Чёрные руины

Ведун смотрел на девушку и пытался понять. Что её... взбесило? Отчего она плакала, что заметно даже под пудрой, которая теперь скапливалась комками на её лице? Почему она вдруг начала смотреть на него отчуждённо, будто пытаясь отстранить его от себя? И это при том, что в прошлый раз целовать его она начала первой. "Что-то я не то думаю", — вздохнул он.

Марина сидела, опустив голову, и слегка постукивала ботинком по ножкам стола, неожиданно сникшая, будто в кратком эпизоде столкновения закончились все её силы. Шторм помедлил, осторожно выглянул в коридор, где уже не было никого, кроме тех, кто, не подозревая о происшествии, мирно проходил в аудиторию. Выждав паузу, когда в коридоре вообще опустело, он выскочил за лежащим у стены ботинком.

Вернувшись, он присел перед сидящей Мариной, чтобы надеть обувку на её босую ногу. Пока завязывал шнурки, подумал, что впервые видит так близко её ноги — особенно ступни, маленькие и изящные... Э-э... Не захочет ли она двинуть ему снова по лицу — уже этой ножкой, маленькой, но опасной в этой крепкой обуви? Она покосилась на него. Фигурка девушки теперь уже не выглядела боевой, а скорее... такой, что ему захотелось обнять её за плечо и доказать, что всё и всегда будет отлично... Нет, так обидно и предательски она бить по лицу не будет — почему-то решил он. В коридоре-то они оба стояли. Там — лицом к лицу, на равных.

— Если ты хотела наказать Риналию, то почему ударила меня? — Он хотел улыбнуться, показывая, что спросил шутливо. Улыбнуться не смог: скула немедленно начала болезненно ныть.

— Анекдот вспомнила, — хмыкнула она. — Судья спрашивает убийцу: "Почему вы решили убить свою жену, а не её любовника?" А тот: "Легче один раз убить её, чем каждый день убивать её новых любовников".

Она съехала со стола (он не пошевельнулся, поняв, что драться она больше не будет) чуть в стороне, чтобы не прикасаться к нему — тоже понял он, и почему-то её движение вызвало в нём глухое раздражение. Или это из-за того, что она вдруг взглянула на него мельком, но с каким-то вызывающим блеском в глазах?

— Ладно, — сказала она опять напряжённо. — Больше вякать не буду. Нравится тебе с ними в обнимку ходить — ходи. Мне этого, видно, не понять. Но раз так у вас заведено, не мне в чужой монастырь со своим уставом лезть. Как и в то, каким образом у вас заведено наказывать ни за что.

Он только открыл рот спросить, что Марина имеет в виду, как она выпорхнула за дверь. Одновременно раздался первый, предупреждающий звонок, и Шторм вспомнил, что опаздывает в свой корпус. Крупным шагом торопясь на первую пару и слегка прихрамывая (хорошие у Марины ботинки!), Шторм жалел лишь об одном: он не успел наказать официальную невесту, как внезапно пожелалось посреди неловкого разговора с нею. Не успел поцеловать этот упрямый рот так крепко, чтобы она помнила долго, что значит злить ведуна... А ведь ещё предстояла встреча с Буклихом, который знал, что друг собирался с утра навестить Марину. Представив себе насмешки крылана при виде новой ссадины на скуле, Шторм только вздохнул. Но улыбка с его лица не пропала, хоть и кривоватая.

Посреди разговора с женихом Марина нашла потенциальный и временный выход из финансового положения, не обращаясь с претензией к этому гадику, который слишком долго смотрел на её губы, а не в глаза. Похотливый дурак!.. Так и не поцеловал!.. Ладно, о нём подумаем потом. Кажется, в осенённости идеей свою роль сыграл адреналин, который она испытывала, пока говорила со Штормом. Хоть какой-то шерсти клок с этого бара... ой, ведуна... Теперь предстояло обдумать идею.

