Шаманы. Книга первая

— И, конечно, друг твоего хозяина предрекал миру великие бедствия?

— Да, а как ты узнала?

— Все великие, и это необязательно шаманы, приходят в мир в эпоху потрясений.

— Но я думаю, что этому шаману ещё предстоит вырасти и набраться сил.

Исхаг покивала, соглашаясь. Понятно, что даже великие шаманы не рождаются великими. Есть мать, отец, воспитатели, долгие годы практики, создание своих методов призыва стихийных сущностей. Ой-бой, как же это трудно!

Всё время их беседы детёныш смирно сидел на коленях Исхаг и, казалось, внимательно слушал. Девочка переводила взгляд с орки на Амису, изредка меняя позу и задремала в тот момент, когда Исхаг поблагодарила кухарку и отправилась уложить детёныша в постель.

Она прилегла рядом с девочкой, сбросив обувь, и крупная лапа утонула в подушке. Малышка переползла под бок к старой шаманке, повозилась, устраиваясь поудобнее и уснула крепким, как молодой орех сном. Маленькие кулачки, захватившие мех мёртвой хваткой, разжать не удалось, поэтому Исхаг так и уснула лицом вниз, не меняя неловкой позы. В этой позе её и застал хозяин, попытавшийся тихо войти в незапертую дверь. От неминуемой смерти его спасла только эльфийская гибкость.

— Вши-х-х! — просвистел на уровне шеи воздушный вихрь.

Эльф с проклятием выгнулся назад, и уже выпрямляясь, увидел Исхаг в боевой стойке. Непотревоженный ребёнок сладко спал меж подушек.

— Что ты себе позволяешь, орка? — прошипел Эльреги, — это мой дом!

— Ты предложил мне эту комнату сам, эльф, — медленно ответила шаманка, отслеживая руки старого мага.

Эльреги выпрямился, да... действительно, по орочьим законам он не может переступить порог жилья без разрешения.

— Извини, уважаемая госпожа, — эльф поклонился, — я не хотел тебя обидеть, просто отвык от орочьих обычаев.

Старая Исхаг медленно кивнула... а ты их знал, эльф? Войти в орочий дом без приветствия и просьбы — это равносильно объявлению войны! Вторая ложь. Видел ли хоть один из народа гномов твоё лицо таким, каким я его увидела сейчас? Если бы видел, вряд ли бы тебе позволили заниматься школой. Коварство людей вошло в поговорку... об эльфах таких поговорок нет. Кое-кто из её сородичей невесело шутил, упоминая эльфийское коварство, дескать, произнёсший поговорку о коварстве перворождённых, отчего-то быстро теряет способность произносить речи и нередко вместе с головой. Разглядывая примолкшего эльфа, Исхаг снова некстати вспомнила покойного наставника и теперь понимала в полной мере, как именно старый Фарги создавал её отношение к миру — пару слов там, многозначительная фраза здесь, поистине капля точит и камень! Удивительно, но слова наставника всплывают словно сами собой в каждом из тех событий, что украшали или уродовали жизнь старой шаманки. Теперь-то она понимает, что её наставник был не только сильным шаманом, но и величайшим из воспитателей, поскольку был жёсток, справедлив и очень честен с единственной ученицей.

Эльф шевельнулся и шаманка посторонилась, приглашая войти, но хозяин дома вежливо отказался, не желая беспокоить уснувшего ребёнка и сообщил, что обед состоится, как только в дом вернутся уважаемые гномы. Исхаг мысленно хмыкнула, какая честь для грязной орки! Всего лишь пришёл сообщить, что обед скоро состоится. Сам пришёл, а не прислал слуг, которых тут предостаточно. Эльф из знатной семьи побеспокоился пригласить к ужину "полуживотное из семейства орочьих ублюдков"? Исхаг непроизвольно сжала кулаки, у тебя, дорогой Эльреги, хватает выдержки не задавать ненужных вопросов гостье, хватает милого эльфийского умения притворяться, но вот природную ненависть к оркам скрыть не получается. Да и что уж там прятаться перед дикой оркой! Эльф слегка искривил губы, дикарка всё равно не поймёт!

