Домой хочу!!или как выжить общий файл

— А что я? Поколение подрастает дерзкое!

— Про малыша, — продолжил Вилик, — он из Мачора, только там живут барсовые. Странно, как такой маленький оказался один и так далеко от родителей. Барсовые ни на минуту не оставляют малышей без присмотра, они примерно, как твои, Стёп, котятки месячные. Ручку-лапку мы с егозой подлечили, она срастется правильно, только останутся шрамы, но не это волнует, — полуоборот, дитё в таком возрасте не умеет оборачиваться, рано. Видно, из-за боли и страха он самопроизвольно попытался обернуться. Но мал ещё вот и застрял в полуобличье. Насколько я помню из учебника, ему самому не обернуться и где-то в течении седьмицы надо помочь, иначе он так и останется. Но, — ответил он, опережая Лучика, — это только барсовые могут, мы не знаем эти тонкости, барсовые такие секреты никому не раскрывают. Уверен, деда твой уже отправил весточку барсовым. Ох, не завидую я тому, кто это сделал! Пойду, посмотрю на малыша!

Через несколько минут Вилик вышел с ним на руках, тот задорно крутил головой и с любопытством смотрел на всех нас:

— Я тебя помню, ты плакала и руку мне гладила, — сказал Любаве, — а ты меня из ловушки хотел вытащить, — это Лучику! И тут он увидел Стёпку — глаза округлились и он воскликнул:

— Младший брат Богинюшкин!! Никогда не видел, ты на нас похож, только мелкий.

— Сам-то больно велик, и ещё неизвестно кто из нас младший! Звать-то тебя как?

— Лихослав, младший и любимый сын князя Венцеслава Мачорского, -Вилик удивленно сказал, — но у князя все дети взрослые?

— А вот и нет, я нежданно-негаданный родился, и то великая тайна мачорская, — малыш поднял вверх большой палец, явно цитируя кого-то, и тут же всхлипнул, — а я.., а меня...

— Фи, какая ерунда, — уперев кулачки в бока, фыркнула Любава, — скоро твои мамочка и папочка явятся, айда лучше на озеро, а то эти взрослые все время ворчат.

Кот крякнул:

— Да, это похлеще меня будет деточка!

Драган понес Лисика — так его тут же окрестила дочка, а мои вприпрыжку побежали за ними, вскоре с озера донеслись вопли и визги. Вилик дождался Пола, долго о чем-то с ним говорил, потом помахав мне рукой, убежал. Мрачный Пол, посовещавшись с котом и охранниками, тоже долго не задержался. Буркнув мне:

— Крыс надо уничтожать и гнид тоже, завтра явлюсь, деток от себя далеко не отпускай!— тоже исчез.

Муська, как верный пес, ни на шаг не отходила от деток, а где-то возле леса нет-нет, да и выглядывала та полла, что прибегала за мной.

Вечером все трое лежали на большой кровати и слушали кота, рассказывающего мультики в лицах, да так и уснули все вместе, а кот растянулся вдоль ножек, тревожить не стала, так и проспали до утра, дружненько.

Утром Стёпка, как бы между делом, сказал:

— Вот, заноза тебе и жених!

— Нет, — серьезно ответила дочка, — мой жених другой... он такой... такой огромный и красивый, и шрам у него есть!

— Если шрам, то да, — кивнул кот.

— Ты сам, когда с блуду приходишь, говоришь, что шрамы украшают мужчину! — на что кот растерянно промолчал.

- Стёп, ну хоть чему-то правильному ты их учишь, или только дури?

— Жизни я их учу!

— Оно и заметно, ведь нарвешься!

Детки побежали на озеро, Лисик в воде был как дельфиненок, нырял, быстро плавал, мои же глядя на него, учились нырять.

Довольные, уставшие, поднялись на поляну и замерли — к дому летели огромные кошки, Лисик у меня на руках пискнул, и задние развернувшись, быстрее помчались к нам,

— Дети, быстро ко мне за спину!

С оскаленной пастью на меня летел зверюга, от озера летел прыжками Драган, а через мою голову с жутким мявом прыгнул Стёпа и, оскалившись, зашипел, защищая нас:

— УРРРОЮ ВСССЯКОГО!

