| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Предлагаю взобраться на маяк, там будет проще наблюдать за территорией. Но есть шанс, что сейчас там твари и надо бы от них избавиться, — продолжил парень, разглядывая впереди стоящую высокую башню. Я кивнула, и он повел к зданию.
Странно, что маяк прямо в портовой зоне был, а не отдельно. И я бы в жизни не догадалась, что это именно он, а не простая колокольня, тем более что ночью свет не давал, чтобы распознать его.
— А теперь расскажи все, — видимо, удостоверившись, что беседа между мной и Гарольдом не продолжится, влез Дофламинго, убедившись, что я жива и относительно здорова.
— Ну, как сказать, — усмехнулась. — Пока толком не ясно. Но этот остров просто кишит мутантами, которые любят человечину. И мне бы сгодилась легкая рука Ши-Ши, а то ребра ноют.
— Перелом? — уточнил мужчина.
— К счастью только трещины, но доставляют неудобства.
— Так возвращайся, — легко произнес Донкихот.
— Ну, как тебе сказать... кое-какие обстоятельства не позволяют, — косо глянула на спину Гарольда, уверенно шагавшего к темному провалу входа. — Но было бы замечательно, если бы Ши-Ши на Ратти добрался до нас, но не доплывал.
— Интересно, как ты попытаешься завести корабль, ведь Нереза еще не питала его, — насмешливо произнес Дофламинго, а я хлопнула ладонью по лбу.
Совсем забыла!
— Тогда буду мучиться с этой болью, — печально вздохнула.
К сожалению, обезболивающее не подействовало на меня из-за особенности крови. А еще я умолчала им, какой у меня фрукт, да и они особо не любопытствовали, что крайне облегчало мою участь. Я не любила лгать. И так многое скрыла от них.
Неожиданно Гарольд свернул, не входя в проем, и двинулся вдоль стены, за угол, где оказалась лестница до самого верха, вероятно, пожарная. Парень заткнул косу за пояс, а пистолет убрал в кобуру, поднимаясь наверх.
Ох, долго же взбираться. Больше сотни метров в высоту точно будет.
— Значит, возвращаться ты не планируешь сегодня? Кирим тут уже панику поднял, — продолжил диалог Донкихот.
— Пусть успокоятся все. Что может со мной случиться? — наигранно вздохнула, обдумывая, куда бы деть топор, поскольку с ним подниматься невозможно, еще себя порублю.
— От тебя всего можно ждать, — поддел Дофламинго.
— Вы главное сюда не суйтесь, тут зараза в воздухе витает, а то превратитесь потом в таких же монстров, и что мне делать с вами? — несмотря на серьезный тон, слова выходили слишком легкими.
Но подъем начала, с трудом закрепив топор за спиной, пошипев от боли в ребрах под смешок собеседника. Подниматься так же тяжко было, резких движений не поделаешь, толком не подышишь, поэтому выдохлась быстро.
— Форму теряешь, — похоже, эстафету по издевательствам принял теперь пернатый друг.
Я вздохнула и закатила глаза.
— Я смотрю, тебе там заняться нечем?
— Тоска смертная, — так и представила, как он широко улыбнулся. — Нереза носится и вопит, за ней бегает толпа служанок. Каждый занят своим делом, а у меня вино кончается...
Посмотрела вниз и чуть не захлебнулась воздухом и видом, судорожно стиснув похолодевшими пальцами ступеньки. Нет, высоты я не боялась. Я давно познала крылья и свободу. Но тут... казалось, что, отпустив спасательную лестницу, рухну на острые шпили, которыми была напичкана каждая крыша. Острота во всем и везде.
— Сколько плаваю по Гранд Лайн... никогда нигде не встречал такой красоты, — выдохнула, ни к кому конкретно не обращаясь. — Как можно было убить такой город?..
Гарольд еле различимо усмехнулся и продолжил подъем.
— Ладно. Будь на связи. Если что, сразу звони, — сказал Донкихот и отключился, а я убрала замученную улитку в боковой карман.
