Петрович

* * *

Первая мысль была дать по соплям хлюпику, но я скрипнул зубами и двинулся к норам. Звезда склонилась к горизонту. Дневная жара спала, и в сумерки пустошь начинала оживать. Появился легкий ветерок, который гладил жухлую травку невесомой ладонью. В предчувствии ночной прохлады оживились сверчки, зашуршали в траве редкие ящерки. Стрижи носились низко над землёй словно истребители, разрезая облака мошкары. Две нижних норы заброшены, отметил я, мимоходом. Да и сезон дождей в этом году был обильный, больше обычного. Заливало их, вот и бросили. А вот три верхние на холме свежие, и трава пригнута, и земля с одной стороны притоптана. Сурки местные — ночные животные, как стемнеет, вылезут. Времени в обрез. Самолов дело не хитрое, но требующее тщательности. Тут ведь прикопал рычаг чуть глубже и не сработает, зверь проскочит. Мелко сделаешь, воткнется колышек не в живот, а в шею, и уползет зверек в нору и там сдохнет. А если как надо, то застрянет и ни туда, ни сюда. И походи, бери его голыми руками.

Не совсем конечно голыми....зубы у них острые как бритвы. Рукояткой ножа тюк по голове и всего делов. Надо было бы студенту показать, как правильно самолов ставить, мало ли ....Может и пригодится. Я ведь тоже думал, что в этом мире долго не задержусь. Однако, тридцать лет прошло. Большую часть жизни здесь провел. Забыл уже, как лес шумит, как сосны пахнут, как радио с утра утреннюю зарядку передает. Как же я ненавидел под неё просыпаться. Так хотелось поспать, а утром сначала в школу, а потом в институт, а музыка по радио все одна и та же. Утренняя зарядка заканчивалась, и начались позывные местных новостей: ' А дорога серою лентою вьется....Как там дальше? Крепче за баранку держись шофер'.

Вот! Уже и слова подзабыл. Как забыл вкус домашней яичницы и шоколадки ' Аленка'. Да и девчонку, с которой целовался в подъезде на первом курсе как звали, не помню. Хуже всего, я уже смутно помню лицо мамы, а отца не помню совсем. Помнят ли они меня? Живы ли ещё? Им же сейчас где-то около восьмидесяти должно быть. Может и живы... Должны быть живы! Всё! Пора прекратить думать об этом!

* * *

Думаете, большое удовольствие жаренных на костре тушканчиков есть? Я тоже так думал, но желудок упорно уговаривал меня съесть ещё! Пальчики оближешь, когда есть хочется. Запах от мяса специфический, но суслики эти на удивление жирные и сочные. С хлебом бы...Но хорошо, хоть соль была. А потом дед расщедрился и плеснул с пол кружечки теплой, но такой желанной воды. Если бы ещё не мошкара, липнувшая к телу и наровящая попасть то в глаз, то в рот, то поселится в ухе, словно у неё там дом родной. Словом, если бы не она, то жизнь была бы прекрасна! А вот завалится спать, как я планировал, дед мне не дал. ...Оказывается костер нужно ночью поддерживать, чтобы зверье ночное отгонять. Водятся тут не только суслики, но и те, кто ими питается (и не только люди). По словам деда то ли волки, то ли лисы это. Но по размеру нечто среднее, а по повадкам шакалы. На сидящего человека не нападут, а вот спящему палец откусить или другой какой ненужный орган — могут. Поэтому нужно по очереди спать и костер поддерживать. И моя смена первая, сказал дед и, расстелив на землю пончо, завалился спать. И так завидно захрапел, что аж зло брало. Хотел было тоже наплевать на его указания, и рядом спать завалиться. Но тонкий вой и тявканье по ту сторону холма меня разубедили. Звездная ночь была полна звуков, шорохов, писков и визгов, потрескиваний травинок в костре, которые горели как дровяные угли в мангале, долго и жарко. Словно травинки не толщиной с карандаш, а реальные березовые поленья. Хорошо горели. Долго. Дым, поднимаемый от костра , успешно разгонял мошкару. Так, что я придвинулся поближе, хотя холодно ещё не было. Тепло от нагретой за день земли поднималось к небу, на котором периодически мелькали какие-то черные тени, то ли птицы такие, то ли летучие мыши тут. И ведь, что странно...Полчаса назад думал уснуть сидя. А тут от этих звуков ночных, сна ни в одном глазу. Весь на шугняках, от каждого шороха вздрагиваешь.

