Полёт сокола

Не давал мне совсем пропасть в пучине наук и техник Егор Веселов. Обладая лёгким характером, он не обижался, если я, задумавшись, не отвечал или наоборот, мог сорвать раздражение. И ему невозможно было отказать, когда Егор приходил вытащить меня в клуб общежития. Эти эмоции вселенской печали и взгляд побитого щенка лишали меня сил сопротивляться. Приходилось идти в клуб, слушать его бесконечные байки и анекдоты. Не то, чтобы я был букой и сам не желал развлечься. Просто, понаблюдав за спаррингами магов, прошедших подготовку в своём роду, я понял, насколько плачевно моё положение. Если по силам я теперь был на достаточно приличном уровне, то всё остальное хромало на обе ноги. Скорость построения техник и их количество, взаимодействие техник и тактика магического боя. В общем, всё то, чему я должен был научиться практически с нуля.

Пока я решил сосредоточиться на техниках, которые можно вписать в мои умения уже сейчас. Во-первых, это была "Ледяная броня". Техника, позволяющая быстро нарастить на теле толстую ледяную корку, прекрасно выдерживавшую атаки противника. При этом она оставалась достаточно гибкой и подвижной. В рукопашном бою или при использовании холодного оружия её можно было покрыть шипами или сформировать щитки. Были ещё несколько аналогичных техник, но у всех них имелись и свои недостатки. "Ледяная Броня" была наиболее универсальной и функционально удачной техникой. Однако и наиболее сложной. Пока доступ к ней я получить не мог, прорабатывая лёгкие модификации техники, но наметил для себя использование именно её как основы.

Вторым моим рабочим инструментом должна была стать техника создания оружия "Ледяной клинок". Достаточно простая в освоении, она могла, при высоком уровне владения, преподнести немало сюрпризов. Начиная от сохранения режущей кромки острой как бритва за счёт постоянного подтаивания и заканчивая техникой работы со смещающимся центром тяжести, использование которой как облегчало замах перемещением центра тяжести к рукояти, так и усиливало удар при утяжелении конца лезвия. Если учесть возможность пустить ток по растаявшей воде и мои навыки во владении короткими клинками, эта техника подходила мне идеально.

Третьей по списку, но первой по значению, шла техника "Морозное дыхание". Как таковая она угрозы не несла. Просто в достаточно большом объёме охлаждала воздух до появления тумана и выпадения его в росу. Это позволяло быстро набрать материал для использования техник. Конечно, всё зависело от территории, на которой находился маг. Но я в пустыню не собирался, а в Империи техника работала отлично. И к тому же, будучи сконцентрированной в небольшом объёме, она могла вызвать серьёзное обморожение. А если этот объём дополнительно сжать и, создав сопло, направить в сторону противника, получалось неплохое оружие на дистанции до пяти метров. На высших модификациях дистанция и площадь увеличивались, и максимум, о котором я слышал, был около двухсот метров.

Маги огня пользовались похожей техникой, только называлась она, соответственно, "Огненное дыхание". Кстати, по похожему принципу они выстреливали свои фаерболы. Создавали комок перегретой плазмы, помещали его в сопло подобной техники и направляли на врага. Я тоже пробовал так метать сосульки. Но при отсутствии направляющих их закручивает колесом в полёте, и в цель они не попадают. Со снежками дело обстоит получше, однако, в отличие от огня, они практически не наносят опосредованного урона. Так что идея с пушкой Гаусса мне казалась более перспективной. Ещё Рик использовал подобные техники для создания своих мин и ловушек. Так что я поставил для себя первоочередной задачей освоить эту технику на как можно более высоком уровне.

Глава N 15 Новый год

А тем временем надвигался Новый Год. В году было двенадцать месяцев. Они чередовались через один с длительностью в тридцать дней и тридцать один день. В Аркании выраженных религий не было. Поклонялись жизни, как таковой, и то: поклонялись — слишком громко сказано. Скорее отдавали дань уважения и почитания. Поэтому смена года не несла в себе каких-либо следов религии, а просто была привязана к наиболее короткому дню в году. Однако официально год менялся с первого числа следующего месяца. Неделя до Нового года и неделя после официально считались каникулами. И весь лицей разъезжался праздновать по домам.

У меня отношения с этим праздником не сложились. Пока я был маленький телом и жил с дедом, мне казалось, что это глупость. Дескать, я, матёрый попаданец, буду изображать из себя тут чего-то, стоя на табуретке. Деда это очень расстраивало, и он частенько ворчал, что, став аватаром, я больше потерял, чем приобрёл. До этого, дескать, был ребёнок, как ребёнок, бегал, играл, а как стал аватаром, словно подменили. Всё читает, сидит да медитирует. Хорошо хоть, спортом занимается.

