— Как думаешь, не планируется по тоннелям добраться до Сверхмозга?
— Думаю, что тут нихрена не ясно. Насколько устойчивы туннели? Ни в жизни не поверю, что Сверхмозг не предусмотрел возможности обрушения ходов. В лучшем случае упремся в непробиваемую стену, да еще и под землей, а в худшем завалит там всех, кто войдет, и вернемся на исходную точку.
— Да, опять я не подумал, — признал Спартак.
— Вот так всегда, — не замедлил подколоть Дюша. — Вначале не думаете, потом не делаете, а мне за вас всех отдуваться, и ладно бы просто отдуваться, так ведь нет, перед Львом держать ответ приходится, а ты же знаешь Льва, он как грозно сверкнет лысиной, как надуется, как
— Хватит, Дюша, хватит!!! Я понял! Да слабоват в стратегии, чего уж там. У меня, между прочим, подчиненных нет, и даже о тактике, кроме своей собственной, думать не надо!
— Уже есть.
— Что есть?
— Подчиненные.
— Ты шутишь? Из меня командир, как из тварей танцоры!
— И все же, — настаивал Дюша. — Ты и Влад, будете обучать местных снайперов скоростной прицельной стрельбе. Сам догадаешься, зачем это нужно?
Спартак опять задумался, и опять безрезультатно. Но в этот раз, памятуя прошлые промахи, ничего говорить и высказывать версии не стал. Просто пожал плечами, мол, не знаю, и вопросительно посмотрел на Дюшу.
— Э, нет, так дело не пойдет, — усмехнулся сержант. — Сам ищи ответ, и все равно знаешь ты его или нет, но местных обучай.
— Можно подумать, они и без меня не умеют, — проворчал Спартак.
— Скоростной прицельной стрельбой по Птичкам местные не владеют или владеют очень плохо. Вот и подумай, зачем таковая нужна, и как ее преподнести, чтобы в кратчайшие сроки все усвоили. Думай, потом выдвигайся вооон туда, видишь огромный камень?
Дюша, насвистывая какой-то протяжный марш ушел, а Спартак остался думать. Мозг, и без того перегретый, отказывался выдавать новые версии, мотивируя тем, что устал и хочет спать. Но в то же время заедало Спартака, что ошибся в прошлые разы, что в этот ничего в голову не идет, и он продолжал упорно думать, и строить версии, пытаясь совместить скоростную стрельбу по Птичкам и обучение. Для чего нужно такое умение Спартак представлял, группу оно не раз спасало или давало выигрыш во времени. Но в массовых то количествах зачем? Когда много людей, огневую завесу против Птичек можно ставить более дешевыми и более эффективными методами, нежели стрельба снайперов навскидку, с быстрыми перемещением винтовки и практически без прицеливания.
Не говоря уже о том, что результативность неизбежно падала в разы, хотя и оставалась выше той, которую можно было получить стрельбой из автоматов, даже нескольких. Получалось, что соберут толпу снайперов, высадят в тылу тварей и заставят отбиваться от Птичек. Но зачем?! Ответ на этот вопрос Спартак искал и не находил, чувствуя, что упускает что-то. Нечто такое, что Дюша видел или просто знал, а ему даже в голову не могло прийти. И в то же время было неважно, будет это знать Спартак сейчас или узнает по факту, иначе Дюша сразу бы все рассказал.
— Ну вас ко Льву с вашими загадками!! — прорычал снайпер и пошел в направлении камня.
Глава 9
31 августа 2400 года. Все те же и все там же.
Огромная цистерна, с вызывающе яркой красно-оранжевой маркировкой, стояла посреди дороги, порыкивая мотором. Водитель ждал отмашки, потому что взвод "химиков", как обычно именовали бойцов химико-биологических подразделений, надевал защитные костюмы, готовясь немного залить норы тварей отравой. Специально разработанной, надежно убивающей все живое отравой, которую, правда, твари в обычных условиях начисто игнорировали. Но вот так, в подземельях, чтобы не проветрить быстро и не вычерпать, и не избавиться, отрава должна была сработать надежно.
