этот момент продумать и обсчитать. Возможно, один из потоков загнать в неглубокий туннель, а второй пустить по поверхности.
— Понятно, — ответил Посохин. — Обязательно займусь этим вопросом.
— Ну, и заодно уже, — Хрущёв слегка замялся. — Сносить старую застройку, конечно, необходимо, но уникальные здания беречь надо. В 30-х при первой реконструкции порушили слишком много всего, зачастую необоснованно. Мы тут с вами только что про высотные доминанты толковали... У меня к вам, товарищи, особая просьба. Подумайте, нельзя ли восстановить один редкостный объект нашего культурного наследия.
Ловейко и Посохин даже не сразу поверили своим ушам, решив, что или они ослышались, или Первый секретарь с серьёзным видом пошутил.
— Да, товарищи, — кивнул Никита Сергеевич. — Вы меня правильно поняли. Я предлагаю изучить вопрос возможности восстановления Сухаревой башни. Строение историческое, уникальное, разломали его совершенно зря. Я интересовался вопросом, тогда академик Фомин предлагал пустить транспорт через арки, пробитые в нижнем ярусе башни. Сейчас у нас есть современные технологии монолитного строительства, мы вполне можем пустить транспорт под башней. Восстанавливать желательно на том же месте, и строить на скрытом монолитном каркасе, но из кирпича, чтобы как можно правдоподобнее воспроизвести внешний вид и внутренние помещения.
(Сухарева башня http://maxkatz.livejournal.com/196833.html http://liveinmsk.ru/places/a-542.html http://russian7.ru/post/7-legend-suxarevskoj-bashni/ )
— Можно для ускорения постройки использовать заранее собранные на заводе кирпичные панели и целые элементы из облегчённых керамоблоков, под кирпич, — предложил Посохин. — А что вы в башне разместить собираетесь, Никита Сергеич? Не водокачку же?
— Музей Петра Первого и Навигацкой школы, — ответил Хрущёв. — Сейчас у нас строится новый, современный флот. Музей военно-морского флота у нас в Ленинграде. Но и в Москве хотелось бы иметь что-то подобное. Если с башней и расселением центра получится — можно будет подумать и о восстановлении стен и башен Китай-города, но это уже вопрос, требующий более серьёзного изучения.
— Я правильно понял, что вы хотите башню установить над транспортной развязкой? — уточнил Ловейко. — Это возможно, но потребует усиления конструкции.
(Проект восстановления Сухаревой башни http://www.m24.ru/articles/114642)
— Я потому и сказал про монолитный каркас, — ответил Хрущёв. — Иначе вибрация от автомобилей башню быстро укатает. Этот вопрос — влияния вибрации и шума от транспорта на городские постройки и людей и способы защиты — вообще надо изучить подробнее.
Тут я хочу подчеркнуть, что у нас автомобиль населением понимается неправильно. Для нашего человека автомобиль — показатель статуса, социального положения, а это — глупость, не должно так быть. Автомобиль — это обычная повозка для перевозки четырёх-пяти жоп из пункта А в пункт Б, только и всего. Четырёх-пяти — это в лучшем случае, обычно машина везёт только водителя. Неправильно это.
Старые города наши для автомобильного транспорта малопригодны. Если приспосабливать старые города к современному автомобильному потоку, тем более — к тому потоку, что будет через 10-20 лет — это означает убить эти города. Не больше и не меньше, — заявил Никита Сергеевич. — Решение мне видится таким. Транзитный автотранспорт в исторический центр не пускать вовсе. Все улицы общей шириной 4 полосы и меньше делаем трамвайно-пешеходными. Обязательно предусматриваем велодорожки. В новых районах их уже делают (АИ), но в историческом центре они тоже нужны.
— Трамвайно-пешеходными? — переспросил Посохин. — Мы, вроде, собирались наоборот, трамвай из центра Москвы убирать? Начали уже, правда, в 56-м остановились...
(Как уничтожали московский трамвай http://tram.ruz.net/history/ivanov14.htm)
— Глупость начали, — отрезал Первый секретарь. — Вон, в Ленинграде, трамвай развивают, и правильно делают.
(http://wiki.nashtransport.ru/wiki/50_лет_Ленинградского_трамвая_(книга,_часть_1) Очень содержательно про ленинградский трамвай)
— Мы и сами убедились, — продолжал Хрущёв, — во время спартакиады народов СССР 56-го года, что без трамвая перевезти большое количество пассажиров невозможно, и сейчас мы открываем всё новые и новые маршруты, пока больше в новых районах, конечно. Вот и в центре надо не убирать трамвай в угоду машинам, а вытеснять с узких улиц машины, развивая трамвайные и троллейбусные маршруты. У нас в стране что главное? Человек. Вот и надо строить города и организовывать транспорт так, чтобы удобно было каждому человеку, а не только владельцам автомобилей. Поэтому главным транспортом в городах назначаем трамваи и троллейбусы.