Прошло примерно часа полтора, когда звуки ночной степи меня стали занимать меньше, усталость брала своё. Но только я, было, пристроился на пончо рядом с сопящим Петровичем, как в животе чего-то булькнуло. Потом ещё раз. А потом такая революция началась, что хоть беги. И я, позабыв про ночные страхи и хищное зверье, побежал в направлении холма как арабский беженец в Европу, и практически с теми же намерениями. А по дороге, расстегивая ремень на джинсах , судорожно соображал, где взять туалетную бумагу. Крысы долбанные! — мимоходом подумал я, скидывая джинсы и вытаскивая из заднего кармана мятый носовой платок.

Ох! Нет. Это я не к тому, что революция в животе благополучно закончилась, а к тому из-за холма поднялся к небу столб света. Словно прожектор включили. И чего это там? От пронзительного света, звуки в той стороне как-то разом оборвались. Тявкать и шуршать перестали. Хм.... Собственно мавр сделал своё дело, мавр мог бы уходить, но любопытство взяло своё. Уйти и не посмотреть?

Не могу сказать, что свет исходящий прямо из почвы меня поразил. Не видел такого никогда, это да... А так, ничего сверхъестественного. Ну, видно каждый камешек, мимо которого проходит луч света. И что с того? Видно как мошка построилась в этом луче как на параде. Подошел, присел на корточках рядом с лучом, испускаемым подземным прожектором, имеющим в диаметре сантиметров пятьдесят. Посмотрел в ночное небо, где на высоте примерно метров ста луч рассеивался. С опаской сунул палец в световой луч. И ничего...Свет, как свет. А когда луч так же внезапно потух, как загорелся, я, оказавшись опять в полной темноте, зачем-то наступил на то место, откуда свет шел. Зачем? Да потому, что это мог быть портал, который меня домой вернет. Мысль такая запоздало мелькнула. И тут земля ушла из под моих ног. ...

* * *

Сплю я чутко. Привычка. Слышал, как студент у костра вошкался. Слышал, как мостился рядом спать прилечь, не смотря на то, что я ему велел два часа стоять, потом меня будить. Даже как в животе его заурчало слышал. И понятно было, что по нужде он побежал, поскольку жирное мясо желудок с непривычки не принял. Но что-то долго его назад нет, забеспокоился я. Поднялся. Так и есть....Костер почти прогорел, а студента след простыл. Вернее следы то есть, но я не кошка, чтобы ночью по следам пройтись. Пошел в примерном направлении. Тьфу! Чуть не вляпался. Хорошо платок носовой некогда белый, приметил. Хорошо...Пройдусь вокруг холма.

-Та-а-ак! А что это за провал тут чернеет? Не было такой здоровой норы тут ещё вчера. Потихоньку подкрался к провалу. Глубокий. А может и не глубокий, не видно, хоть глаз выколи.

— Студент? Ты жив?

— Петрович это ты? — раздался обрадованный голос из провала.

— Нет не я.

— А кто?

— Агния Барто! — сердито крикнул я. — Ты чего туда залез?

— Тут такое дело Петрович... провалился я , — сказал студент, и вдруг в лицо из провала мне ударил яркий свет.

— У тебя, что фонарик есть?

— Да, нет. Это в смартфоне, я же тебе днем рассказывал...

— Ага! Который и приемник, и фотоаппарат, и компьютер в одном флаконе? — кивнул я.

— Да.

— Посвети там вокруг себя. Может веревка, какая найдется, — сказал я, размышляя как мне пацана из провала вытаскивать.

— Да нет здесь ничего! — ответил студент, освещая пространство вокруг себя. И тут я обмер от неожиданности. Не могло такого быть! Про ту штуку, что он высветил в подземелье, я слышал только в старых байках. И она точно соответствовала описаниям. Такой неприметный серый металлический тазик средних размеров, представляющий собой световую батарею. Вечную батарею! А если это она, то медлить нельзя ни секунды!