Либо заставить тварей обрушить часть туннелей, закрываясь от яда, и это тоже устраивало людей.
Предстоял рывок к подножию Килиманджаро, и поэтому сейчас спешно готовились травить тварей. Чтобы они сами закрылись под землей и не вылезали. По оценочным прикидкам, рытье новых выходов на поверхность в полном объеме должно было занять у тварей не менее месяца, а с учетом противодействия, и все два. Дополнительно готовились саперы, причем не только здесь, но и в остальных "точках соприкосновения". В результате, как и было запланировано Львом, стрела или коридор до Килиманджаро, должен был продолжиться, и войска второй линии готовились занять позиции и начать строить и крепить оборону.
При виде этой картины Лев был бы доволен, и обязательно улыбнулся бы.
— Куда лезешь, дурень? Влас, плесни туда огоньку!
Огнеметчик выпускает струю в зев тоннеля.
— Вот, теперь лезь, да дышать почаще не забывай!
— Дурак ты, Питер, и шутки у тебя такие же!
— Полезли, шутники!
— Давай сюда эту кишку!
— Это шланг, дубина!
— Какая на хрен разница?
— Рядовой Джонсон, что за разговорчики?
— Держи крепче, а то порвется!
— Где охрана, разгильдяи? Огнеметчик, не спи!
— Давай-давай, навались!
— Ох и тяжелая же хреновина, фффух
— Не хухры — мухры, мега-отраву лить будут!
— А шланг потом кто сматывать обратно будет?
— Дык там движок есть, чудила
— Заткнулись оба!
— Товарищ сержант, а зачем мы тогда сейчас его тащим? Пусть бы машина размотала!
— Ох и дурак ты, Питер! Как она его тебе размотает? Только нашим пердячим паром и пролезет.
— По сторонам посматривай.
— Ага, сейчас твари как высунутся, как цапнут тебя!
— Все, хорошо, видишь дырку? Сувай туда, да отойти не забудь.
— Кран крутить не надо?
— Дурак, как увидишь, что полилось, уходи быстрее. Отрава тяжелая, но лучше все равно близко не подходить.
— А что с тварями будет от нее?
— Сдохнут и свернутся клубком.
— Зачем?
— Затем, чтобы ты спрашивал. Шевели ногами, мало ли что тут в тоннелях живет.
— Да ладно, тут же все прочистили на три раза!
— Йопт!
— Что там?
— Об камень задел... коленом!
— Какого хера фонари выключены?
— Включено, да тут пылищи и дымищи.
— Ногами шевелим, выбираемся!
— А нас не завалят в туннелях?
— Вначале выйдем, потом цистерну сольют, шланг смотают, и потом рванут, чтобы все наглухо.
— Хочу на свежий воздух!
— Дыши чаще, ты и так в кислородной маске!
— Вон выход!
— Урааа!!!
Глядя, как из туннелей выбираются немного нервные рядовые и сержанты, Дюша усмехнулся. Вроде и защита на них, и куча тренировок за плечами, а все равно, в таких вот боевых ситуациях мандраж разбирается, ноги гнутся, а руки дрожат, и ком к горлу подкатывает. О, как их прекрасно понимал Дюша, которому каждый раз вспоминались его подростковые годы и первые эпичные битвы, когда он был уже сержантом. Также знал он, что этот страх можно использовать с умом и на пользу, но учить никого не собирался.
Не то время, не то место, не те люди.
Сейчас Дюше, как и еще тысяче отборных солдат и офицеров предстояло возглавить долгожданный удар, поставить, так сказать, флаг Федерации над головой Сверхмозга. Все было готово: люди, техника, разведана дорога и намечены места ударов, и оставалось только дождаться заливки отравы и затем саперов с их взрывной частью. И вперед, вперед, и так уже все лето возятся, сколько можно?
— Сержант Мумашев?
— Так точно!
— Идите за мной.
