Конструктивный подход

Началось все для них утром следующего после заключения договора дня. Анатолий заехал за Виктором в десять, как они и договаривались. Чемодан с бумагами, сумка с рабочим ноутбуком и небольшая сумка с одеждой и вещами личного характера уже стояли в коридоре первого этажа небольшого особнячка в элитном районе города. Сам Анатолий предпочитал жить в квартире, большой и напичканной новомодными примочками сверху донизу, в этом их с Виктором вкусы рознились, но здесь ему все равно нравилось. Они еще совсем недавно, нередко задерживались допоздна, и он с легкостью мог остаться на ночь, лишь сказав другу и шефу, что безумно лень тащиться через весь город по темноте. И Виктор оставлял. Анатолию долгое время казалось, что даже радовался. Все же такой большой дом, даже с постоянно находящейся в нем то ли экономкой, то ли кухаркой, был слишком велик для одного человека. Но Виктору не дали возможности выбирать, здесь его поселил отец, как только парень вернулся из Лондона, в одном из колледжей которого учился и получил диплом.

Так вот спектакль. Все началось с поцелуя. Стоило Анатолию нарисоваться в дверях спальни Виктора, где тот со странной задумчивостью смотрел в окно, как он был удостоен холодного, отстраненного взгляда и не менее холодного поцелуя, вместо обычного, простого и понятного "Привет" в ответ на рукопожатие. Он и поздоровался. Разумеется, поцелуй был чисто приветственный, в уголок губ, почти, можно сказать, в щеку, ничего особенного. Но Анатолию он совсем не понравился. Он ведь не настаивал, чтобы Виктор ломал самого себя и приучался к типично голубым замашкам. Напротив, в личном плане он предпочел бы оставить все как есть, просто немного добавив. Общую постель и секс, например. Но Ромский, похоже, собирался на оговоренный ими срок полностью перекроить себя. Поэтому всю дорогу до своей квартиры, автоматически выворачивая руль в нужном направлении, Крачкевич хмурился и старался не глядеть на парня, что устроился на пассажирском сидении рядом с ним.

Похоже, придется туго, — думал Виктор, прекрасно почувствовав, как не понравился Анатолию его жест в спальне. А что он хотел? Чтобы все осталось как прежде? Ну, уж нет. Хочет трахаться в задницу с недавним другом, пусть смирится, что этот самый друг будет вести себя так, как сочтет нужным, а вовсе не так, как ему хочется. Если не нравится, никто никого не держит. За ночь, которую он провел без сна, Виктор успел убедить себя в том, что все, что он делает сейчас, сродни мести. За что? Да хотя бы за предательство. Потому что поступок Анатолия, кроме как предательством он про себя не называл. Крачкевич готов был уйти. Просто взять и уйти, бросив его на растерзание волкам, только потому, что не справился с самим собой. И это было мерзко. Поэтому Ромский и решил поставить крест на их дружбе. Они будут просто соседями, в жизни которых каждому отведена четкая роль. Тоже будет и в сексе. Пока Виктор смутно себе представлял, как он вообще сможет лечь под Анатолия, но понимал, что рано или поздно сделать это будет нужно. К этому он себя уже готовил. Но ни о чувствах, ни о дружеском взаимопонимании в их договоре даже речи не шло. Он на них и не рассчитывал.

В квартиру Анатолия они поднялись вместе. Виктор совсем не возражал, когда недавний друг добровольно взвалил на себя большую часть его вещей. В конечном итоге, кто у них в паре вроде как девочка? Сам он поднимался к лифту вслед за ним и отстраненно смотрел, как движутся под тканью футболки лопатки Крачкевича на его широкой спине. Поймал себя на мысли, что к ним хочется прижаться. Да, именно к этим лопаткам. Уткнуться лицом в спину друга, попросить прощения и за молчание, и за поцелуй, рассмеяться деланно, не по-настоящему, сквозь смех обронить, что это только шутка. Все-все. Даже сам договор. И... просто уйти. Куда-нибудь. Уйти из фирмы, с поста гендиректора, уйти и забыть, что был в его жизни такой вот недолговечный друг Анатоль, которому приспичило с ним трахнуться. И что-то так тошно стало ему в этот момент, что Крачкевич даже обернулся на него возле лифта, словно что-то почувствовав.