Первый зверюга притормозил от удивления, видно, за ним приостановились и три других, а сзади выскочила, видимо, самка, поменьше, и продолжала лететь на меня. Сбоку вывернулся ещё один и преградил дорогу самке, которая с ревом откинула мешавшего ей котищщу.

И тут раздался разбойничий свист, и из-за спины выскочила возмущенная Любава, в три шага она подлетела к кошке и стукнула ту по носу:

— Гадская кошка, не смей обижать нас!

Затормозивший за самкой, самый большой зверюга, шумно втянул воздух и, распластавшись по земле, пошел рябью, через минуту перед нами стоял огромный мужчина и с удивлением смотрел на мою крошечную, по сравнению с ним, дочку, трясущую кулачками.

Лисик радостно завозился и закричал:

— Мамочка, батюшка, они меня спасли!!

Вместо кошки появилась женщина, которая зажимала нос рукой, а спустя мгновение перед нами стояли остальные крупные, мощные воины.

Старший из них, поклонившись, сказал:

— Приветствую тебя, княгиня, прости нас, не поняли мы в горячке, что ты не враг сыну нашему. Прими мою благодарность!

— Лихославушка! — это уже женщина протягивала руки к сыну — тот с удовольствием перебрался к ней и заурчал.

Любава же подошла к отдельно стоящему рослому, мощному мужчине, который отворачивал правую сторону лица.

— Какой ты красивый! — она подняла вверх руки, — подними меня!

Тот, первый, что летел на меня, оскалившись, ухмыльнулся и сказал:

— Он же урод, ты лучше на меня посмотри, я же красивее!

Лучик, внимательно смотревший на всех, поморщился. Это означало, что молодец с гнильцой. Мальчик мой каким-то чутьем распознавал внутреннюю сущность, и если морщился, то человек или не очень человек, был нехорошим.

Любава меж тем гладила изуродованную ожогами щеку и приговаривала:

— Ты самый красивый и храбрый! — и, повернувшись ко мне, выдала: — Мамочка, я нашла своего жениха!! Я за него замуж пойду!!

Этот, что хамил, некрасиво заржал, его поддержали два рядом стоящих. Какая-то неправильность была в них, как бы и крепкие, и сильные, но весьма напомнили наших перекачанных мачо, не воины, а показушники какие-то.

Сзади раздался вкрадчивый, какой-то не похожий на обычный, голос Пола:

— Позволь узнать, Венцеслав, сын Станимиров, с каких это пор твои крысы хозяйничать стали в моих владениях? И почему всякая гниль и гниды позволяют себе говорить вперед вожака? Или ты совсем стар и слеп стал и не видишь у себя под носом дерьмо?

Медленно, по дуге, обходя поворачивающих за ним головы, Пол подошел к нам, вид его внушал суеверный страх, сейчас это был настоящий местный леший, с какими-то угрожающими сучками, шипами, торчащими вместо привычных рук и ног, заросший до глаз, со стоящими дыбом зарослями мха или пакли на голове.

— Я спрашиваю, кто из вас, мерзавцев, — он указал шипом на трех, стоящих впереди, — осмелился испоганить мои владения мерзкой ловушкой?

Два сразу же упали на колени, а третий, нагло ухмыльнувшись, сказал:

— И что ты мне сделаешь, палка с глазами, когда за моей спиной все барсовые, я только свистну и... — из руки-сучка Пола вылетела небольшая молния, и этот наглец обратился в статую. Драган и Младен моментально скрутили двух других, на поляну посыпались лиардские воины во главе с Виликом.

В момент произвели зачистку, как выразился Стёпка. Венцеслав с оборотнями тоже отправились в Унгар, скорректировать совместные действия по наведению порядка. Любавин жених, с заметно побледневшими шрамами, после её поглаживаний, и нежно поцеловавший свою 'невесту', тоже ушел.

— Мамочка, ты такая несерьёзная стала!

— Чем же, доченька?

— Вот, — она забавно развела руками, — ни одного нарядного платья не взяла, мне не в чем жениху показаться!

У нас дружно отвалились челюсти...

