|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Некоторые люди входят в историю, а некоторые в нее вляпываются. Последнее — про меня. Казалось бы, никаких усилий к этому я не прикладываю, скорее, наоборот. А, поди же ты.
Такие философские мысли меня посещали, пока я плавно болталась между двумя дроидами в летающей посудине. Дроиды носили гордое название 'Иск — джей — семь', и были венцом генной инженерии и кибернетики и чего-то там еще. Летающая посудина имела гордое название 'Феррари', и если бы не общий напряг ситуации, я бы получала удовольствие. Увы, ситуация продолжала меня напрягать, поэтому удовольствие от поездки я никак не получала.
Я вздохнула в очередной раз и покосилась на своих конвоиров. То, что ныть и просить отпустить — бесполезно, я понимала прекрасно, оттого и берегла свое красноречие для хозяина этих самых дроидов. Пыталась мысленно подобрать аргументы в свою пользу. Пока получалось. Вот интересно так — придумываешь диалог с кем-нибудь, знаешь, что сам говорить будешь, прикидываешь примерные ответы собеседника.... И так обидно, когда он не по тексту начинает говорить! Ужасно просто.
От нервов меня начало колотить — сначала понемногу, потом все сильнее, в итоге минут через десять я начала клацать зубами. Тут же один из дроидов что-то нажал в панели моего кресла, и задницу мою начало ощутимо припекать. Я заерзала, мигом отвлекшись от грустных раздумий.
— Извините ради бога, не могли бы вы выключить обогрев сидения? — через пару минут терпеть не было никаких сил.
— Вы трясетесь от холода, — проинформировал меня дроид.
— Не от холода, а от нервов, — пояснила я. Дроид смерил меня взглядом, но подогрев выключил. — Спасибо.
— Пожалуйста.
Черт возьми, Снег, думай, думай! Что будешь говорить и как убеждать, что ничего не видела, не слышала и вообще меня там не было!
Собственно, дело было так. Я гуляла с подругой. Подруга у меня слепая, в наш продвинутый век это не такая колоссальная проблема как в век минувший, поэтому у нее стоят импланты. Но так как денег у нее было не особо много, на дорогие импланты не хватило, а дешевые доставляют определенный дискомфорт. Достаточно сильный, насколько я могла судить. И отдыхать от них нужно было регулярно, дабы не искалечить оставшиеся зрительные нервы и прочее хозяйство, которое прилагается к обычным человеческим глазам. Так вот, подруга от них и отдыхала, каждый день. С моей сумасшедшей работой в обычное время встретиться все никак не получалось, и мы встретились вечером. Ну, Алиска вынула свои гляделки, как она их называет, нацепила темные очки, чтобы народ не пугать, и потащила меня на вечернюю прогулку.
Собственно, мы уже домой собирались возвращаться, как началась катавасия. Сначала мимо нас пробежал на приличной скорости парень, потом еще один, потом старенькая 'Ламборджини' пронеслась на предельной для нее скорости. Следом появились дроиды в компании 'Феррари'. В общем, от 'Ламборджини' осталось вонючее пятно, что было с двумя парнями — не знаю. У меня у самой зрение плохое, если честно. Все, что смогла разглядеть, что один парень на земле лежал и с ним остался один из дроидов. Прочие заинтересовались мной и Алиской. С Алиской разобрались быстро — в том плане, что она ничего видеть не могла в принципе. А меня вот упихали в 'Феррари' и теперь тащат в неизвестном направлении. Единственное, на что я надеюсь — Алиска вызвала себе такси по визору, добралась домой и обратилась в компетентные органы. То, что органы почешутся вообще — лично я сильно сомневалась, но продолжала надеяться на лучшее.
Пока я размышляла, мы приехали в пункт назначения, о чем меня проинформировали весьма вежливо. Я встрепенулась и встала на ноги. Аккуратно поддерживая меня под руки, дроиды спустили меня на грешную землю и задали направление. Я потопала по плохо освещенной дорожке вперед, дроиды шли следом, почти наступая на пятки. Свет вспыхнул неожиданно и неправдоподобно ярко. Я зажмурилась и попыталась прикрыть локтем лицо. Свет стал не таким ярким, дроид взял меня под локоть и повел дальше, в дом. Я вздыхала и старалась не крутить головой по сторонам. Привели меня в кабинет, судя по всему. Вместо стен огромные экраны, на которых невообразимой сложности таблицы и схемы переливались всеми гранями. Я тягостно вздохнула, сцепила руки в замок и стала ждать. Ждать пришлось недолго — в комнату быстрым шагом ворвался невысокий крепкий мужчина, энергично с кем-то общаясь по визору. Приветственно махнул меня рукой, потом махнул рукой в сторону кресла, что я расценила как предложение присаживаться. Лицо мужчины мне казалось смутно знакомым и я принялась скрипеть мозгами, вспоминая, где я его видела. Он тем временем подошел к экранам и начал что-то править в схемах.