Но когда я попал в крепость, то с тоской вспоминал эти праздничные посиделки с дедом. Потому как это время в Пустошах проходило под знаком нежити. Весь этот период мы жили фактически в осадном положении. Нежити не страшен холод и ветер, ей не мешает темнота. Наоборот, чем сложнее погодные условия для живых, тем выше шансы нежити удачно напасть на крепость. За пять встреченных в отряде Новых годов только дважды нас не штурмовали. Конечно, в основном это были небольшие отряды, которые просто проводили разведку боем. Однако бывало, что подходили и крупные соединения, в составе которых были даже Архиличи. Но, к счастью, разведка оперативно засекала движение крупных сил, и им на встречу выдвигались имперские легионы. Мне такое увидеть не довелось, но рассказов я наслушался предостаточно.

Приготовившись встречать Новый год в одиночестве, ну, максимум к братьям гномам собирался заскочить, я был жестоко обломан в своих начинаниях. Оказывается, меня никто не собирался оставлять в лицее, и я был просто обязан поехать с Егором к нему в имение встречать праздники. Попытки отказаться, отбрехаться и просто закрыться в комнате никакого эффекта не принесли. На попытку сказаться больным мне рассмеялись в глаза и велели собираться, мол, машина скоро будет.

Ехать до имения рода Веселовых было около ста двадцати километров. Нас забрал мощный дизельный внедорожник и с надёжностью ледокола "Ленин" повёз по обледенелой трассе. Морозы стояли около минус тридцати градусов по Цельсию, но внутри этого колёсного монстра было куда как тепло, печка работала прекрасно. Вокруг расстилалась живописнейшая местность, укрытая пушистым снегом. Всё было настолько величественно красиво, что даже постоянная болтовня Егора не раздражала. Кстати, ехать я не хотел только потому, что боялся не пережить большого количества ему подобных болтунов.

К счастью, семья у Егора оказалась хоть и шебутной, и шумной, но до его уровня никак не дотягивала. Глава рода Веселовых Андрей Егорович выглядел как типичный доктор конца девятнадцатого века. Благообразный с бакенбардами мужчина лет сорока пяти, абсолютно невозмутимый, являлся одним из лучших специалистов в Империи, а возможно и за её пределами, по сердечно-сосудистым заболеваниям и вопросам, связанным с энергетической функциональностью сердца. Проще говоря, он был профи во всех вопросах, связанных с деятельностью сердца, включая магическую тоже. Являлся, как и жёны, личным лекарем императорской семьи. При этом был совершенно лишён великосветского апломба. Принял меня он в своем доме сдержанно, но тепло, фактически предоставив всё руководство подготовкой к Новому году своим жёнам.

Их у главы рода было две. Наталья Матвеевна, невысокая, пышных форм и с инстинктом курицы наседки, являлась виднейшим педиатром столицы. Егор был её вторым сыном из пятерых детей. Самый маленький представитель рода, смотрел на суету вокруг, с рук старшей из сестёр, не выпуская соску. Вторая жена, Инга Олеговна, являла собой полную противоположность первой. Высокая и статная, она, не меняя выражения лица, руководила этим домашним хороводом, раздавая указания, наказывая провинившихся и награждая заслуживающих того. Однако этот образ давал трещину, стоило узнать, что у этой холодной с виду дамы четверо своих детей, и она души не чает во всех детях вне зависимости от матери.

Увидев всех братьев и сестёр Егора, я понял, откуда у главы рода такое стоическое спокойствие. Девять детей либо закалят ваши нервы до крепости легированной стали, либо вы сойдёте с ума, пытаясь хотя бы сосчитать их в отдельно взятый момент времени.

Праздновать Веселовы предпочитали у себя в поместье в узком семейном кругу. Так что, кроме меня, гостей больше не было. Однако ощущение одиночества и удалённости от цивилизации было чуждо этому дому. Вечное броуновское движение, смех, слёзы и снова смех. Ощущение праздников было настолько яркое, что меня, не привыкшего ни в одном из миров к такому, просто ошарашило. А затем втянуло в этот упорядоченный хаос.

Вместе с Егором и его двумя старшими братьями мы отрывались, как могли. Основная идея была такова — скучно быть не должно. А вот делать можно было всё что угодно, в рамках приличия, разумеется. Подбить мелких на строительство снежной крепости и устроить в ней грандиозное побоище снежками, чтоб они потом стали похожи на ожившие сугробы. Поехать погонять на снегоходах, а потом кататься на лыжах, привязавшись к снегоходу верёвкой. Да и просто съездить в соседнюю деревню на ярмарку, поучаствовать в межмировой забаве "стенка на стенку" и получить в морду, встать, дать в морду, самому получить ещё и улететь отдыхать на снег. Короче, веселье било через край, иногда попадая по голове.

Вечерами, когда маленькие представители рода ложились спать, мы собирались в гостиной у камина поиграть в карты и обсудить извечные мужские вопросы. Отец Егор оказался великолепно эрудированным человеком и обладал поистине энциклопедическими знаниями. Слушать его было очень интересно. Было видно, что сыновья отца обожают и пытаются подражать. Но не самый большой возраст, а старшему, вот только, исполнилось восемнадцать, и общая непоседливость организма, именуемая отцом не иначе как "шило в седалище", сводило все эти попытки на нет. Что их совсем не расстраивало и служило поводом для самоиронии.