Сверхмозг не сидел, сложа руки. То есть он сидел, конечно, ибо двигаться не умел, но в то же время и не сидел, организовывая оборону и собирая своих подданных. Ходы с прочный обороной и заливкой туннелей отравой сюрпризом для него не стали. Разве что корпус, сумевший вырваться, но и там, уничтожение девяти десятых личного состава состоялось, и Сверхмозг счел это приемлемой ценой. Каждый убитый сейчас означал, что нужно будет вести нового, а это время, и если удастся отыграть таковое до следующего лета, то Сверхмозг сбежит, устроив напоследок пару гадостей.
Собственно, люди убивали тварей и считали, что прореживают живую силу врага, и Сверхмозг делал ровно то же самое. Потери среди рядового "мяса" и даже среди верхних составов его ничуть не волновали. Мозги можно вырастить, Слуг создать новых, и так далее, а вот самого Сверхмозга создавали полвека. Хотя он теперь управился бы с выращиванием нового быстрее, лет за сорок, но все равно, случись чего, потеря будет невосполнимой. При этом двигал Сверхмозгом не страх за свою судьбу, и не инстинкт самосохранения, а всего лишь банальный, голый и скучный прагматизм вкупе с расчетами, которые гласили, что разрушение руководящего центра резко повышают шансы на общую победу.
Поэтому он стремился разрушить Рим.
Поэтому люди сейчас подбирались к его логову, не жалея жизней.
Именно поэтому Сверхмозг сейчас пустил в ход очередной козырь. С юга, бежавшие все это время орды, наконец добежали и бесконечной рекой пошли в атаку на плацдармы. Весь юг материка, за который некогда бились шесть лет люди и твари, теперь был полностью свободен. Ну, немного замаскированных Мозгов с охраной осталось, да прислуги и кормовых тварей. Остальные все убежали к плацдарму.
Аналогично, дела обстояли и на востоке.
Расчет Сверхмозга был прост и незатейлив. Все равно у людей сейчас нет сил на еще одну масштабную высадку, не говоря уже о захвате земель. Так что можно и оголить временно половину материка, завалить мясом, а заодно заложить и еще один кирпичик в здание грядущей победы. Если перемолоть войска на плацдарме, то можно смело говорить, что твари одолели самых лучших, самых инициативных, самых боевитых. Не говоря уже о том упадке духа, который вызовет такое масштабное поражение.
И поэтому живые реки тварей текли к плацдарму, повинуясь воле Сверхмозга.
01 сентября 2400 года. Южный фас плацдарма, неподалеку от опорной крепости.
Дюша спокойно затушил бычок о череп возвышающегося валуном Крушителя, и втянул воздух.
— День знаний! Сегодня дети пойдут в школу!
— Угу, а мы куда пойдем? — мрачно отозвался Дрон.
Старший сержант растаскивал тварей, расчищая сектор обстрела своему пулемету. Кучки тварей валялись по полю, чем ближе к оборонительному валу, тем больше. Построенный в параллель дороге, оборонительный вал был рассчитан на стандартные атаки, а не то безумие, которое творилось здесь второй день. Твари лезли и лезли, совершая новую атаку каждые полчаса. Вокруг Андреев уже три раза сменился личный состав, а мертвых тварей приходилось оттаскивать, иначе получался дополнительный вал из трупов.
— А мы пойдем, пойдем, пойдем, — пропел Дюша, — и много тварей там найдем!
— Удивляюсь я с тебя, — проворчал Дрон. — Помог бы лучше!
— Да ладно, тут тваресгребальный бульдозер надо. Он большой и мощный, а я маленький, слабый и уставший.
— Да ладно, мы ж здесь всего-то шестую атаку сидим, — язвительно отозвался Дрон. — С чего бы ты устал?
— Ну как же, и до этого ночные атаки отражали, и до этого дневные. Неее, все, я устал и хочу в тыл.
— Отступим еще, потом еще и упремся в спины тех, кто с севера оборону держит. Нет уж, нафиг не надо такого счастья. Лучше бы еще техники подогнали!
— Да вон все поле в технике, — хмыкнул Дюша.