Синус! Синус, будь он неладен! Я даже слегка подпрыгнула на месте, чем заслужила внимание своих конвоиров. Синус — это прозвище. Имени я не знала, вернее, не помнила. Человек этот был самым талантливым и самым старым хакером в мире, вернее, это раньше называлось хакерством. Сейчас и понятия-то такого нет — хакер. В общем, Синус — гений в части Искусственного Интеллекта, и собственного интеллекта у него тоже хоть отбавляй.
Я малость приуныла. Запудрить такому мозги — невозможно.
— Итак, милая барышня, — на меня, наконец, обратили внимание. — Что же вы гуляете по неблагополучным районам в неподходящее время? — со вздохом спросил он.
— Живу я там. — Мрачно ответила я, следя взглядом за Синусом. — А что?
— Да ничего, — вздохнул он. Пробежался пальцами по панели, сел в соседнее со мной кресло, подпер подбородок ладонью и принялся сверлить меня взглядом. В комнату вкатили столик, сервированный на двоих. Я вытаращила глаза. Мужчина махнул рукой:
— Присоединяйтесь. Или вы на диете, и после шести не едите?
— Я после шести даже готовлю, вы не поверите, — пробормотала я.
— Что, простите?
— Ничего. — Я нерешительно взялась за вилку. С нервов меня всегда пробивает на 'пожрать', и отказывать себе я смысла не видела. Может, это последний ужин в моей жизни!? Чего ради от него отказываться? Тем более, что все вкусно.... А зелень, украшающая салат, меня добила, почти в буквальном смысле этого слова — аллергия у меня на петрушку. Я ее по своей задумчивости не заметила и проглотила. Потом спохватилась и подпрыгнула:
— Где моя сумка? — горло у меня уже зудело, отекая.
Синус от моего вопля чуть не подавился, дроиды даже не шелохнулись. Повинуясь негласному приказу хозяина, один протянул меня мою сумку. Я вытряхнула содержимое в кресло рядом с собой, выудила аэрозоль и спасла себя сама.
— И что это было? — слегка меланхолично спросил мужчина.
— Аллергия у меня на петрушку, — отдышавшись, пояснила я.
— Только на нее?
— Не только.
— Забавно. Первый раз встречаю человека, у которого аллергия на петрушку. — Он, наверное, добить меня решил.
— Я рада, что вы с первого момента оценили мою неброскую уникальность, — с чувством ответила я, запивая стресс водой.
Мужчина негромко рассмеялся.
— Как вас зовут?
— Снег.
— Как, простите?— опешил он.
— Снежана меня зовут, только все зовут Снег. — Пробурчала я.
— Вон оно как, — рассеянно протянул Синус.
— А вас как зовут? — раз уж пошел обмен любезностями, так грех не удовлетворить любопытство!
— Синус, — ничтоже сумняшеся, ответил он.
— Так прямо в паспорте и записано? — восхищенно поразилась я. Синус поперхнулся, смерил меня задумчивым взглядом и просветил:
— В паспорте написано Вассар.
— А.... — Слегка разочаровалась я. Голову странно вело, наваливалась дремота. Я по-собачьи встряхнула головой и попыталась сосредоточиться на собеседнике. — Это все прекрасно, господин Вассар, но я имею интерес узнать повод нашего знакомства?
— А вы не догадываетесь? — он откинулся на спинку кресла и продолжил сверлить меня взглядом.
— Смутно, — созналась я. — Но догадываюсь.
— И что вы можете мне сказать?
— А что вы хотите услышать? — видимо, от еды и относительной безопасности, я обнаглела окончательно, другого я предположить не могу.
— Я хочу услышать, что вы видели, перед тем как вас пригласили ко мне в гости.
— Парня. Потом еще одного. Потом 'Ламборджини'. Потом они, — я кивнула на дроидов. — Потом 'Феррари'. — Обстоятельно загибая пальцы перечислила я и уставилась на Вассара.
— Дальше, — поощрил он меня.
— Бум! — красочно взмахнула я руками.
— Что, простите?
— 'Ламборджини' взорвалась, — с вздохом пояснила я. Почему-то хотелось дурачиться. Наверное, это нервное. — Это от некачественного топлива, я думаю.
— Неужели?— поразился Вассар, а я важно кивнула и уложила голову на подлокотник кресла.
— Что вы мне подсыпали? — сердито спросила я, зевая.
— Порошок правды, — ответил Вассар.
— Ну и дурак, — буркнула я, засыпая.
* * *
Птички щебетали, солнышко грело мне прямо в левый глаз, со спины пекло. Интересно, а как это — солнце светит прямо в глаз, загорай моя спина? Голова, кстати, была неподъемная. Вот это мы вчера с Алиской газанули! От души, видимо. В честь Алискиного отпуска. Кажется.
Черт. Не с Алиской я вчера пила, и не спиртное даже. Порошочек правды да еще в компании загадочного Синуса-Вассара. Что б ему. Вассар, кстати, обнаружился сзади — он, а вовсе не солнышко меня согревало. Я задумчиво изучила прозрачную синеву пристального взгляда, оценила развитую мускулатуру тела взрослого мужика, а так же то, что я была одета.
