Морской Волк (Мв-1)

Отряд полесских партизан под командованием тов. К. организовал крушение трёх железнодорожных составов с войсками и техникой противника. Партизаны этого же отряда пустили под откос немецкий бронепоезд.

Второго августа на Ленинградском фронте был убит капитан немецких войск "СС" Гофман. У убитого найден объёмистый дневник. Этот отъявленный бандит позволял себе записывать в дневник то, о чём гитлеровцы вслух не говорят. Гофман пишет: "Германец — извечный враг славянина. Нам необходимо до конца освободиться от всего того, что называют человечностью, гуманизмом. Разговоры о "новом порядке" в Европе — это сказки для доверчивых людей, еще не порвавших окончательно с прошлым. Главное же заключается в том, что Германия должна стать господином Европы, а потом и всего мира".

Капитан 1 ранга Лазарев Михаил Петрович. Подводная лодка "Морской Волк". Баренцево море

Все началось с того — что меня задушила жаба. Мерзкая, пупырчатая. И очень патриотично настроенная.

И ведь Большаков сам — предложил:

-Волку-Лес. По обстановке — можете снять нас, вне видимости берега. Мой курс 10, скорость 21. Все целы, в порядке.

Разумно. Ну не хотелось светиться, вблизи чужих берегов! Хотя немецкие наблюдатели хрен что увидят, кроме силуэта — зачем нам и это, надо? Будут лучше за берегом следить — а если мы еще решим наведаться, сюда или в другое место? Чем меньше у врага правильной инфы — тем лучше! Пусть на авиацию думают — хотя похоже, наследили там наши — но все ж, подозревать и знать точно, разница есть!

-Лесу-Волк. Надводных, воздушных, подводных целей — не обнаружено. С Киркенеса, возможна активность? Самолеты взлетят?

-... там, самолетов половина может осталась, летчиков единицы, но горючка и БК, песец всему!

А ведь сектор, где мы сейчас — это зона ответственности, той авиабазы! То есть, ближайшие сутки, проблем с воздухом можем не ждать, ну процентов на девяносто! Эсминцы, ПЛ — ну тут точно, торпеду не пожалеем. "Шнелльботы" — по инфе Саныча, не было их на Севере, на Балтике были, на Черном море были — а вот здесь, нет! Восьмисоттонники — не догонят, раумботы — тоже — немцам же надо сообразить, оценить что собственно случилось — а связи полноценной нет, время! Дистанционно на нас навести, если по закону подлости кто-то у них уже в море болтается — опять же, без связи, хрен! Короче — шанс хороший, есть!

-Лесу-Волк. Миноги на ходу? Если что, ныряйте, подберем.

-Волку-Лес. Принято.

Однако, так они нас обгонят — хоть мы, тоже, повернули на норд. А мы, должны будем тогда антенну и перископ убрать, чтобы за ними угнаться. И вернуть фрицам связь.

-БЧ-5, приготовиться к даче полного хода!

Пропустив мимо себя катер, мы какое-то время оставались под перископом, активно глуша эфир. А затем рванули вслед, на девяностопроцентной мощности — впервые с начала похода.

Нашли ребят легко. В тридцати милях от берега, встали борт о борт. Я "мостик" не покидал — а вот Петрович не поленился, лично облазить трофей. На палубу, под разными предлогами, полезли все свободные от вахты — которых деятельный Петрович тотчас припахал к переноске и погрузке большаковского снаряжения. Радар сканировал небо, двое матросов с "Иглами" были на палубе наготове — на случай, если какая летающая сво.. рискнет нам помешать. Акустики слушали море. В общем — бдили все. Противника — не было.

-Хорошо строили фрицы — сказал Петрович, оказавшись рядом со мной — вот помню, на Балтике в начале двухтысячных, наши МПК, проект 1124, и их гэдээровское подобие, "Парчим", он же 1331; так наших половину списали, по износу — а фрицы все, царя Бориса пережили, без надлежащего ТО и ремонта — качество! Так и этот кораблик — на совесть! Еще лет двадцать бы служил. Даже топить — жалко.

-Ну а если — не топить?

