Зеркало отчаяния

— Не знаю. Просто она не хочет.

— Почему?

— Я ее сам иногда не понимаю, — честно признался Антон. — Думал, обычная телка, а она сложнее...

— Ты и она...

— Нет. У нас ничего не было.

Давид вгляделся в друга.

Обычно они не соперничали из-за женщин, иногда даже делили одну на двоих, но сейчас ему не хотелось упускать добычу. Нет, не хотелось...

— Ты не предлагал — или она не согласилась?

— И то, и другое.

— Не трогай ее...

— Ты что — запал?

— Как жарко, — подала томный голос блондинка с заднего сиденья, недовольная поворотом разговора. — Тоша, давай остановимся, водички купим? Только без газа?

— Сглохни!

— Цыц!

Мужчины оказались единодушны и почти единогласны. Будет тут еще всякая лезть в серьезный разговор...

Блондинка надула губки, но увидев, что никакого воздействия это не оказывает, успокоилась. Антон и Давид переглянулись.

— Давай так, — решил Антон, — кого она сама выберет, того и выберет.

— Так нечестно. Ты с ней постоянно...

— А ты заходи чаще?

— Давай ты лучше ее не трогаешь в рабочее время...

— А после работы пусть думает?

— Почему нет. Так спортивно.

— Все равно тебе ничего не светит.

— Это еще почему?

— Ты не в ее вкусе.

— Я во вкусе любой женщины с мозгами, — ухмыльнулся Давид. — А ты просто злишься.

— Было бы на что. Только предупреждаю сразу, еще одной залетевшей секретарши я не вынесу.

Давид фыркнул.

— Если от меня кто-то залетит, отец мне сам все оторвет. Ты же знаешь, у меня даже невеста есть.

Приличная девушка из хорошей семьи, между прочим. Девственница, мамы-папина дочка, скромная и послушная. А вы как хотели?

Погулять можно с любой. А жениться...

Каких детей ты можешь получить от девицы, которая роту солдат через себя пропустила? В определенных вопросах Давид был и оставался типично восточным мужчиной.

А его отношение к женщинам...

А что тут скажешь? Если человек не видел от женщин ничего, кроме доступности?

— Обещаю этого Малене не говорить.

— Вот и не говори.

Джип мчался по дороге. Блондинка на заднем сиденье дула губки.

Не гады, а? Она к ним со всей душой, а они...

Ууууу...

* * *

А у Матильды и Малены получился замечательный день. Оказывается, очень интересно показывать подруге то, чего нет в ее мире.

Матильде был интересен портовый город.

Малене — музеи и выставки.

Закончили девушки день в драмтеатре, совершенно случайно взяв билет на 'Фигаро', и домой шли в великолепном настроении. Его не испортила даже тетя Параша, которая словно нарочно подстерегала девушку у подъезда.

Сидела, грызла семечки, плевала шелуху прямо на асфальт...

Матильду передернуло.

Она тоже могла погрызть семечки, и даже с удовольствием, просто позволяла себе это нечасто. Калорийные, гады!

На сто грамм пятьсот килокалорий, при дневной норме в тысячу пятьсот. Слопал — и считай, треть пищи на день себе обеспечил. А ведь кушать-то хочется...

Да и зубы потом болят.

Но иногда душа просила, тогда они с бабушкой покупали сырые семечки, лично жарили их в духовке, проверяли на готовность, потом устраивались перед телевизором или монитором с какой-нибудь хорошей комедией...

Это был почти ритуал.

А вот так, плюясь на асфальт...

Бээээ...

— Добрый вечер, — поздоровалась Матильда, и собиралась уже было, проскочить мимо, но куда там!

Тетю Парашу мог остановить только танк. И то не каждый. Невысокая, почти идеально шарообразной формы, с жиденькими волосенками и руками, подходящими самке гориллы.. она неотвратимо надвигалась на девушку, распространяя вокруг себя запахи пота, пива и семечек.

— Добрый вечер, Мотенька. Составишь мне компанию? Посидим, поговорим...

Матильда отодвинулась.

