Душа крючкотвора

Вторая точка зрения была представлена европейской научной школой, считавшейся новаторской. Ее представители понимали природу магического контракта более широко и относили к ним все сделки, при заключении которых использовалась магия. Континентальная система права называла контрактом договор между двумя и более волшебниками, по которому права и обязанности возникали у каждой стороны. К примеру, обязанность покупателя оплатить товар соответствовала взаимному праву покупателя получить оплату, а обязанность передать товар — праву требовать его передачи и т.п. Ну а Непреложный Обет правоведы-новаторы вообще не считали контрактом, так как по нему обязанности возникали только у одной стороны.

В отличие от своих консервативных коллег, европейские толкователи законов рассматривали любые магические обеты лишь как способ обеспечения контракта. Таким, как залог или поручительство. И все же в одном представители обеих школ сходились — как и у любой сделки, у магических контрактов были свои условия действительности. Их-то и предстояло выяснить Гарри.

— Вы что, всерьез намерены отказаться от своих чемпионских титулов? — спросил прислушивающийся к разговору Диггори.

Парочка смерила англичанина такими взглядами, что у чемпиона Хогвартса возникли подозрения, что он чего-то не понимает. Но развить тему хаффлпаффцу не удалось. Дверь комнаты распахнулась, и на пороге появился пухленький и невероятно бледный подросток.

— Что такое, Невилл? — поинтересовался Седрик. — Нас куда-то вызывают?

— Н-нет, — замотал головой Лонгботтом. — Я тут... это...

Бормотание храброго гриффиндорца было прервано Людо Бэгменом. Обхватив паренька за плечи, он воскликнул:

— Невероятно! Это просто невероятно! Джентльмены... леди, — глава Департамента магических игр кивнул Гермионе. — Позвольте представить вам четвертого чемпиона Турнира!

Обменявшись с Гарри понимающими взглядами, Грейнджер уточнила:

— Судя по вашему энтузиазму, даже факт избрания лишнего участника не наталкивает вас на вполне логичное умозаключение, что результаты отбора были сфальсифицированы и что его следует провести заново.

— И при этом использовать исправный артефакт, — добавил Поттер. — А то, похоже, что Кубок Огня за две сотни лет бездействия пришел в полную негодность. И лично я не удивлюсь, если прямо сейчас он выдаст имя какого-нибудь профессора из числа присутствующих в Большом Зале.

— Либо имя абсолютно случайного волшебника, даже не подозревающего о Турнире, — ехидным тоном продолжила мысль шармбатонка.

Под таким напором Людовик растерялся. Но тут в комнату вошли директора в компании Крауча, и в ней сразу сделалось шумно.

— Импоссибль! — кричала возмущенная мадам Максим. — Хогвартс не может выставить на Турнир сразу двух чемпионов! Все школы должны иметь равное число участников. Я требую проведение дополнительного отбора!

— Увы, это невозможно, — возразил полувеликанше Бэгмен. — Кубок Огня погас, и его разожгут не раньше следующего Турнира.

— На вашем месте я бы даже не вспоминал об этом артефакте, — вставил свои пять кнатов Каркаров. — Его "беспристрастный отбор", как ранее неоднократно заявлялось, на деле оказался простым выбором случайного имени. Это ясно всем присутствующим. Так что настоятельно рекомендую вам объявить результаты недействительными. В противном случае я подам протест в Министерство магии Англии и уведомлю Международную Конфедерацию Магов о творящимся на Турнире беспределе.

— Это ваше право, — заявил мрачный Крауч. — Однако, несмотря на любые протесты, выбранным чемпионам придется участвовать в состязании. Заключаемый с Кубком контракт не оставит им иного выхода.

— А с этого места поподробнее! — решил напомнить о себе Поттер. — Что за контракт?