Поэтому и ещё по одной причине, после того как забежала в туалет снять остатки мокрой пудры с лица, она вернулась за первый стол в аудитории — на радость Кар Карычу. С последними входящими в аудиторию тёмными драко Марина передала Мелинде, чтобы не беспокоилась, записку: "Мне надо кое-что обдумать. Посижу сегодня одна". А потом следила за учебным рядом со светлой драко: как Мелинде передали записку, как она её прочитала и взглянула с улыбкой, кивнула. Марина, беспокоившаяся, как бы светлая драко не обиделась, с облегчением выдохнула.

Она могла бы обдумывать свою идею и сидя рядом с Мелиндой. Но ворчание живота, недовольного из-за неожиданного воздержания, было слышно слишком хорошо для близко сидящего. Кстати, мельком посмотрев наверх, Марина заметила Риналию, причёска которой теперь превратилась в обыденный гладкий "хвост", пока ведунка не вернулась в свои апартаменты. Её окружали испуганные девицы, которые вполголоса ворковали ей что-то утешающее. Риналия, словно почувствовав её взгляд, глянула, сморщилась и быстро отвернулась. Но тот же испуг на её лице прочитался ясно.

Девушка ощерилась в усмешке. Подумала-подумала, стоит ли при следующей встрече с ведункой делать зверское лицо, и махнула рукой: много чести — пугать её каждый раз! Не до того. Времени и так мало для всего, что Марине нужно сделать.

Идея была простенькой, но над её реализацией надо поразмыслить хорошенько, потому как здешние законы Марина ещё плохо знала. В общем, она хотела вернуть назад, в магазин, кожаную курточку и получить за неё на карточку хоть какие-то деньги. Пусть даже за небольшим вычетом из настоящей суммы. Надевала она курточку всего раз и не успела ни заносить, ни испачкать в чём-то. Предстояло придумать причину, по которой она бы хотела её вернуть. Пока нашлась одна — слишком свободна на талии, даже с ремнём. Лишние складки на одёжке никому не нравятся. Курточка-то и так приталенная. Прикинув идею и так и этак, Марина не нашла нелогичностей. Осталось выждать две пары по расписанию. Когда все уйдут на обед, в магазинчике как раз почти не будет свидетелей тому, как она отдаёт недавно купленную вещь.

Переменки она провела рядом с Мелиндой, благо в шуме не было слышно громкого негодования голодного живота. Последняя пара оказалась скучной до ужаса — всё те же цветовые сочетания, и Марина, насупившись, выводила на листочках "той Марины" всякие каракули, пока вдруг не очнулась и не поняла, что пытается нарисовать мужскую фигуру с длинными волосами. С минуту смотрела на рисунок бездумно, а потом скомкала его и бросила в пакет с тетрадями. Достала учебник по истории Федерации и принялась читать, одновременно конспектируя главные даты. Не заметила, как пролетел последний час, если бы к столу не подошла Мелинда.

— Пойдём, студентка! — засмеялась она.

Марина сладко потянулась, чувствуя, как задеревенело всё тело от напряжённой писанины... И так, закинув руки на затылок, насмешливо проследила, как мимо её стола, с оглядкой и поспешно пробежала Риналия.

— Мне сказали, у вас чуть не битва была, — с вопросительными нотками в голосе сказала Мелинда.

— Потом расскажу, — пообещала Марина и поднялась из-за стола.

Они вместе вышли из аудитории, после чего драко поспешили к себе, а Марина помчалась в общежитие. Пока обеденное время, надо сбегать в магазин.

... Буклих болтал с однокурсником, когда заметил официальную невесту своего друга. Стояли студенты на расстоянии достаточном, чтобы видеть всё происходящее у дверей в магазин, у его последнего окна...

Крылан продолжил болтовню, поглядывая, как леди Марина входит в магазин при кампусе. Строго говоря, пары у некромантов-третьекурсников не было: возникло окно из-за преподавателя, который сегодня по личному расписанию уехал в коллектор — тот всё ещё продолжали чистить от остатков ожившей грязной магии. А ассистент, который должен был провести практическое тестирование, выгнал с занятий Шторма и Буклиха, заявив, что они слишком рассеянны и взволнованны для такой серьёзной работы. Ведун послал друга в библиотеку за книгами к этому тестированию, а сам остался корпеть над теорией к нему, записывая ответы на те вопросы, в которых был уверен.