— Нет, простите. Я спешу.

— Откуда ж ты так поздно?

— Из театра. А что?

— А что ж тебя молодой человек не проводил? — тетя Паша смотрела, прищурившись. Маленькие глазки буравчиками ввинчивались в девушку.

— Я обязана вам отчетом в своей личной жизни? — Малена подменила подругу, которая намеревалась уже послать наглую тетку в пешее эротическое путешествие. — Не припомню.

Тетка нахмурилась.

— Вот ты как... а мы ведь с твоей бабушкой друзьями были...

— Не льстите себе, — тем же тоном отозвалась Малена.

Ага, как же. Пафос с рельсов не собьешь...

— Я Маечке обещала, что пригляжу за тобой...

— Я освобождаю вас от данного слова, — пожала плечами Малена.

— Перед Богом...

— Сходите в церковь. Там вам повторят то же самое.

— Да, не думала я, что внучка моей подруги так низко опустится...

Голос у мерзкой тетки был поставлен просто отлично. В доме начали открываться окна, выглядывали люди...

Малена выпрямилась.

— Любезнейшая, до чего я опускаюсь? Я что, сижу на скамеечке рядом с пьяными парнями и позволяю себя щупать? Я нажираюсь как свинья и засыпаю в клумбах? Я заплевала весь двор? Я устраиваю в своей квартире бордель? Нет и нет! В отличие от вашего, кстати, сына! Будьте любезны, займитесь воспитанием своего отпрыска и не обращайте на чужих внимания.

— Ах ты...

Продолжить тетя Параша не успела.

Из окна раздались аплодисменты.

Дядя Вася, старый алкаш, которому регулярно доставалось от Петюни, хлопал в ладоши.

— Правильно, Мотя! Так ее, ... старую! Пусть своего ... успокоит, а то ... и ... уже всех по ...!!!

Матильда была забыта окончательно и бесповоротно. Тетя Параша повернулась к новому врагу и заверещала на весь двор, давая девушке возможность покинуть поле боя. И только дома выдохнуть.

— Уффф... повезло.

— Отвратительная тварь, — согласилась с подругой Малена.

— Но поделать с ней я пока ничего не могу...

— Ну и плевать на нее тогда! Бесенька, девочка, смотри, что я тебе принесла!

Матильда посторонилась, и наблюдала, как кошечка мяукает и трется о руки Малены. И получает витаминки, которые с радостью съедает с ладони. А потом лезет на плечо и принимается тереться о щеку и мурчать...

Во дворе до сих пор орали...

Ну и плевать на них, гадов! Все равно день удался!

Мария-Элена Домбрийская.

Утро началось с завтрака.

В кои-то веки — спокойного и уютного. Видимо, леди Элинор сделала серьезное внушение своим дочкам, а граф Астон добавил еще и сыну. В результате, получился почти семейный завтрак, в котором Малена играла роль племянницы. Или хорошей подруги семьи...

К ней обращались, ее втягивали в разговор, но никаких выпадов в ее сторону не следовало.

Спокойная уютная беседа.

У Арренских родился сын, у Католинских — скоро свадьба, Виройские вконец разорились...

И прочие мелочи, вроде цен на сахар, дороговизну специй, рецепты разных блюд, наглость слуг...

Малена просто отдыхала душой в этом обществе. Спокойствие, вот чего ей не хватало в Донэре. После завтрака, граф улыбнулся, и предложил руку Малене.

— Мария-Элена, я предлагаю выехать сегодня, после обеда. Нам как раз хватит времени еще раз все проверить и подготовить, а ваши вещи, когда они прибудут из Донэра, последуют за нами.

— Замечательно, — согласилась девушка.

— К тому же, у нас есть о чем поговорить. Вы не возражаете?

— Вы же знаете, дядюшка Астон, я всегда рада с вами побеседовать.

Малена ответила улыбкой и была препровождена графом в личный кабинет. Уютный, кстати.

