Периметр

Вариант, что Макс сделал ход конём и потом отправился куда-то ещё, конечно, отбрасывать не стоило. Но, бегать по территории с карабином в руке и проверять различные локации... Подобный план лучше оставить на самый крайний случай. Как ни крути, спонтанные решения не мой конёк...

Что теперь? Ломиться и пробовать открыть самостоятельно — глупо. Навыкам аварийного вскрытия я не обучен, разбужу весь дом. Лезть через соседский балкон, покрытый льдом и снегом — еще более безумная идея. Паракорд в наличии имеется — но сомневаюсь, что смогу тихо выдавить двойной стеклопакет или отжать дверь, не разбив их при этом. Да, и альпинист из меня хреновый. Хотя, с балконной дверью как раз могло бы и получиться...

Но, всё вышеперечисленное не отменяет самый главный вопрос: что я надеюсь там увидеть и что хочу найти? Ответы на вопросы в виде чётко структурированного рапорта-аналитики на столе? Макса с черными пустыми зрачками, стоящего в шкафу... Или может сына и жену — неподвижных, как посиневшие от холода статуи в бункере... Что?

Недавняя всепоглощающая уверенность в правильности действий куда-то исчезла. Тяжелым грузом навалились беспокойство и сковывающий движения страх. Вариант с Максом, который — как мне ранее казалось — мог пролить свет на ситуацию, выглядел сейчас совсем нереальным и сильно оторванным от действительности... Что же делать?!

Паника от безысходности была уже не за горами: адреналиновая батарейка закончилась... Нужно собраться с мыслями и попытаться думать логически. Всему должно иметься объяснение — простое или нет. Но, обязательно логическое...

Так, попробуем восстановить хронометраж, начиная с момента возвращения домой. Под воздействием усталости и чувства вины перед супругой, я мог упустить что-то важное.

Вкусный и сытный ужин на кухне, мое перемещение в ванную, а жены — к сыну в спальню. Макс сообщает об инфаркте у Первого, я рассказываю об этом Лене. Потом начинаются звонки сослуживцев и коллег по работе. Разговор на повышенных тонах на кухне... Лена идет спать к сыну. Снова звонок от Макса — я оставляю записку и уезжаю в город. Потом двухчасовая пауза. Возвращение домой. Захлопнутая на защёлку дверь и отсутствие семьи...

Теперь детали. Убираем эмоции и отметаем самый плохой вариант — похищение. На улице почти минус двадцать — верхняя одежда, головные уборы и обувь в квартире отсутствуют. Значит, уходили не к соседям в пределах подъезда, а куда-то дальше... Почему телефоны, кошелек и ключи остались дома? В какой ситуации я поступил бы также? Да, ни в какой...

Это если бы раньше. А, сейчас, если включить паранойю? Думай! У Лены на пуховике стояла закладка, возле неё у Юрки вечером сработал детектор. И потом у меня. Но, сын упоминал ещё о свечении на кухне... Когда я проверял находившуюся там утварь — стол, шкафы, лампу, холодильник — ничего странного не обнаружил. А что если ручка отреагировала тогда на сумку? Лена, ведь часто — за исключением тех моментов, когда вешает на крючок под одежду в прихожей — ставит её на подоконник... При моей проверке сумки там не было. Обнаружив нюанс с пуховиком, я остановил поиски. Вполне могло быть так, что одним подслушивающим устройством не ограничились и, в дополнение к закладке-микрофону на одежде, отработали также и другие личные вещи. К примеру, кошелёк или ключницу... Она у Лены немаленькая, в форме книжки. Да, и кошелек тоже, стандартный женский — на все случаи жизни. Это как раз те предметы, которые с человеком всегда, когда он выходит из дома... Запихнуть туда радиометку или другой похожий девайс, не проблема. Брошенные телефоны, кстати, в эту версию хорошо вписываются...