— Здравствуйте. — Надо же что-нибудь сказать. Тем более, что с едва знакомыми мужиками я не просыпалась очень давно, со времен бурной молодости, и навыки растеряла изрядно.
— Доброе утро, — откликнулся Вассар.
— Я стесняюсь узнать, а что, свободных кроватей кроме этой не было? — противным скрипучим голосом протянула я.
— Чем вам не нравится эта кровать? — удивился Вассар, потягиваясь. Я оценила небритые подмышки и отвернулась.
— Кровать — восторг, — признала я и для гарантии пару раз прыгнула на матрасе. Вассар подкатился ближе и принялся отползать. — Вы не уходите далеко, — попросила я.
Зла, ох и зла я была сейчас на всех — начиная с себя и Вассара и заканчивая прочими представителями человечества. А когда я злая — меня несет. По кочкарям, частенько мне же и на голову.
— Вы меня лучше расскажите, чего вам от меня надо, — я села, скрестив ноги по-турецки. — А чего не надо.
— Мне надо, чтобы вы вспомнили внешность одного из парней, а потом забыли всю эту досадную ситуацию. — На полном серьезе ответил Вассар. Я пожевала губами, потом доверительно сказала:
— Вы знаете, я уже забыла, и теперь вспомнить обратно будет очень затруднительно.
— А я никуда не тороплюсь, — в тон мне ответил Вассар.
— А я тороплюсь, — ласково сказала я. — У меня работа, знаете ли. И она стоит.
— Ваша работа... не ваша забота.
— Да неужели? — злость начала переходить в стадию бешенства, а я перешла на ласковый шепот. На Вассара, впрочем, это впечатления не произвело.
— И есть способы, помогающие освежить память, — спокойно сказал Вассар, а меня облило ледяным ужасом. Вот тебе, дура. Расправила хвост, думаешь, раз сразу не тронули, так и все, будут, как с хрустальной вазой носиться? А шиш тебе, у него способы есть. Которые освежают память.
— В любом случае, если я не появлюсь на работе, меня начнут искать. Узнают про Алису, а там и про вас. Так что....
— Вы меня что, шантажировать пытаетесь? — развеселился Вассар, оперся на локоть и рассматривал меня с каким-то новым интересом.
— Упаси бог. Я вас предупреждаю о возможных последствиях, — смирно ответила я.
— Ваша профессия вызывает у меня дополнительную головную боль, — задумчиво сказал Вассар.
— Да? — от души удивилась я. — Ну, надо же....
— Вы журналист, а журналист — древнейшая профессия, надо заметить.
— Я не журналист, — решила я прояснить ситуацию. — Я веду программу озеленения, работаю на телевидении, но репортажи из горячих точек не пишу, будьте уверены. Я для этого совершенно не подготовлена и не имею душевной тяги.
— А к чему вы имеете тягу?
— К программе озеленения.
— И чем же вы занимаетесь в рамках своей программы?
— Озеленяю.
— Что?
— Все подряд.
— Снежана, давайте с вами проясним один момент.
— Давайте, — с готовностью подхватила я.
— Мое терпение небезгранично, — отчеканил Вассар, а я снова сникла.
— Хорошо, раз вас так интересуют подробности моей работы, слушайте. Мы находим объект, хозяин которого заинтересован в озеленении, и занимаемся этим. Результат идет в эфир. Игра на контрасте.
— Забавно. И за это вам платят деньги?
— И довольно неплохие, — заверила я.
— И сейчас вы заняты очередным объектом?
— Сейчас мы сдали один объект и ищем другой.
— Тогда займитесь моим объектом.
— Что вы имеете в виду? — насторожилась я. Вассар неопределенно повел рукой:
— Участок перед домом и сам дом. Делайте, что хотите, в рамках определенной суммы. Только за пределы участка не выходить, с людьми не общаться.
— И?
— И усердно вспоминать внешность того человека, который меня интересует.
Я глубоко задумалась.
— Вы подумайте хорошо, — спокойно сказал Вассар, одеваясь. — Для вас это оптимальный вариант. Вы заработаете и не обретете проблем.
— А где ж гарантия, что я не обрету проблем, — печально сказала я.
— Слово офицера. — Серьезно ответил Вассар и оставил меня с отвисшей челюстью принимать решение.
* * *
На раздумья у меня ушло полчаса. За эти полчаса я успела привести в порядок свою мятую физиономию, расчесать и заколоть волосы и перенервничать окончательно. Решительным пинком подогнала себя к двери, постояла, подержалась за ручку, отошла. Все равно, надо выходить, не смогу же я вечно тут отсиживаться!
За дверью меня сторожил дроид. Я вежливо его поприветствовала и попросила отвести меня к хозяину. Дроид плавно пошел по коридору вперед, а я плелась позади и рассматривала поджарый зад машины.