Крыланы внимательны. В руках леди Марина держала свёрток, на который перед входом в магазин взглянула с каким-то сожалением... А поскольку Буклих был не просто внимательным, но умел улавливать оттенки эмоций, то поймал в этом сожалении какую-то горечь. Крылан вспомнил, что его друг сегодня утром виделся с девушкой по каким-то своим причинам и вернулся, так и ничего и не сказав о том, откуда у него на скуле появилось рассечение до крови.

Сейчас Буклих пришёл в недоумение: Шторм сказал леди Марине, что ему не понравилась её нынешняя одежда? Поэтому они утром подра... поссорились? И поэтому сейчас девушка нехотя и чуть не со слезами расстаётся с той курточкой, в которой выглядела ах как чудно?.. Потому что крылан, исподтишка прижавшись к краю магазинного окна, убедился, что девушка пришла расстаться с одеждой и расстаться очень нехотя. Странно. Обычно Шторм бывает тактичен.

Закончив беседу с однокурсником, Буклих заторопился в учебный корпус, к ведуну, благо учебники уже были при нём.

— Явился, — недовольно сказал Шторм. — Я уже хотел идти тебя искать. Посмотри вот эту формулу. Что-то она к результативности не приводит. Что мы сделали не так?

Буклих доковылял до стула и свалился на него.

— Друг мой, — пропищал он, хлопая на ведуна озабоченными глазками, — ты обычно умеешь делать комплименты леди. Неужели тебе не понравилось, как выглядела вчера леди Марина? Нет, я признаю, что чёрный цвет мне нравится весьма субъективно — из-за моей любви к ночным полётам. Но ведь девушка не виновата, что она предпочитает вещи, отличные от твоего вкуса.

— Стоп, — остановил его Шторм. — Ещё раз и с самого начала. Что там об одежде леди Марины?

— Я видел её сейчас. Она пришла в магазин Орнеллы, чтобы отдать одну из тех вещей, которую купила для праздника драко, — собравшись с мыслями, чётко ответил крылан. — Мне кажется, это несправедливо, Шторм. Ты столько времени терпел все эти оборочки — и вдруг взъелся на стильный наряд девушки.

— Она ещё там? — Ведун поднялся с места.

Буклих очень старался идти шаг в шаг с другом, и они поспели подойти к магазину кампуса в тот момент, когда из него выходила Марина. Так что ведун убедился, что друг не солгал: девушка выглядела усталой и какой-то разочарованной.

— Пойдёшь разбираться? — спросил Буклих.

— Сначала в магазин, — решил Шторм. — Хочу знать, что именно произошло.

Владелица магазина, Орнелла, быстро объяснила: леди Марине не понравилась курточка, потому что заказала она один размер, а сама похудела на два. Курточку взяли назад, правда, с уценкой. Леди Марина возврат кредита получила на карточку. Вот — расчёты господин Шторм может проверить.

Тот заглянул в расчёты... Буклих впервые видел, как ведун на глазах бледнеет от сдерживаемой злости — до обозначившихся скул.

Шторм кивнул Буклиху, перекупил у хозяйки курточку. Вещичку ему упаковали в плотный свёрток, и друзья вышли на улицу.

— Так понимаю, ты идёшь к леди Марине, — деловито сказал Буклих. — Мешать не буду, но, Шторм, будь добр быть с леди тактичней. В конце концов, ты из приличной семьи и должен уметь управляться со своими женщинами.

— Я ей голову оторву, — пообещал Шторм, машинально притрагиваясь к саднящей царапине на скуле, и друзья распрощались.

По дороге в общежитие он встретил Ризу, тёмную драко, телохранительницу Мелинды, и окликнул её:

— Риза, ты не видела леди Марину?