Если не приглядываться к разрухе, творившейся на улицах, и пустых черных окон, то город был полон мистики, чарующей. Черные здания блестели алым от лучей заходящего солнца.
— Не тормози, — крикнул сверху парень, почти добравшись до широкого разбитого окна. Очистил раму от осколков, осторожно, чтобы не посыпались на меня. А я слегка подмерзла от порывистого холодного ветра, который колыхал нижнюю часть плаща.
Влезла в окно с трудом. Руки устали и ныли, снова напоминая, что я всего лишь обычный человек без крыльев за спиной. Села тяжко под рамой на осколки и вздохнула, освободив спину от оружия и откидываясь на шершавую стену. Гарольд хозяйничал, собирая мусор горкой в стороне и поднимая разбросанную мебель. Сама площадка была просторной. В центре огромный прожектор, окруженный зеркалами — удивительно, что они вообще остались целы, — а внутри стояла жаровня с черными углями. Вдоль стены шла решетчатая лестница, за которой на последнем этаже скрывалась колокольня, где оповещались шторма или другие грядущие опасности.
Пока последние лучи не погасли, и оставался хоть какой-то свет, Гарольд поспешил закончить с уборкой и попытался разжечь огонь с помощью найденного в шкафу огнива и масла. Я со скепсисом проследила за этим, надеясь, что это не будет подзывать тварей на поздний ужин.
Кстати...
— Надо вход завалить, — взгляд устремился на крышку люка, раскрытую настежь.
— Ты серьезно думаешь, что это их остановит? — парень вскинул бровь и криво улыбнулся.
Ну, судя по погнутым прутьям и в щепки выбитым дверям, да, бесполезно.
— Но можешь попытаться, — он дернул губами и вернулся к своему увлекательному занятию по разжиганию огня.
Я нехотя поднялась на ноги, поморщившись от боли в боку, и поплелась запирать люк на засов, но особых надежд на него не возлагала.
— Страшновато мне спать ложиться под твоим дозором, — Гарольд отряхнул руки от золы и усмехнулся.
Это он намекал на мою паршивую боеспособность?
Огонь весело трещал на углях и старых газетах, сжатых в комки, отражаясь от зеркал и устремляясь к чернеющей воде, прокладывая дорожку света. Я встала у окна, убирая руки в карманы плаща, и проследила, как солнце, наконец, скрылось за горизонтом, мигнув напоследок. А мертвый город огласил вой сотни глоток.
— О, повылезали, — отметил парень, чуть нервно сжав рукоять косы.
— Да успокойся ты, все равно у нас здесь преимущество, — я махнула рукой и расчистила подошвой сапога облюбованный угол от осколков, усаживаясь туда.
Гарольд посмотрел на меня как на психа.
— Ты явно плохо знаком с этими тварями.
— Спорить не буду. Но сейчас твоя нервозность ничем не поможет. Ты же воин, выживший. Так что соберись, — я заглянула ему в глаза. — Да и ты сам ночью нарвался на меня. Как еще нашел, и что тебя дернуло покидать особняк, зная, что ждет на улице? — в этих вопросах я высказала ему все свои подозрения, а парень решил промолчать на них. Его дело, главное, что он спас и вытащил меня, а личные секреты пусть держит при себе.
— Да ты орал на весь город, оповещая всех о своем прибытии и плачевном состоянии, — не остался в долгу юный крестьянин.
Он не доверял мне, боялся оставаться, и слова про сон были правдивы. Не удивительно, что эти люди разучились доверять. А тут провести ночь в ограниченном пространстве с тем, кто вероятно заражен.
Его воспоминания еще свежи.
Гарольд устроился недалеко от люка, положив на него оружие и вперив в меня взгляд. Сидеть и ждать так всю ночь, желания не было, когда можно было провести время в приятной и полезной беседе.
— Почему имя "Аллегра" здесь везде? И остров, и болезнь?
Парень невольно дернулся, словно я затронула очень плохую тему.