Чтобы проверить теорию — нужно вернуться домой. Если предположения верны, то кошелек, скорее всего, будет без денег, а ключница — с пустыми звеньями. Тогда можно будет делать и дальнейшие умозаключения. Но, боюсь легкими или обнадёживающими они не станут. Как же я сразу не догадался заглянуть внутрь...

Мозговой штурм прибавил сил и веры в себя. Паника и поспешность — худшие помощники при принятии решений. Версию с медиком пока отставляем в сторону, вернусь к ней позже.

Ругая себя за невнимательность, я спустился по лестнице и вышел на улицу. Нужно метнуться кабанчиком на дальний КПП, благо ключи от машины с собой, и проверить список выезжавшего ночью транспорта. Для формирования общей картины информация лишней не будет. Понятно, если у кого-то стоит задача, к примеру, выкрасть людей неззаметно, то отмечаться на посту он не станет, привлекая внимание столь поздним выездом. В то же время, машины в городке есть, люди мотаются в город и близлежащие населенные пункты регулярно, хоть и не часто. У некоторых офицеров вообще родственники в соседних селах, каждый день ездят на службу и обратно...

Полосатый шлагбаум, как ему полагалось, был опущен. На свет фар, к моему удивлению, резво вылез солдат в расстегнутом бушлате и принялся за разблокирование стопора. Переключившись на габариты, я открыл дверь, вышел из машины и отправился в сторону КПП, дымившего трубой на фоне звездного неба. Поздоровался и, представившись по форме, поинтересовался:

— За последние три часа машин много выезжало?

— А что? — солдат напрягся. — Никто вроде не выезжал. Сейчас глянем, конечно, в журнале...

Поднявшись по спружинившим под весом металлическим ступенькам, мы вошли в хорошо протопленную комнатушку с двумя стульями, столом и кроватью. Жар от печки крепкому сну видимо не мешал, потому как второй номер, спавший на кровати спиной ко входу, на скрип двери не отреагировал.

Тетрадка в клетку с расчерченными под линейку графами, которую солдат сначала просмотрел сам и затем протянул мне, записей о въезде-выезде автотранспорта позднее восьми вечера не содержала. Поблагодарив, я уже было собрался отправиться обратно, как в голове сработал тревожный зуммер:

— А учёт автомобилей личного состава ведётся? — спросил я, подразумевая отсутствие в журнале записей о недавнем проезде моего Таксона.

— Нет, а зачем? — удивился солдат и ткнул пальцем в сторону бумаг на стене. — Списки разрешенного личного транспорта у нас есть, его проезд мы не фиксируем. Записываем только чужаков. А служебный...

— ...на КП в части, — я закончил фразу говорившего. — Так, выезжал кто-то на служебном или личном?

— Ну, пару машин было... — солдат начал перечислять, глянув на часы и еще раз на стенку. — Таксон ваш и Шкода потом за ним где-то через полчаса.

— Может напарник в курсе? — я продолжал спрашивать, в надежде получить больше информации.

— Нет, он тогда спал. Сейчас моя очередь. Мы по четыре часа стоим. Других не было. Только эти две. Шкода пока не возвращалась.

— Номер, цвет есть? Кто за рулем был?

— Серебристая, номер не запомнил, — солдат замялся. — Я как раз по телефону разговаривал, внимание не обратил. У нас их три штуки в списке, все одного цвета.

Сфотографировав на всякий случай табличку на стене, я вышел на улицу: может оно, а может и нет... Проверить, кто выезжал, не так уж и сложно. Машины известные, владельцы все со мной служат. Но, выяснить, по понятным причинам, получится только утром. Быстрее никак — два автомобиля из трех обычно хранятся в гаражах. Если нужная машина раньше вернётся — солдат пообещал сбросить номер в сообщении.