Потом, Пол, откашлявшись и улыбнувшись, сказал:

— Похоже, не отвертеться Мстидару от невесты, тут все круто! Внучушка, ты платья теперь носить будешь, или как с моим подарком будет? (Было дело, когда подаренное им платье в порыве большой обиды — мечталось лук со стрелами — изрезано на клочки. Пол в глубокой печали две седмицы не появлялся, и мы сначала слушали рыдания по поводу не того подарка, а потом — потому, что деда пропал.)

Сейчас же ответ убил:

— Надо же мне во всей красе ему показаться... — и пропела: — "должна быть в женщине какая-то загадка, должна быть тайна в ней какая-то!"

— Это в пять лет, ой, Зинуша, быть нам ранними тещей и тестем, — никогда не терявшийся Стёпка, озадаченно, совсем как деревенский мужик, чесал лапой в башке.

Светомира, не выпускавшая сыночка из рук, сказала:

— Для своих, барсовых, у нас имеется такая ткань 'утренняя роса' называется, будет тебе платье из такой ткани, только если не передумаешь быть Мстидаровой невестой!

— Лучик, скажи им, что я его выбрала насовсем, только вот вылечивать лицо, чтобы без шрамов был, не буду!

— Почему же? —

Она хитро улыбнулась.

— А чтоб никто не знал, что он самый красивый, только я!

Лучик как всегда кратко подтвердил:

— Да! Не скоро только будет свадьба, маленькие мы.

— Подождет!!

— Ни фига себе, заявочки! Ну, раз Лучик сказал, так и будет! — подвел итог кот.

— Светомира, — Пол обратился к матери Лисика, — полуоборот когда будем исправлять, что для этого нужно?

— Венцеслав и старшие братья как придут, сразу и начнем, надо же травки кой какие заварить, малышу будет больно, но недолго, а потом он сутки проспит . Я так вам благодарна, мы знали про всю эту кашу, заваренную троюродным племянником, но уверены были, что будут пытаться устранить наследника, нашего старшенького, Велеслава, а они малыша и его няньку, гуляющих в саду одурманили травой мерии, а много ли надо малышу? Но что эта мразь, — она содрогнулась, — решится на такое...

Укладывая вечером деток спать, обратила внимание, что сыночка какой-то грустный.

— Лученька, ты что грустный?

-Деда Арди долго не приходит!

— Видишь, какая плохая история с Лисиком вышла, а твой дедушка в столице, как раз там и работает. Я точно знаю, что он тоже без тебя скучает, как наладится все, пойдем в столицу в гости к Антипе, Таши с Вирушкой, обязательно к Луше в магшколу зайдем. Целую седьмицу будем в столице.

— Мамочка, а папу нашего увидим?

— Эммм... а кто вам сказал, что папа в столице?

— Никто, мы с Любавой сами так решили, мама а почему папа никак нас не найдет, мы же не прячемся? Какой он?

— Папа ваш очень хороший, сильный и умный, а вас не ищет, потому что не знает, что вы родились.

— Почему? Ты ему не сказала про нас?

— Когда он уезжал, даже я не знала, что вы в животике уже есть. А папочка ваш очень большой начальник, у него много врагов, и нас могли сильно обидеть ну, вот, как Лисика.

На меня внимательно смотрели зеленые и черные глазки... и кот, явно не собиравшийся помогать мне в этой ситуации, потом Любава сказала:

— Вот научимся у Драгана драться на мечах и пойдем к папочке, тогда никто не сможет нас обидеть и его защищим!

— Точно, защищим! — подтвердила я, молясь про себя, чтобы эту тему оставили, детки и впрямь переключились на разговоры о мечах.

Когда уснули, кот шепотом, чтобы никто не услышал, выступал:

— А дальше чё говорить станешь?

— Знаешь, пусть всё идет, как идет. Суждено, значит, узнает о них, нет — вырастут, сами решат, на все воля Божья! Кстати, ты, мил друг молчишь как шпион о посещении Бастики, не к добру?

— Пока не могу, но девочки у неё...

— Кто про что, а вшивый про баню!

— Ну, не могу я, нельзя!

