Изгой 1: Крепость Надежды.

Крепость Надежды.

Часть первая.

Выжить любой ценой.

Глава первая.

Между жизнью и смертью.

Он выжил, оправился от смертельных ран, только для того, чтобы узнать, что своими прошлыми деяниями, обрек сотню людей на верную смерть в Диких Землях.

Ох. Как же меня мутит. Голова ноет как больной зуб. Так плохо, что и глаза открывать не хочется. Полежу ка я еще немного. Сил нет как плохо. Что-то стекает по лицу. Дождь? Солоноватые капли попадают в рот. Знакомый вкус. Кровь. Моя? Плевать. Мне сейчас на все плевать.

— Господин. Господин, очнитесь.

— Да тише ты! Чего ты его трясешь?! Не видишь, что ли как кровь с башки хлещет — в сердцах, рявкнул второй голос.

— Так я ж как лучше хотел. Может его в ручей макнуть? Водичка то ледяная, враз в себя придет.

— Я сейчас тебя туда макну! И больше оттуда не вытащу! Беги за друидом давай. Да поживее! А ну шевелись, склирсово отродье! — заорал второй.

— Да бегу я уже, бегу, — примирительно отозвался удаляющийся голос первого.

— И скажи, чтоб поторопился, — крикнул ему вдогонку первый, — И одеяло захвати.

Каждый звук отзывался в голове гулом. Как удар колокола. Я поморщился и попытался попросить говорить потише, но из пересохшего рта раздалось лишь сипение.

— Потерпите господин, сейчас друид придет. Он живо вас на ноги поставит, — забубнил голос над ухом, — Только не шевелитесь, уж очень сильно вас кабан порвал то. Трофиса так вообще насмерть задрал.

Кабан? Порвал? Так, теперь понятно, почему мне так плохо. Надо открыть глаза, посмотреть что с мной. Неужели все так страшно...

Сделав над собой неимоверное усилие, я заставил один глаз приоткрыться. Оказалось, что я лежу на боку, уткнувшись лицом в землю. Трава. Зеленая трава, густо залитая ярко красной кровью. Столько крови и все из меня? Теперь медленно повернуть голову...

Темная пелена накрыла меня тяжелым покрывалом и я потерял сознание.

* * *

Очнулся. Больно. Очень больно. Что вы со мной делаете? Как сильно болит голова. Я застонал, на мокрый лоб, сразу опустилась прохладная рука.

— Держи ровнее! Не видишь, рана открывается. Ровнее!

— Да держу я, держу. Брыкается он. Посмотри, как ногами дергает.

— Терис, навались ему на ноги, чего смотришь? Крови не видел?!

— Кажись, отходит он.

— Чего несешь?

— Так кровь, уж не выходит даже. Не осталось ни капли.

— Заткнись! Велена, подай бинты... вот... потуже, потуже перетягивай. Друид куда запропастился?!

— Все будет хорошо, господин. А теперь засыпайте. Засыпайте.

Забытье. Темнота.

* * *

Над головой покачиваются ветви деревьев. В просветы между ветками виднеется голубое небо. Значит, сейчас день. Все покачивается из стороны в сторону. Меня куда-то несут и скорей всего на носилках. Пошевелиться не могу — нет сил. Носилки дернулись, и сразу же вернулась ослепляющая боль. Ох... Болит все тело. Я вскрикнул от особенно резкого толчка. Над лицом нагнулась тень, в пересохшие губы ткнулось холодное горлышко фляги.

— Выпейте, господин. Враз, полегче станет. Вино оно завсегда помогает, — раздался над ухом заботливый голос.

Горлышко наклонилось и в рот потекло вино. С трудом глотнул. Только сейчас понял, как сильно хочу пить. Еще. Вино смочило пересохшее горло и потоком устремилось в пустой желудок. Хорошо. Еще глоток.

— Хорошо. А теперь надо поспать господин. Все будет хорошо.

Я закрыл глаза и попытался последовать доброму совету. Серьезно меня потрепал кабан. Вот только, вспомнить никак не могу ни кабана, ни что произошло. Все как в тумане.

— Несите осторожней олухи — произнес голос, сердито, — не дрова несете!

Хор голосов, заверил, что стараются из всех сил и понимают все возложенное на них бремя ответственности за молодого господина.