Хозяин дома торопливо откланялся, а Исхаг попросила родовых духов запереть дверь и призвала хранителя. Дух-хранитель исправно доложил о визитах книготорговцев к старому эльфу, о предмете беседы хозяина со старшим гномом. Ничего подозрительного... разве что разговор Эльреги с самим собой и на высоком наречии эльфов, которым орка не владела. И это всё.

...Поздний ужин в доме господина Эльреги прошёл безупречно. Орка, в основном, хранила молчание, роняя пару коротких фраз, если её спрашивали и сразу после трапезы удалилась в свою комнату. Дитя сегодня сделало первый осознанный шаг, так что по обычаю Исхаг призвала младшего из родовых духов и привязала его к девочке своей кровью. Первый родовой дух маленького детёныша оказался очень ответственным и едва не испепелил поднос с едой, доставленный для его маленькой хозяйки. Исхаг строго поговорила с духом, и крошечная сущность прониклась. Его задача беречь детёныша от внешней угрозы. Через две луны вместе с именем у девочки появятся новые хранители, дайте нам только осесть в долине гейзеров, пообещала себе шаманка. Слишком много здесь эльфов, облечённых гномьим доверием, дорогой друг ... подумать только! Ой-бой, что-то здесь не так.

Сколько она поняла, этот ушастый заинтересовался сущностью малышки, поэтому он поддержит просьбу Фахаджа на Совете гномов о предоставлении орке Исхаг покровительства и убежища на ближайшие десять-пятнадцать лет. Что нам и требуется. А прекраснодушным гномам, как и подозрительным эльфам, незачем знать, что её огненные духи и духи долины гейзеров — это разные сущности, к тому же и призываемые из разных мест. Также им незачем знать, что Исхаг способна справиться с первыми и обуздать вторых, спасибо наставнику! Эти вторые плохо подчиняются приказам, зато с ними можно договориться, если не выказывать страха и, как ни странно это звучит, если вести себя вежливо. Вряд ли гномы и эльфы снисходили до вежливых просьб, пытаясь укротить огненную стихию долины гейзеров.

Маленький караван покинул гостеприимный дом господина Эльреги незадолго до рассвета. Хозяин дома не пожелал рано вставать, он тепло простился с путниками ещё вчера вечером, поэтому их провожала только Амиса, сунувшая старой Исхаг небольшой бурдючок с молоком для девочки. Старая шаманка осторожно обняла женщину и прошептала над ней лёгкий заговор на здоровье, сообщив, что теперь её суставы не станут сильно болеть в ненастные дни, разве что поноют слегка. Большего и эльфийский целитель не сделает. Маленькая толстенькая Амиса долго махала им вслед, удивляясь самой себе. Её казалось, что от неё уходит старая подруга и уходит надолго.

Фахадж и его окончательно выздоровевший сын смотрели только вперёд, ещё один дневной переход, ночёвка в ущелье — и вот он, их гномий город Алхаджа, самый старый из всех наземных городов.

— Велик ли ваш город? — поинтересовалась Исхаг.

— Длина его пять лиг, и ширина три лиги.

Шаманка кивнула, она спрашивала не об этом, но и так понятно, что там живут несколько тысяч гномов.

— Мой дом стоит на окраине, ради удобства отправления караванов. Я ведь главный караванщик Алхаджи.

На окраине — это хорошо. Если придётся срочно уносить ноги, то есть вероятность скрыться без долгой беготни по незнакомым местам.

— Разумеется, к оркам у нас привыкли и задирать тебя не станут, особенно, если увидят шаманский пояс, — пояснил Фирад.

— Так всё-таки станут или не станут? — фыркнула Исхаг.

Старший гном покачал головой.

— Уважаемый Фахадж, — шаманка привстала в стременах, — даже если я не буду давать поводов к нападениям, всегда найдётся дурак, который посчитает себя самым главным после верховного бога гномов.

— Постарайся избегать конфликтов, Исхаг. Иначе Совет гномов может отнестись к нашим просьбам без понимания.