Вассар завтракал, просматривал почту и руководил кем-то по визору. Я восхитилась, если честно. Если я начну заниматься больше чем одним делом за раз — пиши, пропало. Катастрофа локального масштаба обеспечена. Вассар дружелюбно мне кивнул и показал рукой на стол — мол, присоединяйся. Я и присоединилась. Отобрала у него тарелку, доела, все, что на ней было, запила соком из его стакана и благостно сложила ручки на животе. Вассар взирал на меня с непередаваемым выражением лица. Лед и пламень, я бы сказала. Ледяное негодование и пламенное раздражение.
— И что вы хотели мне этим продемонстрировать?
— Свою нелюбовь к химическим добавкам в пище, — сформулировала я. — Вы меня вчера порошком правды напичкали, мне не понравилось. Веры вам после этого никакой, поэтому уж извините.
— Да... — Вассар потер лоб, взял чистую тарелку и положил туда еды. Покосился на меня, стал есть. Я нахально улыбнулась и сделала вид, что потянулась за вилкой. Мужик дернулся, но тарелку закрывать локтем не стал, и то ладно. — Может, все-таки, рискнете?
— Нет, спасибо, я сыта, — скромно ответила я и продолжила разглядывать Вассара. Исподтишка. Вроде бы.
Ну, что сказать.... Не мой тип. Совершенно. Волосы непонятно какого цвета раньше, теперь — соль с перцем, местами совершенно белые — на висках, например. Глаза голубые — бррр. От голубых глаз всегда веет каким-то арктическим холодом. От глаз Вассара тоже изрядно поддувало. Интересно, сколько ему лет? По идее, он должен быть старше меня лет так на десять-пятнадцать, около того. Мне тридцатник скоро стукнет, соответственно, ему — сорок-сорок пять. Солидный возраст.
Рост у нас примерно одинаковый, но если я влезу в парадные туфли — буду выше. Мускулатуру грудной клетки и пресса имела счастье оценить утром — очень ничего, особенно для его возраста. Наверное, если б он не занимался каким-то спортом, его бы разнесло — весь он был коренастый, крепкий и сбитый.
Стала смотреть, как он ест. Говорят, как человек ест, такой он и в постели.... Тьфу ты, куда понесло меня! Надо было не отказывать тому симпатяге месяц назад в отпуске. Был бы курортный роман. Так, опять не туда. В общем, опрятно он ел, смотреть было приятно. Кстати, пока я его рассматривала — он закончил и тоже на меня уставился. Я кисло улыбнулась, набрала побольше воздуху в грудь и только собралась осчастливить конкретно взятого представителя мужского пола, как меня перебили.
— Вы согласны, но на определенных условиях, — озвучил Вассар мое решение. Я выдохнула и стала как сдувшийся воздушный шарик.
-Это что, у меня на лице написано? — почти сердито спросила я. Вассар кивнул с довольной улыбкой.
— Большими буквами.
— Может, еще и условия озвучите?
— Давайте, сначала вы, — милостиво предложил Вассар. Я снова вздохнула и осторожно начала:
— Мне трудно это объяснить, но я не смогу жить с грузом на совести, что из-за меня убили человека.
Вассар в ответ на мое откровение вытаращил глаза:
— Из-за вас кого-то убили?
А я снова обозлилась.
— Пока нет. Но вы ведь того парня ищите не для того, чтобы премию дать?
— Убивать его тоже никакой нужды нет. Отдаст, то что взял, и пусть гуляет на все четыре стороны.
Врет и не краснеет. Так я и поверила!
— Снежана...
— Не называйте меня так, — перекосило меня. — Зовите Снег.
— Снежана, давайте мы не будем морочить друг другу голову, а?
— Давайте. Я вам честно говорю — я тех парней толком не видела, зрение у меня плохое, освещение было ужасное, и даже под пытками я врядли скажу что-то другое! — с видом Жанны Д' Арк выдала я. Вассар мелко затрясся.
— У вас припадок? — сухо спросила я, подозревая, что надо мной смеются.
— Вы невозможны, Снег!
— Благодарю, — так же сухо ответила я, потому что сомнений не оставалось — он нагло ржет надо мной.
— Снег, где вы наслушались таких глупостей, про пытки?
— А про какие способы вы имели в виду? — живо заинтересовалась я. Раз пытки отменяются, вполне можно жить дальше!
— Ой, я не могу.... В общем, так, Снег. Мозг человека — кладезь информации. И если человек присутствовал при определенном событии, значит, информация в мозге есть, и надо просто ее оттуда достать, раз память не способна это сделать самостоятельно.
Мне резко сплохело. Так, теперь мне мозг вынут, достанут все, что надо, а потом положат обратно. Остановите глобус, я на следующей сойду!
— И как вы собираетесь это сделать? — я старалась не блеять, честно.
— Есть методики, позволяющие человеку сделать самостоятельно, — уклончиво ответил Вассар. — Медитации под определенными препаратами и присмотром специалиста.
