— Они же были живы утром... — пролепетал он, безвольно опустив руки.
— Что там? — девочка невольно попятилась, едва не наступив на мертвого щенка, совсем маленького. Их было четверо; детёныши лежали не шевелясь, сбились в кучу, уткнувшись мордочками в грязь. Брат упал на колени, потрогал бездыханные тельца, кинулся к коробке, под которой нашёл их утром, откинул её в сторону. Их мать лежала на боку, делала судорожные прерывистые вдохи и не реагировала на шум. Мальчик коснулся собаки, но тут же вспомнил оповещение из карантинных лагерей — врачи запрещали трогать зараженных животных. Не проронив ни звука, он отошёл назад.
— Их мама заболела? — девочка осторожно присела на корточки рядом с мордой собаки, заглянула в глаза. Они закатились, обнажили белки, покрытые красными крапинками.
— Её надо отнести к врачам! — вдруг произнесла она, бросила на брата пронзительный, умоляющий взгляд. Мальчик молчал, мелкая дрожь пронзала руки. Он не представлял, как сделать это.
— Пожалуйста, Витя! Надо отнести её на укол! — Аня подскочила к брату, ударила маленькими кулачками в грудь, привела его в чувство. Из глаз её брызнули слезы. — Помоги ей, пожалуйста...
Разин вздрогнул, с ужасом осознавая ситуацию, в которую они попали, оставшись в городе. Ему захотелось вернуться домой и обнять маму.
Виктор застонал от воспоминаний, вылившихся в кошмар. Всё это было словно не с ним, словно в другой жизни. Видеофон, лежащий у кровати, вибрировал и мигал, отчаянно привлекая к себе внимание. Разин повёл затекшей шеей и, кряхтя, потянулся к коммутатору.
— Гав-гав! Здравствуйте, детишки! С вами снова поющий Филди!
Заиграла до боли знакомая приторная мелодия. Она уже вставала у Виктора в горле явственным комом. Но он не мог не ответить: связной сообщал подробности грядущей эвакуации.
— Здравствуй, поющий Фил, — Разин всегда отвечал условленной фразой, если рядом не было свидетелей и он мог спокойно говорить.
— Ну вот, поздравляю тебя, малыш! — собака радостно замахала коротким хвостом. — Этот день настал. Ты выполнил все наши домашние задания, и теперь пора возвращаться домой.
— Хорошо, я готов. Как это произойдет? — Виктор зевнул, украдкой посмотрел на часы: шесть утра.
— Гав-гав! Всё очень просто, малыш, отправленная тобой посылка попадёт в распределительный узел и покинет Акрос. В Акватике есть несколько видов судов, одни служат для перевозки грузов, другие для перевозки людей, если тебе интересно, малыш, я могу рассказать об этом подробнее!
— Нет, спасибо, что произойдет потом? — Разин поспешил вернуться к теме разговора.
— Вслед за прототипом уедешь и ты!
— То есть: мне надо просто ждать, пока прототип покинет город? — Виктор устало откинулся назад, нащупал спиной опору.
— Совершенно верно, гав-гав! Но если всё пойдет по плану, у тебя будет мало времени, всего пара часов. Не забудь подготовиться к отъезду, возьми с собой всё самое необходимое.
Пёс снова "улыбался", из приоткрытой пасти выпал язык.
— И что мне потребуется? — Виктор собирался с мыслями, выискивая в полумраке одежду.
— Ты же понимаешь, малыш, что мы не сможем устроить тебя первым классом. В условленное время в грузовом порту тебя будет ждать корабль. Его капитан — надёжный человек, но чтобы пройти отгрузку, тебе придется спрятаться в грузовом отсеке, гав-гав! Дети, поднимите руки, кто хочет поиграть в прятки?!
Разин потёр глаза; ему до ужаса не хотелось выполнять указания безумной собаки, а от мысли, что он навсегда покинет людей, к которым успел привязаться, становилось нехорошо.
— Там будет холодно... — устало заключил Виктор.
— Да, ребята! — Филди расхаживал по экрану, как заправский учитель, сложив руки-лапы за спиной. — Суша на поверхности очень разнообразна по своему климату, и на полюсах нашей планеты очень холодно. Одевайтесь теплее, если хотите покорить их!