— Выключай на хер свой фонарик, а то взорвется! — рявкнул я в провал.

— Что взорвется? — перепугался студент, но фонарик выключил.

— Там у тебя под ногами одна штука лежит, которая ....словом опасная штука. Её освещать нельзя.

— Это которая на мину похожа?

— А? Ну, да...., — ответил я, подумав, что на мину 'ночной цветок' (так именовали в байках эту штуку) больше похож, чем на тазик. А ведь, сколько его людей искали? Сколько рассказывали, что ходили в ночь по маяку на столб света, но луч света батарея испускает очень не долго, и пока дойдешь, точно определить место, откуда он шел практически невозможно. Был один счастливчик, который, как и студент случайно нашел. Только плохо кончил он потом, но это уже другая история.

— Значит так...., — облизнул я внезапно пересохшие губы, — Ты увидел столб света и пришел на него, так?

— Да.

— Встал и провалился?

— А ты откуда знаешь?

Всё совпадало! Значит, не померещилось мне. 'Ночной цветок' под ногами у студента лежит!

— От туда...Долго объяснять.... А сейчас мы поступим так : я тебе сейчас своё пончо сброшу, ты укутай его хорошенько, чтоб щелочки ни единой не было, а потом свой фонарик опять включишь, и посмотрим, чего там в подвале ещё есть.

— Дед, ты чего? Да я уже её рассматривал и фонариком на неё светил, и ничего не случилось? И нет здесь больше ничего. Совсем нет!

— Такого не бывает, — не очень уверенно сказал я, — Или тебе очень повезло...., что не взорвалась. Там совсем больше ничего нет? А ходы какие-нибудь из пещеры ведут?

— Нет. Глухо как в танке. На каменную ярангу или чум пещера похожа. Никаких входов выходов.

— Плохо...

— угу...., — печально вздохнул студент.

* * *

Первое, что пришло в голову — мне несказанно повезло... Рухнул в яму пять метров глубиной и ничего себе не сломал. Локти оббил, саднили. Ноги отбил, что ступни заныли, да выпачкался изрядно. А так вроде целый... Земля сверху меня обсыпала, да и в пещере всё пылью поросло. Пещера странная, словно построенная по чертежам. На первый взгляд нагромождение мелких камней и больших валунов, образующих четкий геометрически правильный сферический купол. А вот сама вершина купола, которую я осветил фонариком из смартфона, была словно предварительно просверлена толстым буром диаметром с метр, образуя вертикальную шахту, почти насквозь. Там видимо оставалась до поверхности небольшая перемычка, на которую я и наступил. Это, что получается через неё свет наружу проходил? До вершины купола метра 3, и там ещё метра два шахта. Локти стер, когда инстинктивно падение пытался предотвратить. Теперь бы на то откуда этот свет шел посмотреть. Посмотрел и ничего такого не обнаружил. Не так, чтобы совсем ничего....Точно по центру пещеры лежала большая отсвечивающая темным металлическим блеском штуковина, напоминающая то ли лепешку ммденс , то ли сыра сулугуни. Только лепешка эта была в диаметре с полметра. Ровно в два раза меньше, чем диаметр шахты. А то можно было подумать, что это столб света из под земли пробивался и эту шахту сделал. Никаких проводов к линзовидной металлической штуковине не вело, и на лампочку она совсем не похожа...Странно. Выключив фонарик, я присел у стены пещеры на выложенный булыжниками пол пещеры, и призадумался. Но не о странностях пещеры, а о том, что далеко дурак убежал. А вдруг дед меня не найдет? А вдруг не вытащит? Перспективы виделись совсем не радостные. Найдут лет через сто скелет со смартфоном в руке. Эпичненько, но не фига не гламурненько. Первая мысль о везении оказалась фальшью. Где тут везение? Может лучше было башкой вниз рухнуть, чтобы сразу на смерть и не мучится? И постепенно, сам не замечая, я впал в какое-то сонное состояние, на грани сна и яви. И когда в темноте зазвучал человеческий голос, я не сразу сообразил, что это дед меня нашел.