Медитации в моем многострадальном мозге прочно ассоциировались с йогой и больше ни с чем.
— А другие варианты?
— Подключить человека к компьютеру, как флешку, скачать всю информацию, потом разобрать, что где.
— А флешка потом не отформатируется?
— А это как повезет, — развел руками Вассар.
— Я за медитацию!
— Я знал, что мы договоримся, — улыбнулся Вассар. Я выдавила ответную улыбку.
— Давайте договариваться дальше, — вздохнула я. Вассар продемонстрировал мне полнейшее внимание. — Мне нужен мой домашний компьютер и личные вещи. И желательно бы мне за ними самой съездить....
— Исключено, — быстро ответил он. — Но все, что вы скажите, привезут.
А бардак потом разгребать, Снег, будешь сама!
— И подруге мне надо позвонить, сказать, что все в порядке.
— Хорошо, но в моем присутствии.
— Ладно, — сторговались, что называется.
— Пойдемте, я покажу вам вашу комнату.
— Пойдемте, — немного растерялась я.
Комната оказалась рядом с той, в которой я проснулась. Ничего особенного — мягкие теплые тона стен, пола и потолка, посередине — кровать из серии 'Траходром-8', по количеству посадочных мест.... Шкаф, стол. Как-то безлико все. Гостевая комната, очевидно. Ну, крутить носом я не стала, плюхнула свою сумку на кровать и обернулась к Вассару.
-А теперь давайте поговорим о моей работе. Что желаете?
— В смысле?
— В смысле, какие-то предпочтения, пожелания будут по внешнему виду вашего участка?
— Вы профессионал, вам виднее, — тут же отмазался Вассар.
— Хорошо. Тогда вам нужно заполнить два документа и подписать один договор.
Кажется, от моего напора Вассар растерялся. Я молча злорадствовала. Терпеть не могу, когда меня сбивают с толку, выбивают почву из под ног. А так как Вассару это удалось сделать очень ловко и быстро, то месть моя будет страшна. И ужасна, ага.
В общем, под напором моего трудолюбия, мы довольно быстро определились с масштабами и сроками работы. Масштабы были внушительны, сроки — неопределенны. Не успела я насладиться чувством глубокого морального удовлетворения, как Вассар протянул не планшетник с каким-то документом.
— Что это?
— Это описание методики, которую мы будем практиковать. Ознакомьтесь, и мы начнем.
— Тут много, — я бегло пролистала документ.
— Я вас не тороплю. Но в течение трех дней, не позже, нам надо будет начинать, иначе потом поздно будет.
— Поняла, — проворчала я.
— За вещами ребят отправлю к вечеру, к этому моменту определитесь с тем, что вам действительно необходимо. — Кажется, кто-то тоже не любит, когда бразды правления переходят к другому человеку. — До вечера, Снег.
— До вечера.
Я плюхнулась на кровать и углубилась в изучение документа.
* * *
Уже неделю я честно медитировала — как положено, под препаратами и присмотром Вассара, который и оказался тем самым специалистом. Честно сказать, под рев бульдозера сосредоточиться было сложно, но я старалась, как прилежная ученица.
Бульдозер у Вассара энтузиазма тоже не вызвал, но он пока терпел. Техника надсадно ревела и громыхала — новомодным плазмокопам я перекапывание земли не доверяла. Участок был немаленьким, ушло много контейнеров с черноземом, навозом и удобрениями. Навоз, кстати, вызвал немало положительных эмоций, как ни странно. У меня. Вассар этому немало поспособствовал. Дело было так — привезли контейнер с навозом, разровняли по все площади равномерно, все как надо. Разумеется, на это пиршество тут же слетелись все окрестные вороны и голуби. Идем мы с Вассаром мимо этого великолепия — очередной контейнер встречать, Вассар задумчиво смотрит на это все дело и изрекает:
— Надо же, грачи прилетели.... Сто лет их не видел.
Я старалась ржать не очень громко, только поправила, что это не грачи. Про то, что июнь месяц на дворе упоминать не стала вовсе. Обидится еще....
В общем, опять с медитацией не получалось. Вассар тяжело вздохнул и хлопнул в ладоши. Я встрепенулась и уставилась на него.
— Снег, вы должны вообще ни о чем не думать. А у вас в голове бурная деятельность.
— Вот бы ни за что не поверила, — пробурчала я и принялась расплетать ноги. Ноги расплетаться не хотели, и я завалилась на спину, как жук-навозник. — Что я могу сделать, если у меня есть мысль и я ее думаю!
— Да я бы тоже не поверил, что у вас такой бурный и интенсивный мыслительный процесс может проходить, — хмыкнул Вассар и расплел мои коленки.
— Это, видимо, комплимент, — съязвила я, резко садясь. Столкновение лбами было сокрушительным. Я взвыла белугой, Вассар ругнулся и плюхнулся рядом со мной на диванчик. — Черт, больно-то как!
— Не вам одной! Что ж вы такая резкая!
— А что вы меня нервируете?