Потыкавшись в сугроб, кое-как развернулся и поехал назад. Возле дома припарковался, забрал карабин с заднего сидения и направился к своему подъезду. Пока поднимался, продолжал на автомате прокручивать события вечера, пытаясь обнаружить новые зацепки. Соответственно — отвлекся и расслабился. И зря. Рядом с квартирой меня ждали.

На площадке пятого этажа — прямо на ступеньках — сидел Макс.

Глава 29

Неожиданная встреча. На ловца и зверь бежит. Как-то странно: сначала морозится и не открывает дверь, теперь сам приходит...

— Что случилось? — голос медика прозвучал тише обычного.

— А ты как думаешь? — оставаясь на лестничном пролете спиной к окну, я сместился в сторону — кто знает, какие тараканы там сейчас в голове... На оружие реакции ноль. Хотя, непосредственной угрозы нет: карабин в руке — стволом вниз.

— Приглашаю в гости... — Макс проигнорировал заданный с издёвкой вопрос и, поднявшись со ступенек, кивнул в сторону своего подъезда.

Хм. Странная инициатива побеседовать, когда на часах два ночи. Учитывая неудачную попытку завязать разговор на заправке и последующее молчание в машине.. Ну ок, попробуем пообщаться. Только вот не знаю, не задумал ли мой друг чего плохого... Что могло измениться с момента возвращения из города? Почему зовёт к себе? Если знает, что Юрка и Лена разговору не помешают, то логичней было бы напроситься в гости и уже там проворачивать грязные делишки. Дать расклады, выдвинуть требования или поставить ультиматум — надавить, если стоит такая задача. Либо — при необходимости убрать ненужного свидетеля — инсценировать очередное самоубийство. Но, нет...

Так или иначе, терять мне особо нечего: понадобится пристрелить двуличного гадёныша — нажму на спусковой крючок не задумываясь, если это поможет вернуть семью. Если...

Я демонстративно сдвинулся, сменил позицию и, соблюдая дистанцию, пропустил сослуживца вперед. Тот молча начал спускаться по лестнице. Хлопнув дверью, вышли на улицу и, всё также не говоря друг другу ни слова, направились к обители медика в соседнем подъезде.

Однокомнатную квартиру назвать уютной было сложно. И еще сложнее было представить, что Макс прожил в ней почти шесть месяцев. И дело не в голых, с дешевыми обоями, стенах или окне, наполовину заклеенном журналами хорошо знакомой тематики, и тем более не в одинокой лампочке на проводах под потолком вместо люстры — в таких спартанских условиях жили многие холостяки в части. Удивляло и настораживало другое.

Сетчатая кровать с расправленным под нитку уставным одеялом, пара табуреток из казармы, самодельная стойка из металопрофиля с минимальным количеством одежды, турник и небольшой боксерский мешок: во всем этом на подсознательном уровне ощущалась странная — присущая лишь единицам — самодисциплина. И постоянная готовность сорваться с места в любую минуту, взяв с собой лишь одну сумку. На подобие такой, что как раз выглядывала из-под кровати.

В другой раз я пошутил бы по этому поводу, но не сейчас. Макс, убедившись, что я всё внимательно рассмотрел, в картинном жесте молча развёл руки и предложил выбрать место для разговора: кухню или комнату, ожидая моего решения в коридоре.

В отличие от аналогичного помещения у нас дома, кухня медика, куда я заглянул краем глаза, выглядела совсем аскетично. Письменный стол, явно позаимствованный где-то в штабе, старая мойка, плита и еще одна табуретка. Вместо шкафа под посуду — подоконник. Холодильника нет.

Несмотря на отсутствие мебели, свободного пространства всё равно было мало. Развернуться с карабином, если что-то пойдет не так, довольно проблематично — габариты все же давали о себе знать. Не держать же постоянно под прицелом... Спальня, как место для разговора, в этом плане выглядела более предпочтительно. Если грамотно расположиться — будет и время, и возможность правильно отреагировать. Значит останавливаемся на комнате...

