Садовое товарищество "Металлург"

— Да пусть хоть вот! — Не сдавался Сарычев, щуплый мужичок под сорок с неожиданно жёстким и уверенным взглядом, — девчонка. Ассистировала вчера нормально, соображает мал-мала. А мне гнойник вскрыть, да пойду!

— Куда ты пойдёшь? — Снисходительно отозвалась женщина, разматывая пропитанные кровь тряпки на спине одного из героев, — думаешь, без тебя не справятся?

— Не справятся, я кандидат физико-технических наук. Опыты нужно ставить — замерять плотность атмосферы... Много чего. Что и как сделать, даже учителя физики сообразят, а вот приборы соорудить — только я.

— Давайте я, — прерываю учёного, завидя испуг девочки, — Дашка не проснулась ещё, рука может дрогнуть.

— Ты? — С сомнением спросил мужчина.

— Нормально, — влез в разговор недавно подошедший Петриашвили, — художник-прикладник, не шутка! Знаете, какая у него мелкая моторика и глазомер? Уу!

Ближе к обеду таких мелких операций пришлось выполнить почти два десятка. Вскрыть нарыв, почистить рану, зашить длинный неглубокий порез и даже выдрать зуб. Зинаида Павловна будто натаскивала нас с Дашкой...

— Тёть Зин, — улучил я момент, — что такое?

— Ой, Саш, — фальшиво отмахнулась та, — что ты выдумываешь.

— Тёть Зин...

— Ладно, — прислонившись к столбу веранды и поглядывая на дочь, возящуюся с одним из пациентов, — сердечник я. Не так чтобы серьёзно, на Земле и внимания не обращала. Аритмия лёгкая, стенокардия... обычный набор немолодой и много работающей бабы. Здесь... сам видишь. Сколько там ночью померло? Больше сотни, да все сердечники да инфарктники. Помру если, так хоть... всё, работать!

После обеда врачиха уже откровенно натаскивала нас с Дашей, объяснив охранникам и пациентам слишком большим потоком пострадавших.

— Да, врачей не хватает, — согласился Валера, — тем более хирургов.

— Тем более, — вздохнула женщина, — я хоть поработала недолго травматологом, да поняла, что не моё, в анестезиологи перешла. У остальных и такого опыта нет.

* * *

К вечеру наконец разобрались немного с пострадавшими и появилось время выслушать новости.

— Остров, — коряво говорил Валера, для убедительности помогая руками, — здоровенный вроде как, на соплю похож. В длину километров тридцать, в ширину... ну, километров пять в самом широком. Мы как раз здесь, да...

— Как рассчитали-то, — прерываю охранника, — что остров-то?

— Квадрокоптеры. Запустили несколько, да облетали. Половину местные птицы хищные раздолбали, остальные ничего, обратно вернулись. Так, о чём я... Слева горы, близко совсем — километрах в пяти предгорья начинаются. Справа тоже горы, но подальше, километрах в тридцати.

— А не видно почему? — Удивилась Зинаида Павловна.

— Влажность и туман. Воздух как-то... переломляется, да?

— Я тоже не знаю, как там воздух, — отозвалась женщина, — но суть поняли. Туман, влажность... дальше!

— Река здоровенная, вроде как устье неподалёку, в море должна впадать, километров через пятьдесят-сто. Река у нас холодная — впадают ручьи и речушки с гор. И да! Вроде как чистая относительно.

Валера поскрёб подбородок и поглядел на ногти.

— В тропиках мы. Но вроде как горы рядом и по некоторым признакам море.

— Каким?

— Даш, да я откуда знаю! Косвенным наверное! Умники наши без лабораторий, по-моему, вообще методом гаданья работают. Не сбивай! В тропиках мы, и по некоторым признакам, в море холодное течение. Плюс у нас горы с ледниками по соседству. Так что вроде как и тропики, но и не сказать, что сильно жарко будет. Такая жара как сейчас — аномалия для здешних мест.

— Уже радует, — посматриваю на Зинаиду Павловну, — хоть сердечникам должно быть полегче. Да и вода питьевая будет.