Танки и огнеметные танки, БТРы, даже самоходная артиллерия — все присутствовало на поле, заваленное трупами тварей и немного людей. Остановив технику — как правило заклинив гусеницы или колеса телами — твари кидались рвать, кусать, грызть и доставать экипаж. Вскипала схватка, мчались на помощь своим и люди, и твари, и начинали громоздиться тела друг на друга. Дюша представил, какая тут будет вонь через неделю и его передернуло.
— Всем "Южным", — забубнила рация, — повторяю, всем "Южным" — доклад, по очереди! Сигнал "Оранжевый — 20", повторяю "Оранжевый — 20!"
— Ну вот, у нас еще двадцать минут, — обрадовался Дрон. — Как раз успеем баррикаду из тварей сложить!
— Не, без меня, староват я стал для подобной [цензура], — отозвался Дюша.
Пожав плечами, старший сержант продолжил таскать трупы тварей в одиночку. Могучее телосложение и развитые годами упражнений мышцы позволяли Дрону даже катать Крушителей, если те перед смертью не вышли из "крушащей" формации. Ну и если местность ровная, а лучше уклон вниз. Дождавшись своей очереди, Дюша медленно и отчетливо начал говорить в рацию.
— Здесь "Южный — 29", повторяю "Южный — 29"! Потери личного состава — 95 процентов, потери техники — 100 процентов, боекомплект — одна треть от положенного. Настроение боевое, ждем обеда!
— "Южный — 29", вас понял, к вам выдвигаются резервы, — прохрипела рация.
— Ну вот видишь, — сказал Дюша, отключаясь. — Скоро нам пришлют еще солдатиков.
— Которые опять сразу лягут в землю!
— Ну не сразу. Последнее пополнение продержалось пять атак, отличный результат для битвы в чистом поле!
— Возвели бы укрепления, — проворчал Дрон.
— Это ж не так быстро все делается, нормальный укрепрайон построить время нужно, а ненормальный тут не нужен, ибо твари просто проломятся и все равно всех сожрут. Уж лучше оставить место для маневра и возвести полевые укрепления из земли и дерева.
— Да знаю я, — с досадой отмахнулся Дрон. — Просто... можно было бы избежать гибели людей, и так каждый человек на счету.
— И не только, — Дюша, набивающий магазины, резко стал серьезным. — Каждый человек, каждая единица техники, все здесь просто на весь золота! Федерация поедает сама себя, присылая нам все это, так что не так просто все с возведением долговременных укреплений! Опорную крепость же заделали?
— Все равно люди важнее материалов, — огрызнулся Дрон. — Вот сейчас пойдут твари в новую атаку, и что? Смогут их эти укрепления остановить, если людей не будет?
— Конечно нет, но и люди без укреплений быстро закончатся. Тут важен баланс, и, как по мне, так здесь баланс почти идеален. Малыми силами вторые сутки мы держим оборону, и успешно держим! Еще бы немного поддержки с воздуха, и вообще бы всех тварей прочно взяли за горло.
— Может быть, Лев ждет, пока твари втянутся?
— Может быть, — пожал плечами Дюша. — О, а вон и подкрепления мчатся!
Две роты пехоты, срочным маршем бежали из глубины обороны. Дрон посмотрел, вздохнул.
— Опять без техники! — и вернулся к тасканию тварей.
Дюша даже не стал комментировать, и так понятно, что в одиночку техника за ротами ездить не будет, а больше одного танка на такую толпу не положено. Нет, сержант всем сердцем одобрял текущий подход: концентрирование техники и удары бронированными кулаками из глубины обороны на различных участках. При поддержке пехоты потери техники сводились к минимуму, если учесть какое количество тварей обычно набегало в атаку. Каждые полчаса, причем.
Жизнь на позициях сразу закипела, тварей оттаскивали в сторону, устанавливали пулеметы и огнеметы, распределялись по фронту, звучали команды и бегали солдаты. Андреев не трогали, только подбросили патронов и уважительно округлили глаза, узнав, что сержанты тут вторые сутки воюют. Суета и беготня не успела еще закончиться, как полился новый ковер из тварей.