Жаба, жаба.. Что ж ты со мной делаешь, пупырчатая? Ну а если тебя не давить — а использовать в своих целях?

-Командир, ты серьезно?

-Серьезней некуда. Ну-ка, Большакова сюда, быстро!

Расклад по противнику — я уже привел. Пока фрицы, на фоне своих крупных неприятностей и проблем со связью, хватятся, что катер такой-то пропал. Пока сопоставят — доклады наблюдателей, кто видел. Пока обнаружат — вырезанный пост СНиС (а ведь катер туда вообще-то заходить не должен был). Пока вся эта инфа стечется к кому-то, кто разложит по полочкам. Короче — даже с поправкой на немецкий ордунг, несколько часов у нас точно, есть!

А это — уйти можно, от берега, миль на сто. А до наших — не так уж далеко. Курс норд, затем ост, после.. Кстати, наших можно задействовать уже сейчас!

-Ухова, на мостик! Леня, срочно передай в штаб СФ, "аэродрома Хебуктен у немцев нет". Минимум, сутки-двое.

Есть шанс, что наши поверят — и оперативно включатся. Воспользуются случаем, что-то там разбомбить. И тогда у немецких асов с прочих авиабаз, будет в достатке иных забот — чем летать над морем. Люди-то не железные: это лишь в песне у Высоцкого можно, "десять вылетов в сутки", да их Рудель в мемуарах врет, что делал семнадцать, вот интересно, а когда успевали ему топливо заливать и бомбы подвешивать — или у него в сутках, шестьдесят часов было?

Большаков мой расклад понял сразу. Только спросил:

-Командир, так нам что, его в Полярный вести?

-Нет пока. Мы вас снимем. А вот послание нашим, на "летучем голландце" — оставим.

-Какое послание?

-А вот это — счас с Сан Санычем, решим. Пока — ведете "голландца", в точку встречи.

Насчет "точки встречи" (и передачи груза), первой моей мыслью было..

Баренцево море. Наши рыбаки.

Не все знают — что еще в июле сорок первого, одновременно с мобилизацией тралфлота под военный флаг, оставшимся судам (как правило, наиболее старым, изношенным, с командами в значительной части из стариков, женщин, подростков) — была поставлена задача, обеспечить страну рыбой. Сначала, в сорок первом, ловили в Белом Море, базируясь на Архангельск — но это оказалось малопродуктивно: рыбы мало, долгий ледостав. Оттого, было решено вернуть рыбаков в Мурманск. И полтора десятка траулеров, с инвалидными командами, всю войну вели промысел по сути, в зоне боевых действий.

"Семь траулеров доставили в Мурманск 6677.8 центнеров полуфабриката, или в сырце 9567 центнеров. РТ-19 "Коминтерн" при возвращении с промысла подвергся авианалету и прибыл в порт с неразорвавшейся бомбой на борту... наличие на судне хотя бы одного зенитного пулемета помешало бы безнаказанным нападениям фашистских бомбардировщиков" — начальник ГлавСевРыбпрома, батальонный комиссар Тупиков А.В., командующему СФ. вице-адмиралу Головко А.Г. 5 января 1942

"дать пулеметы нельзя, поскольку их нет. Поставлен вопрос об этом в центр" — ответ командующего СФ, 13 января 1942

"выдать по 2 пулемета и 15 винтовок на траулер" — 19 марта 1942.

Короче, болтались под бомбами и снарядами, почти безоружные, на старых корытах.. Уважаю мужиков! (и наших русских баб — тоже).

И примерные координаты их, по данным радиоперехвата — у нас были (Леня Ухов постарался). Центр и север Баренцева моря — иногда залезая аж за меридиан Киркенеса!

А теперь представьте — такую вот коробку, берет на абордаж "спецкоманда НКВД" с особо секретным заданием. Взяв все под контроль, договариваются с капитаном, оставляют им катер и послание — и исчезают на моторной лодке. Или с самого начала, пытаются по-хорошему. А дальше, пусть у штаба СФ болит голова, как это доставить в Полярный.