— Откуда... а, дожди? — Дошло до девочки, — тропические ливни, да ещё и холодные? Да... смоет всё на хрен! Что-то сомневаюсь, что в таких условиях картошка не сгниёт.

Утро началось с шума стройки. На соседнем участке, потеснив законных хозяев, начали возводить больницу — бюджетный, попаданческий вариант. Уцелевшие домики никак не годились — слишком малы. Для фельдшерского пункта ещё сойдут, а для чего серьёзного — увы.

В тропиках по сути нужна только крыша над головой, да возможность оградить операционную от грязи, а пациентов от мошкары. Потому строили нечто каркасное, на столбах, с высокой (не так жарко и душно) покатой крышей и возможность противостоять сильнейшим ветрам и ливням.

— Выше, — спорил дядя Коля, — я те говорю, в низинке стоим! Погоди, ещё метра мало покажется!

— Может, нивелир спросить или этот... уровень? — Говорю тихонечко старику.

— Да откуда... хотя молодец, если уж квадрокоптеры с собой таскают, да пистолеты... Славииик! Давай в сельсовет, пусть уровни да нивелиры тащат!

Спор угас сам собой, а пару часов спустя столбы начали ставить полуторометровой высоты.

— Подмоет, — ванговала Даша, — у нас песок да чернозём, ливнями смоет. Год-два простоит, не больше.

— Даш, а нам больше и не надо, — оттаскиваю девочку, на которую уже начали нехорошо косится строители, — через год-два мы скорее всего в другое место переберёмся. Это пока так, временное решение.

К обеду прибежала взмыленная общественница — странноватая женщина, будто вылезшая из советской эпохи годов этак пятидесятых. Она вечно пыталась что-то организовать... и иногда даже получалось. Про неё поговаривали, что она со справкой, но в целом тётка полезная, хотя временами назойливая не к месту. После переноса её таланты оказались как нельзя к месту, к тому же она знала едва ли не всех дачников.

— Вы ещё не начали ограду рушить? — Всплеснула она полными руками, — быстро надо, быстро!

— Хули надо! — Взъярился один из соратников дяди Коли, такой же древний и морщинистый старикан, — по-человечески можешь говорить?

— Ливни, — не обиделась та, вытерев рыхлое полное лицо несвежим платком, — мы же в тропиках вроде. Сейчас день-два и ливанут, потоп настоящий будет. Ограды все эти только воду держать будут, всё тогда погниёт.

— Допустим, — потёр нос строитель, — а от зверей тогда как?

— Да какая-то это защита?! Кошка если какая, так и не заметит, волк перемахнёт, медведь снесёт.

Невольно гляжу на ограды... они и правда скорее от нескромного взгляда, да от мелких собачонок, что любят брать с собой некоторые дачницы. От хищника серьёзного это никак не защитит, а от несерьёзного и защита не нужна.

— Я мальчиков заберу, — нацелилась на нас с Пашкой общественница, — рабочих рук не хватает, а тут два молодых лба бездельничают.

— Бездельничают!? — Выдохнула врачиха. Пока она набирала воздуха в грудь, за нас вступились пациенты, и общественница убежала тяжёлой трусцой, держа в руках лёгкое копьецо из бамбука, с наконечником из арматуры.

— Так... надо брать дело в свои руки, — задумчиво сказала Зинаида Павловна, — а то они назаседают, спецы хреновы. Тяжёлых у нас нет, с мелочёвкой справитесь, первую помощь окажете... я пошла!

В сопровождении телохранителя (не шутка, один из ценнейших людей!) женщина решительно направилась в сторону сельсовета — так у нас упорно именовали правление дачного товарищества.

Глянув на пациентов, испытал некоторый мандраж, но быстро успокоился. Несколько нерешительно, но народ всё потянулся к нас с Дашей. Ничего серьёзного, разумеется — так... вытащить занозу, вскрыть гнойник, поменять повязки.

Наверное, нормальный врач в нормальных условиях ужаснулся бы тому, что мы творили. Но где они, эти нормальные?!

Вернулась женщина ближе к обеду, воинственная и торжествующая.