— Да я с вами бережнее, чем с новобрачной обращаюсь!
— Чувствуется колоссальный жизненный опыт!
Цапались мы со вкусом — я, уперев руки в боки, наскакивала, чувствуя себя Моськой. Вассар широко взмахивал руками, почти уперевшись своим лбом в мой.
Целоваться начали внезапно, но тоже с удовольствием. Он был совсем рядом — крепкий, плотный, вкусно пахнувший одеколоном и утренним кофе и черт знает чем еще. Только я начала увлекаться, как он отскочил от меня как ошпаренный. Я смерила его задумчивым взглядом, облизнула губы и отвернулась.
— Извините, — кашлянул он.
— На здоровье, — ровно ответила я.
— Я не знаю, что на меня нашло.
— Одних извинений было более чем достаточно.
— Вы очень красивая, когда злитесь.
— Здорово. Можно сделать вывод, что обычно я страшна, как смертный грех. — Порадовалась я.
— Вы передергиваете....
— Или мы продолжаем, или я пошла в огород!
— Что... продолжаем?
— Медитацию, — я смерила его насмешливым взглядом, под которым он к моему удивлению смутился.
— Вечером, — он вылетел за дверь быстрее, чем я успела съязвить.
На огород я плюнула, пришла в отведенную мне комнату и вытянулась на кровати. Итак. Вассар ко мне неравнодушен — иначе моя сногсшибательная красивая злость не произвела бы на него никакого впечатления.
Что из этого вытекает. Два варианта. Первый — все держат себя в руках, я напрягаю свои умственные способности, и все наше общение заканчивается как можно быстрее. Второй вариант — в руках Вассар себя не держит, и все летит к чертям собачьим. Значит, Снег, собирай мозг в кучу и медитируй!
И одеваться надо поскромнее. Дабы не провоцировать мужика.
* * *
Снежана Гольдина, двадцать девять лет, образование — высшее, в области биологии, второе высшее в области ботаники. Работает с семнадцати лет, близких родственников нет. Последние семь лет работает в холдинге 'Космея', ценится руководством за трудолюбие, коммуникабельность и ответственность. Мужа нет, замужем не была, детей нет, личных привязанностей нет.
Сухие строчки личного дела плохо увязывались с самой Снежаной. Невысокого роста подвижная молодая женщина, излучающая обаяние и жизнелюбие, расплескивающая вокруг себя энергию. Фигура необычная в наши дни — пухлая, но не толстая. Крепкие ноги, руки, сильная спина, красивая грудь немалого размера, попка — шикарная. Волосы темно-русые, глаза — то ли карие, то ли зеленые, веснушки по лицу, носик вздернутый, губы пухлые.
Ему постоянно приходилось себя одергивать и не подходить к ней слишком близко — и это было трудно. Потому что все время ему хотелось ее потрогать, обнять, смять, прижать, словом, сделать с ней то, чего бы она испугалась. Пугать ее он не хотел. И отпускать от себя тоже не хотел.
А потому пошел на хитрость — наврал про медитации, хотя можно было за две минуты скачать у нее из мозга все события минувшего вечера и отпустить на все четыре стороны.
Да еще и беглеца нашли следующим утром, нужда в медитациях и скачивании отпала сама собой. Тем более, необходимости удерживать Снежану здесь, больше не было.
Вассар поздравил себя — впервые с переходного возраста он запутался в отношении того, что именно он хочет от женщины. Помимо секса, понятно дело.
Его все время тянуло ее злить — тогда ее глаза становились цвета крыжовника и метали молнии, а сама Снежана смешно сопела. Поэтому злил он ее постоянно, благо девушка была вспыльчивой и на провокации поддавалась с удовольствием.
Поэтому приходилось мириться с ее колючестью и разрухой, которую она учинила на участке.
* * *
Я бодро высаживала семена вдоль забора, напевая какую-то песенку.
— Добрый день, — поздоровался Вассар. Я приветливо помахала ему шляпой. — Что это будет?
— Подсолнухи, — охотно ответила я. — Это такие желтые с черными серединками.
— Когда-то из них масло делали, кажется, да?
— Да, они, — я присыпала землей последнее зернышко и разогнулась, поймав на своей заднице пристальный мужской взгляд. Неожиданно меня бросило в краску.
— Вы совсем спеклись, — Вассар подхватил меня под локоть и повел в дом. — По-моему, вам пора посидеть и отдохнуть.
— Да я, в общем-то, закончила на сегодня, — я отряхнула руки и потихоньку отодвинулась на безопасное расстояние.
— Тогда я приглашаю вас на ужин, — серьезно сказал Вассар.
— Простите?
— Приводите себя в порядок и приходите в гостиную.
— Есть, шеф.
Интересно, что он подразумевает под порядком?
Потратив изрядное время на оттирание себя от земли и трудового пота, я распустила волосы сохнуть, переоделась в домашнее платье и пошла искать гостиную. Дом я знала плохо — бродить по нему я как-то стеснялась, а экскурсию мне не проводили. Через пару минут я был близка к тому, чтобы начать аукать. Спас меня дроид — нашел и проводил в гостиную.