В качестве подарка мне пришлось вспоминать правила "Монополии" и потратить целый день на изготовление поля, фишек и валюты. Пробную игру я проводил сам, играя со старшими детьми рода Веселовых. Собственно, сам я не играл, а был "банкиром", попутно уточняя правила и объясняя непонятные моменты. Игра особенно понравилась младшим Веселовым, а старшие, радуясь возможности увлечь их и освободить какое-то время для себя, тут же установили дежурство, кто и когда играет с ними. Прислуги в имении был необходимый минимум, так что старшие дети были приучены заботиться о младших, и все друг о друге. Вообще жил род лекарей очень дружно, проявляя чуткость и заботу к родным.

Эти каникулы стали для меня в некотором роде откровением. Домашний мальчик на Земле, "ботаник" без братьев и сестёр, но с постоянно занятыми родителями, и сирота в этом, кроме деда и отряда матёрых головорезов, другой семьи не знавший, я был буквально околдован теплом взаимоотношений этих людей. И тем острее я чувствовал своё одиночество. В один из вечеров, сидя у камина и глядя на огонь, я понял, что хочу не просто стать сильным или заработать много денег. Основной целью я наметил для себя создание сильного рода. И вот для этого мне нужны и деньги, и сила. И возможности для получения и того, и другого у меня есть.

Главным направлением, наряду с накоплением капитала, я выделил получение наследного дворянства. Добиться этого можно двумя способами. Либо военной службой, либо гражданской. Свои плюсы и минусы были в обоих случаях, и я решил оставить этот вопрос до окончания лицея и сосредоточиться на работе с магическими техниками. Если за три года я смогу подтянуться до уровня аристо, вопрос с дворянством можно будет считать практически решённым.

После того, как я расставил приоритеты в своей жизни и наметил цель, настроение выправилось и до конца каникул оставалось прекрасным. За день до начала учёбы мы с Егором поехали назад, в лицей.

Ехали мы в тишине. Даже Егор, наобщавшись с семьёй, поумерил свою говорливость. Водитель с охранником тоже в разговоры вступать не торопились. А для меня, всё-таки немного уставшего от обилия детей и впечатлений, это было как нельзя кстати. Я сидел в машине, несущейся по шоссе сквозь заснеженный лес, и бездумно смотрел в окно, прислонившись головой к стеклу.

Глава N 16 Нападение

Внезапно, примерно в сорока километрах от поместья, по машине нанесли магический удар. Выглядело это как будто колёса с правой стороны вдруг натолкнулись на препятствие, и машина, перевернувшись через крышу, улетела в кювет. Ещё когда мы отъезжали из лицея, меня удивило требование охраны пристегнуть ремни безопасности на заднем сиденье. Сейчас же я был им за это чрезвычайно благодарен. Машина, кувыркаясь, влетела в сугроб и остановилась, стоя на крыше. Скорость была относительно небольшая, поэтому особых повреждений никто не получил. Максимум пару ушибов.

— Сидите тут и не высовывайтесь, — с этими словами водитель махнул руками, выпуская магическую технику в сторону сразу обеих передних дверей. Снег перед ними спрессовался, давая возможность выйти наружу, что водитель и сделал. За ним из передней пассажирской двери выскользнул на улицу охранник, довольно молодой волколак, уже вооружённый двумя револьверами сорок пятого калибра. Однако было понятно, что просто так нас не отпустят. Снег вокруг машины вскипел от прилетевшего из леса фаербола. Округу заволокло паром, часть из которого была сметена порывом ветра вступившего в бой водителя. С другой стороны машины послышались удаляющиеся хлопки выстрелов револьверов волколака, значит, он тоже не попал под удар огня.

— Нехилые у вас охранники, — усмехнулся я. — Кто он рангом?

Было заметно, что Егор нервничает, в такие передряги ему попадать ещё не доводилось. Мне, в принципе, тоже, с живыми я пока ещё не воевал, но какой-никакой боевой опыт у меня имелся.

— А это не наши. — Всё-таки держался Веселов молодцом, в истерике не бился, был собран и относительно спокоен. — Это СИБовцы, из отдела охраны особо важных персон. Родители — придворные императорские лекари, и нас охраняют по высшему разряду. У водителя, вроде, ранг мастера ветра. И продержаться нужно минуты три, потом придёт помощь с дирижабля, барражирующего над этой трассой. Тут много имений влиятельных родов и аристократии, приближённой к императорской семье. Поэтому патрулирование осуществляется постоянно. И поэтому мы сидим в машине, как приказано, и ждём помощь.

— Да я не против, — усмехнулся я. — Просто висеть вверх ногами — не самое приятное ощущение.

— Ну, думаю, если мы встанем на ноги, то нас ругать не будут, — к Егору возвращалась его непробиваемое хорошее настроение.

Замок заклинило и пришлось перепиливать ремень. За окнами продолжали бухать револьверы охранника, но к ним присоединились хлёсткие выстрелы винтовок. Похоже, засада была организована серьёзно, но охрану от СИБ не учла.