— Разобралась немного, — доложилась она, жадно откусывая большой кусок зачерствевшего хлеба, — будет у нас больница, ещё Фёдора Ильича сюда поселим и Елену Дмитриевну.

— Фёдор Ильич? — Поинтересовалась Даша, нарезая сало обедающей матери, — он же старый уже.

— Ничего, — отмахнулась женщина, — считай, на дому принимать будет. Пусть даже на подхвате, но он специалист хороший, даром что фельдшер всего. Полвека на скорой, шутка ли!

— А Елена Дмитриевна?

— Недавно у нас, дерматолог. В тропиках это ой как актуально. Да, мальчики! Готовьтесь — я вас официально к себе приписала, вы теперь медики! С завтрашнего дня будете не только помогать с пациентами, но и учиться. Я тут курсы первой помощи читать начну, но вы на этом не остановитесь. Сделаю из вас людей!

Тоскливо переглядываемся с Пашкой и... молчим. Медицина отнюдь не предел мечтаний, но деваться некуда.

Четвёртая глава

— Убили! Убили Санечку моего! — Посетительница вела себя неадекватно — то бросаясь с кулаками на мужчину, тащившего на руках окровавленного ребёнка, то пытаясь повиснуть на нём же в объятиях.

— Валер, разберись, — бросает Зинпална и охранник, недолго думает, делает шаг к женщине, нанося короткий, небрежный удар по шее.

— Сонничек, — коротко сказал отставной мент, — я осторожненько, умею.

— И правильно, — закивала околачивающаяся в качестве санитарки одна из бабок, — лекарств и так мало, чтобы на кажную дуру истеричную тратить, а мужика с мальцом она совсем замордовала.

— Кот, — пояснил изодранный мужчина, положив ребёнка на стол и со свистом втянув воздух, скривившись от боли, — что-то вроде камышового, но покрупней. Я подоспел, когда он Петьку драл, да придушил. Вот, самого тоже... мужики должны подойти с котом — бешеный, не бешеный...

— Нормально, — поставила тем временем врачиха диагноз, оглядев наскоро мальчика, — раны неглубокие, ничего страшного. Если инфекция в кровь не попала, быстро оправится. Напугался больше. Даш, становись ассистировать! Мальчики, вы мужчиной займитесь!

— Как обычно, — переспрашиваю утвердительно, — раны промыть и зашить.

— Да.

— Раздевайтесь, — командую мужчине, — догола, нечего жаться! Сан Саныч... ну, мастером который в коксовом, знаете?

— Как же, вместе с сыном его работали, — отозвался мужчина, раздеваясь.

— Вот... Саныч не заметил, что подрали ногу — думал, только спину, потом только опомнился. Дооолго теперь лежать будет, крови потерял много.

— В горячке бывает, — понимающе кивнул мужик, — я Александр.

— Тёзка? Это Павел.

— Да уж знаем... Маринка все уши прожужжала, как вы справляетесь хорошо.

— Военный коммунизм, — отвечаю немного невпопад, — примеряясь с иголкой, — мы недоучки — ни анатомии толком, ничего... А что делать-то?

— Да уж, — вздохнул Пашка, придерживая мужчину за плечи, чтобы не дёрнулся невзначай — с обезболивающими проблемы! — Зинпална сперва понадеялась на медсестричек, а зря! Их тут чуть не шестьдесят оказалось при переносе, но от половины вообще толку никакого.

— Не половины...

— Двадцать вообще ни на что не годятся! — Рубанул друг, — сидели по регистратурам, медицину давно забыли. Это если вообще знали! С десяток ничего так... соображают. Но толку немного — древние, на пенсии давно. Да и что толку от того, что знают они, какие лекарства когда принимать нужно? Нет лекарств этих, нет! Лаборанток несколько, но и от них... оборудования-то нет! Разве что чуть помнят основы первой помощи, да чуть проще заново учиться будет.

— Не драматизируй, — осаживаю Петриашвили, сосредоточиваясь на шитье. Знал бы раньше, что человеческая кожа настолько прочная! Делал ведь уже детали кожаных доспехов, так что навык есть. Но человеческая другая — намного эластичней и прочней — если сравнить толщину.