* * *

Утреннее сумеречное небо окрасилось багрянцем, а мы с Петровичем сидели и смотрели напряженно за холм. Ждали. Рванет его 'каменный цветок' или не рванет? Мне было глубоко фиолетово. Главное дед меня вытащил. Разделся догола, связал все свои шмотки и вытащил меня по импровизированному канату. Жилистый дед оказывается, сильный. И мину эту меня с собой забрать заставил. Штука оказалась довольно легкая. По весу, как дюралевая. Только вот взять с собой ценную штуку, не зная, спасет или не спасет ткань пончо её от активации при дневном свете, старик не решился. А потому завернутая в пончо металлическая таблетка лежала по ту сторону холма и ждала рассвета. А мы с дедом сидели по эту сторону холма и ждали результата. Хотя, если честно, мне было совершенно по фиг, рванет или не рванет. Спать хотелось неимоверно. Но вот ведь западло! Ночью в какой-то промежуток, мошкара, оказывается, пропадает, и можно спать всласть. А с рассветом просыпается, а тут завтрак теплый сидит. И ей совершенно наплевать, что завтрак потный, грязный, побитый и не выспавшийся, и совсем мошкаре не рад. Зато она то, как рада!

— Ссуки! — сплюнул я, попавшую в рот мошку, обреченно обмахивая себя веточкой какого-то бурьяна.

Дед никак не отреагировал. Сидел на земле ноги калачиком и смотрел с отрешенным видом на восход солнца. Точнее неизвестной звезды. Но звезда эта ни чем от нашего солнца по-моему не отличалась.

— Петрович, а тебя, чо...мошка не кусает? — спросил я у медитирующего на восход деда.

— Нет.

— Правда что ли? — спросил я, присматриваясь и видя, что мошки у дедовского лица и точно не видно.

— Правда.

— А почему?

— Мошка питается только дурной кровью, а у меня её нет, — неотрывно смотря на солнце глубоко посаженными глазами, ответил старик. Его седые волосы и бороду слегка трепал утренний ветерок, а длинный нос с горбинкой делали его похожим на вождя индейцев. Вот только соломенная шляпа на голове как-то выпадала из образа.

* * *

Дело близилось к вечеру, когда мы добрались до колодца. Собственно, это не колодец в привычном понимании. Нет там сруба, тяжелого ворота, и неизбежного ржавого ведра на цепи. Местный колодец, это ничем не примечательный очередной холм. А опознать, что там есть вода можно по одной примете. Рядом с холмом растет высокая трава, и она всегда зеленая. И в жаркое лето, и в сезон дождей. В сезон дождей опознать, конечно, сложнее, трава везде зеленая, но тогда и надобности в колодце нет. Да и не попадешь ты к источнику...Вход в грот часто бывает залит водой.

— Стой! — скомандовал я студенту, лишь только увидел полоску зелени у холма.

— А что такое? — возмутился идущий впереди хлюпик.

— Быстро лег на землю! А то..., — ответил я, намереваясь дать пинка нерасторопному пацану, но было поздно.

— Заметили нас! Теперь можешь стоять и не прятаться!

— Кто заметил? Шакалы? — озираясь по сторонам, спросил студент.

— В некотором роде, — пробурчал я, а про себя подумал, что они и есть шакалы. Издревле хищники обожают устраивать засады у водопоя, зная, что добыча придет напиться обязательно. Выхода у добычи нет. Вот и эти....нелюди. Лень им штуки в пустоши искать, а пить и есть хочется. Только бог не сподобил, ни умом, ни трудолюбием. Куда проще обобрать прохожего, чем самому горбатиться. А эти обосновались у колодца, видать приметили меня, и решили подождать, на обратном пути перехватить. Тут в округе до ближайшей воды три дня пути. Наверняка рассчитали, именно здесь пройду, другого пути у меня нет. И что теперь? А теперь этим мразям придется отдать, все, что нашел за последний месяц. Заберут они не всё, понимают, что резать курицу, несущую золотые яйца не выгодно. Но хуже всего, они могут забрать 'ночной цветок'. Ну, уж дудки! Его им ни за что не отдам!