Какой господин?

Почему меня называют господином?

Мысли опять разбрелись и потихоньку я провалился в забытье.

* * *

На этот раз, я проснулся сам. Особенно радовало, что именно проснулся, а не очнулся. Глаза открылись легко. Боль осталась, но не такая сильная. Тоже радует. Повернув голову, я постарался осмотреться. Небольшая поляна окруженная высокими деревьями до отказа заполнена народом. Навскидку, человек восемьдесят взрослых, много детей разного возраста. Мужчины собирали хворост для костра и умело натягивали походные тенты. Посреди поляны полыхал костер, над которым висел огромных размеров котел. Рядом с костром хлопотало несколько женщин. Готовят. В воздухе плыл вкусный запах каши и дыма.

Прислушавшись к себе, я понял что проголодался. Совсем хорошо. Значит, иду на поправку. Откинув в сторону одеяло, я попытался встать, но из этой затеи ничего не вышло — удалось лишь сесть и то, голова сразу же немилосердно закружилась. Затошнило. Похоже сотрясение мозга. Осторожно ощупал голову, пальцы наткнулись на плотную повязку покрывавшую всю голову и часть лица. Точно сотрясение. Левая нога туго обмотана окровавленными тряпками от колена до паха. Штанов нет. Вообще ничего нет. Из одежды только одеяло. Стыд какой. Прикрыв одеялом срамное место, я осторожно шевеля головой, огляделся в поисках своей одежды. Оказалось, зря я это затеял. Только привлек к своей персоне внимание.

— Слава Создателю! Господин очнулся — донесся радостный голос с поляны.

После выкрика, поляна замерла, а затем с радостными криками, все кинулись ко мне. Не затоптали бы. Меня вмиг окружили возбужденно гомонящие люди. Все стремились прикоснуться ко мне, дотронуться хоть до края одеяла. От гвалта и мельтешения загудело в голове, я невольно поморщился.

— Очнулся! Очнулся!

— Господин выздоравливайте.

— Слава Создателю, на поправку пошел.

— Мы молимся за вас.

— Ох, лицо то, как сильно порвали то, — запричитал женский голос.

— Цыц, дура. Не в красоте дело.

— Руки ноги целы и ладно.

— Шрамы красят мужчину!

— А ну разошлись, — раздалось за спинами, — разошлись, кому сказал! Чего рты поразевали?! Заняться нечем?

К моему удивлению, толпа послушалась и все начали расходиться, не забывая пожелать мне скорейшего выздоровления. На лицах искренняя радость и облегчение. Странно, я не знаю этих людей. Абсолютно незнакомые лица.

— Мы все рады, что вы поправляетесь мой господин, — передо мной склонился в поклоне мужчина огромных размеров. Поверх одежды кожаный безрукавный доспех, за поясом заткнут массивный боевой топор, — Не сердитесь на этих скудоумных. От радости, что вы очнулись, совсем голову потеряли.

— Спасибо, — ответил я, — Как я могу сердиться на заботившихся обо мне людей. Только благодарить от всего сердца. Надеюсь, я смогу отплатить за вашу доброту.

Странно, на лице здоровяка появилось искреннее удивление. Таких слов он от меня не ожидал.

— Это наш долг, служить вам, господин.

— И почему, вы все называете меня господином? — удивленно спросил я, — Кстати, как тебя зовут? Ты заботился обо мне, а я даже не знаю твоего имени.

Здоровяка как громом поразило. Пытливо заглянув мне в глаза, он чуть помедлил и осторожно произнес:

— Господин шутит. Я Рикар, служу вам всю свою жизнь.

Служит мне? Всю жизнь? Как я могу не знать его? Голова разболелась еще сильнее. Стоп!

А как зовут меня?... Как меня зовут?!

В голове абсолютная пустота. Имя. Меня зовут...

У меня началась легкая паника. Я не могу вспомнить ничего из прошлого. Ничего! Ни одной детали. Чернота. Хуже того, при попытке напрячь память, голова начинала немилосердно болеть. Самое раннее воспоминание — момент, когда я первый раз очнулся на окровавленной траве.

— Как меня зовут?! Рикар ты знаешь мое имя? — пробормотал я.

