Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А другие заболевания, кроме онкологии, вы лечите? — немного успокоившись, поинтересовался он.
— Да, лечу. По мере сил.
— А меня подлечить можете? — несколько напряженно спросил Дмитрий Викторович. — В качестве, так сказать, доказательства ваших способностей...
— Конечно, могу. Триста долларов. — я улыбнулся.
— Но у меня нет с собой такой суммы! — воскликнул он.
— Я бесплатно не работаю. — я продолжал улыбаться.
Он задумался и через некоторое время выдал:
— У меня есть к вам, Алексей, предложение! Я могу отправлять к вам людей. Но мне нужна демонстрация ваших возможностей.
"Ага, с другой стороны зашёл, уже деловым тоном заговорил! Быстро же он оклемался" — подумал я и спросил:
— Что за люди?
— Ну, у меня много знакомых, в том числе и высокопоставленных... — с хитрым прищуром ответил "бизнесмен в белом халате".
Выгодно, очень выгодно, но очень не вовремя. До разговора с полковником Матанцевым никаких серьёзных шагов предпринимать нельзя.
— Дмитрий Викторович, предложение конечно интересное! Демонстрировать свои возможности, при всём моём уважении к вам, я буду только за триста долларов. Дело ещё в том, что я учусь в институте, и у меня зачётная неделя на носу, там новогодние праздники и сессия. Давайте после моей сессии встретимся ещё раз и поговорим более предметно? — я, как мог, изобразил заинтересованность в заманчивом предложении доктора.
— Конечно, конечно, Алексей, учёба — это святое! — замахал руками Дмитрий Викторович, давить на меня ему не было никакого смысла, — В следующий раз обязательно прихвачу необходимую сумму. Тогда я жду вашего звонка.
Мы демонстративно тепло попрощались, и я закрыл за ним дверь.
— Ну как? — спросили одновременно отец и мать.
— Ушлый товарищ, на ходу подмётки рвет, бизнесмен хренов!
— Что он хотел то? — не отставали родители.
— Да клиентуру свою хочет пристроить и знакомых.
— Так это же хорошо, ты ведь для этого "экстрасенсом" заделался? — недоуменно спросил отец.
— Для этого, для этого, пап, — отмахнулся я. — Только там клиенты непростые, раньше времени можно засветиться, где не надо.
— Понятно. Пойдем ужинать, без тебя не садились.
Мы поели, посмотрели телевизор и начали готовиться ко сну.
Глава 7
На остановке, утром, как всегда, было очень много народа. Автотранспортные предприятия Екатеринбурга не баловали горожан, живущих не в центре, частотой автобусных рейсов. Погода была морозная, и люди на остановке притаптывали в ожидании своего транспорта, прикрывая лицо, кто варежкой, кто перчаткой. При появлении "скотовоза", народ на остановке зашевелился, готовясь к штурму узких дверей ЛИАЗа. На остановку автобус пришёл практически полный, и попасть в него было большой проблемой. На "острие атаки", как всегда, преобладали молодые люди, причём, парней всегда было больше, девушки шли по остаточному принципу, в задних рядах атакующих порядков. Люди постарше тоже старались попасть в автобус, но делали они это не так активно, с чувством собственного достоинства, порой так и оставаясь на остановке ждать следующего "скотовоза". Самые умные или ленивые "взрослые", добирались до центра города в холодных троллейбусах, зная, что дольше, зато не как "сельдь в банке".
По времени я уже опаздывал в академию и решил рискнуть попасть в приехавший автобус. Но этому не было суждено случится. Казалось, что всё идет по плану, но, внезапно, я почувствовал, что меня кто-то держит за куртку. С трудом повернувшись, я увидел толстую тётку, которая тоже отчаянно лезла в автобус, зацепившись за мой карман "прицепом". Попытка убрать руку женщины, привела к тому, что карман с треском оторвался, оставшись в руке тётки. Первое, что мне очень сильно захотелось, это "дать ей по щам", но, одумавшись, я просто, "против течения", грудью вытолкал её на центр остановки. Она не растерялась, отбросила не нужный ей карман, и попыталась снова кинуться на приступ "скотовоза". Но не успела, двери захлопнулись и автобус отъехал от остановки.