При виде декораций меня начали одолевать смутные подозрения, что меня — таки, сейчас будут соблазнять, и внутренне подобралась. Соблазняться я не хотела категорически. Но, похоже, моим мнением тут не больно-то интересуются.
— Все, как вы любите, Снег. — Засмеялся Вассар. — Без химических добавок к пище и петрушки.
— Ваша забота меня поражает, — хмыкнула я и села за стол. Пошлятины вроде свечей и благовоний не было, и на том спасибо. Зато присутствовал уютный торшер и маленький столик, под которым наши с Вассаром колени соприкасались. Поерзав, я решила, что это целенаправленная диверсия — коленки свои мне деть было совершенно некуда!
— Вина?
— Нет, благодарю. — Надо быть начеку! Иначе, неровен час, случится что-нибудь непоправимое! Что именно могло случиться непоправимого, я смутно себе представляла, но зато переживала. — И по какому поводу такое пиршество?
— Пиршество? — переспросил Вассар.
— Романтический ужин. — Я махнула вилкой. Вассар от нее ловко уклонился, а я поняла, что махать руками тоже не стоит — места для маневра тут не было.
— Два повода.
— Целых два, — восхитилась я, наворачивая салат и мясо. После трудового дня поесть — милое дело. — И какие же?
— Ну, во-первых, я не буду вас больше мучить медитациями.
— Вы меня сейчас осчастливили, — серьезно сказала я.
— Вас так легко осчастливить?
— Еще как!
— И чем же?
— Ну, я перестану узлом завязывать ноги. Это раз. И оказывается, ни о чем не думать — ужасно сложно, поэтому мои мозги мы тоже оставим в покое. Да? — с нажимом уточнила я.
— Да, Снег. Нашелся тот парень, все с ним в порядке.
— Здорово, — искренне порадовалась я. — Это значит, мне можно домой?!
— Можно, а зачем? — так же искренне удивился Вассар.
— Я там живу, как бы, — попыталась объяснить я.
— Как хотите, конечно, но добираться вам будет долго. И потом, вам разве тут плохо?
— Да как-то.... — растерялась я от такой постановки вопроса.
— Ну вот и оставайтесь, — Вассар поднял стакан с соком.
— Я подумаю, — с достоинством ответила я.
— Снег, я не буду ходить вокруг да около. — Серьезно начал Вассар. Я начала пить из своего стакана. Вассар продолжил:
— Вы мне очень нравитесь.
Водичка пошла не в то горло, я закашлялась и вытаращила глаза. Нет, ну нельзя же так прямо-то! Вассар похлопал меня по спине, я утерла лицо и подозрительно на него уставилась:
— И?
— И я хочу за вами ухаживать.
— О.
— Как вы на это смотрите?
-Не знаю, — призналась я. — Пока никак. Вы меня смутили и дезориентировали.
— Подумайте, Снег. Мы с вами уже не так молоды, чтобы тратить время впустую.
— Это вы меня сейчас в койку так позвали? — подозрительно прищурилась я. Вассар поперхнулся.
— Вовсе нет! Вечно вы все передергиваете!
— А что вы имели в виду?
— Я имел в виду нормальное общение, а не ужимки и ритуальные прыжки с походами в кино и рестораны! Тем более у меня на это никогда не хватало времени.
— Понятно.
— Так вы не против?
— Не против, — неожиданно для себя ответила я и тут же спохватилась, но было позддддно.
— Вот и хорошо, — Вассар расслабился.
Интересно, куда я вляпалась на этот раз?
* * *
С нормальным общением как-то не получалось. То есть, мы честно пытались вечерами сидеть и разговаривать, но очень быстро выяснилось, что нормально разговаривать мы не можем. Либо Вассар начинал надо мной подшучивать, либо я откровенно язвила, заканчивалось все громкими воплями и как правило, поцелуями. Наверно, дня четыре я переживала по этому поводу, а потом поняла себя на мысли, что все меня устраивает. В первую очередь то, что Вассар никогда на меня не обижался. Да, он злился, бесился, но ему можно было сказать все, что угодно, не боясь, что он обидится. Уж не знаю, он был таким по своей природе, или же я чего-то не понимала, но то, что можно было дать волю своему языку — радовало.
Во-вторых, Вассар с удовольствием валял дурака и поддерживал любое мое дурачество. Например, мы резались в карты на желание, а так как играю я очень хорошо, постоянно оставался в проигрыше и исполнял мои дурацкие желания. Как то — пронести меня на закорках по всему дому, да не просто пронести, а бегом. Я же в процессе гикала и давала шпоры. У одного дроида при этом, кстати, перегорел блок эмоций, пришлось паять потом....