— Можете покурить, если наспех только, — говорю тёзке, — нить в иглу пока заправлю.

— Угу, — кивнул тот и достал дрожащими руками мятую пачку дешёвых сигарет из заднего кармана брюк, выискивая не поломанную, — а, чёрт!

— Не выбрасывайте табак! — Ловит его Пашка за руку, — самосад когда ещё вырастет, бычки собирать ещё будете.

— Павел преувеличивает с нашей значимостью, — поясняю мужчине, начиная шить, — мы так... что-то вроде хирургических медбратьев на скорую руку. Сейчас и мы на безрыбье... а потом медсестрички оклемаются, догонят и обгонят нас. Образование-то, как крути, то самое! Что не вспомнят, то быстро выучат. Пусть не все, но с десяток толковых есть, до уровня фельдшера общей практики их точно подтянут.

— Выучат они, — презрительно фыркнула помогавшая бабка Леонида, — руки когда из жопы... Ты мальчика не слушай! Руки у него золотые, сама Зинаида Павловна восхищается! Говорит, хирург бы получился — милостью Божией!

— Помимо рук знания и мозги нужны, — пресекаю поток лести, — фурункул вырезать или рану зашить — это ко мне. А вот аппендицит и что серьёзней не стоит. Не потяну! Тут годы учиться надо, а не просто твёрдую руку иметь.

— Слышали, мальчики? — подошла после операции Дашка, — снова кот! Сперва соваться на дачи опасались, а теперь всё больше осваиваются.

— Поначалу бензин отпугивал, — говорит в пространство Пашка, стараясь не встречаться с девочкой глазами. Та на него крепко запала, но куда там! Петриашвили на таких мелких точно не поведётся, да и что с ней делать? За ручку ходить... на большее то организм у соплюшки ещё не готов! У Пашки тоже вряд ли среагирует на такую тощую мелочь...

— Думал, дольше обходить будут, — подхватываю тему, крутя в руках подаренный недавно кинжал из напильника — на медведя ходить! Не дай бог, конечно...

— Дожди ещё эти, — Дашка с досадой глянула в оконный проём, — Тропики вроде, и вся гадость есть — змеи, насекомые... Так ещё и дожди холодные, я мёрзну под такими!

— Погано, — соглашается Пашка равнодушно, — так что там, переселяться будут?

— Говорят, — пожала плечами девочка, — а когда договорятся, не знаю. Каждый же под себя ситуацию прикрутить хочет, начальников до хрена. К тому идёт, что посёлков никак не меньше двух десятков будет.

— Посёлков, — смеюсь истерично, но быстро давлю эмоции, — простите, это я так... представил, какими они будут в наших реалиях.

— Да что представлять, — угрюмо бурчит Петриашвили, — бараки как есть! Длинные бараки на сваях, ограда да вышки. Сколько уже нападений было? Полсотни?

— Это серьёзных, — вношу уточнение, не прекращая баловаться с ножом — в последнее время тянет вертеть что-то в руках, нервы... — когда до больницы дело доходит или просто зверюка крупная. Так-то больше, разика в три наверное.

— И с каждым разом то зверюка крупней, то всё ближе к центру, — мрачно подытожила Даша, — Заметили, народ с копьями ходит?

— Не все, — веду глазами на подранного кошаком мужика.

— А... спрашивала. Было копьё, просто отставил в сторонку, возился с чем-то. А когда услышал крики, то и не вспомнил.

— Может, понаделать их с запасом? — Предложил Валера, куривший по соседству, — бамбучин этих до чёрта растёт, да прочные на излом, заразы! Пилятся ничего так, нормально, а сломать хренушки. Арматуры тоже до фига — на наконечники точно хватит, даже если каждому по сотне штук делать.

— И расставить в стратегических местах, — кивнула Даша, — чтоб если не своё, так общественное под рукой было, — пойду маме скажу!

Зинаида Павловна потихонечку становилась лидером больничного посёлка. Единственный толковый врач по нынешнему времени, она ещё достаточно жёсткий человек и как мне кажется — неплохой лидер.