Жилец

От прикосновений к гладкой горячей коже в голову лезли какие-то не такие мысли, и я сбежала мыть руки, чудом не пересекшись с гостями. Они там пытались устроиться в одной комнате, но меня их логистика не занимала, я вернулась к Денису.

-Как я устала от всех них, — сказала я, забравшись к нему на диван и осторожно прижавшись к пострадавшей спине. Денис выбирал очередной сериал, щелкая пультом. На его диске этого добра было хоть отбавляй. — Что им от меня нужно?

-Квартира им нужна, — преспокойно ответил он. — Ты же сама сказала. Одна в трешке, в столице, до центра рукой подать... Это большой куш, Вера. Ты очень завидная невеста.

Я глубоко вдохнула, проглотив вопрос, и крепче обняла его. Он не мог... Ден просто не мог бы...

-И красивая, — сказал он вдруг. — Совсем не в моем вкусе, но, знаешь, я умею различать оттенки красоты. Ты... шоколадная с легкой лимонной пенкой. Я знаю, это звучит бредово, но я не умею описывать! Ну или... — Денис задумался. — Помнишь, я оставил на твоем участке репейник со вьюнком? Вот очень похоже. Колючая, крепкая, а цветы такие нежные...

-Ну тебя с твоими сравнениями, — сказала я, хотя по сердцу меня будто погладили мягкой лапкой. Но... не в его вкусе, значит. Ему понравилась та зеленоглазая незнакомка, наверняка тоненькая блондинка вроде ландыша какого-то, а не как я — рослый крепкий репейник. Пусть и со вьюнками.

-Я тебя обидел, да? — произнес Денис, резко обернувшись, и поморщился от боли. — Вер, я не хотел. Я не то имел в виду.

-Не знаю, что ты имел в виду, а я к себе пойду, — буркнула я. — Спина как?

-Лучше.

-Ну и хорошо. И рассекай в семейниках!

-Сделаю, кэп! — улыбнулся он, но как-то тревожно.

Следующее утро выдалось шумным: тетушки потрошили холодильник и причитали, что и поесть-то нечего. Готовила я только на двоих, а нам с Деном много не нужно.

Я знала, это надолго, знала, что Ден не встанет раньше трех, да и сама высовываться не собиралась, но ко мне постучались.

-Веруся, — ласково позвала Вика. — Мы тут возьмем покушать? Катюшке надо поесть...

-Вторая полка и левый ящик мои, туда не суйтесь, — отозвался Денис из соседней комнаты. У него слух тоже был будь здоров. — А Катюшке вашей надо не жрать, а скинуть килограммов десять. И не мешайте спать, я ночью работаю! Понаехали...

За это 'понаехали' я готова была его расцеловать. Но не стала бы, пусть и хотелось до слез.

Я пробралась к нему через два часа, ближе к полудню.

-Ты чего, Вер? — сонно спросил он.

-Ничего. Прости. Я тебя неправильно поняла.

-Это меня ты прости. Я неверно выразился. Верка, извини, я зверски не выспался...

-Ты спи... — я погладила короткие волосы. — Я так просто пришла. Чтобы не одной...

-Ага, — ответил Денис и провалился в сон, а там и я с ним вместе, и куда ходили и что делали тетки, меня не волновало.

Моя комната была заперта, а входная дверь — да пес с ней, если упрут микроволновку с кухни, я рыдать не буду.

-Чем так воняет? — проговорил Денис сонным голосом. Я посмотрела на часы — половина третьего, самое время вставать.

-Понятия не имею. Пойдем да узнаем. Я первая.

-Хай-хай, мэм, — улыбнулся он и раскинул руки. — Верка...

-Чего?

-Нет, ничего... Просто мне все время больно вот тут, — Денис указал на середину груди, — и я не знаю, что с этим делать. И нет, не предлагай сходить в поликлинику. Это добром не заканчивается.

-Да, это уж точно, — кивнула я и начала вставать.

-Ну что со мной?! — выпалил он, схватив меня за футболку. — Второй день говорю гадости... Вер, Вера, я не имел в виду ничего такого, правда! Будто бес попутал, говорю же, тянет, болит, и я несу какую-то ахинею! Прости меня, пожалуйста...