— Ох, беда, беда, — пробормотал Рикар, — беда то какая. Господин, я друида кликну. Не здоровится вам.

Быстрым шагом, Рикар подошел к одному из мужчин у костра, сказал что-то на ухо. Понятливо кивнув, тот побежал к окружающим поляну деревьям, а Рикар наполнив варевом из котла глубокую чашку, направился обратно ко мне.

— Господин, сейчас придет друид. Травы собирает для отвара лечебного. Я вам каши принес. Вкусная. Давайте я вам помогу, господин. Поесть, не помешает.

С помощью Рикара, я съел несколько ложек наваристой каши и обессиленно откинулся на спину. Рикар помог мне опуститься на спину и заботливо прикрыл одеялом. Опять появилась сонливость.

— А вот и друид наш поспешает, — сказал здоровяк, кивнув в сторону деревьев.

Повернув голову в указанном направлении, я увидел спешащего к нам тощего старичка. Рикар встретил его в десятке шагов от меня и они коротко переговорили, бросая на меня взгляды. В свою очередь, я беззастенчиво рассматривал друида. Длинные седые волосы до плеч, жидкая куцая бороденка и удивительно яркие голубые глаза, на изборожденном глубокими морщинами лице. Внешне ему лет шестьдесят, никак не меньше. Белый плащ, такого же цвета балахон до пят и простой дорожный посох, довершали его облик.

Тем временем, друид отдал принесенные травы Рикару, отдал какое-то указание и направился в мою сторону. А дедок непростой — вон как его Рикар слушается, только что не побежал.

Приблизившись, дед наклонился и молча возложил руку мне на лоб. Даже не поздоровался. Подержав ладонь несколько мгновений, он удовлетворенно хмыкнул, после чего убрал руку и взглянул мне в глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — произнес дедок, сверля меня пристальным взглядом.

— Спасибо. Гораздо лучше, — отозвался я и сделал заметку — дед обращается ко мне прямо, как равный по положению.

— Ты помнишь, что с тобой случилось? — спросил друид мимоходом, откидывая укрывавшее меня одеяло в сторону. Заметил мой панический взгляд в сторону поляны и поинтересовался — Что-то не так? Мне надо осмотреть рану на ноге.

— Ничего, ничего. Все в порядке — заверил я дедушку, прикрыв пах обеими руками.

— Ты не ответил, — заметил друид, осторожно разматывая повязку на ране.

— Меня покалечил кабан — честно ответил я, — а Трофиса, вообще насмерть задрал.

— Помнишь, значит, — обрадовался дед.

— Нет. Слышал на поляне голоса, видел окровавленную траву — протянул я, с тревогой смотря на длинную и глубокую рану на бедре. Знатно располосовало. Что же это за кабан такой, что убил одного и серьезно покалечил другого?

Услышав мой ответ, друид помрачнел. Молча закончил осмотр раны, осторожно забинтовал ногу и заботливо укрыл меня одеялом.

— Раны заживают хорошо. Теперь тебе надо еще поспать, — сказал дед, опять положив руку мне на лоб.

— Но, я не хочу спать — запротестовал я.

Темнота. Забытье.

Глава вторая.

Путь в неизвестность.

Сквозь сомкнутые веки пробился яркий солнечный луч. Открываю глаза. Знакомая картина — над головой синее небо, ветви деревьев, легкое покачивание носилок. Опять меня куда то несут. Прислушался к ощущениям. Голова стала болеть гораздо меньше, ногу лишь слегка дергает. Приподняв голову, увидел спины двух дюжих воинов тащивших носилки.

— Доброе утро! — громко поздоровался я, постаравшись радостно улыбнуться.

От неожиданности, один из впереди идущих носильщиков дернулся и разжал руки, носилки накренились и я благополучно из них вывалился. Только и успел заметить, стремительно летящую навстречу землю и от сокрушительного столкновения, опять потерял сознание.

Ох. Бедная моя голова. Глаза пока открывать не буду. Что-то меня опять мутит.

Неподалеку раздавался знакомый голос здоровяка:

— Ты чего носилки бросил, склирсово отродье? А?!