— Ты чё творишь? — чуть ли не с кулаками накинулась она на меня.
— Женщина, вы мне карман оторвали! — отступая на шаг и показывая на дыру в куртке, из которой торчал синтепон.
— И чё, я на работу опаздываю! — заверещала она.
— Не хотите передо мной хотя бы извиниться?
— Мал ты еще, на первый снег ссышь, чтоб перед тобой извиняться! — презрительно бросила она, видимо поняв, что физической расправы не будет, да и свидетели на остановке присутствовали.
Всё, это край! Хватит с меня этой "романтики", наигрался, вспомнил молодость! Я примирительно улыбнулся, перекинул сумку так, чтобы закрыть дыру в куртке, и сказал:
— Хорошо, хорошо, признаю, был не прав! Давайте, я "тачку" поймаю, деньги у меня есть, и мы, с вами, не куда не опоздаем!
Тётка офигела! Аж рот открыла, из которого тут же повалил пар.
— Да ты гонишь! — наконец выдавила она.
— Нет, не гоню, вы вот здесь постойте, — я показал ей место перед остановкой, — А я пока "тачку" остановлю.
Она, медленно, неуверенно, постоянно оглядываясь, направилась на указанное мной место и стала наблюдать.
Я же, подойдя к краю дороги, вытянул руку. Первый же показавшийся автомобиль, шестерка жигулей, остановился рядом со мной.
— До Колмогорова.
"Бомбила" задумался, вспоминая расположение улицы Колмогорова, и назвал цену:
— Пятнадцать тысяч!
— Договорились! — сказал я, садясь в машину.
Тетка, быстрым шагом, направилась к машине. Я же, закрывая дверь, крикнул ей:
— Пошла нах...й! — и водиле, — Поехали.
Мелко? Согласен! Но, сука, так приятно!!!
— Кому это вы? — с усмешкой спросил мужик.
— Да... — неопределенно сказал я, пытаясь застегнуть ремень безопасности.
— Он не работает, можете просто так накинуть, да и гаишников не видно, холодно же.
В машине было тепло, уютно, я даже смирился с тем, что играла кассета с шансоном, который я никогда не любил. Водитель был не особо расположен к беседам, да и я не сильно хотел общаться.
И зачем мне нужен этот экстрим с общественным транспортом? Да и по времени засада, час с лишним туда, час с лишним обратно... Надо подумать о водителе с машиной, уж точно не обеднею. Взвесив все за и против, отца решил на эту "должность" не брать, неудобно было.
Добравшись до академии, разделся в гардеробе. Перед началом занятий, ко мне подошёл староста группы, Вадим Малыгин.
— Привет, Алексей, от народа поступило предложение, провести день группы. Ты как?
— Я только за. Где и когда?
— У Лёньки Патрушева дома, в эту пятницу, часов в семь.
— Хорошо, деньги кому сдавать?
— Алексей, тут такое дело... — Вадик начал мяться. — Мы тут поговорили и решили, что с пацанов спиртное, а девушки готовят разные салатики там... колбаску режут... ну ты понял...
Ну а что, нормальный вариант, можно сказать, стандартный. Но я решил приколоться над Вадиком и заявил:
— Да я не против, вообще недорого получается! Возьмем водки, из расчета на каждого пацана по бутылке, а на девчонок — одна бутылка на двоих. Я думаю, день группы мы запомним! — и усмехнулся.
Вадик посмотрел на меня широко открытыми глазами, и зашептал:
— Ты что, они водку пить не будут, уже, вон, друг перед другом выделываются: я пью только шампанское, а я только вино с мартини, третья вообще кричит, что пить не будет!
— Вадик, да я смеюсь! Сколько денег надо?
— Двадцать тысяч. Можешь завтра принести.