— Да-да, я понял! — Разин раздраженно отмахнулся, включил в спальне свет. Похоже, спать ему уже не дадут. — Мне нужна теплая куртка. Но где я её возьму? Работникам лаборатории не выдают такой одежды.
— Малыш, я уже позаботился об этом, — Филди улыбался своей сообразительности. — В нашем условленном месте ты найдёшь рабочую куртку, она поможет тебе проникнуть внутрь грузового порта. И не забудь, малыш, путешествие будет долгим, ты определенно проголодаешься и захочешь пить.
Собака принялась танцевать; эта приторная мелодия невероятно нравилась детям, её часто крутили по телевизору, развлекая маленьких зрителей.
— Не надо, я всё понял, — Виктор страдальчески морщился. На кухне он рыскал по полкам в поисках раннего завтрака. — Как мне попасть в порт, у меня же нет допуска?
— Не переживай и об этом. Для нашей новой шалости я подготовил программу. Она скоро окажется на твоём видеофоне, откроет любой электронный замок.
— Хорошо, — Разина всё ещё качало от усталости. После проведенных на ногах суток он проспал всего восемь часов. — Я рад, что мы так тщательно подготовились.
Песенка неожиданно закончилась, пёс увеличился в размерах, приник карим глазом к экрану коммутатора. Виктору пришлось отвести видеофон в сторону.
— Ах да! Чуть не забыл! — Филди подозрительно водил пиксельным зрачком по сторонам. — Ты сохранил наше домашнее задание?
— Да, как и условились, — Виктор без удовольствия вспоминал те неприятные моменты, когда его конспирация висела на волоске.
— У меня для тебя новое условие.
— Что опять?! — он недоверчиво изогнул бровь.
— Мы передумали, и задание, которое ты сохранил, надо стереть!
В возникшей тишине Разин напряженно соображал, что всё это значило. Планы менялись так часто, что он заподозрил неладное. Могли ли о программе и связном узнать военные и теперь водить его за нос?
— Я не понимаю, зачем тогда я её сохранял? — резонный вопрос дался не просто. Обычно аниматроник давал задания, с которыми у них не возникало споров. В этот раз происходило что-то действительно странное.
— Так сказал ОН! И это всё, что тебе надо знать, — резко отрезал Филди, неуклюже скрестив руки. Он ждал ответа, нетерпеливо ударяя мыском ноги о поверхность виртуального пола.
— Ну, хорошо, я удалю формулу... — у Разина не было сил для споров, быстрее бы закончить этот разговор. — Если есть ещё условия, говори сразу. Надоела это неопределенность!
— Гав-гав, ты стал нетерпеливым, малыш, — надменно усмехнулся пёс, голос его похолодел. — Новые условия будут всегда, и ты должен всегда быть готовым их исполнять. Помни, именно для этого ОН держит тебя в Акросе, малыш!
Виктор проглотил эту колкость, отвёл глаза.
— Собери провиант и отправляйся в наше условленное место. Там тебя будет ждать одежда работника грузового порта; как только возьмёшь её, я перешлю на твой видеофон программу с поддельным паспортом. Проблем попасть в порт у тебя не будет. Вещи оставишь в местной камере хранения.
Филди подвел итог сказанному ранее без былого энтузиазма и дурацких кривляний.
— Как вернёшься домой, я скажу, что делать дальше. Действуй и не забудь удалить данные с флешки!
Программа закончила работу, связь оборвалась. Поющий Филди замер без движения.
— Ну да, конечно...
Разин небрежно кинул коммутатор на стол. Сосредоточился на приготовлении сухого пайка. Под раковиной стояло несколько пустых бутылок; он решил, что литра воды ему вполне хватит.
— Им так надо... — недовольно бубнил он под нос. — А как надо мне, никого не интересует?
День второй.
— Все системы в норме, к отплытию готов! — штурман Борис Гдан, сорокалетний мужчина, с сединой в висках и проплешиной на макушке, проверил последнюю электрическую цепь под панелью приборов, щелкнул тумблером.
— Хорошую ты себе машину собрал, Джош! Она удивляет меня до сих пор!
— Да ладно тебе, не всё так гладко, — капитан Джош Ричардс не глядя махнул рукой, изучая накладную, пришедшую на видеофон несколько минут назад.
— Наш путь лежит в Медею, надо будет взять пару тонн.
— Опять одежда? — Гдан уселся в кресло, с тоской смотря на работающих в порту людей. Разгрузка Протура была почти завершена. — Как срочно?
— Отчаливаем сразу, — Джош задумчиво допивал у иллюминатора кофе.
— Нам что, даже отдохнуть не дадут? — слишком вялое недовольство со стороны штурмана лишь рассмешило капитана.
— Ну уж нет! Твоя бессонница опять не даст поспать и мне!
— Я в этом не виноват, а принимать каждый раз успокоительное я не хочу, уже опился! — Борис деловито потер руки, продолжая с интересом рассматривать панель приборов. При последнем посещении доков Джош провел очередную модернизацию "Сверчка", как называл он свой корабль, и теперь в управлении и навигации тяжеловоз имел сравнительное сходство с легкими Диамедами. Гдан еще раз удивленно качнул головой:
— И не лень тебе постоянно возиться с кораблём?
— Не лень, пока здесь слишком много недоработок. Проводку в нескольких местах все еще замыкает, надо перебирать, а времени нет, — Джош устало откинулся на спинку своего кресла. Он все еще держал стаканчик кофе в руках, боялся ставить на пульт.
— Подставка! — рассмеялся Гдан. — Тут точно не хватает подставки под кофе! Будет как в навороченном Диамеде, хотя помнится, у нас в портах таких не было.
— Были, — со знанием дела ответил Ричардс, мечтательно улыбаясь.
— Я смотрю, ты хочешь сделать из корабля дом? — Борис тяжело вздохнул; он не хотел трогать больную тему, но только слепой не увидел бы, как его друг, вечный балагур и весельчак, превращался в отшельника.
— А почему нет? — искренне удивился Джош. — Контрабандисты живут в таких условиях годами, чем я хуже?
Гдан грустно усмехнулся.
— Ну, во-первых, ты не контрабандист, а во-вторых, не стоит себя так бичевать. Послушай: ты не можешь ничего изменить, никто не может, но пока мы живы, мы всегда можем начать всё сначала. Не смотри на меня, океан — это моя стихия, и там мой дом, но не пытайся обмануть себя — ты не такой! Тебе нужна нормальная семья и нормальный дом...
— Семья? — Ричардс терпеливо выслушал нравоучение, нисколько не обидевшись на друга, провел рукой по пластиковой накладке на миниатюрном штурвале. Допил остатки кофе залпом, кинул пустой стаканчик под кресло. — Здесь моя семья, а значит, здесь будет и мой дом...
Борис не нашел, что на это ответить, опустил голову. Их беседу прервал звуковой сигнал, разгрузка трюма окончилась, и теперь Протуру предстояли новый маршрут и новая цель.
— Заправимся здесь или уже в Медее? — штурман виновато смотрел на капитана. Разговоры о личном всегда оставляли на душе обоих неприятный осадок. Борис подумал, что испортил Ричардсу настроение, но Джош, проверив показания уровня топлива, улыбнулся как ни в чем не бывало.
— Нам хватит, чтобы сгонять до Медеи и обратно, тем более, туда пойдем порожняком. Уровень воды?
— В норме! — отозвался Гдан, пристегнув ремень.
— Уровень кислорода?
— В норме! — штурман потянулся к тумблеру закрытия кормового люка.
— Рано! — скомандовал Ричардс, запуская двигатели субмарины. — Ты опять забыл? Сначала двигатели, потом люк!
— Не забыл! — хитро оскалился Гдан. — Но мне уже надоело каждый раз вытирать эти лужи внизу!
Поднявшаяся волна ударила о борт Протура, Борис закрыл створку люка почти сразу, но болезненно поморщился, услышав звонкий всплеск в грузовом отсеке.
— Тебе точно надо посмотреть как-нибудь проводку, а то эти лужи меня с ума сведут...
— Давно бы помог! — Джош улыбался, ведя субмарину в фарватере порта, к главному шлюзу. Они покидали Акрос.
* * *
Входящий звонок на стационарный видеофон заставил молодую девушку по имени Илэйн Болл вскочить с постели, испуганно оглядеться по сторонам.
— Что?! Кто?!
Её возлюбленный Питер Берк, что лежал рядом, поднял голову и так же с перепуга потирал глаза.
— Это видеофон... — Илэйн вглядывалась в дисплей через открытую дверь спальни; вызывающий абонент определился как Джордж Рендерс. — Дядя Джордж звонит.
— Зачем? Сколько сейчас времени? — Берк перегнулся через край кровати, пошарил по полу.
— Не знаю. Может, что-то случилось?
Илэйн накинула на себя рубашку, застегнула верхние пуговицы. Выйдя на кухню, прикрыла дверь спальни, цыкнула возлюбленному напоследок:
— Не шуми!
Приближаясь к видеофону, она взбила копну запутавшихся волос, привела себя в порядок и приняла вызов. Украдкой взглянула на часы: шесть утра.
— Доброе утро, Илэйн, — невыспавшийся мужчина лет пятидесяти пяти выглядел не лучше девушки в столь ранний час. — Прости, что беспокою так рано перед ночной сменой, но у нас проблема на третьем участке.
— Здравствуй, дядя Джордж, — Илэйн хотела улыбнуться, но, услышав про неприятности, еще ближе подошла к видеофону. — Что случилось?
— Помнишь модуль опреснительных машин, что барахлил последнюю неделю? — Рендерс обреченно опустил голову. — Вчера вечером часть автоматики вышла из строя.
— Мы остались без воды?! — Внутри Илэйн все похолодело, она невольно покосилась на кухонный кран, но до него нельзя было дотянуться, чтобы проверить.
— Нет, пока все нормально, основные системы работают в штатном режиме, но ночная бригада разобрала модуль и не смогла починить. Нельзя оставлять его так, нужно найти причину неисправности и собрать его обратно.
Рендерс замялся, ему всегда неудобно было просить о сверхурочных, но другого выхода нет.
— Мне не хочется тревожить тебя, но придется заняться этой проблемой как можно скорее. Муниципалитет потребовал быстрых действий по устранению угрозы.
— Да, конечно, дядя Джордж! — Илэйн охотно кивнула. — Во сколько сбор?
— Сбор через час, — тот расплылся в довольной улыбке. — Спасибо, что понимаешь. Я позвоню Уолшу и Берку, нам потребуются все свободные руки.
Илэйн потупила взгляд, стыдливо отвела в сторону. Подумала, что Джордж будет удивлен, не застав Питера дома. Берк сидел в её спальне и ждал конца этого разговора.
— Да, хорошо, — неуверенно ответила Илэйн. Протянула руку, чтобы прервать звонок, но Рендерс вдруг заговорил доверительно и тихо:
— Кстати, по поводу Питера... — он сделал многозначительную паузу. — Ты уверена, что он тот, кто тебе нужен?
Она нервно сглотнула, бросив на дядю умоляющий взгляд.
— Конечно, дядя Джордж! Мы любим друг друга!
— Да-да, я понимаю, — тот прикусил губу, не зная, как тактично подступиться к тревожащей его теме. — Просто я не совсем уверен в нём...
— Что ты такое говоришь, дядя Джордж?! — Илэйн понизила голос и покраснела от неудобства. Берк находился совсем рядом и наверняка слушал их разговор.
— Мне кажется, он слишком легкомысленный, слишком непостоянный... — Рендерс тщательно подбирал слова, хотел, чтобы его поняли правильно. — Нет, я не хочу сказать, что он плохой работник или гражданин, конечно, нет! Но... Послушай, Илэйн, я пообещал твоей матери, что присмотрю за тобой. Её уже нет с нами, но мое обещание в силе, пока я жив. Я боюсь, Питер сделает тебе очень больно однажды, а твоя мать предупреждала, что от этого у тебя могут начаться проблемы... Ты, кстати, не забываешь пить таблетки?
