Разбивая сердца (Современный Лр)

Он слишком многое положил на то, чтобы его журнал процветал, чтобы сейчас просто так взять и завалить хотя бы один выпуск. Разочаровать читателей?! Опуститься на самое дно рейтинга?! Проиграть?! Немыслимо.

Журнал "Вила" с первого своего выпуска выходил без браков, и сейчас, спустя одиннадцать лет после основания, допустить этот брак? Из-за того, что какой-то идиот не может справиться с фотокамерой, а другой идиот не понял, что тот этого не умеет?!

Денис прикрыл глаза, тяжело вздыхая, и опустил голову, поджимая губы и стараясь успокоиться.

Он купил "Вилу" одиннадцать лет назад. Эту дату можно считать рождением журнала, как одного из лучших мужских журналов современности. Он подарил "Виле" новую жизнь, вдохнул в угасающий журнал жизнь, пропитанную собственным талантом и трудолюбием. Он сделал то, что умел. Сделал чертовски хорошо.

Двенадцатое сентября 2001 года. Тот день мог воспроизвести в памяти до мельчайших подробностей, если бы захотел. День начала новой жизни. Еще одного витка на пути к жизни, которую он для себя хотел.

Тогда, в две тысячи первом, журнал стоял на грани разорения и дышал на ладан, готовый вот-вот быть растасканным по кусочкам конкурентами. Но банкротство его владелец решил променять на продажу Денису Романовскому. Тому, кто потом поднял его на ноги, вдохнув в журнал ветер перемен вместе с жизнью. В то время журнал носил имя жены основателя и владельца Олега Сотникова. "Алина". Название пришлось поменять. Это было первое, что сделал Денис, вступив в должность генерального директора. И выбирая новое, представил свету довольно необычный вариант, удививший общественные круги.

Новый журнал под руководством Дениса Романовского стал носить гипнотизирующее, интригующее и манящее название "Вила". Естественно, он мгновенно привлек к себе взоры тысяч читателей и "зрителей".

Денис не прогадал. Не ошибся. Поставил все на умирающий журнал и взял куш. Победил.

И с тех пор победа следовала за ним по пятам.

Одиннадцать лет трудоемкой работы. Одиннадцать лет рабства и труда, собирающего по крупицам, по частичкам, по песчинкам материалы для номера и подборки фотографий. Поиски сенсаций. Поиски эксклюзива. Поиски девушек-моделей, готовых сниматься за гроши. Поиски рабочих рук, способных поставить всё на возрождающийся журнал и не брезгующих маленькой заплатой. Поиски того, что называют "изюминкой".

И Денис всё это нашел. Потому что цель была им поставлена, а он привык мчаться к ней для того, чтобы после взять новую высоту. Никаких преград, никаких трудностей — всё преодолеется и раскрутится. Всё. И Денис сделает для этого то, что потребуется.

Из-за недостатка средств и материальных вложений сначала приходилось работать за троих, потому что в штате журнала первоначально насчитывалось человек пять. Ночевать на рабочем месте, не смыкая глаз. Разбирать горы фотографий, выбирая нужные, перечитывать кучу материалов, подбирая информацию для статей. Просматривать сотни газет в поисках моделей. Договариваться с типографией. Обзванивать банки, уговаривая их дать очередной кредит. Искать деловых партнеров. Заполучать разрешение на съемки. Уговаривать рекламщиков запустить пост о новом журнале. Делать свою работу. День и ночь. Снова и снова. До тех пор, пока у них не получится лучший номер, который когда-либо этот журнал видел.

Денис и сейчас помнил тот день, когда из типографии пришел самый первый выпуск "Вилы". С начинающей девушкой-моделью на обложке. Он даже помнил ее имя — Нина Рябцова. Красивая шатенка с выразительными глазами необычного сине-зеленого цвета. Она стала визитной карточкой "Вилы" в первые два года работы журнала. Уходя, Нина сказала Денису, что будет всегда благодарить его журнал за то, что он ввел ее в свет модельного бизнеса. И она держала свое слово. Между ними всегда были чисто рабочие, профессиональные отношения и интересы. Они и сейчас, после ее ухода из "Вилы" в вольное плавание по модельному бизнесу, созванивались и обсуждали мелкие вопросы о журнале и вскользь о личной жизни.