— За восемь веков эта история обросла множеством небылиц, и уже не ясно, где правда, а где выдумка. Есть только один относительно достоверный факт. Первый король назвал так остров в честь любимой младшей дочери, которая и была первой, кто заболела это болезнью. Она умерла, когда образовалось Мировое Правительство, и король отклонил предложение переселяться туда, поскольку не хотел покидать могилу дочери и хотел быть всегда рядом с ней. Вот такая вот трагическая история, которую любили рассказывать приезжим, — Гарольд пожал плечами и перевел взгляд в пол, став невероятно грустным.
А по мне довольно красивая история.
— У нас на самом высоком холме находится склеп принцессы Аллегры, а ее день рожденья считался национальным праздником, — он смял газетный лист и бросил в жаровню.
— Да у вас тут целый культ, — хмыкнула, а парень неуверенно кивнул.
— После нее стали появляться дети с подобными признаками, болезненные, и так же рано умирали. Врачи многие годы пытались разгадать секрет, и у них никак не выходило. С каждым поколением детей больных рождалось все больше. Врачи стали бояться, что через несколько лет вообще половина населения острова будут больными, и мы просто вымрем, — Гарольд рассказывал с тоской в голосе, но в конце позволил себе усмехнуться. — И мы вымерли.
— Для обычного крестьянина ты слишком хорошо посвящен в эту тему, — я покачала головой, поднимая ее и смотря в черное небо.
Зов снова стал набирать обороты, поэтому сглотнула и прикрыла глаза.
— Доктор Курт постарался. Он может говорить об этом часам. Да и это была приоритетная проблема страны, о ней все беспокоились. Доктор Денмарк часто покидал страну в поисках лекарств, посетил много островов, рассказывал своему помощнику о многих чудесах...
Я нахмурилась. Подозрения просто орали о том, что этот доктор, вероятно, посетил Розарий и обратился со своей проблемой в Академию, а те поделились моей кровью, которая оставалась у них. Ведь лекарства из нее хорошо продавались. Но Курт говорил об образцах и Мировом Правительстве. Что-то тут не вязалось.
— Больше всего его поражали способности Скарлет. Он хотел найти ее и позвать к нам, чтобы она помогла. Но погибла она раньше. Доктор был печален, только человеком еще был упрямым и шел до конца.
До конца этой страны.
— Это тебе тоже все рассказал Курт? — я усмехнулась, изогнув бровь.
— Ага.
Для одних я враг номер один, для других — средство к спасению. Или гибели.
Мог ли Денмарк раздобыть мою кровь? Вполне возможно, но не в таких количествах, чтобы проводить столь обширные исследования, ведь ресурсов оно могло есть много. Ему бы просто не хватило ее. Денег немеренно угробил бы, учитывая, что меня не было в живых, и никто не восполнял запасы полезной жидкости.
Но я бы почувствовала свою кровь в этих существах, но в них не ощущаю ее вовсе. Будто они бескровны.
— Слушай, — я опустила взгляд на Гарольда, хмуро смотря на парня. — А какая у них кровь? Я вчера и основание шеи вспорол и руку, и ни капли не пролилось.
— Кровь... — усмехнулся парень, показав белые зубы, и запрокинул голову. — Они мертвецы. Какая у мертвеца может быть кровь? Мертвая. Черная. Густая, как смола. Потому отрубание головы только и спасает. А потом сжигание трупов до пепла.
Ясно.
Что-то вроде "Обители Зла".
Только. Мертвая кровь... это как надо было накосячить, чтобы сотворить такое? Извращенцы.
Протяжный скрип острого по железу охватил башню эхом, заставив вздрогнуть и подскочить, сжимая оружие и игнорируя стрельнувшую боль в ребрах. Я переглянулась с напряженным Гарольдом, готовым рвануть в бой, и нахмурилась сильней. Снова звук рваного металла и тяжелые прыжки, а следом вой.
— Идут, — прошептал парень и накинул пальцами на лицо черный платок, закрывая нос и рот.