'Третий вопрос', — поняла я вдруг. Два я использовала. Остался последний, и без него Денис попросту мучился, вот только я не могла придумать, о чем его спросить.

-Ден, потерпи чуть-чуть, — сказала я. — Я не буду обижаться, если ты что-то ляпнешь, правда. Я вроде бы поняла, отчего такое, да ты и сам знаешь. И я очень хочу задать правильный вопрос, Ден, не абы какой. Вытерпишь немного?

-Конечно, — ответил он, помолчав. — Но только ради тебя. Твоя родня...

-Ради всего сущего, выстави их! — искренне попросила я, и в глазах Дениса проглянула знакомая зелень. — Уж на это я точно не обижусь, а тебе, похоже, нужно спустить пар.

-Тогда я пошел на кухню, не могу эту вонь терпеть, — сказал он серьезно. — Я не знаю, какого скунса они там готовят, но он явно умер даже не вчера!

-Давай, — улыбнулась я, а сама нашарила мобильник и позвонила Ленке. Она моложе меня на семь лет, но повидала на своем веку куда больше моего, жизнь сильно ее побила. И если я могла кого-то назвать подругой, то именно ее. Остальные-то жили кто в Крыму, кто на Волге — дозвониться можно, но они-то Дениса и не видели, только слышали о нем от меня.

-Я сплю, — первым делом сказала она.

-Не спи, — потребовала я. — Лена, разговор серьезный.

-Ы? — спросила она.

-Ты моего жильца хорошо разглядела? Ну когда мы у меня бухали?

-Ну да, — душерадирающе зевнула Ленка. — Симпатичный мужик, чувство юмора есть, из себя видный. Жаль, без ноги, хотя это теперь похер. Протез сделает.

-Лен, а тебе в нем ничего странным не показалось?

-Да вроде... — Она помолчала, снова отчаянно зевая. Ей тоже лучше работается ночами, когда просыпаются зарубежные коллеги. — Глаза. Линзы он носит, что ли? Вроде когда знакомились, глаза были серыми, а потом глянула — зеленые. А что?

-Ничего. Прости, что разбудила.

-А что у тебя там за шум? Опять родня нагрянула, что ли?

-Ага. Ден обещал их выпнуть, пойду послушаю, что там...

-Верка, распишись ты уже с ним, а? — снова зевнула Лена. — Ну блин, я же видела, как вы друг на друга смотрите! Хватит кота за хвост тянуть! И нет, Вер, я не в плане 'пора, возраст, дитятю надо', нет, ты же меня знаешь, я этой фигни не понимаю. Просто он — твой. Тот, кто тебе нужен, и похрен, какие там у него недостатки, косой или хромой. Ты сама ведь то еще уебище! Такой шанс бывает раз в жизни. — Она помолчала и добавила: — Свой я упустила. Ты знаешь.

Я знала. В семнадцать Ленка не вышла замуж за человека на двадцать пять лет старше нее. Любила она его отчаянно, но, как обычно, вмешались родители, прочая родня: да как можно, что люди скажут, учиться надо... А он умер через два года. Разбился на трассе, на полной скорости влетел под грузовик — и насмерть. Она, как узнала, приехала ко мне и два дня просто молчала. На похороны не пошла, не смогла. К тому же там были его родственники, которые Ленку видеть вовсе не желали. Потом мы уж вместе съездили к нему на кладбище, и там уж я боялась, как бы не пришлось вызывать скорую — никогда не видела подругу в такой истерике. Мне тогда показалось, если бы она смогла, так закопалась бы под мерзлую землю к своему Юрке, да так и осталась. Но Ленка крепче, чем кажется, она прорыдалась, приложила к лицу снег, почистила пальто, выпила двести грамм и обратно ехала уже нормальным человеком. Но никогда больше о нем не говорила, хотя, я знала, на кладбище ездила регулярно.

Может, если бы Ленка была с ним, этого бы не случилось? Он бы не выехал в дурную погоду, или не гнал на такой скорости, или успел отвернуть... Крохотный лаг вероятности... как та зеленоглазая незнакомка у Дениса. Кстати, он даже не узнал, как ее зовут. Не успел.

-Лен, а его спросить не надо? — грустно спросила я.

-Нет, — ответила она таким же тоном. — Бери за шкирку и тащи. Есть, знаешь, такие упертые... И родню свою гони нахер. Я удивляюсь: ты сама-то нормальная, мы когда познакомились, я думала, мы ровесницы — и поржать, и побухать, и в клуб...