Видимо, мужчины во всех мирах одинаковы. И везде им нравятся приглушенные цвета, везде они любят массивные столы, и везде развешивают по стенам какие-нибудь радости. Здесь — охотничьи трофеи, кабаньи головы, оленьи рога, волчьи шкуры и прочие запчасти от зверей.

— Эх, не было такого в Донэре, — мимоходом погрустила Матильда.

— Мои предки охотой не увлекались...

— И зря. Я могла бы сделать не меньше трех ловушек с оленьими рогами. Как бы они пошли твоим родственничкам!

Малена непроизвольно улыбнулась и расслабилась.

Ах, Мотя... Вот уж кто всегда может поднять настроение, и себе и подруге.

Как замечательно смотрелась бы Лорена с оленьими рогами на голове!

Тем временем граф усадил гостью в удобное кресло, уселся сам напротив и выложил на стол письмо, явно из голубиной почты.

— Мария-Элена, ваша мачеха написала мне...

— И что надо этой достойной женщине?

— Она пишет, что хотела бы сопровождать вас в столицу, и если мы подождем немного...

Мария-Элена задумалась.

— Зачем ей это надо?

Матильда, как выросшая на романах и детективах, разобралась быстрее.

— Первое — она будет знать, где ты находишься. Второе — сумеет сообщить Лорану. А уж он разберется, что с тобой делать. Хочешь в гости к Рисойскому?

— Хочу. Чтоб он сдох.

Матильда фыркнула.

— Ай-яй-яй. Какие неизящные выражения от потомственной герцогини!

— Герцогессы. И вообще, бя на тебя!

— Лучше бе на тебе. Обойдемся без таких сопровожданцев.

Мария-Элена посмотрела на графа.

— Дядюшка Астон... а мы могли не получить этого письма?

— Разумеется. Мы могли уехать еще вчера.

Мария-Элена сложила ручки и состроила умоляющие глазки.

— Дядюшка Астон... ну к чему нам весь кагал Рисойских?

Астон был того же мнения, но...

— В столице они все равно будут.

— До столицы еще доехать надо, — вздохнула Малена.

Граф понял и проникся.

— Да, дитя мое, я полагаю, что мы выехали еще вчера.

— А письмо?

— В мое отсутствие, его имеет право распечатать мой управляющий. И даже ответить вдовствующей герцогине. Дня через два...

— Замечательно!

Мария-Элена широко улыбнулась.

— Выезжаем после обеда?

— Да.

Ах, столица.

Балы, красавицы, лакеи, юнкера...

Грязь, интриги, подлость, зависть, смерть... об этом в песнях не поется? А надо бы, надо... чтобы не идеализировали главный город страны. Там, где есть власть и деньги, всегда будет и вышеперечисленное. Жаль, что никто об этом не задумывается....

Матильда к таковым не относилась. И подругу она на произвол судьбы не бросит. А потому...

— Дядюшка Астон, давно ли вы были в столице?

— Около шести лет тому назад...

— Наверное, за это время многое изменилось?

— Да, Мария-Элена, даже не сомневаюсь...

— Кто-то умер, кто-то женился, кто-то еще что-то... дядюшка Астон, нет ли у вас знакомых, которые могли бы послужить для нас с Астелой штурманом в придворных морях? Лоцманом, чтобы мы не наткнулись на мели и не были съедены акулами?

Сравнение получилось образным, но доходчивым. Граф задумался.

— Да, пожалуй, у меня есть такой знакомый...

— Но?

— Он очень любит себя и деньги. Деньги — даже больше.

— Копить или тратить? — уточнила уже Матильда.

— Роскошно жить.

— Деньги взамен информации? Мне не жалко потраченных денег, — спокойно отозвалась Матильда. — Напишите ему, дядюшка, прошу вас. И предупредите о нашем приезде. Пусть начинает собирать сведения о происходящем.

Астон с уважением поглядел на Марию-Элену. Такие слова? И от молодой девушки?

Неудивительно, что она запугала Рисойских. Ох, неудивительно...

— Я напишу ему. Думаю, мы договоримся.

Мария-Элена склонила голову.

Ей предстоял визит в гадюшник.