С утра началась суматоха. Барсовые ушли куда-то в Половы владения для проведения оборота Лисика, и на счастье Лучика заскочил Арди. У сыночка как предчувствие было, он не уходил с крылечка, даже на озеро не пошел, и надо было видеть, как он, раскинув руки, летел, сломя голову, навстречу спешащему Арди! Прижавшись к груди Арди, мой немногословный сыночек что-то долго и взволнованно говорил деду своему, вызвав у меня слезы. Ушла в горницу, чтобы не видели.

Лучик не отходил от деда ни на шаг, Арди же с нежностью смотрел на обоих, когда прибежавшая с озера егоза тоже повисла на нем.

— Я такой богатый теперь, столько любви и не чаял узнать, — блестя повлажневшими глазами, сказал он мне.

Барсовые принесли крепко спящего, теперь уже обычного ребенка, тут же почти все обратились в кошек и умчались, размяться. Мы же тесным кружком сидели в горнице, когда Венцеслав сказал, что мои детки и Лихослав теперь породнились на всю оставшуюся жизнь, а мы все, включая Муську, всегда желанные гости в княжестве.

Муська, кстати, куда-то запропала, я не волновалась, думая, что она в лесу избегает общения с большими кошками, но Стёпа просветил:

— Любовь у их открылася с тем черным лошадём, — с Антипиными интонациями проговорил (Любава так назвала поллу), — так что быть мне дедом, скорее всего. Не доверит ведь жеребенка-лошаденка-полленка, как не назови, никому, порода-то дикая, это меня она любит, ну и ребятишек с тобою, а других-то близко не подпустит.

Затем князь, посмотрев на огорченную Любаву, серьезно спросил:

— Любавушка, не передумала ли ты быть невестой Мстидара? Я обязан официально объявить барсовым, что Мстидар теперь имеет невесту!

Дочка, вся искрутившаяся и опечаленная, что Мстидара пока нет, ответила со всей серьёзностью:

— Я своих решениев не меняю!

— Вот так, знай наших! Коней на переправе не меняют! — поставил точку кот.

— Быть по сему! Вижу, у тебя, старшая княгиня, много вопросов имеется, подождем Мстидара, он у меня в кяжестве за всю разведку отвечает, вот утрясут все мелкие вопросы с главой Лиардовских розыскных, и придет он, не волнуйся, княгинюшка малая.

Малая 'княгинюшка' засияла, заскакала, и от её радости все вокруг заулыбались тоже.

Венцеслав же уважительно обратился к Лучику:

— Могу ли я у тебя спросить, надежда Богинюшкина?

— Откуда ты знаешь? — вырвалось у Стёпки.

— Мы, барсовые, ближе всех к Богинюшке, и от князя к князю переходит нам умение видеть наделенных большой силой и умениями, благословленных Богиней нашей, Бастикой!

— И много ты их видел?

— За время, прошедшее с бунта, Лучезар — второй, но уже сейчас видно, более сильный, чем имеющий немалую силу Димандан, Правитель Лиардский.

Я поперхнулась отваром, кот тут же лапой стал стучать по спине:

— А не жри в два горла!!

Лучик кивнул князю, тот спросил:

— Обскажи-ка мне, как ты смог определить что, — он вздохнул, — родственник с черной душой?

Мой сыночек сказал кратко:

— Вижу, есть внутри чисто и ясно, а у него было грязно.

— А... — что-то хотел спросить ещё Венцеслав, но радостный вопль Любавы его заглушил — дочка с разбегу повисла на Мстидаре, который как-то солнечно улыбнулся чистой половиной лица.

Рядом охнул князь:

— Ох, ты, Богинюшка, я много лет не видел, как он улыбается, забыл! И правда, все делается по воле Богинюшки!

Любава знакомила жениха со всеми:

— Это мой деда Поля, самый-самый дед, это мой Лучик, это ещё один мой деда Арди, есть ещё Антипа с Артемкой и мамочкой ихней, Косик, Таши-солнышко рыжее с Вирушкой и Луша. А ещё Кузема с ребятишками, вот всех люблю, Муська ещё, гулёна.

Сидя у него на руке, она потихоньку поглаживала его изуродованную щеку, с ручек её шло зеленоватое сияние.