— Обещаю. Если меня не вынудят защищать мою жизнь или жизнь детёныша, — сказала Исхаг.

Она оглядела свой небольшой клан — Корноухий, две волчицы, маленький детёныш. И два подгорных жителя. Почему-то ей было жаль старого гнома... Может, от того, что он считал другом эльфа? Старый Фахадж пришёлся ей по душе — бесхитростный, спокойный, надёжный друг и, должно быть, достаточно влиятельный, если входит в Совет Гномов.

... К середине дня потеплело и неудивительно, караван втянулся в предгорья, преграждающие путь северным ветрам. Перед ними извивалась всего одна дорога, вымощенная камнем.

— Широкая дорога, — обронила Исхаг.

— Её построили первые гномы, что пришли в эти горы десять столетий назад.

— И привели с собой врагов, — добавила шаманка.

— Верно, — кивнул гном, — орки, и люди пожаловали сюда вслед за нами.

Покачиваясь в седле, Исхаг пыталась понять, что именно мешает ей наслаждаться дорогой, обществом знакомых гномов, неспешной беседой и, главное, безопасностью. Чтоб этого эльфа Хогр утащил! Трудно забыть выражение холёного лица перворождённого, почитающего всех иных грязью под его благородными ногами. Самой Исхаг этот эльф был безразличен, как придорожный камень, но вот Фахадж искренне считает его своим другом. Ой-бой, её наставник, случалось, говорил, что с такими друзьями и врагов не надо. Но как сказать о своих подозрениях старому гному? Сказать-то можно, да только кто ей поверит? На одной чаше весов старый друг, на другой — случайно встретившаяся орка с непонятным детёнышем. Одно неизбежно перевесит другое. Но она всё же попытается.

Слева и справа громоздились скалы, напоминающие пологие шатры с удивительно гладкими стенами, изредка исполосованные дождевыми промоинами.

— Не похоже это на горы, — Исхаг с сомнением покосилась на Фахаджа.

— Правильно. Это отвалы пустой породы, они остаются по окончании горных работ.

Исхаг покивала, взглянула из-под ладони на клонящееся к вершинами солнце.

— Горы они или не горы, но стемнеет тут быстрее, чем в степи. Далеко до того ущелья, о котором ты упоминал?

— Через три поворота дороги и как раз успеем до последних лучей. Шатёр не понадобится, там множество удобных пещер. И почти в каждой источник воды. Там же есть и горячая вода для купания.

Старая шаманка подхватила из корзинки проснувшуюся девчонку, поправила на ней меховую шапочку и посадила к себе в седло. Малышка прислонилась к её груди и затихла, с интересом оглядываясь. Затем задрала головёнку вверх, нашла взглядом лицо Исхаг и чётко произнесла:

— Мама.

Исхаг слегка опешила.

— Повтори-ка, малышка, — попросил Фахадж.

— Мама, — чётко повторила девочка по-орочьи.

Старый Фахадж покивал:

— Правильно, малышка! Это мама.

Девочка завозилась, пытаясь встать на ноги, Исхаг перехватила её, не давая упасть, и девочка тут же попыталась обнять приёмную мать, но увы, детским ручкам не удалось обхватить орочью шею.

И Фахадж увидел, как задрожали большие орочьи лапы, как осторожно они прижали к себе детское тельце в длинной, не по росту шубке, как склонилось заросшее серебристым мехом лицо. И отвернулся, негоже поглядывать. Следует уважать право любого существа переживать лучшие и худшие моменты жизни наедине с собой. Так принято у орков, поэтому Фахадж поспешно повернул голову влево и придержал своего коня, дожидаясь, пока старая орка справится с чувствами.

Исхаг оценила не по-гномьи тонкую вежливость Фахаджа. И положила себе заняться вплотную соответствующим амулетом и непременно нынешним вечером. Это будет хорошим подарком хорошему гному. Главное, чтобы он согласился на довольно болезненное действо.