— Договор, за выполнением которого следит сама магия, — пояснил чемпионам Бартемиус. — Такие контракты были весьма распространены в период зарождения Турнира Трех Волшебников, и Кубок Огня был создан для упрощения данной процедуры. Он отбирает из списка попавших в него имен трех претендентов, являющихся сильнейшими и умнейшими представителями своей школы, и присуждает им титулы чемпионов. Любой, я подчеркиваю — любой волшебник, чье имя выдал артефакт, обязан участвовать. Если только не желает лишиться магии и стать сквибом.

— То есть участвует не тот, кто бросал, а тот, чьё имя вылетело? — резюмировал Герой. — Тогда почему этот момент организаторы решили скрыть от общественности? Почему у Кубка не был выставлен маг, в обязанности которого входила бы проверка соответствия имени на листке и личности бросающего? И вообще, я не понимаю, зачем нужен был этот цирк с церемонией? Все желающие просто могли написать записки и сдать их своим директорам, а те исключили бы не подходящих по возрасту или по какому-то иному признаку участников и сами переправили бы листки с именами в Кубок. Тогда возможность фальсификации результатов была бы намного меньше... Впрочем, как я уже говорил, это не мои проблемы! Ведь если речь идёт о магическом контракте, то общеизвестно, что заключать его может лицо, обладающее дееспособностью. Моя же дееспособность как несовершеннолетнего ограничена, и я могу самостоятельно заключать контракты только с письменного согласия своего опекуна. А раз мои опекуны не давали на то своего согласия, контракт нельзя считать действительным. Счастливо оставаться!

Однако Крауч остановил намеревавшегося выйти мальчика:

— Не спешите, мистер Поттер! Должен вас уведомить, что директора, согласно законам магической Британии, являющиеся опекунами всех потенциальных участников, заранее предоставили свое согласие на участие их учеников в Турнире. Данные документы хранятся в Отделе международного сотрудничества в Министерстве Магии, и если пожелаете, я готов предоставить их вам для ознакомления.

Юный юрист с удивлением поглядел на Каркарова. В ответ тот развел руками:

— Прости, Гарри. Я посчитал это простой формальностью и не поставил тебя в известность. Ведь я даже предположить не мог, что организаторы допустят такую халатность в отношении выбора чемпионов. Знал бы — кинул бы собственное имя!

Поттеру очень хотелось ввернуть поговорку о граблях, на которые второй раз наступил директор. Ведь он присутствовал на финале Чемпионата мира, собственными глазами видел, что вытворял Бэгмен, и после этого еще удивляется несправедливости отбора? Однако обвинять Каркарова в недальновидности на глазах у его коллег было бы в высшей степени невежливо, и Гарри промолчал. Зато воспрянувший духом Людо радостно произнес:

— Ну, раз все благополучно прояснилось...

— Прояснилось? — возмущенно перебила Бэгмена Максим. — Мы еще не решили, что делать со вторым чемпионом от Хогвартса!

— А кто сказал, что Невилл Лонгботтом является чемпионом Хогвартса? — раздался хриплый каркающий голос.

Присутствующие повернулись к говорившему, пожилому инвалиду с деревянной ногой и искусственным глазом, вращающимся в разные стороны и производившим крайне отталкивающее впечатление. Подойдя к компании директоров, постукивая протезом, Аластор Грюм продолжил свою мысль:

— Я внимательно изучил листок пергамента с его именем и не заметил там названия школы. Похоже, он был оторван таинственным злоумышленником от какого-то эссе мальчика с домашним заданием.

— Но зачем кому-то так поступать? — удивился Бэгмен.

— У меня есть лишь одно объяснение — кто-то желает Невиллу смерти!

Лонгботтом снова попытался хлопнуться в обморок, но сильная рука отставного мракоборца и невербальный энервейт позволили впечатлительному чемпиону остаться на ногах.

— Заговор? — удивилась полувеликанша. — Но где же доказательства? Может, мальчик сам обманул Кубок Огня?

