Ну, кто не рискует, у того на могиле почетный караул не стреляет!
В тесноте внутренностей кабины особо было не разглядеть, но кое-какие детали Пашкин, вытянув шею, увидел. О, табло зажглось! Дальше что?..
Оператор скинул крышку с надписью "пуск", закрывающую очередную кнопку и отрапортовал:
— К бою готов!
— Отлично! Цели в ущелье! — с энтузиазмом азартного охотника отозвался сверху Варфломеев. — Апачи доходят до расчетной точки, за пять секунд до начала прямого контакта включаем локацию и ведем по ней, а не по ДРЛО. Поднимаются над седловиной — огонь по команде. У нас, пока они опомнятся, будет секунд пятнадцать.
На круглом дисплее вполне доходчиво отображалось все то, о чем говорил майор. Заглядывая через плечо оператора, Пашкин разглядел плотный строй из пяти движущихся желтых точек. На пути у точек мерцали две коротких зеленых линии — судя по всему, рубеж включения РЛС и точка начала боя.
Время, которое понадобилось точкам, чтобы добраться до первого рубежа, показалось Пашкину вечностью ...
Над головой загудели сервомоторы.
— Есть контакт, — так же азартно заорал Варфоломеев. — Захватили, ведем. Осталось четыре... три... две... одна...
Последнюю цифру отсчета заглушил страшный, разбивающий череп грохот. Пашкин, глотая воздух широко разинутым ртом, вывалился наружу.
Небо, до того угольно-черное с россыпью звезд, теперь озаряли вспышки. В воздухе стоял кислый пороховой запах. Бешено вращались локаторы обеих ЗПРК, а пушки поочередно плевались ярко-белыми осами. Осы небольшими роями уходили в сторону ложбины меж двух холмов, где, почти неразличимые на фоне темного неба, метались две хищные продолговатые тени.
Один из роев долетел и столкнулся с тенью, вслед за ним поспел и второй. Долина озарилась ярко-алой бесформенной вспышкой. На секунду стал виден силуэт подбитого вертолета — уже без хвоста и при очевидном некомплекте несущих лопастей. Бухнул взрыв, почти не слышный на фоне работающих зениток. Огненный клубок обрушился на холм, покатился по склону, разбрасывая пылающие ошметки.
— Есть один! — заорал в наушнике Варфломеев.
Сколько секунд прошло с момента начала боя, Пашкин не засек, да и не смог бы заметить. Подавляющий грохот и фейерверк событий полностью сбили ощущение реального времени.
Второму удалось, похоже, прорваться. То ли пилот там был поопытнее, то ли просто повезло, не важно. "Апач", взревев турбиной, грамотно ушел к подошве холма и, стараясь держаться на фоне леса, начал боевой разворот. Крутнувшись чуть не на месте, он успел все же выпустить две ракеты, но наводить их на цель было некому. Злые белые пчелы, которыми плевались два ЗРПК, начали сходиться в одну точку, по вертолету хлестнул огненный бич. На малую долю секунды уперся в угловатый корпус...
"Тунгуска" способна выдать в минуту до пяти тысяч выстрелов. Каждый весом четыреста граммов, несет грамм сорок пять взрывчатки. И это не считая собственной кинетической энергии. Теперь и Пашкин понял, что обозначает на ходу оброненное одним из зенитчиков: "В капусту изрубим".
Боевая машина на глазах развалилась в воздухе, осыпавшись на лес дождем разновеликих осколков. Выпущенные "Хеллфайры" понеслись куда-то в сторону, отсвечивая огненными хвостами, и взорвались не меньше чем в километре от их позиции. В тех местах, куда падали сбитые вертолеты, загорелись деревья. И в этом сюрреалистическом освещении Пашкин увидел, как на седловину, словно в замедленном кино, наползает раздутая туша "Чинука".
Тишина упала на голову так же неожиданно, как до того обрушился грохот выстрелов
— Слышь, майор! — рявкнул в наушнике ПВО-шник. — Два транспорта развернулись и в темпе вальса тикают назад в Ирак. Один тоже сейчас слиняет, но пока еще сможем его достать. Работаем, или пусть валит?