Наверное, Нину можно было назвать единственной девушкой, с которой у Дениса могла бы завязаться дружба. Если бы Романовский верил не просто в дружбу, но в дружбу между мужчиной и женщиной.

Но тогда, как и сейчас, их связывала лишь работа. Журнал. Дело всей жизни Дениса. Дело, которое он выбрал сам, без чьей-либо указки. И тот первый выпуск "Вилы", как впрочем и все последующие, бережно и даже благоговейно был убран в стол в его личном кабинете.

Денис и сейчас помнил, как ласкал пальцами глянцевые страницы, перелистывая одну за другой, с какой нежностью рассматривал фотографии, тщательно подобранные и отобранные для этого, самого первого выпуска. Даже сейчас он помнил запах типографской краски, ласкавший его своим пряным ароматом, яркие цвета фотографий и сейчас стояли перед его глазами.

И тот день стал днем возрождения журнала. Днем грядущего успеха, оглушавшего своей мощью. Днем победителя. Днем мальчика, добившегося в этой жизни того, о чем мечтал. Днем Дениса Романовского. Беспринципного, решительного, расчетливого дельца, поставившего на карту судьбы свой талант и взявшего главный приз. Рвущегося к поставленной цели с рвением, подобным сорвавшейся с вершин гор лавине. И с тех пор удача шествовала с ним рука об руку. И он даже иногда обгонял ее, вырываясь вперед.

Денис посмотрел в окно, щурясь от солнца, слепящего глаза. Август был жарким, удушливым, особенно остро это ощущалось в Москве, где от пропитанного жаром воздуха и раскаленного асфальта дышалось с трудом. Из окна на мужчину смотрели, блистая всем своим великолепием элитные многоэтажки и офисные здания, в стеклах которых можно увидеть собственное отражение. Похожие одно на другое, равнодушные друг к другу. Одиночки, по сути, хотя и соседствовали с себе подобными.

Денис, нахмурившись, отвернулся от окна, прошелся по кабинету, не высовывая рук из карманов брюк, задумчиво осмотрел комнату, обводя ее внимательным, изучающим взглядом. Складочка залегла между темных бровей, выдавая озабоченность. Что-то не давало Денису покоя, и он не мог понять, что именно. Он понимал, что дело было не только в фотографиях для нового выпуска, которых у него еще не было. И не в абсолютном непрофессионализме псевдофотографа, которого нашел Леша. Что-то еще было не так. Будто предчувствие чего-то. Денис подошел к полке с книгами по фотоискусству и нахмурился. Интуиция редко подводила его, и он привык доверять ей, а сейчас она шептала, что что-то должно произойти.

Денис поджал губы. А может, он банально устал? От всего устал — даже от любимой работы. Но больше всего... от самого себя?.. Над этим стоило задуматься. Он пресытился всем. Наверное, даже самой жизнью.

После предательства Игоря Денис многое понял. Хотя и осознал это уже давно, сейчас убедиться в этом еще раз, как в прописной истине, было равносильно удару в солнечное сплетение. Никому нельзя доверять. Ты — один. Ты всегда один. И чтобы выжить, ты должен бороться, не доверяя никому. Таков суровый закон выживания. Был, есть и будет в том мире, где он рос, жил, вращался. Он никому и не верил, следуя этому закону, как священному писанию. Одиночка по жизни, он был создан для того, что властвовать единолично и бесконечно. Потому что никто и никогда не смог бы отнять у него то, что по праву принадлежит ему. Не стоило и пытаться.

Игорь Власов, успешный фотограф и владелец пользующегося популярностью фотоателье, наверное, не знал о Романовском этого нюанса, а потому рискнул посягнуть на святое. Он запустил свои ручонки в "Вилу", считая, что имеет на это право. За это он и поплатился. Денис никогда не давал конкурентам и соперникам шанса на второе дыхание. А за журнал он мог раздавить. Любого. Власова в том числе.