— Сейчас она, наверное, уже в своих комнатах, — проговорила тёмная драко, задумчиво глядя на него. Причём взгляд был такой, что он сначала вспыхнул: Марина рассказала о коридорной битве? Потом понял, что дело не в этом: Риза смотрела как-то... с недоумением. Поэтому он задал ещё один вопрос, прежде чем идти дальше:

— А где она была недавно?

— В продуктовом маркете. — Теперь он разглядел, что Риза удивлена. — Она покупала готовые завтраки. Сказала, хочет похудеть. Правда, я не понимаю, сколько ей можно худеть. Она и так уже... — Тёмная драко только пожала плечами и пошла дальше.

Так. Вот как Марина решила справиться с тем, что ей неподвластно. Готовые диетические завтраки дёшевы и их надолго хватит!

Но голову намылить ей надо! Сколько можно это терпеть!

Он решительно пошёл в общежитие факультета общего ознакомления с магией. Правда, решительности у дверей в здание поубавилось. Здорово не хотелось встречаться с Риналией и её окружением. Поэтому Шторм глубоко вздохнул и накинул на себя "вуаль невидимости". Заклинание забирает много сил, но ведун не собирался медлить.

Он стукнул в дверь апартаментов Марины и сразу открыл её, потому что со стуком невидимость слетела сразу: в коридоре никого не было.

— Кто там? — спросила Марина и вышла из своей комнаты.

При виде Шторма она закусила губу и растерянно оглянулась.

Ведун пересёк общую комнату апартаментов и подошёл к комнатке, где она обычно проводила время. Эта новая Марина, несмотря на её некоторые прежние недостатки, уже завладела его любопытством. Ему стало интересно, откуда она берёт кипяток для готовых завтраков. Протиснулся мимо неё в дверях и огляделся. Чашка с кипятком — о температуре он узнал по слегка вьющемуся парку над водой — стояла рядом с одноразовой тарелочкой, полной высыпанного туда готового завтрака. Обернувшись, Шторм посмотрел на руки Марины. Ага, из учебника Мелинды она освоила творение огня. Прекрасно. Ей всё ещё любопытна её сила.

— Марина, — укоризненно сказал он. — Ты опять это сделала!

— Что? — угрюмо отозвалась она.

— Ты знала, что твоя семья однажды снова снимет все деньги с твоей карточки, и всё же оставила им пароль. Я же просил не давать им его!

Её лицо вдруг стало потрясённым, а глаза замерли, а потом быстро-быстро заморгали, как будто она пыталась удержать слёзы. Наконец она снова уже до крови прикусила губу и наконец сумела выговорить дрожащим голосом:

— Шторм, прости меня, пожалуйста...

Ничего не понимая, он смотрел на неё... И сообразил.

— Ты решила... Решила, что я разозлился на тебя и забрал твои деньги?

Она отвернулась, но кивнула.

А он снова перевёл взгляд на стол, привычно забитый учебниками, от которых она освободила уголок для скудного обеда, пригляделся. Пакет был наполовину пуст. И половина его содержимого явно пребывала не в тарелке. И не в желудке Биллима, который деловито обгрызал яблоко, сидя на постели.

— Марина, ты сегодня не завтракала? — медленно спросил он.

Не оборачиваясь, она покачала головой.

— Дай мне карточку, — велел он. — И поклянись, что новый пароль твоя семейка больше не получит. Пусть они тебе будут слать сколько угодно требований помочь им, не смей отдавать им деньги! Моя семья достаточно им платит. Ну, клянись!

— Клянусь... — Голос дрогнул, но ведун расслышал нотки, которые ему понравились.

— А теперь... — Он подошёл к ней и вынул из свёртка курточку. — Надевай. Идём в студенческое кафе. Пообедаем вместе.

Но идти сразу не получилось. Едва Марина обернулась посмотреть, что он предлагает ей надеть, слёзы хлынули так, что ей пришлось уткнуться в покрывало с постели и проплакаться. Шторм, выйдя из комнатушки, ждал терпеливо и только раз залепил себе с досады мысленную оплеуху: как он ещё утром не заметил её странной худобы!