Решение не было не в компетенции Пашкина, и он переключился на Колчина. Судя по плотным очередям, доносившимся снизу, со стороны аула, работа там шла по плану.
— Семь-шесть, семь-пятнадцать на связи! — попытался вызвать командира Пашкин. Тишина.
— Семь-шесть...
— Семь-пятнадцать! — отозвался со второй попытки Валентин, — Рома, я тебя умоляю! Работу видел, молодцы. Комбат стопудов всех к "мужику представит!"53
— Не про то! — начал злиться от неуместной трепливости Пашкин, — Грузовики уходят. Добиваем?
— Фи на вас три раза! Бей аккуратно, но сильно, шоб эти шлемазлы на лес попрыгали! Мы на них весь хипеш свалим!
— Принял... — буркнул Пашкин и переключился на Варфоломеева:
— Хвост им сруби!
— Эсть! — гавкнул динамик. И тут же обе "Тунгуски" рявкнули изо всех стволов. В этот раз близкую стрельбу уши майора перенесли не в пример спокойнее. Мелькнула мысль, что еще немного, и можно подаваться в фанаты "Black Sabbath", в подражание кое-кому из Кремля...
Пашкин не сомневался, что придали им специалистов. Но только сейчас понял, что не просто спецов, а мастеров высшего класса. Вертушки уже были на грани видимости. Майор вообще видел лишь жирные черные точки на фоне сереющего неба. Не успело еще отзвучать эхо залпа, как одна из точек резко клюнула вниз и начала снижение, больше похожее на падение.
— Вторую отпускать? — с заметной грустью произнес чуть слышный голос Варфоломеева в наушнике, и Пашкин понял, что оглох не окончательно.
— Семь-шесть! — неожиданно вернулся Колчин.
— На связи!
— Оставляй Бадму старшим, а сам давай вниз, бикицер. Мужики и без тебя дело сделают, а ты будешь внизу нужнее.
— Вторую тоже сади! — напоследок злорадно скомандовал Варфломееву Пашкин.
Коротко бахнула одна из "Тунгусок". По-снайперски точный выстрел разнес "Чинуку" задний винт. Заквохтав, словно курица, вертолет крутанулся на месте и тяжело осел куда-то за седловину. Если сидящие в нем морпехи и уцелели, в ближайшие полчаса они не представляли угрозы. Скорее всего, будут сидеть до утра в лесу, ожидая эвакуации, или же пешим ходом пойдут к границе. Ну а если такие крутые, что попробуют сунуться, на перевале их встретит отнюдь не дружественный огонь. Впрочем, это уже дело бурятского охотника Иванова. Пашкину предстояло заняться тем, ради чего, собственно, он и был взят в команду ...
От позиций "Тунгусок" к аулу вела, разрезая скалу, длинная извилистая расселина, по дну которой бежала ровная утоптанная тропа. Метров восемьсот до долины Пашкин пробежал легкой рысью, ухитрившись не особо и сбить дыхание. Вот что животворящий тренажерный зал делает, жаль, что не так часто ходил...
Внизу его уже ждали.
— Тех, что выскочили на выстрелы, положили всех сразу, — ввел Колчин в оперативную обстановку. — Попробовали на плечах войти в крепость, но там остались не пальцем деланные. Тут же заняли оборону. Отстреливаются. Ждут, похоже, рассвета. Васинские бойцы крепость полностью заблокировали, готовятся к штурму ...
Противно дзынькнула пуля, отрикошетив от камня. Следом вторая, третья... Невидимый снайпер неуклюже, но настойчиво пытался нащупать залегших бойцов.
Пашкин дипломатично молчал. В бою демократия смерти подобна. На месте командира штурмовой группы он бы уже давно раскатал бы изъеденную временем крепостушку из "Шмелей"54, благо подкрепление притащило их в изобилии. Хотя, если учесть вероятность нахождения внутри фигурантов, то, может быть, коллеги и правы ...
— Полковник Васин с фронта не уезжал, так что сейчас будет схема три! — словно отвечая на его мысли, тихо произнес Колчин. — Ну, шо, как говорится, Жора, подержи макинтош и семушки, чечас я покажу этому поцу, как бушуют волны Черного моря!