Наверное, раньше стоило присмотреться к бывшему фотографу, увидеть за маской профессионала еще и меркантильного и алчного человека. За то, что не сделал этого, Денис себя сейчас мысленно отчитывал. Но кто мог подумать, что тот посмеет отснять материал и продать его конкурирующему с Денисом журналу?

Журнал "Анжелика" во главе с его владельцем Андреем Козыревым в свое время претендовала на право считаться лучшим мужским журналом в России. Но "Вила" Романовского переплюнула "Анжелику" во всем, начиная от подбора моделей и качества фотографий до первоклассных статей и новинок. Денис смог подписать контракты на распространение журнала в Чехии, Польше, Болгарии и ряде других европейских стран, в то время как Козырев довольствовался выпусками своего журнала в Украине и Белоруссии. Тогда, очевидно, владелец "Анжелики" и решил пойти на плагиат и шпионаж, подослав в "Вилу" своего человека. Только вот не учел того факта, что Дениса Романовского не так легко было обвести вокруг пальца. У него были поистине великие учителя в сфере лжи и обмана. Чтобы выявить момент, когда Власов перестал быть просто фотографом "Вилы" и превратился в шпиона "Анжелики" Денису не понадобилось много времени.

В итоге Власов чуть не попал под суд за плагиат и шпионаж, а Козырев, хотя и приобрел кое-какие фотографии и материалы нового выпуска "Вилы", не добился главного — выхода Дениса из игры.

После случая с Власовым Денис обещал себе, что будет тщательнее выбирать сотрудников, но сдержать обещание не удалось. На работу приняли Наварнова! Пусть и не по его вине. Как Алексей допустил подобное, у Дениса не укладывалось в голове до сих пор. Он-то думал, что может хоть на кого-то положиться, а оказалось!.. так, как оказалось.

Он один. Он всегда один. Но от одиночества, как и от единовластия, кажется, тоже можно устать...

Денис подошел к столу, нажимая на кнопку селектора, вызвал секретаршу.

— Эля, набери мне Артема, — сказал он.

— Хорошо, Денис, — а потом: — Минут через семь.

— Жду.

Нужно было с кем-то поговорить. Обсудить внезапно возникшую проблему. Покричать. Выпустить пар. Или посоветоваться, может быть? Хоть что-то, чтобы увериться в том, что еще не совсем сошел с ума от столь странного, непривычного, отвратительно чувства какой-то... отрешенности, бессмысленности бытия. Пустоты и тишины, что поселилась не просто вокруг него, но уже полностью завладела его нутром.

Не то что бы Денис нуждался в том, чтобы излить кому-то душу или поплакаться в жилетку, об этом даже подумать было смешно, но услышать голос друга сейчас было бы бальзамом на раздраженные и измотанные нервы. И доказательством того, что, может быть, кому-то в этом мире он еще может хотя бы немного доверять?..

Через несколько минут зазвонил телефон, и Денис поднял трубку, откидываясь на спинку кресла.

— Да?

— Денис? — спрашивает Артем взволнованно. — Зачем звонишь? Что-то случилось? — а потом вдруг: — Я же прилетаю в пятницу.

— Я помню, — сдержанно отвечает Денис. — Ты слышал последние новости? О новом выпуске?

— М-да... Эля что-то такое мне говорила... — проговорил он. — В чем дело? Ты из-за этого звонишь?

— Да, номер должен выйти в среду, а наш новый фотограф, мягко выражаясь, оказался полным... хм... ну, ты понял, — высказался Романовский, не спеша прибегать к нелицеприятностям.

Артем присвистнул. Вот что у него всегда отлично получалось, так это без слов выдать всё, что он хотел бы сказать. Денис тоже обладал этой особенностью, но у него она была немного иной, нежели у его друга.

— Черт! — воскликнул Артем. — А как же так получилось? Неужели Леша напортачил?