Похоже, Рикар, проводит воспитательную беседу с нерадивым носильщиком. Открыв глаза, я повернул голову в сторону голоса. В нескольких шагах от себя обнаружил держащегося за глаз мужика и разъяренного Рикара, переключившего свое внимание на остальных носильщиков:

— А вы куда смотрите? Вас тоже касается! Четверо здоровых мужиков носилки удержать не смогли! Господина уронили! Я вам всем сейчас таких л...

— Рикар! — позвал я.

— Да господин, — подбежал здоровяк, — просим прощения господин. Я этим трефам вонючим, сейчас руки ноги переломаю, чтобы знали.

— Подожди, — перебил я не на шутку разошедшегося Рикара, — я сам виноват. Они тут не причем. Не трогай их.

Судя по сильно выпученным глазам Рикара, такого ответа он не ожидал. Очень сильно не ожидал. Повернувшись к провинившимся, Рикар зычно крикнул:

— Господин прощает вас. Знайте его доброту! — и добавил, обращаясь ко мне — Господин, вы сможете продолжать путь?

— Да, продолжим. А куда мы двигаемся Рикар? И где мы сейчас находимся?

Рикар помедлил, но все же решил ответить:

— Господин, мы в Диких Зем...

— Рикар! Думаю, тебе лучше заняться своим делом! Продолжаем путь — перебил здоровяка неизвестно откуда появившийся друид. Похоже, дедуля здесь главный, вон как Рикар почесал в сторону головного отряда. Отметим. Тем временем, мужики ухватились за ручки и подняли носилки в воздух. Давешний мужик, упустивший ручку носилок, щеголял подбитым глазом. Не иначе Рикар вразумлял ротозея.

Друид подошел ко мне и положив руку мне на лоб, пробормотал:

— Хорошо. Еще несколько дней и ты сможешь встать на ноги. Рана на ноге почти затянулась. А теперь тебе надо поспать для восстановления сил.

— Я не хочу спать, спасибо, — вежливо отказался я. Хватит с меня в забытьи время проводить.

— Не спорь, — буркнул дед, — Засыпай. Засы...

— Я! Не! Хочу! Спать! — не выдержав рявкнул я и стряхнул руку друида со своего лба, — Спасибо, я уже отдохнул.

В глазах друида на мгновение мелькнуло что-то, очень похожее на раздражение. Только на мгновение, но я успел заметить. Ох и непростой этот дедуля. Очень не простой. Чувствую, надо держать с ним ухо востро.

— Ранение очень серьезно — друид опять потянул руку к моей голове.

Нет. Так не пойдет. Пора брать руководство над режимом дня в свои руки. Перехватив руку друида, я посмотрел ему в глаза и медленно и отчетливо процедил:

— Я очень благодарен вам, за заботу о моем здоровье. Но решать, когда мне спать, а когда нет, я буду сам.

Несколько долгих секунд, старый друид изучающе смотрел мне в глаза, после чего высвободил зажатую мною ладонь и выпрямившись, буркнул, обращаясь к застывшим носильщикам:

— Чего стоите? Вперед. Да не трясите, — старик запахнул полу потрепанного белого плаща и обернувшись к головному отряду, выкрикнул — Тронулись!

Группа людей пришла в движение. Носилки находились в центре колонны. Тут же шли женщины и дети. Вооруженные мужчины прикрывали стороны. В глаза бросились плотно набитые мешки за плечами всех без исключения. Даже дети и женщины несли свою толику груза, чуть меньшую чему у мужчин. Некоторые женщины несли на руках маленьких детей. С трудом ковыляющих дряхлых старух, поддерживали под руки.

На всех мужчинах кожаные доспехи, на поясах висели короткие мечи или топоры, в руках луки с наложенной на тетиву стрелой. У женщин и подростков длинные ножи на поясах.

Повертев головой по сторонам, я осмотрелся. Мы следовали узкой лесной тропинкой, петляющей между стволами. Лес впечатлял. Не просто деревья, а Деревья. Непомерно высокие, в несколько обхватов древесные великаны. Кроны настолько пышные и густые, что полностью закрывали дневной свет и внизу царили сумерки. Лишь изредка, на мое лицо падал солнечный луч, когда тропинка проходила через заросшие высокой травой поляны. Поначалу, мне еще было интересно, но спустя несколько часов наскучило.