— Мадам, раскройте ваши прекрасные глаза! Если Кубок выбрасывает имя явно не готового к состязаниям четверокурсника, то это означает, что кому-то пришлось наложить на артефакт мощный конфудус, чтобы убедить его в существовании четвертой школы с одним единственным кандидатом. Школьнику проделать подобное точно не под силу!

— Выходит, Лонгботтому тоже придется участвовать, — объявил Дамблдор, скорчив постную мину.

— Я не хочу! — отчаянно воскликнул Невилл.

— Но, мальчик мой, ты же не готов лишиться своей магии?

Пока строптивого чемпиона уговаривали смириться со своей судьбой, Поттер вытребовал у Крауча письменное изложение правил Турнира. Оно представляло собой тоненькую брошюрку, которую юрист принялся внимательно изучать. Сообразительная Гермиона присоединилась к процессу, заглядывая через плечо Героя. Девушка уже поняла, что от участия ей не отвертеться, и собиралась извлечь максимум пользы из сложившейся ситуации.

Пойдя на поводу у эмоций, Грейнджер продемонстрировала Олимпии Максим, что намеревалась проигнорировать ее пожелания, и теперь на доброжелательных отношениях с директором можно ставить крест. Но это даже к лучшему! Теперь полувеликанше придется сильно постараться, чтобы пробудить у чемпионки Шармбатона желание победить. Ведь обязательно лишь участие, а не результат, и Гермиона уже прикидывала, что бы такого потребовать от наглой шантажистки. Отдельную комнату под лабораторию, хвалебное рекомендательное письмо, свободное посещение обязательных занятий... или все сразу?

Брошюрка быстро кончилась, получивший от директора критическую дозу внушения Невилл был со всем согласен, и чемпионов начали посвящать в детали предстоящего первого тура. Ну, так было задумано. На деле же, так и не сказав ничего полезного, организаторы велели участникам готовиться ко всему и выпроводили восвояси. Оказавшись в пустом Большом зале, ночную тьму которого разгоняла лишь пара догорающих свечей, Гермиона не удержалась от издевки в сторону задумчивого Поттера:

— Значит, в любом контракте есть лазейки? Так что же ты в этом не нашел? Или плохо искал?

— Вот только не нужно ерничать! — парировал Гарри. — Я могу назвать пяток вариантов, которые гарантированно избавят нас от участия в Турнире: лишение магических способностей, ритуал отречения от рода и смены имени, необратимое изменение духовной составляющей, потеря разума или смерть. Что-нибудь из этого кажется тебе приемлемой альтернативой?

— Ладно, извини, — пошла на попятную девушка. — Просто я вся на нервах.

— Ничего страшного, я и сам сейчас готов опуститься до членовредительства. Кстати, вот, возьми "Правила"! Думаю, они тебе еще пригодятся.

— Спасибо, не нужно. Я их запомнила.

— Все? — удивился Поттер.

— А что тут такого? Каких-то двадцать четыре странички!

— Ты права... Хорошо, когда запретов и ограничений так мало!

Парочка обменялась понимающими ухмылками, больше похожими на хищные оскалы, не обращая никакого внимания на Седрика Диггори, волочившего за собой находившегося в прострации Невилла.

* * *

Флёр Делакур, полувейла, одна из лучших учениц Шармбатона, талантливый экономист, гордость и надежда родителей после сытного обеда прогуливалась по пустому коридору Хогвартса. За эти несколько дней красавицу успели утомить сальные взгляды юношей и совсем petits garçons, преследовавшие ее повсюду. Британские представители сильного пола оказались беззащитны перед ее природным обаянием, что создавало определенные трудности в общении с местными — после пары минут разговора глаза собеседника теряли осмысленность, а на лице крупными буквами проступало вожделение.