— Все нормально? — хрипло уточнил старший коллега.

Виктор не выдержал, на мгновение с силой зажмурился. И почти сразу снова распахнул глаза.

— Да. Вполне, — ответил он и отвернулся.

Двери лифта разъехались, и они вошли. И надо же было такому случиться, что у Анатолия зазвонил телефон.

— Черт! — рыкнул тот, с трудом соображая, куда бы пристроить вещи, которыми были заняты обе руки. На Викторе висела лишь сумка ноутбука, и руки были свободными. Пришлось обратиться к нему, с интересом наблюдающему за его метаниями.

— Подержи, — довольно резко потребовал Анатолий и попытался спихнуть ему хотя бы сумку с одеждой. Но Виктор лишь коротко хмыкнул и бросил на это:

— Лучше я сам достану. — Шагнул к нему и нисколько не смутившись, засунул руку в задний карман его джинсов.

Анатолий зажмурился и честно приготовился считать про себя до десяти. Ну, нельзя же так! У него от столь неожиданного и близкого контакта с Виктором, чуть сердце не остановилось в первый момент, а в животе, словно питон перед броском кольцами свернулся. Вот вам и дружеская взаимопомощь. Очень вовремя.

— Я вас слушаю, — прозвучало совсем рядом, и мужчина резко распахнул глаза, с изумлением наблюдая за тем, как молодой шеф отвечает на его звонок. — Нет, это не он. Вам так интересно? Его парень, а что? Да что вы говорите. Да, тот самый. Да. Нет, мы у него. Хорошо, думаю, можете. Прекрасно. До встречи.

— Кто это был? — гневно сверкнув глазами, прошипел Анатолий, который, ну, никак предположить не мог, что некоторые сволочи могут так беспардонно вторгнуться не только в личное пространство, но и в частную жизнь. Черт! Эти сволочи теперь и есть его частная жизнь, а он и забыл.

— Я так понял, один из твоих предыдущих парней.

— Что?

— Что слышал, — куда раздраженнее, чем до этого, бросил Виктор и вышел на нужном им этаже.

Анатолий замешкался поначалу, а потом спохватился.

— Ревнуешь? — пропел он, с нарочито пошлым намеком.

— Бешусь, — лаконично отозвался Виктор и достал из кармана брюк ключи от его квартиры. Крачкевич сам их ему когда-то дал. Просто так, чтобы были. Теперь вот получается, что не просто.

— С чего бы это вдруг? — невинно осведомился Анатолий, не сумев вовремя остановиться. В нем все еще бурлили обида и злость.

— Вот с этого, — Виктор просто задержался в дверях, а Анатолий сходу не сориентировался и не отстранился, шагнул следом и нарвался на горячие, сухие губы.

Как на выстрел в голову, — пронеслось в мыслях, и он ответил на поцелуй. Получилось жарко, мокро и с выдумкой. Они, возможно, еще долго сражались бы языками в прихожей его квартиры, если бы в какой-то момент Анатолю не приспичило притянуть к себе молодого шефа и потискать еще и руками. Разумеется, он уронил чемодан. И не куда-нибудь, а себе самому на ногу.

— Бля*ь! — взвыл он, болезненно скривившись.

Виктор на это только хмыкнул. Вытер губы и подбородок тыльной стороной ладони и, как ни в чем не бывало, принялся разуваться. Страдальческий взгляд подчиненного и с этого утра своего парня, он проигнорировал, улыбаясь чему-то своему. Но улыбаясь. Это Анатолия и бесило. Прихрамывая, он унес чемодан и другие вещи в одну из гостевых спален. Нет, они, разумеется, обсуждали вчера и то, что спать они теперь будут в одной комнате и в одной кровати, даже если без секса. Он сам настаивал на этом, но сейчас в нем взыграла обида. И он в отместку решил поместить Виктора вовсе не в свою спальню. А тот на провокацию взял и не поддался, хотя, теоретически, напротив, должен был обрадоваться добровольной отсрочке, выданной ему Крачкевичем. Просто вошел в комнату сразу после того, как хмурый и замкнувшийся в себе Анатолий вышел оттуда, подхватил свои вещи и перенес их туда, куда нужно. У хозяина квартиры, наблюдавшего все это, на душе стало как-то теплей. Похоже, еще не все потеряно. Но спектакль и с ними двумя в главных ролях получился на славу.