Зов резанул по ушам, затапливая сознание. Я вздрогнула и согнулась, уронив тяжелый топор на пол, хватаясь руками за голову и сцепляя зубы, чтобы сдержать стон. Из груди раздалось тепло, оплетая и подбадривая, пытаясь смахнуть мучившую песнь.
— Эй! Ричард! — Гарольд подскочил ко мне, но нервно оглядывался на люк. — Не время как девица сознание терять. Эй! Слышишь?! — он встряхнул за плечи, а я чуть не рухнула на пол, тяжело дыша.
— Зовут... — с хрипом вырвалось, и сглотнула. — Они зовут...
В глазах резко потемнело, а тело стало ватным, потеряв контроль и опору.
Кровавая Чума. Боль
Они звали меня. Молили. Упрашивали. В этой бесконечной тьме я слышала их плачи и терзания. Они падали ко мне в ноги, валялись в грязи и хрипели.
Они хотели лишь одного — освобождения.
Они выли и шептали, что тьма покажет мне истину. Что для правды мне не нужны глаза. Что она явится ко мне лишь в кромешном мраке... И только так придет озарение.
Они разрывали мое сознание. Они ревели и упрашивали скорее покончить с этим.
А я захлебывалась под потоком и билась как рыба в путах, не в силах скинуть их и вырваться, хлебнуть воздуха, а не эту омерзительную вонь смерти, источник которой был совсем рядом.
Кровавые пятна врывались во тьму, смазывая ее, вытягивая в реальность.
— О... Остано... Останови... — вырвался судорожный хрип.
— Эй! Парень! Не дергайся! У тебя бред, надо сыворотку вколоть! Ты заражен! — нервные возгласы вперемежку с металлическими скрипами ворвались в сознание.
Кто-то прижал меня к полу. Затуманенное зрение вырисовывало крепкую фигуру парня, который коленями сидел на груди, не давая подняться, а трясущимися руками пытался совладать с ампулой и шприцом, шипя проклятия сквозь стиснутые зубы.
— Что? — вырвалось у меня, когда осознание ворвалось в голову.
Он хотел мне вколоть то лекарство! Нельзя!
Я взбрыкнулась, прикладывая всю доступную силу, чтобы отпихнуть Гарольда, и у меня вышло. Парень упал набок, выронив из рук набранный шприц, откатившийся в сторону. Резко подскочила, пока временный напарник не пришел в себя, игнорируя боль в ребрах, и наугад подхватила первое попавшееся оружие, которым оказалась изогнутая пила с большими широкими зубьями.
Гарольд поднялся следом, метнувшись к сыворотке, но я резко развернулась, ударяя локтем ему в челюсть, отчего он снова рухнул на пол на четвереньки, роняя шприц, покатившийся к моим ногам.
— Не сейчас, — грубо бросила ему сквозь зубы и прижала подошвой стекло, с хрустом разломившееся под ступней.
— Взбесившийся подонок, — прорычал он и сплюнул кровь из разбитой губы, с яростью опаляя взглядом и медленно поднимаясь на ноги. — Что на тебя нашло?!
Наброситься на меня ему не дал люк, подскочивший в пазах и надрывно заскрипевший от давления снизу. Следом металл пробили черные когти, как консервную банку, вспарывая.
— Вы совершили большую ошибку, — выдохнула я и отбежала к окну, за которым таилась пожарная лестница.
Город внизу окрашивался в багровые цвета, казалось, будто сама земля наполняется кровью, но это оказались лишь прожекторы, поочередно включаемые то тут, то там, по всему городу. А алый свет был из-за залитой их стекла крови. Силуэты тварей скользили по свету невероятно быстро и легко, еле уловимо для глаза. Я выхватила один стилет и сжала между пальцами.
— Ты безумен! — выкрикнул Гарольд, стискивая косу и лихорадочно смотря то на люк, то на меня.
— Зато не слеп как вы, — твердо ответила ему и спрыгнула вниз, заметив пляску тени, бросившейся к оконной раме, за которой исчезла я. А после башню поглотил рев и звуки битвы.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