Берегитесь, гадюки!

Монастырь святой Эрталы Никийской.

Что пошло не так?

Матушка Эралин бросила взгляд на коротенькую записочку.

Благодарю за заботу, матушка.

Все прекрасно, я вас тоже люблю.

Обязательно привезу детей к вам в гости.

Мария-Элена Домбрийская.

Уверенные четкие буквы, человек, который это писал, спокоен и не сомневается ни в себе, ни в своих решениях.

Где, где она ошиблась?

Эралин искренне считала, что столкнувшись с первыми трудностями, робкая и скромная девчонка опрометью бросится обратно в монастырь.

Вместо этого... такое?

Матушке и в голову прийти не могло, что ответ ей писала Матильда. Заодно обозвав почтенную настоятельницу монастыря святой Эрталы 'стервозной селедкой' и 'старой ведьмой'. Да, и желтым земляным червяком — тоже.

Монастырь ей...

Перебьется!

Вот и металась настоятельница по комнате. А ведь так хорошо все было задумано, с приданым Марии-Элены ее монастырь потеснил бы всех соперников, уж она бы нашла применение деньгам, не то, что эта размазня...

Но может, еще не все потеряно?

Надо съездить в Донэр? Или... нет, лучше в столицу. Туда ехать ближе, да и Мария-Элена обязательно будет там... ей надо получить разрешение короля. И на наследование, и на брак, и... да практически на все.

Мало ли, что может произойти... а тут и добрые матушкины руки как раз рядом, всегда подхватят, случись что непредвиденное... Только надо быть поближе к Марии-Элене в нужный момент.

Да и... столица.

Не эта глушь и захолустье, где на одном конце чихнешь, на втором здоровья пожелают. Здесь не отдохнуть, не развеяться, не скрыться от внимательных глаз... а так хочется. Она ведь еще вовсе не старая, всего пятьдесят два года исполнилось...

Почему бы и не развлечься в свое удовольствие? Хоть чуточку...

Матушка решительно вызвала помощницу, и принялась отдавать распоряжения.

Поездка в столицу — дело не одного дня, плюс там пожить придется...

Месяца два ее не будет на хозяйстве. Но у опытного руководителя ничего вразнос не пойдет, не будь ее хоть год, хоть два... ладно, год — перебор, но ей наверняка потребуется меньше времени.

Аланея ждет.

Его высочество принц Найджел.

Появись леди Френсис вчера, ей досталось бы на орехи.

Сегодня же...

Леди была очаровательна.

Леди рыдала.

Леди валялась у принца в ногах и умоляла его о прощении. При этом как-то так у нее получалось, что тонкая ткань платья обтягивала то высокую грудь, то круглый зад... Ну и кто из мужчин останется к такому равнодушным?

Вполне логично Найджел оказался в постели с веселой дамой, и приятно провел там время. Леди старалась, леди работала, что есть сил, и стремилась заслужить прощение.

А потом, когда они вытянулись на прохладных шелковых простынях...

Френсис обожала поболтать после любви. Найджел не особенно вслушивался, но...

— ... помогло моей кузине. Двоюродной. Отец хотел выдать ее замуж за такого ужасного мужчину, на сорок лет старше и в четыре раза толще... Диана была в шоке, а потом пошла к колдунье и взяла у нее порошок. И подсыпала отцу...

— И?

— Он впал в детство, бредил, пока с ним это происходило, она вышла замуж за любимого, и теперь они живут счастливо. А отец живет с ними.... Как только ему перестали подсыпать порошок, он тут же оправился. И даже доволен, что дочка так удачно вышла замуж.

Найджел слушал вроде бы рассеянно, но...

— Не знал, что у нас еще остались колдуньи?

— Ваше высочество, конечно, они остались! Просто это такая тайна....

— И для меня тоже?

— Для вас — что угодно.

— Так что это за колдунья? Мне уже просто интересно?

— Ее зовут Лэ Стиорта, она живет на улице Могильщиков.

— Пффф... как пафосно.

Леди Френсис сделала большие круглые глаза.