— Телефон отдай, — буркнул Анатоль, наблюдая за тем, как Виктор разбирает свои вещи.

Тот, не глядя, достал трубку из кармана и протянул в его сторону. Толь забрал его, невзначай коснувшись прохладных пальцев шефа, тот непроизвольно вздрогнул, но глаз не поднял и как-либо еще себя не проявил. Крачкевич же вгрызся в список последних звонков, желая хотя бы узнать имя того, с кем в лифте разговаривал Виктор. На экране мобильного высветилось — "Вита Сочнев". Вот влип!

— Вир, послушай, — начал Анатолий, шагнув в сторону платяного шкафа, возле которого возился новоиспеченный то ли любовник, то ли все еще не совсем.

— Хм, — невнятно откликнулся тот, развешивая на свободных "плечиках" свои деловые костюмы.

— Тот парень, что звонил...

— Приедет минут через двадцать. Сказал, что ему нужно пару дней где-нибудь перекантоваться. Я разрешил.

— Ты что?

— Разрешил, — Виктор с непроницаемым лицом выглянул из-за дверцы шкафа. — А что здесь такого?

— А если бы это был совсем посторонний мне человек? Мало ли с кем я до тебя трахался? — тихо зверея, выдал на это Толь.

А Виктор взял и неожиданно открыто ухмыльнулся.

— Не верю, что ты стал бы хранить номер такого человека в своем телефоне не просто с именем, но и с фамилией. К тому же, там у тебя фотография. Пусть мелкая. Но все равно видно, что он — вылитый я. Скажешь, нет?

— Скажу, что бывают моменты, когда мне тебя придушить хочется за сообразительность.

— Ты мне это уже говорил, — улыбнувшись чуть шире, кивнул Виктор и снова зарылся в шкаф.

— Когда? — недоверчиво уточнил Крачкевич.

— Когда только начали вместе работать. Ты ведь меня вообще ни во что не ставил поначалу.

— Но я признал, что ошибался.

— Да, — уже чуть рассеянно, согласился Ромский, — признал. Я столько усилий положил, чтобы тебя переубедить. Кстати...

— Что? — схватившись за дверцу шкафа и заглянув за нее, полюбопытствовал Толь, обнаружив, что Вир смотрит в пустоту и улыбается чему-то своему.

— Целоваться с мужиком — почти то же самое, что с девушкой, только интереснее.

— Так в чем же дело, — тут же оживился Толь, у него в очередной раз отлегло от сердца и даже дышать стало как-то легче, — дай я тебя поцелую!

— Может, и дам, — хитро прищурившись, бросил Виктор, видя, что мужчина, несмотря на провокацию, не делает попытки сократить разделяющее их расстояние, словно предоставляя ему возможность самому решать. — Только сначала завтрак разогрей, а то я с утра нежрамши. Только кофе и размялся.

— Один момент, — пропел Анатолий и утопал на кухню.

Есть контакт! — решил он и включил микроволновку.

А Виктор еще долго стоял возле шкафа неподвижно. И все понять пытался, что же на него нашло. Зачем целовал? Зачем со свойственным ему изяществом свел все напряжение сегодняшнего утра к шутке? Зачем, вообще, все это? Ответ он знал. Но признавать не хотел. По крайней мере, так быстро. Вот есть же люди, которым доставляет скрытое, порой, неосознанное удовольствие, мучить других, пусть даже морально, а есть те, кто предпочитает мучить себя самого. Похоже, и это на самом деле стало для него открытием, он сам был из последних. Хотя, с другой стороны, есть и другая теория. Тем, кто в деловой сфере и в бизнесе занимает высокие посты, в личной, домашней жизни совсем не хочется командовать, напротив, им куда приятнее подчиняться, хотя бы здесь быть ведомым, а не ведущим, переложив ответственность за жизнь, отношения и себя самого на кого-то более сильного, важного, близкого, почти родного. Того, кому доверяешь безоглядно. Он и доверял. Пусть и усомнился в том, что имеет на это право. В том, что Анатолий достоин доверия. Пусть. Но с другой стороны эти танцы Крачкевича вокруг да около, особенно в новом свете, казались такими забавными и... приятными, если разобраться. Особенно их воскресные походы в спортзал. Их спарринги на матах, когда Виктор непременно оказывался на лопатках, а Анатолий все так же непременно первым делом мчался в душ. В новом свете это выглядело несколько иначе. Но не порождало брезгливости или отторжения, напротив, Виктор поймал себя на предвкушении. Ему стало неожиданно любопытно, а как у них с Толем дальше-то все пойдет?