Исхаг насчитала уже третий поворот дороги и вот перед ними открылась широкая площадка, вымощенная плоскими булыжниками. А за ней слева и справа от дороги зияли в сплошном горном массиве отверстия пещер.

— Можно выбирать любую из пещер, мы тут в одиночестве,— пояснил Фирад, — зимние караваны пойдут уже по установившемуся зимнему пути.

— Да, — подтвердил Фахадж, — верно. Займём вторую слева пещеру, там точно есть горячий источник. Заводим лошадей в загородку справа от входа, засыпаем зерно в кормушку и можно не беспокоиться до утра. Как только лошади остынут, воды мы им натаскаем.

— Правда, утром придётся убирать навоз, — хмыкнул молодой гном.

— Не придётся, — усмехнулась шаманка, — мои духи справятся.

— Значит, совсем хорошо, еды мы взяли столько, что хватит десятку голодных гномов. Развьючиваем лошадей, заносим грузы под крышу и греем ужин.

Исхаг первым делом сняла корзину с малышкой, расстелила кошму и выпустила девочку размять ножки. Выставила вон из пещеры волков, велела дожидаться в стороне и двумя ударами топорика разрубила на три части кусок оленины. Затем вызвала водного духа и велела наполнить водой поилку для лошадей. Фахадж наблюдал за представлением, вытаращив глаза.

— Ты и так умеешь?!

— Уважаемый Фахадж, я же шаманка, ты не забыл?

— Да все те орочьи шаманы, которых я знал, вообще воду добывать не умели!

— Я, в отличие от них, хорошая шаманка. Наелись, Хогровы дети? Займитесь детёнышем. Охранять!

Пока Корноухий катал малышку на собственной спине взад и вперёд вдоль дальней стены пещеры, путники разложили грузы, зажгли магический костёр и вскоре в большом котелке булькала вкуснейшая похлёбка, приготовленная толстушкой Амисой и замороженная до состояния льда её хитроумным хозяином. Шаманка оценила удобство такого способа приготовления еды в походе. Прекрасная идея, но недоступная орочьим шаманам, увы! Это фокусы магов, они могут создавать и разрушать... орка затруднилась в определении создаваемого. Назовём это вещами. Они вмешиваются в природу вещей, заставляя служить самоё природу. И при этом не особенно церемонятся с духами. Её наставник говорил, что многие человечьи и эльфийские маги отрицают не только наличие духов стихий, но и наличие души у орков. Мол, звери они, на задних лапах ходящие, полуживотные и некрепкие разумом ошибки Творца. Исхаг хмыкнула. То-то господа перворождённые до сих пор не могут справиться с грубой ошибкой их эльфийского Творца, силёнок не хватает! Старая орка размышляла, а руки привычно делали своё дело — вынести на воздух малышку, помочь ей опорожниться, помыть, проверить тельце на предмет повреждений, протереть и слегка полечить красные высыпания в паху, присыпать истёртым в пыль лечебным мхом. И, наконец, покормить. Накормленный детёныш крепко уснул в окружении волков, уютно устроившись меж двух самок. Корноухий растянулся поперёк входа.

— Хороший день, верно, отец? — молодой гном облизал ложку и протёр её кусочком лепёшки.

— Верно, — Фахадж покивал, и откинулся на седло, распуская кушак, — вкусно готовит Амиса, почти, как моя жена.

— День может стать ещё лучше, уважаемый Фахадж, — многозначительно произнесла шаманка.

— Да? И что для этого нужно?

— Твоё согласие.

— С чем я должен согласиться?

— С моим предложением.

— Любопытно. Я внимательно слушаю.

Фахадж переменил позу и насторожился, очень уж решительное выражение проступило на обычно бесстрастном орочьем лице. Она пошептала в сторону его сына, и Фирад мгновенно уснул, уронив голову на грудь. Фахадж даже вздрогнул — как у неё всё просто!

— Ты часто покидаешь свой дом, путешествуя по иным землям. Тебе случалось бывать в королевстве эльфов?

— Нет, только в их Пограничье.

— Но ведь ты часто встречаешься с людьми, орками и эльфами, верно?