— Он самый, — нахмурился Денис. — Подсунул мне этого молокососа, Наварного, — от упоминания его имени Денису хотелось плеваться, — сославшись на то, что он работал в "Элегии"!

— В "Элегии"?!

— Та же реакция была и у меня, — сухо заметил Денис. Как ни странно, но голос Артема его успокаивал.

— Да уж, ну Леша и промахнулся! — заявил Артем, откровенно недовольный и удивленный. — Как можно было взять к нам кого-то из этого богемного мира?! Не понимаю, — разочарованно вздохнул. — Неужели он не понимает, что мы работаем в совершенно другом стиле?! Это же всё равно что... ну, не знаю, Лучано Паваротти спеть попсу! Эффект один — нулевой. Что это и с чем это едят!

— Согласен, — кивнул Денис. — Но проблема теперь в другом: нам нужен фотограф. И немедленно. Хороший фотограф, — сделал он ударение на первом слове. — Ты не знаешь, кого мы могли бы пригласить?

Задумчивая пауза, в промежутке которой Денису на ум приходит с десяток известных имен, которые может назвать Артем, но которые им не подойдут.

— Ммм... Прохоров? — проговорил Артем мгновение спустя.

— Нет, это не наш профиль, — отмел этот вариант Денис.

— Самсонов?

— Он работал с "Колизеем". Точно нет.

— Нууу... Кучерова?

— Не доверяю женщинам, — коротко бросил Денис. — И ты это знаешь, — зачем-то добавил мужчина.

Вновь затяжная пауза.

— А Ильясова? — спросил Артем. — Она ведь уже работала с нами. Пару лет назад. Думаю, можно...

— Говорю же, — сдержанно выговорил Денис сквозь зубы, — не доверяю женщинам.

— Ильясова профессионал свого дела, — заметил Артем, а затем добавил: — И ты это знаешь.

Денис стиснул зубы. Что еще просто отлично получилось у Артема, так это выводить Дениса из себя.

— Знаю. Но — нет, — упрямо поджав губы, процедил Денис. — Еще варианты?

Тяжелый вздох на том конце трубки, тягостное молчание. Денис напряженно застыл, чувствуя подвох.

— Артем?

— Знаю я еще одного фотографа, — пробормотал тот еле слышно. — И он точно профи.

— Кто?

— Но он больше не снимает, — словно не слыша его, продолжил Артем. — Забросил это дело.

— Кто?! — настойчиво повторил Денис, все явственнее ощущая подвох, но не произнося догадку вслух.

— Тебе не понравится его кандидатура, — предупредили на том конце провода.

— Артем!

— Это ты!

Денис неожиданно сам для себя вздрогнул, почувствовав, как сердце затрепетало в груди. Воздух, сухой и спертый, тяжело вырвался сквозь плотно сжатые губы, ноздри задрожали он раздражения и злости.

— Ты прав, — сдержанно выдавил он.— Мне не нравится его кандидатура.

— Но это самый проверенный вариант, — запротестовал Артем.

— Закрыли тему!

— Денис, ты же понимаешь, что лучше тебя нет и быть не может!

— Я сказал: закрыли тему! — всё сильнее раздражался Романовский, а Артем продолжал стоять на своем.

— Ты сам понимаешь, что у тебя нет выхода, Денис.

— Артем! — предупреждающе выдохнул Романовский сквозь зубы.

— Тебе нужно сделать всё самому...

— Нет, я сказал! — выкрикнул Денис, вскакивая с кресла. — И это не обсуждается! Я не снимаю больше!

Частое тяжелое дыхание в трубке сказало Денису, что думает друг по этому поводу. Попросту считает это бредом. Но для самого Дениса это бредом не было. Он просто устал. Забыл, что от чего-то в жизни можно получать удовольствие. Забыл о самой жизни. Полное моральное опустошение, разочарование, равнодушие и кружащееся коршунами над ним одиночество.

— Мы найдем кого-нибудь другого, — уверенно заявил Денис. — Ты вернешься в пятницу, и мы всё обсудим, — будто спасаясь от самого себя и убегая от Артема, ставил точку в их разговоре мужчина.