Я открыл сумку, достал бумажник и отсчитал требуемою сумму.
— И вот ещё что, где вы собираетесь алкоголем закупаться? А то, сам знаешь, сейчас контрафакта столько... — я вопросительно посмотрел на Вадика.
— У Лёхи Мезенцева отец с алкоголем связан, обещал сделать и подешевле, и качественное.
— Хорошо, вы, только, всего с запасом для девушек берите, а то они, по неопытности, на водку перейдут, не отобьёмся! — продолжал я шутить над старостой.
— Ладно, ладно, разберёмся, — улыбнулся он, — Ты лучше адрес Лёньки запиши.
Я чуть не ляпнул, что знаю, где он живет. Эту квартиру я запомнил на всю жизнь. Начиная со второго курса, мы, с нашей компанией, были регулярными гостями в доме Леонида. Его родители находились в постоянных разъездах, и пустующая жилплощадь даром не простаивала.
* * *
После занятий, прикрывая сумкой дыру в куртке, я направился в сторону остановки. Подняв руку, поймал "тачку", и поехал в сторону улицы Свердлова, на которой, по воспоминаниям из будущего, уже начали появляться меховые магазины для брезгующих закупаться на рынках. Достав из заначки двести долларов, обменял их на рубли в одном из обменников, расплодившихся на каждом углу, после чего отправился по магазинам. Выбор для мужчин был не особо и велик, в основном была верхняя женская одежда — шубы, дубленки, куртки, но некое разнообразие всё же присутствовало. Продавцы ко мне не подходили, но пристально за мной наблюдали. Остановив свой выбор на двух дублёнках, я поинтересовался наличием 52-го размера.
— А деньги у вас есть, молодой человек? — с подозрением спросила худая продавщица, лет за сорок, смотря на меня поверх очков.
Я молча открыл сумку, достал бумажник и вытащил пачку денег, полученных в обменнике.
— Хорошо, сейчас посмотрю на складе. — не меняя выражения лица, она развернулась и направилась в глубь магазина.
Её напарница, стоящая за кассой, продолжала контролировать меня взглядом. Вернувшись с двумя дубленками, продавщица не стала относить их в примерочную, а положила на прилавок.
"Да, ненавязчивый отечественный сервис!" — подумал я.
Скинув свою куртку, примерил дубленки перед большим зеркалом, при этом, демонстративно, брал с собой сумку. Выбрав одну из дубленок, оплатил её стоимость в кассе и попросил убрать этикетки.
— Молодой человек, вы курточку забыли! — услышал я на выходе из магазина.
— Оставьте её себе! — громко сказал я в ответ, засовывая руки в карманы новой дубленки.
Оказавшись на улице, задумался, чем же мне еще сегодня заняться. Придумал! Надо проверить бригаду, делавшую ремонт в доме.
В Нижнеисетске, в отличие от города, было тихо и чистенько, реагенты в частном секторе никто не сыпал, и поэтому было очень приятно пройтись по белому, скрипящему под подошвой, снегу. Отец постоянно наведывался в дом, гуляя вечером с собакой, чистил снег перед воротами и во дворе, проверял качество и количество работы, сделанной бригадой за день. Ключей от дома у меня с собой не было, и пришлось нажимать на входной звонок на калитке. Какое-то время не было никакой реакции, пока я не услышал звук шагов и калитка открылась. Поздоровавшись с бригадиром, я направился в дом. Ремонт шел хорошими темпами, второй этаж был практически закончен. Бригадир заверил меня, что месяца через полтора всё будет готово.
Дома продемонстрировал маме и Рейнису новую дублёнку. Если собаку интересовал незнакомый запах, то маму интересовал мой внешний вид и происхождение обновки. Рассказал подробности утреннего происшествия, после чего, поинтересовался:
— Мам, а что у нас на пятницу вечером запланировано?
— Сейчас посмотрю. — поняла она меня без слов. — Так, три человека, с шести до половины восьмого. Почему спрашиваешь?