— Схема три! — выдала рация голосом подполковника Васина.
Колчин подмигнул Пашкину и передернул затвор, вставив в приемник новый магазин.
Не успел клацнуть фиксатор, как окружающие крепость камни будто взорвались. На миг показалось, что стреляют из-за каждого булыжника. Крепость окуталась пылью и каменной крошкой, выбиваемой пулями. Осназовцы били в любое отверстие, могущее послужить бойницей...
— Работаем!
Под мощным стрелковым прикрытием в сторону крепости рванула "тяжелая" группа. Баллистические щиты, бронежилеты в максимальной комплектации...
Кто-то из бойцов, то ли специально, то ли по запарке включил общую трансляцию. И майор, потихоньку простреливавший в пару подозрительных проломов под самой крышей, все происходящее в крепости слышал.
— Работаем!
— Угол!
— Чисто!
— Чисто! Ха!
— Работаю!
— Дверь!
— В сторону!
Оглушительный скрип...
— Граната!
Взрыв, две очереди для правки.
— Три всё! Работаем!
— Ха!
— Работаю!
— Тень! Движение!!!
— Алла Аба!!!!
Бах! Бах!
— Ха!
— Работаем!
— Двиг!
— Ааа! Нахер! Нахер!
Длинная очередь, стук падающего тела...
— Ха!
— Работаем!
Несколько одиночных выстрелов. И тишина...
— Шесть — десять — всем! Выходим! Не стрелять!
Со стороны зениток донеслось несколько одиночных выстрелов. Похоже, что морпехи все же проявили упорство, но это было уже не важно. Крепость захвачена, и теперь на передний план вышла основная задача рейда — поиск любых следов и свидетельств, связанных с Джамалем и вероятной атомной бомбой. В идеальном случае обнаружение как бомбы, так и Джамаля.
— Ну что, птицы вещие! — вновь голосом Васина ожила рация. — ШэГэ — раз сделал свое дело, ШэГэ — раз может отдохнуть. Ищите за чем пришли.
— Алконост, сбор у главной башни, точка номер четыре! — скомандовал Колчин.
Со всех сторон из камней полезли угловатые, похожие на роботов тени. Боец в защите больше, чем боец, как писал классик...
Главная башня, точнее, ее остатки, представляли собой ДОТ, устроенный при входе вовнутрь курдской базы. У черного проема их ожидал сам Васин.
— Наши все целы? — спросил у подполковника Колчин.
— Бог миловал, — с явным облегчением ответил командир "имперских штурмовиков". Одного только цепануло, да и то не пулей, а камнем ...
— Что внутри?
— Кого обнаружили — всех зачистили. Территория небольшая, но в развалинах оборудованные помещения с кучей нычек. Мои там рыщут, но и вы тоже не расслабляйтесь.
— Старшего взяли?
— Да хрен его маму знает, кто у них старший? Разбираемся. Точнее — разберетесь...
— Джамаль! — вмешался Пашкин в разговор командиров. — В первую очередь нам нужен Джамаль. В общей сети есть несколько вариантов фото с разными прическами и прочей волосатостью. Пусть смотрят и думают. Если живой — сразу же на допрос.
— Согласен! — кивнул Валентин. Ну что же, помолясь и приступим.
— Командуй, майор! — сказал Васин. — Теперь уже ваша делянка. Ежели что — я на связи, — и растворился во мраке, будто его и не было.
— Кудашов! Берешь троих, и разбираетесь с курдами. Убитых, раненых идентифицировать по мордам и пальчикам. Сразу же стройте схему связей и выявляйте командиров. Про Джамаля слышали — живого или мертвого на цугундер. Я и со мной двое, всю радиометрию в охапку, ищем бомбу. А ты, Роман Александрыч, давай, поройся у них в компьютерах и в бумагах. Языки-то, судя по личному делу, знаешь, тебе карты в руки. Так что дуй сразу в штаб. Штурмовые у тебя на подхвате.