Но по размышлению, я этот план отбросил. Во-первых, не факт что удастся договорится по-мирному. Экипаж такого траулера, сорок человек — трудно всех проконтролировать; будь это немцы, не проблема, для ребят Большакова — сорок тушек, ну кроме тех, кого они соизволят оставить живым. Но своих-то валить не будешь — если какой-то дедок начнет шмалять из древнего винтаря! А во-вторых, даже при удаче, чисто по закону подлости, что будет, если корыто по пути домой перехватят немцы?

Так что, мы поступим проще. Эффективнее — и даже, изящнее.

У нас уже есть, перед нашими, а конкретно, командованием СФ, определенная репутация? И наверняка, их интерес, к встрече.

И как они отреагируют, если мы им эту встречу назначим? В точке, с указанными координатами.

Вышлют кого-то. И найдут там — нашего "летучего голландца". С посланием.

Которое сейчас, по пути, будем составлять. Какая у Сан Саныча есть оперативная инфа, представляющая для наших интерес?

Блин, а ведь надо и самим — просмотреть, что там притащили, с радиорубки аэродрома, с поста.. Список позывных, аббревиатур, кодовые книги. А то — с чтением их шифрограмм, все ж проблемы. Даже в расшифровке — как узнать, кто скрывается за позывными, "логином" — линкор "Тирпиц", или тральщик? А как аббревиатуры читать?

Только ведь и радист весь список, кто есть кто, тоже знать не обязан. А потому, должен в его бумагах, быть перечень — ну как в офисе, список телефонов с фамилиями, кто это там.

Так что будет, очень горячее время счас, у Ухова, просмотреть и оценить, и Сидорчука, перевести. Хотя вроде у них в хозяйстве сканер есть? И ксерокс — точно. Так ведь катриджи — где заменим?

А уж у Саныча сейчас работы будет.. Хотя он говорил мне — что в первом приближении, что-то уже подготовил.

Идем — уже четыре часа. Не погружаясь — чтобы непрерывно сканировать, РЛС и эфир — пятнадцать узлов, а на перископной, выдвижные поднять можно лишь если не больше восьми. Но готовы — всех лишних, с палубы вон, лишь кто на мостике, нырнем быстро! Иглы передали Большакову — для него, те же пятнадцать, экономичный ход. Пока все тихо — солнце светит полярное, видимость до горизонта, тьфу!

Если думаете, что идем курсом к нашим — то ошибаетесь. Тут свои, как ни парадоксально, опаснее чужих. Поскольку стрелять в них — нельзя. А вот они — однозначно, будут тебя топить — обнаружив в море, немецкий "раумбот", с хорошо знакомым силуэтом.

Предупредить — благо, волна и позывные известны? Это мы, не трогайте, ждите, встречайте. А кто мы для них — конечно встретят, только.. Это лишь благородный до идиотизма герой Жана Марэ в каком-то фильме, мог явиться на сомнительную встречу, "один и без оружия". А я бы на его месте, и пришел бы много раньше, все там облазав — нет ли ловушек-закладок-минных полей, и свои бы установил, и пару друзей со снайперками посадил на горке, и все ходы-выходы бы перекрыл, и в карманы много бы чего попрятал — ну нельзя иначе, если не уверен в абсолютной лояльности партнера! — мы же пока, для СССР, неизвестно кто, но сильный и опасный. Так что — сразу, и самолеты над нами, будут висеть, и "комиссия по встрече" выйдет, не в точку, а на перехват — короче, уйти по-английски и не прощаясь, после будет проблематично!

Поэтому, курс наш — норд-ост. В море, вдаль от берегов.

-Не хочешь к нашим, командир? — говорит поднявшийся наверх Петрович — и правда, неуверенно как-то: как нас встретят? Так все одно, придется же — мы ж "Морской Волк", а не "летучий голландец". Люди — не выдержат.

-Придется — соглашаюсь я — но вот скажи, товарищ без пяти минут командир, куда мы сейчас идем? Вернее — куда пойдем, когда посылку передадим?

-В Карское море — усмехается Петрович — об этом, давно уже вся кают-компания знает. Как вы с Сан Санычем, планы обсуждали — Шеер там поймать.