Макс, сняв куртку, устроился на скрипнувшей под весом кровати, я — по диагонали напротив — на табуретке возле стенки. Оружие на коленях: патрон в патроннике, предохранитель снят, указательный палец лежит на скобе. За всё время, медик так ни разу и не прокомментировал наличие СКС у меня в руках — словно его и не было. Нетипичная реакция на раздражитель, я бы сказал. Ну, да ладно, хрен с ним. Сейчас важно другое.

— У Первого в городе была сегодня встреча, — Макс, не отвлекаясь на прелюдии, сразу перешёл к сути. — Касательно последних событий: самострелы, отключка солдат на постах...

Столько происшествий на вверенном объекте: вполне логично. От руководства простым докладом по телефону и рапортом не отделаться. Наверняка уже комиссия из штаба округа едет... С другой стороны: какая разница с кем он там встречался... Мне семью надо искать, а не бред этот слушать.

— Общался он с куратором проекта в бункере. Того самого, в который ты ухитрился попасть вчера. Я в курсе твоих приключений...

Неожиданное продолжение, казалось бы отвлечённой темы, застало врасплох... Стоп! Получается, командир знал о подземном объекте... Тогда понятно, почему так неожиданно увезли грозоуловитель. И в Максе, как в засланном казачке, я тоже не ошибся. Только...

— Ну, если в курсе, почему отказался разговаривать на заправке?

— По двум причинам, — кровать снова скрипнула. — Нас могли слушать и...

— Не звизди... — поверить в услышанное было тяжело. — Остановиться на трассе и пообщаться в сторонке не проблема. Было бы желание...

— ...человек, с которым встречался Первый перед инфарктом, — медик, сложив руки в замок, хрустнул пальцами. — Через пару часов после разговора, попал в ДТП со смертельным исходом.

Новость ошарашила. Если это действительно так, как говорит Макс, то всё очень и очень серьёзно. В совпадения и случайные скоропостижные смерти я не верю. Мы не в Англии. Тогда на место основной причины, объяснявшей исчезновение сына с женой, выходит история с бункером. Этого я как раз и опасался... Контора или полкан?

— А ты вообще кто? — в горле почему-то пересохло. — Только не рассказывай, что командир тебе эту историю на ушко между двумя приступами нашептал...

— ВКР, — сослуживец выдержал взгляд, распрямился и сделал обратный выпад. — Не ёрничай. И с пальчиком, пожалуйста, поаккуратней там.... Задание негласное, подтвердить документами возможности нет. Могу сказать, как звали полковника, который с тобой беседовал.

Я, конечно, допускал что-то подобное... Объяснить странность поведения медика можно было двумя причинами: работой на вероятного противника либо мероприятиями по оперативному перекрытию объекта. Контрразведчик, блин... Проверить здесь и сейчас, что Макс именно тот, за кого себя выдает — невозможно. Особых противоречий в рассказе я не заметил, хотя и сказано было совсем ничего. Но, доверять услышанному — глупо. На этом я уже обжёгся. Пока не станет ясно что к чему, с главным вопросом придется подождать...

— Попробуй. И опиши, как выглядит...

Медик без запинки назвал фамилию, имя, отчество. Данные совпали с теми, что я тогда видел в кабинете. Их я запомнил хорошо, в отличие от невнятной должности. А вот с описанием внешности не сложилось: общение с полковником происходило по телефону. Встречаться ранее не приходилось. Впрочем, со слов Макса, и вчерашний разговор у них тоже был первый.

— Кто он вообще такой? — лишней информация не будет. Если Макс настроен на диалог, пусть говорит.

— Из столицы. Из отдела перспективных разработок. Мне так его представили. Сам он по этому поводу не распространялся.

Как там рассказывали на занятиях: 'ведется разработка перспективного комплекса 'Ратник-3' с повышенными защитными характеристиками...'? Появление 'космодесанта' в лесу — с учетом места работы полковника — уже не кажется столь фантастическим.