-Это я думала, что мы ровесницы, — засмеялась я. — Кто ж знал, что ты на первом курсе? Ты на полголовы меня выше и куда фигуристее!

-Ну вот... А родня, — Ленка тяжело вздохнула. — Она такая родня... Нафиг, Вера. Они тебе жизни не дадут. Про племянницу ты рассказывала уже. Лучше разок поругайся как следует, пусть обидятся, через годик сами приползут прощения просить.

-Лена, они на квартиру облизываются. Я завещание уж написала, чтоб им ничего не досталось. Кстати, там тебе причитается...

-Пошла ты в жопу! — оскорбилась она. — Дура! Помирать собралась?

-Ну а вдруг? Заберешь тогда моих рыбок и цветы... хотя они у тебя все равно сдохнут. Ну хоть технику и книжки.

-Верка, прекрати дурить, — повторила она. — Бери своего Дениса и тащи в ЗАГС. Или вы что, не переспали даже?!

-Не-а, — ответила я. — Лен, не поверишь, скоро год, как вместе живем, сколько раз вместе спали — но именно спали, кино смотрели и вырубались, но и только.

-Тогда возьми, изнасилуй его и скажи, что как честная женщина ты обязана выйти за него замуж, — заржала уже проснувшаяся Ленка, даже похрюкивая от избытка чувств. — Как маленькая, блин!

-Да иди ты! — засмеялась и я. — Лена... А если бы тебе предложили задать любимому человеку три самых важных вопроса, о чем бы ты спросила? Только не смейся, это серьезно.

Она помолчала.

-Я бы спросила, зачем я ему нужна. Любит ли он меня. Смог бы он убить ради меня... А больше я не могу придумать, честно, Вер.

-Спасибо, — ответила я. — Спасибо, Ленка... Иди досыпай.

-Угу... Звони, я всегда твоя.

В таких вещах никто не подскажет, вот что я понимала. Но я должна была найти этот проклятый вопрос, чтобы Денис не ушел, а он вынужден будет уйти, потому что иначе... Что может случиться, я не представляла.

'Я найду', — твердо решила я и пошла разбираться с бардаком на кухне.

Визг там стоял оглушительный, а вонь — невероятная. Я знала склонность тетушек варить суп черт знает из чего, но недооценивала дурного нрава Дениса. Кажется, он задел локтем кастрюлю, варево вылилось на плиту, прикипело и воняло теперь втрое сильнее, чем раньше.

Первым делом я открыла окно пошире.

-Спасибо, солнце, — сказал Денис и закурил. Я ни разу не видела его с сигаретой! Однако жесты выдавали опытного курильщика, отец был таким, я уж навидалась. — Сам бы встал, да тут не развернуться.

-Что вы варите? — поморщилась я, вспомнив совет Ленки. — В холодильнике и говядина есть, и курица, а это что за дохлятина?

-Голова семги, только с рыбофермы, — поджала губы тетя Люся.

-Позавчерашняя, — фыркнул Денис.

-Ден, пойдем погуляем? — предложила я. — А вы плиту вымойте как следует и проветрите, как закончите с готовкой, хорошо?

Нас проводили обиженным молчанием.

-Погодка не для гуляний, — вздохнул Ден, спрятавшись от дождя под развесистым золотым кленом.

-А будто с тетушками лучше! Хорошо, что ты замки поставил... Они уедут, Ден, очень скоро. А мы пойдем вон... в кабак. Нажремся, придем пьяные, будем песни орать...

Денис помолчал.

-Не переживай так, — сказал он наконец. — Я понимаю, что родня — это важно. Но не всегда нужно. Я не могу иначе это выразить.

-Я поняла, Ден. Тут постоим или правда пойдем в кабачок? Тут есть хороший бар неподалеку.

-Лучше тут побудем. Выпить мы и дома можем.

-Разбавленного портвейна?

-Купим по пути чего-нибудь. Что мы, в собственном доме хорошего вина выпить не можем? — он осекся. — Извини.

-Не извиняйся. Я бы хотела, чтобы этот дом был и твоим тоже.