-Именно так. И скажи — чем конкретно, может нам помочь Северный Флот?

-Хм.. А ведь ты прав, командир — у нас возможностей, в этом деле, побольше, чем у товарища адмирала Головко, со всеми его силами! Большие ПЛ, "катюши" послать — так найти фрица там, им — лотерея. Авиация — это сколько ж нужно, против почти что линкора с его ПВО, там просто аэродромной сети нет, столько разместить. Ну а четыре эсминца, "проект семь" — это простите, не смешно даже!

-Правильно рассуждаешь. Выходит — этим парадом, все равно командовать придется мне. Ну просто, чтоб время на лишние согласования не тратить. И — как к этому отнесется, тащ вице-адмирал? Потерпит — такое вмешательство, в свою епархию?

-Вопросов не имею. Хотя — а почему в Карское? Проще ведь, этот "Шеер", еще здесь перехватить.

-А это уже — психология. Одно дело — когда просто, потопили. И совсем другое, когда линкор (пусть и карманный), пропал бесследно со всем экипажем, и всеми сопровождающими подлодками. Страшнее ведь будет? — вот и устроим фрицам, "бермудский треугольник", в Карском море, чтоб зареклись туда соваться, до конца войны!

-Ясно, командир. Ой, блин!

-Что такое?

-Да ребят большаковских, надо покормить — они ж с самого начала, на сухпае и без горячего! Счас распоряжусь — и Петрович резво ссыпался вниз.

А ведь он — прав. Мне — страшно, хотя я не признаюсь в этом даже самому себе.

Я — никогда не сомневался. Ни в чем. Пошел в военно-морское — потому что отец был для меня, образцом. Учился отлично, служил на совесть — потому что не мог иначе. Не сомневался в правильности пути — даже в девяностые, потому что знал: страны без армии и флота, не может быть! Профессия конечно, наложила отпечаток: как в армии, большая разница, командир батальона и командир отдельного батальона, а командир лодки, однозначно ближе, ко второму. Но это — лишь тактика: выбор пути к цели, а не самой цели. Теперь же — мне предстояло, выбирать.

Мы — изменим историю. Потому что иначе — нельзя. Предположим, все пойдет по накатанной: война, служба, Победа в сорок пятом, гонка сверхдержав, славословие, застой, перестройка (пусть даже, с другими Вождями). Я умру в конце восьмидесятых, адмиралом в отставке, в последние годы Союза — зная, что впереди распад, провал, унижение народа. А мои внуки будут продавать на рынке за доллары — мои ордена. Так зачем тогда все??!!

Потому, мы будем драться — чтобы историю изменить. За то, чтобы новый мир, возникший в итоге — был лучше того, который мы оставили. Чтоб он остался таким — когда мы уйдем. И чтобы наши дети и внуки — не повторили наших ошибок.

Вот только история — это не канава, по которой катится, единственно возможный выбор — как думал я когда-то, сдавая экзамен по истмату. Скорее это — мост через пропасть, на который надо выйти — возможно, один из нескольких. Не вписался, не нашел, не сумел — и все. Так, избегая тех ошибок, не натворим ли мы новых, уже своих?

Надеюсь, нам удастся — чтобы, не двадцать шесть миллионов. И Победа — не в мае сорок пятого, а пораньше. И стран социализма — больше числом. И больше — успехи нашей науки, техники — сумели в космос первыми тогда, сумеем и теперь!

И что получим — в итоге?

Например, мир "1984" Оруэлла. Три сверхдержавы, весьма развитые технически — помните, видеофоны в квартирах? — непрерывно воюют между собой. Континентальная Евразия, кроме Китая — ну это, мы! Азиатчина, японо-китай — это у них, в традиции. И наглосаксония — а что, в эту войну власть тех же Рузвельта или Черчилля, мало отличалась от диктаторской! Никакой свободы-демократии, тотальный контроль, лживая пропаганда, одну часть населения морят голодом, чтоб работали за пайку, другую саму срабатывают, расходным материалом в бесцельной войне ради войны. Вдруг писатели, художники — иногда не придумывают, а как-то заглядывают в мир параллельной реальности — где это свершилось?