Миновав короткий коридор, Пашкин оказался в просторном зале, представлявшем собой странную смесь исторического музея и компьютерного центра. Вертя головой вправо и влево и щурясь на свету, майор с удивлением разглядывал настенные ковры с развешанным на них коллекционным оружием — рыцарскими мечами, восточными саблями, кинжалами, старинными пистолетами. Под самым потолком висели тяжелые знамена с раздвоенными концами, на которых пестрели мудреные дворянские гербы. Само же помещение было заставлено серверными стойками, которые перемигивались цветными огоньками и рабочими местами с большими плоскими дисплеями.
Пять или шесть бойцов штурмовой группы, сноровисто перемещаясь по залу, отволакивали к стене каких-то людей, то ли застреленных, то ли связанных, а один, методично обходя все столы и стеллажи, вываливал их содержимое в большие пластиковые мешки.
— Отбой! — раздался из дальнего конца зала громкий уверенный голос. — Вроде чисто.
— Штаб зачистили, командир! — доложился в рацию старший. — Общий итог: здесь, в главном здании пять двухсотых, восемь трехсотых, пятерых упаковали без царапинки. Потерь и ранений нет. Есть в распоряжение к аналитику!
— Ты аналитик? — спросил боец, обернувшись к Пашкину.
— Я!
— Что искать?
— Вытаскивайте из компов все жесткие диски. Прошуршите по нычкам, флэшки, камеры, телефоны и прочую подобную хрень — всю до кучи. Мне отдельную комнату и помощника. Старшего из выживших — на допрос. Пленные или заложники обнаружены?
— Во дворе три зиндана, там один русский сидел. Заложник, вроде коммерческий. Говорит, что инженер...
При слове "инженер" Пашкин сразу же сделал стойку.
— Этого срочно давай сюда. Пленные подождут.
Подходящая комната нашлась сразу — это был с претенциозной, державной роскошью обставленный кабинет, который, несмотря на мусульманское зеленое знамя и восточный колорит, чем-то неуловимо напоминал апартаменты какого-нибудь первого секретаря провинциального райкома.
Помещение носило следы недавней борьбы. Стулья разбросаны по сторонам, сейф варварски вскрыт, а вываленные из него пачки разномастных купюр свалены горой на поверхности внушительного дубового стола. На полу разбитый телефонный аппарат правительственной связи. Советский еще. С гербом. Не лучшая, конечно, допросная, но за неимением гербовой пишут и на почтовой ...
Не успел Пашкин толком расположиться и установить камеру-регистратор, как вытребованный "помощник" затолкал вовнутрь избитого человечка.
Пашкин жестом предложил толстяку присесть. Едва тот неуклюже опустился на стул, бросил прозвучавший ударом вопрос:
— Фамилия?
— Журавлев.
— Имя?
— Константин.
Журавлев отвечал механически, но честно, не пытаясь ничего скрыть.
Привычно корректируя очередной вопрос под полученные ответы, Пашкин быстро выяснил детективную историю жизни бывшего секретного физика, и то, каким образом он оказался в курдском плену.
После того, как Журавлев начал рассказ про поездку в Русу, майор, прервав "пациента", связался с Колчиным и затребовал техника, чтобы тот организовал прямую трансляцию допроса через спутник в оперативный центр.
Через десять минут Пашкину было известно все, что знал Журавлев. Компьютер, также заведенный техником на спутниковый канал, тут же выдал всю попутную информацию. Данные о "гибели" Журавлева. Технические характеристики бомбы. Информацию о неудачных испытаниях в 1987 году.
Общую картинку Пашкин увидел еще до того, как аналитики из центра выдали примерную модель произошедших событий: Ту-95, перенаправленный из Моздока в Оленью, совершив "неудачный" сброс, прилетел в Русу, где летчики не смогли придумать ничего умнее, как закопать специзделие тут же на летном поле. Прочти подобное в шпионском романе — смеялся бы, наверное, до утра ...
Выходит, что один из летунов две или три недели назад нарушил двадцатилетнюю "омерту" и проболтался. Ну а дальше пошла зачистка свидетелей. Каким образом информация о бомбе попала к Джамалю, в данном случае неважно. Скорее всего, через янкесов, не зря же они сюда своих морпехов пригнали. Ныне покойных. Важно иное. Бомба сейчас неизвестно где, а Джамаль в любую минуту может ее взорвать. Не только может, но и хочет — для чего тогда чеченский эмир делал запись?