— Да ребята из академии решили день группы в пятницу устроить, начало в семь. Придется опоздать.
— И где вы собираетесь? — спросила она.
Мама уже начала привыкать к моим ночёвкам вне дома, тому, что в очень многих вопросах последнее слово всё чаще и чаще оставалось за мной. Я даже уверен, что они с отцом чувствовали некоторое облегчение, что их сын фактически взял на себя роль "главы семьи", в это безумное время, когда всё встало с ног на голову, прежние "советские" установки не работали, люди учились жить по принципу "человек человеку волк".
— У Лёни Патрушева дома.
— Понятно.
— Мам, надо с машиной что-то решать.
— Какой машиной? Нашей? — она непонимающе уставилась на меня.
— Да нет, надо водителя с машиной искать, надоело мне в общественном транспорте ездить. Деньги же есть, вот и надо их на время и комфорт менять. — как можно увереннее сказал я.
Для обычного "советского" человека, личный водитель — роскошь неописуемая, "барство", лишняя трата денег. Мама задумалась и спросила:
— А отец как?
— Мам, не хочу я отца напрягать, сама понимаешь, проще нанять кого-нибудь с машиной, сейчас многие работу ищут, не платят же нигде.
— Ну да. Если ты так решил... Может быть, это и правильно.
— Ты только пока отцу ничего не говори, пожалуйста, я с ним сам поговорю.
— Хорошо.
* * *
— Алексей, а как ты планируешь встретить Новый год? — спросила Лена, пристроившаяся рядом на диване.
"Ага, пошли женские уловки!" — мысленно усмехнулся я.
Мы отдыхали после последствий бурного выражения взаимных чувств от долгого, всего двухдневного, расставания.
— Что ты имеешь ввиду, Леночка?
— Всё ты прекрасно понимаешь, что я имею ввиду! — она ущипнула меня за бок.
— Ай, Лена, больно! Понял, понял, не дурак! Ты будешь моей Снегурочкой в этот Новый год? — я еле сдерживался от смеха.
— Буду! — хихикнула она. — А ты будешь моим Дедом Морозом с мешком подарков?
Женщины, вы такие женщины! И с этим ничего не сделаешь! Да и делать ничего не хочется! Вернее, хочется!..
— Договорились! — я уже смеялся, не стесняясь, — А то, что Снегурочка, если я не ошибаюсь, родная внучка Деда Мороза, тебя не смущает?
Лена задумалась, смешно сморщив носик, и, на полном серьёзе, выдала:
— Это не должно помешать дедушке подарить своей внучке много-много подарков.
Слов не было, меня корёжило от смеха.
* * *
На день группы я опоздал, но не на много, веселье только начиналось. Выяснилось, что очень многие, в основном девушки, задержались, кто на полчаса, кто на час. Если мужская половина нашей группы внешним видом не заморачивалась и была одета, как на учебе, то наши одногруппницы были при полном параде — платья, блузы, яркий макияж. Как наши девушки сумели добраться до квартиры Лёнчика с других концов города и сохранить свои прически, для меня осталось загадкой. Народ уже был слегка пьян и весел. Праздничное настроение ребятам совершенно не портила информация, появившаяся сегодня, 9 декабря, об Указе Ельцина "О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской республики и в зоне осетино-ингушского конфликта". Население страны просто приняло информацию к сведению и продолжало жить своей обычной жизнью. Это же касалось и моих однокурсников, которые, в отличие от меня, ещё не знали, какой кровавой бойней всё это закончится. Понимание придет позже, ближе к новому году и сразу после него, когда все федеральные каналы начнут показывать ужасы с мест боёв и смаковать, со скорбными лицами, неприглядные подробности этой войны.
Конечно, я не собирался быть "оракулом" и вещать на каждом углу о грядущем. Зачем? Кто мне поверит? А эти мальчики и девочки только входят во взрослую жизнь, перед ними открыты все дороги, мир они видят в розовых очках, не замечая пока грязи и предательства.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |