А пока нам надо ступить на Дорогу Судьбы. И поскольку Путь может занять как считанные минуты, так и миллионы лет по исчислению нашей Реальности, уходить на Дорогу мы решили очереди. Мы с Майей — первые.
Ритуал Дороги сравнительно не сложен, другое дело, что работает он только у Высших... Храм Судьбы (который вовсе не Храм, а... нет, не хватает понятий в языке) на переплетении дорог строили прямо на Пангее. Здесь пришлось совмещать как обычные дороги для повозок и пешеходов, так и Порталы, причём всё это должно постоянно использоваться.
Над проблемами 'Судьбоносной логистики' ломали голову всем Кланом больше месяца, но справились. И вот — Алтарь Судьбы, обращение к Ней, капелька крови от каждого кланнера на каждую из дорог — в знак того, что нас всегда ждут и...
— Мартынов! Мартынов, мать твою!
Меня рванули за плечо, развернули... затем последовал крепкий удар в печень. Тело отреагировало привычно...
— Извините, Вашбродь, солнцем напекло, — автоматически вылетело из губ. Молоденький офицер (подпоручик Левашов, шепнуло мне подсознания) с жиденькими усиками под носом коротко взглянул мне в глаза...
— Действительно не в себе, — пробормотал он себе под нос, после чего последовала серия ударов-тычков-оплеух моим соседям.
— А вы куда смотрели, болваны?! На руках тащить его хотите?
— Так это... виноваты..., — пробормотал пожилой солдат, лицо которого было порыто разводами засохшего пота вперемешку с пылью.
— Я... сейчас, — пробормотало моё тело, — оклемаюсь, мне только бы посидеть немного.
— Аа... отведите его к санитарной повозке, — махнул рукой Левашов и пошёл инспектировать колонну.
Сослуживцы (?) отвели меня под руки с повозке и бережно посадили. Что характерно, мордобой поручика они воспринимали как норму, да и ко мне/Мартынову отношение было скорее сочувствующим.
К повозке вскоре подошёл санитар и напоил подсолённой водой. Я/Мартынов морщился и возникали мысли о 'глупости врачей', однако вскоре полегчало.
— Полежи чутка, — велел пожилой санитар, потрогав мне запястье и лоб, — но особо не разлёживайся, переход чижолый вышел, не един ты от жаркоты валисся.
— Благодарствую за доброту, Степан Трофимыч, — слабым голосом отозвалось тело.
Санитар отмахнулся и отошёл, я же начал думать... Тело своё/Мартынова я не контролировал — пока, по крайней мере. Попал я... В рядового 17-го пехотного полка* Ивана Мартынова, который пошёл в армию... за долги родителей, по сути.
Как выяснилось, пойти в армию под чужим именем, было в России (а наверное и не только в ней) явлением достаточно распространённым. Призывали не всех, а по жребию, причём у богатого рекрута была возможность откупиться сразу двумя путями — у медиков как 'негодник' или же попросту нанять вместо себя кого-то.
Вот этим 'кем-то' и оказался я/Мартынов. Родители... тела были людьми не слишком умными, не слишком работящими... да ещё и отец пил. В результате накопилось долгов, а две великовозрастные сёстры без нормального приданного не могли выйти замуж. Точнее — могли бы... если бы родители, несмотря на бедность, были бы людьми пусть и незадачливыми, но работящими. Но в российской глубинке середины 19-го века на наследственность смотрели очень строго... Так что единственный шанс для сестёр выйти замуж на нормального парня — иметь приличное приданное.
И когда сыну мельника, Ивану Мартынову, выпал жребий, я/Мартынов предложил назваться его именем... А до этого меня звали тоже Иваном, но Кожиновым. Получил сто рублей, купил каждой из сестёр необходимое приданное, срочно выдал замуж и отправился в армию.
Здесь я уже полгода, успел пройти учебный батальон и даже выучиться грамоте, да не 'Аз-Буки', а вполне прилично. Писал я/Мартынов ещё плохо, но читал достаточно бойко — слов этак десять в минуту, за что получил уважительное прозвище 'Грамотей'.
Отношение в роте было неплохим — дедовщина была, но... Это была 'настоящая' дедовщина, когда сорокалетние мужики гоняли 'молодых'. Право голоса имели и молодые — если они успели где-то повоевать или 'показать' себя. Но в общем, нормально — садистов и уродов в роте не было, так что...
Другое дело, что многие вещи солдаты воспринимали как само-собой разумеющееся — ну бьёт морды унтер**, куда ж без этого... и фельдфебель... и офицеры... и 'деды'... Но ведь не за просто так — только если сам ты глупость сделал... ну или настроение у начальства плохое, а ты по руку попал... А чтоб зверствовать, этого не было!
Это и правда было 'мягким' вариантом — в ходу были наказания шпицрутенами — вплоть до того, что забивали палками до смерти. Или ставили 'в караул', где нужно было стоять не шевелясь до суток... А тут — в морду! Ха!
Я/Мартынов и правда воспринимал солдатчину как нечто вполне приемлемое. По крайней мере, кормят каждый день, а иногда даже с мясом!
Перелистываю новое воспоминание...
Военная учёба... была, да. Но в основном она заключалась в шагистике, заучивании устава, правильному титулованию офицеров. Ну и разумеется — штыковой бой, стрельба, манёвры... Много времени отнимали хозяйственные работы... Учили, но так... многое держалось на 'дедах' к которым вполне официально прикреплялся 'молодой'. Ветераны эксплуатировали молодёжь, делясь взамен житейским и боевым опытом. Я/Мартынов был прикреплён к самому фельдфебелю — с одной стороны почётно (знать, дельный парень может вырасти), а с другой — проблемно, все ошибки на виду, да и гоняют куда как серьёзней. И замечательно!
Влиться/вжиться в Мир я мог бы... хотя и не сразу, так что спасибо 'автоматическому режиму' тела. Но пора переходить на 'ручное управление'... Осторожно пробую пошевелить пальцем, затем рукой... Получается, хотя и тяжело.
Ан нет, не тяжело, это после возможностей Миракуру. А так Иван Мартынов считался вполне бравым парнем — шустрый такой крепыш с неплохой реакцией.
Возможности Миракуру... Заблокированы напрочь. Ну, тут я не удивлён — Реальность решила подкинуть испытание и его нужно пройти как человек. Наверное.
Впрочем... знания при мне, так что начинаю выполнять ряд нехитрых упражнений, доступных любому и через десяток минут тело... Нет, так не пойдёт — нужно даже мысленно называть себя Иваном Мартыновым, рядовым 17-го пехотного полка, выходцем из крестьян...
— Оклемался? — Подошёл санитар, дымя трубкой-носогрейкой.
— Да, Степан Трофимыч, — отзываюсь благодарно и соскакиваю с повозки.
— Ты эта..., — притормозил меня ветеран, — фельфебелю скажи, что мне табачок от старого приятеля перепал туркий, пусть ён зайдёт, подымим вместях.
Короткая пробежка (повозка ехала прямо в ротной колонне) и,..
— Турский говоришь? — Фельдфебель довольно потянул носом воздух, достал кусок тряпицы и вытер пот, — ет дело. Сам-то оклемался?
— Точно так, Сидор Поликарпыч.
— Ну иди давай, да не подводи меня.
В отделении встретили скорее равнодушно — все очень вымотались от многодневного марша к Крыму. Несмотря на конец сентября, жара стояла сильная, а уж выходцев с новгородчины и подавно...
О войне в солдатской среде говаривали давненько — проблем с 'Блоком НАТО' образца 1853 года было предостаточно. Как обычно — Россию хотели 'ужать', а Россия этого не хотела...
Вот и начали двигать войска — и наш новгородский полк в том числе. Проблема было в том, что предполагаемый театр военных действий располагался по всей Западной границе, побережью Чёрного и Балтийского моря — и это только то, чтобы известно солдатам! Так что судя по всему, опять классическая для России картина — войск вроде бы и много, а воевать некому — добрую половину полков командование вынужденно держать на опасных направлениях. Да чего далеко ходить — недавно спасённая Австрия
* * *
держала войска на границе и постоянно демонстрировала России, что она вот-вот объявит войну...
— Вань, — прервал мои размышления фельдфебель, — ты у нас грамотный, почитай-ка вслух, что тут в газете пишут.
Сидор Поликарпыч протягивает мне свежую (всего-то десять дней назад выпущена) газету и жестом показывает на двуколку — читать на ходу сложновато.
— Тур-ция бря... цает ржавым ята... ятаганом, — с некоторой натугой начал я, стараясь полностью соответствовать навыкам Мартынова, — но Го-сударь Ан... Им-ператор...
Читаю — и сам морщусь, но сослуживцы неизбалованны печатной продукцией и уровень моей грамотности вполне их устраивает. Читать приходится громко, едва ли не орать — и прочитал почти всю газету, что заняло более двух часов. Левашов и остальные офицеры весьма одобрительно отнеслись к чтениям.
— Ну молодец, Грамотей наш, — весело гомонили солдаты, — ить вроде как и по жаре шли, а как слухаешь чего, так и не замечаш ничего. Знат шагаш себе да шагаш, а тут и вечор настал.
— Настал, — чуточку переигрывая для пущего эффекта хрипло говорю я, — я таперича как ворона та — не слова, а карканье, горло-то ажно надорвал.
Посмеялись 'карканью' и...
— На вот, — заботливо наложил мне артельщик
* * *
каши пожирней за ужином, — я те сала побольше, смаж-ка горло. Нам поручик обещал завтрева чего-нито дать почитать. Да не куксись, Сидор Поликарпыч тебе и медку отложил для горла, с чаем-то.
Вздыхаю слегка демонстративно...
— Ну раз обчеству моё чтение помогат шагать, то ничё...
Шагали мы до места назначения почти две недели и за это время я существенно 'развил' навык чтения. 'Обчеству' понравилось развлечение и два-три часа в день я ехал на двуколке посреди роты и громким, хорошо поставленным голосом (церковный хор, не хухры-мухры!) читал всяко-разное. То стихи Пушкина, предоставленные господами офицерами, то газеты двухнедельной свежести.
Попутно собирал информцию. Что Мир этой Реальности наверняка отличается от родной Земли, сомнений не было. Но вот как именно? Даже если бы знал историю, результата это знание не гарантировало бы. Ну вот решит Николай под воздействием момента назначить на важный пост другого сановника... Запросто могло быть такое — случаев, когда есть два-три кандидата с более-менее одинаковыми шансами, полно. И всё — даже если История шла по накатанному сценарию, то потом она может с равным успехом снова войти в 'колею', так и создать новую Реальность.
Поэтому я просто собирал информацию — как из собственных воспоминаний, так и из обрывков разговоров. И если вы думаете, что этого мало... то будете правы. Но за мной семисотлетний опыт управления Кланом, анализировать умею... Но выводы делать рано.
Зачем Судьба закинула меня сюда, почему в это тело, что я должен сделать? Ответа пока нет. Очевидный — сделать войну менее кровавой для русских... А может, вообще предотвратить её? Или спасти Нахимова? Или помочь великому хирургу Пирогову? Вопросы... А от того, насколько я правильно пойму Судьбу, зависит время моего пребывания в Реальностях.
17-го пехотного полка* — знатоков, которые помнят даже количество и размер пуговиц у каждого полка, прошу не писать, поправляя меня. Это ДРУГАЯ Реальность и многое здесь изначально по другому.
Бьёт морды унтер** — в РИ в российской армии это уже было строго запрещено и любители мордобоя могли пойти под трибунал (и ходили — вплоть до старших офицеров!). Другое дело, что есть законы и 'поконы' (неписанные законы), поэтому схлопотать в морду (под дых, по печени, палкой по заднице) воспринималось как норма — если за дело и в меру. А армейские ужасы, описываемые писателями того времени, нужно 'делить на десять', если не на сто — либералы не вчера появились.
Недавно спасённая Австрия
* * *
— в 1848 году в Австро-Венгрии началась революция, подавлять которую помогали и русские войска. В Крымской войне Австрия 'отблагодарила' Россию, вынудив нас держать на границе большое количество войск, угрожая вторжением и официально не объявляя войны.
Пы. Сы. Кому жалко Лайоша Кошута и прочих революционеров, должны знать, что 'рулили' в революции венгры и сражались они ТОЛЬКО за свои права. Более того, права славян полагалось оставить на том же уровне или УРЕЗАТЬ. Урезать (в пользу венгров), предполагалось и исконно славянские земли. На закономерные и логичные вопросы о равноправии следовала истерика на тему 'Да вы контрреволюционер!' — и пуля. Так что славяне Австро-Венгрии в большинстве своём эту революцию не поддержали — ибо менять положение на ещё более скверное очень уж глупо.
Артельщик
* * *
— солдат или матрос, выбираемый ротой (взводом, отделением — в разных частях по разному) ответственным за продовольствие. В то время централизованного питания не было (только-только зарождалось) и от умения артельщика распорядится пайком и пайковыми деньгами зависело многое. Иногда артельщик мог быть заодно и кашеваром, хотя редко.
В данном случае артельщик просто встал рядом с поваром и демонстрирует ГГ, кому он должен быть благодарен за усиленный паёк.
Глава шестая
Полк остановился в Евпатории и если вы завистливо цокаете языком, то представьте не курортное местечко в 'бархатный сезон', а 'занюханный' приморский городок поздней осенью — пронизывающие ветра, влажность, скачущая в пределах градусов двадцати температура... В общем, некомфортно.
Не радует и архитектура — остатки былого величия имеются, но именно остатки. Мой намётанный глаз различал относительно современные (и как правило — весьма примитивные) домишки, стоящие нередко на фундаментах едва ли не до христианских времён. В основном строения выглядели как банальные 'коробочки' с маленькими окошками (или вовсе без таковых), выходящими на улицу. Да и во дворы не то чтобы витражи смотрели... Стандарт — две-три (редко четыре-пять) комнаты, объединённые с хозяйственными пристройками. Ну и небольшие участки земли, хотя на окраине были и вполне нормальные 'фазенды'. Улочки в большинстве своём узкие.
В последние пару десятилетий власти начали разгребать ситуацию и на месте типичного восточного грязноватого городка начало проклёвываться что-то исконно-греческое... Но до курортного местечка ещё очень, очень далеко.
Вдобавок городок пока не слишком... русский. Основное население — караимы, крымские татары, греки и армяне, русских меньше сотни, если не считать солдат и матросов. Не-не, меня это не напрягает, но... 'инородцы' середины девятнадцатого века — совсем не то, что начала двадцать первого.
Это практически самодостаточные общины и такими же самодостаточными культурами. Многие не знают языка (особенно женщины), татары настроены откровенно враждебно... Ну и русские солдаты не понимают местных реалий, не без того.
С фруктами-овощами-вином всё в порядке. Гм... даже более чем — выходцы из российской глубинки не привычны к 'вкусняшкам' типа винограда или хурмы и потому окрестности расположения полка 'заминированы'. Положение потихонечку выправляется — во многом благодаря 'морда-морда, я кулак, иду на сближение'. Вообще-то такое запрещено... но дорвавшиеся до практически халявного вина и 'вкусняшек' солдаты ведут себя как детсадовцы, не понимая слов. Выправилось положение к ноябрю — привыкли к местным реалиям.
Казармы, в которых мы живём, не слишком-то хороши — строители возводили их именно как временные сооружения, поэтому даже по 'спартанским' меркам русской армии полуземлянки барачного типа... не фонтан. Но в общем и в целом — нормально, подсознательно я ожидал много худшего.