А дальше на их пути возник не кто-нибудь, а тот самый Вита Сочнев, оказавшийся парнем двадцати трех лет от роду и с вполне себе удобоваримым именем — Виталик, по крайней мере, Виктору он представился именно так. Пожал руку, прошел в квартиру, не дожидаясь приглашения. Ухмыльнулся криво, но не зло, скорее по-приятельски.

— Так вот ты какой, — протянул Виталик, плюхнувшись на небольшую тахту, совмещенную со стойкой для обуви, и принялся разуваться.

— Какой? — поинтересовался заинтригованный Виктор.

— Действительно, на меня похож.

— Да? А по мне так ты на меня, — отозвался Виктор, вернув ему ухмылку, правда, у него она вышла несколько натянутой и далеко не такой искренней.

— Ну, да, — кивнул на это Виталик. — Толь так и сказал. Кстати, где он?

— На кухне.

— А чего не показывается? Или решил посмотреть, как мы тут с тобой сами разберемся, без него? — полюбопытствовал Виталик, поднялся на ноги и неожиданно, как тот еще заговорщик, подмигнул.

Виктор поймал себя на мысли, что этот парень ему решительно нравится. Поэтому он искренне улыбнулся и ответил ему в тон:

— Ага. Ждет, наверное, когда мы с тобой все волосы друг другу вырвем и морды расцарапаем.

— О, да, — развеселился Вита. — Незабываемое должно быть зрелище. Ну, что, приступим?

— К чему это вы тут приступать собрались? — полюбопытствовал Анатолий, материализовавшийся в другом конце коридора.

Вита и Вир заговорщицки переглянулись и пошли в наступление одновременно.

— Морду драть, — ответил Вита, расплывшись в улыбке.

— Кому? — сделал страшные глаза Толь.

— Тебе, — поддержал неожиданного союзника Виктор.

— Очень смешно, — фыркнул на это мужчина и обратился к непрошенному гостю. — Что, опять побрехали?

— Опять, — развел руками Виталик. — Так примите на постой?

— Я ведь уже сказал, что примем, — недовольно произнес Виктор.

— Ты-то сказал, — даже не подумав называть его на "вы", кивнул Вита и посмотрел на Анатолия, — а ты что скажешь?

— Скажу, что из нас двоих, — он покосился на шефа, — начальник вот он, — и кивнул на него.

— Это в офисе он у вас начальник, а в доме? Квартира ведь твоя.

— Уже общая.

— Да ты что? Вы съехались, что ли? — искренне изумился Вита. — И давно?

— Сегодня, — все так же недовольно бросил Виктор.

— Ну, вы даете!

— Даем. Ты жрать-то будешь? — хмыкнув, полюбопытствовал Толь.

Виктор молча развернулся и ушел на кухню. Один. На душе было как-то скверно. А так все хорошо начиналось. Вита ему понравился, но это было до того, как он увидел, как непринужденно с ним общается его первый зам. С ним самим Толь даже во время дружеских посиделок так себя не вел. Никогда. Это просто раздражало. Что же получается, этот непонятный пока парень Анатолю ближе, чем он, так? Возможно, раньше он и не обратил бы на это внимания. Но сейчас сама ситуация неожиданно его задела. Он плюхнулся обратно за стол, Виталик позвонил в дверь, когда они с Толем уже заканчивали завтракать, и принялся вяло ковырять вилкой в тарелке. Осознание своей собственной вторичности совсем не радовало.