Флёр тяжело вздохнула. Какой ужас! Видимо, воспитание в Хогвартсе отсутствует как таковое. Мальчишек совсем не учат самоконтролю. И этикету. Вспомнив о рыжем нахале, который едва не захлебнулся слюной, бесцеремонно разглядывая гостью, Делакур поморщилась. И тут же почувствовала сильный удар по затылку, отправивший ее в беспамятство. Очнулась полувейла в каком-то пыльном классе, обнаружив себя привязанной к массивному деревянному кресту, стоявшему посреди комнаты. Рот был заткнут кляпом, а из одежды на девушке остались только кружевные трусики. Подергавшись, Флер осознала, что веревки очень крепкие и без посторонней помощи ей не выбраться.

— Вы только поглядите, кто очнулся! — радостно возвестил очень знакомый голос.

Секунду спустя перед ошарашенной Делакур возникла Гермиона Грейнджер. "Немедленно развяжи меня! Что еще за глупые шутки?" — хотела воскликнуть полувейла, но из-за кляпа вышло лишь невнятное бормотание. Тем временем похитительница ласково провела пальцами по щеке девушки и, не меняя умиротворенного выражения лица, резко ударила ту кулаком в солнечное сплетение.

Боль была адской. Флер показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она смогла сделать вдох. Ощущая, как по щекам бегут слезы, девушка со страхом взирала на свою мучительницу, которая снова нежно провела пальцами по лицу пленницы. На губах Грейнджер блуждала улыбка, но Делакур она казалась оскалом чудовища, наслаждавшегося видом своей беспомощной жертвы.

— Когда-то давно я прочитала одну занимательную историю-детектив, — не обращая внимания на ужас полувейлы, заявила Гермиона. — Ее главный герой, сыщик, отчаявшись вывести хладнокровного убийцу на чистую воду, решил использовать нетрадиционный метод, основанный на знании психологии. Он собрал всех подозреваемых в одной комнате, усыпил их бдительность разговором, а потом заявил, что один из них — убийца! Присутствующие тут же стали переглядываться, смотреть друг на друга, словно надеялись увидеть на лицах окружающих подсказку, которая позволит им выявить преступника... Все, кроме одного. Убийца глядел прямо перед собой. Преступнику не было нужды участвовать в поисках, поскольку он-то знал правду.

Немного оправившаяся от страха девушка что-то промычала, но была вознаграждена хлесткой пощечиной, отбившей у нее всякое желание перебивать похитительницу.

— Так вот, — как ни в чем не бывало продолжила Грейнджер. — Вспомнив эту поучительную историю, я собрала свои воспоминания о церемонии оглашения чемпионов и внимательно изучила их в думосбросе. Мне понадобилось всего три минуты, чтобы обнаружить занятный факт — в тот момент, когда из Кубка появился листок с именем чемпиона Шармбатона, внимание всех присутствующих было обращено на Дамблдора. И только ты смотрела на меня. Словно знала, чье имя должен был огласить директор. А все то время, когда я насиловала связки, тщетно взывая к разуму организаторов, на твоем прекрасном личике нет-нет, да и проскальзывала торжествующая ухмылка. И вот теперь я желаю знать, каким же образом листок с моим именем умудрился попасть в артефакт.

Гермиона щелкнула пальцами, и у распятой пленницы исчез кляп. Флёр не преминула этим воспользоваться, завопив во всю мощь своих легких:

— Помогите! Спасите! Кто-нибудь, на помощь!

Спокойно дождавшись, когда у девушки закончится воздух, Гермиона повторила жестокий удар, а затем с пару минут безучастно наблюдала за корчившейся на кресте полувейлой. Когда же той удалось оправиться от болевого шока, Грейнджер схватила Делакур за волосы, приблизила ее заплаканное лицо к своему и насмешливо поинтересовалась:

— Неужели ты думала, что я забыла про заглушающие чары? Нет, моя милая Флер, я не настолько глупа и приняла все необходимые меры предосторожности. Даже если я начну резать твое тело на мелкие кусочки, никто ничего не услышит. А если ты будешь и дальше упрямиться, я начну. Можешь в этом не сомневаться!