-Это невозможно, — резко ответил Денис. — Снять комнату у тебя я могу, но не более того. Вера, я предупреждаю, никогда не предлагай мне войти в твой дом. Я войду, но чем это закончится, не берусь предположить. Можешь считать меня чокнутым, но это так. Не рискуй, очень тебя прошу...

Вопрос, вспомнила я. Один-единственный, правильный... Ну как же понять, о чем спросить, чтобы Денис ответил — и остался? Это точно вопрос не про любовь, я чувствовала. Что-то другое...

-Пойдем и выгоним всех, — сказала я, встряхнувшись. — Что я бегаю из собственной квартиры?

Он только фыркнул.

Когда мы вошли, Денис зажал нос, а меня чуть не стошнило. Я вообще чувствительна к запахам, к человеческим тоже. Меня только от Ленки не воротит, да еще от Дена, даже когда он насквозь мокрый после тренировки.

-Вы доварили, я надеюсь?

-Да, садись, Веронька, похлебай супчику, — улыбнулась тетя Люся, и я подавила спазм в горле.

-Нет-нет, спасибо, мы перекусили, — сказала я. — Ден, который час?

-Почти пять.

-Ага... — я снова открыла окно. Что за манера закупориваться наглухо? Я вот не могу без открытого окна даже зимой, Денис, кстати, тоже. — Вы ешьте, ешьте, а то к шести придет жиличка комнату смотреть. Надо бы ее... гм... облагородить.

-Но Вера, мы же...

-Вы вроде бы не бездомные? — сощурилась я. — У вас, тетя Люся, две квартиры, пусть и в Подмосковье, у тебя, Вика, дом на двадцати сотках и опять же квартира... Вы, тетя Дина, живете у внуков, не пропадете. Ну а уж Катя — тем более, но не за мой счет! Помойте за собой посуду, и чтобы к шести тут никого не было, — сменила я тон.

За спиной царило на этот раз возмущенное молчание.

-Это было красиво, — искренне сказал Денис в комнате.

-Ты меня научил.

-Я подсказал.

-Подскажи еще раз. Пожалуйста, — попросила я. — Я не знаю вопроса, Ден. И я страшно боюсь задать не тот. И ты тогда...

-Я не могу, Верка, — честно сказал он. — Я хотел бы дать намек, но не могу. Но я буду терпеть, пока ты не найдешь правильный вопрос. Я, знаешь ли, замечательно оторвался на твоих тетушках! Так полегчало!

-У меня на уме самый банальный, — сказала я. — Но это не он, я чувствую. Там что-то посложнее, но, Ден, у меня башка не так устроена. Я ненавижу загадки с самого детства и не умею их разгадывать. И уж тем более придумывать... А если я не спрошу, что будет?

-Ты видела, — ответил Денис. — Я делаюсь психованным. Могу нахамить, могу и ударить. Я этого боюсь больше всего. Думай, Вера, я очень тебя прошу! Я вытерплю еще сколько-то, выплесну это на случайных людей, если край придет, но надолго меня не хватит, учти.

-Ясно, — сказала я и прислушалась. — Они ушли?

-Вроде да.

-Я проверю...

Слава всему сущему, они вправду ушли. Как хорошо было в пустой квартире, где остались только я и Денис! На ужин мы снова заказали пиццу, потому что кухню надо было еще проветривать и отмывать после кулинарных экзерсисов добрых родственниц.

Я мучительно перебирала вопросы, и ни один не был правильным. А напряжение нарастало, я чувствовала. Тогда я подумала, вышла в подъезд и позвонила дяде Рашиду.

-Случилось что, дочка? — спокойно спросил он, поздоровавшись.

-Нет, — ответила я, — можно мне с тетей Фаридой поговорить? Ну там, по-женски надо спросить, а если я у своих... так они разнесут по всей округе.

-А, — сказал он и куда-то пропал, а в трубке я услышала певучий голос тети Фари:

-Что у тебя, детка?

-Тетя, — спросила я, — мужчин спрашивать бесполезно. Но если бы вам сказали — задай три вопроса, самых важных, о чем бы вы спросили?

Повисла мертвая тишина.

-Ты с кем связалась, девочка? — спросила она совсем другим тоном.

-Я не знаю, — честно ответила я. — Но два вопроса я уже задала, а он ответил. Остался последний. Мне очень нужно его задать. И если вы знаете...