В общем, мне было с ним легко, комфортно и приятно, но интима я от него категорически не желала, хотя целовалась с удовольствием. Вассар, похоже, никуда не торопился, во всяком случае, соблюдал правила приличия и держал определенную дистанцию — то есть, не домогался совсем уж откровенно. Собственное поведение у меня вызывало легкое недоумение — обычно, в отношениях с мужчинами я более решительная, и не сторонница долгих ритуальных танцев — нравимся друг другу — вперед, на амбразуры. Не нравимся — всего доброго. А тут... вроде, и не особо он мне и нравится, и раздражает меня временами, а все равно, тянет к нему. В итоге, моя ветреная натура, не склонная к самокопанию, мудро решила пустить все на самотек — куда кривая вывезет.
У Вассара намечалось какое-то важное мероприятие — целыми днями он правил какой-то дикий документ, весь в цифрах, графиках и диаграммах. Я не могла не сунуть свой любопытный нос и спросила — что это. Оказалось, какой-то новый проект, и если этот проект пройдет в Правительство.... Начнется сладкая жизнь, судя по всему. Я пожала плечами и поняла, что до Правительства мне так же далеко, как до луны. Ну да ладно. Накануне дня Х, Вассар по обыкновению пришел ко мне — на улицу. Я валялась в гамаке между деревьями и бодро правила план участка в соответствии с выполненными работами.
— Снег?
— Я тут, — бодро отозвалась я и отложила планшетник. — Ты закончил на сегодня?
— Закончил, — Вассар легонько покачивал меня в гамаке, рассеянно улыбаясь. — А ты?
— И я. Какие планы?
— Выспаться надо, — он потер глаза.
— Спокойной ночи? — подсказала я. Вассар хмыкнул и качнул гамак сильнее. Я сердито пискнула и ухватилась за веревочные края. — Не балуйся!
— А то что?
— А то дам по шее! — шутки шутками, но я почти переворачивалась. — Вассар! Перестань!
Поймал меня, надо же! А падала я намеренно-провокационно. Через гамак на темнеющее небо было смотреть интересно. Вот мы и лежали, смотрели.
— Я хотел тебя попросить. — Серьезно начал он.
— Попроси, — осторожно согласилась я.
— Во-первых, дождись моего возвращения.
— А ты уезжаешь? — удивилась я. — И надолго?
— Меня не будет неделю. И я бы не хотел, чтобы ты уезжала, пока я не вернусь.
— Нуу, допустим, — неохотно согласилась я. Вообще, я планировала закончить все за два дня, но можно и на неделю растянуть.
— И я хотел бы устроить небольшое торжество.
— Это без меня, — тут же испугалась я. — Я в высшем обществе вести себя не умею, руки об скатерть вытираю, с официантами заигрываю, и вообще....
Вассар положил ладонь мне на губы, я еще немного побубнила через нее, но заткнулась.
— Во-первых, никакого ресторана. Дома.
— Все равно, я тут что забыла, — я убрала его руку себе под голову и поерзала, устраиваясь удобнее.
— Я бы хотел, чтобы ты была... хозяйкой.
— Вассар, ты меня сейчас пугаешь, — мрачно предупредила я. — Или конкретизируйся, или я пугаюсь окончательно и бесповоротно.
— Встречала со мной гостей, была весь вечер рядом со мной, познакомилась с моими друзьями и партнерами.
— Ну, это я еще переживу, наверное, — прикинула я.
— А ты что подумала?
— Что ты предлагаешь мне руку, сердце и прочий ливер. — Буркнула я, уязвленная своей ошибкой.
— Даже если и так, чего ты испугалась? — удивился Вассар, опираясь на локоть и заглядывая мне в лицо.
— Хорошую вещь браком не назовут!
— Глупости!
— Ты был женат? — провокационно спросила я. Провокационно — потому что, если не был — откуда ему знать, а если был — то чего развелся?
— Был, — огорошил он меня.
— Опаньки, — я тоже приподнялась на локте.
— И я не хочу это обсуждать, — отрезал он.
— Ладно, — легко согласилась я. — Вернемся к нашим баранам. Что там с торжеством?
— Я приеду, и мы вместе все придумаем, — он запустил руку в мои волосы и легонько потянул за прядку. Я мотнула головой, освобождая волосы, и снова улеглась на траву.
— Хорошо.
На траве мы валялись недолго — голод погнал нас ужинать. А после ужина я погнала Вассара спать — он уже здорово смахивал на вампира из сказок — глаза были краснючие.
* * *
Утром встала — нет его. Послонялась по дому, посмущала дроидов, вышла в огород, прикидывая, что бы еще сделать. Решила ничего не делать, а позагорать. Вытащила шезлонг, нацепила купальник, разлеглась и прикрыла глаза. Какое-то время наслаждалась бездельем, а потом мое безмятежное лентяйство прервали самым грубым образом.
На посадочную площадку опускался незнакомый флаер. Я подобралась, влезла в просторные штаны, накинула гавайку и пошла на разведку. Не успела я дойти до дома, как флаер улетел, оставив двух пассажиров. Я покачала головой и остановила одного из дроидов:
— Кто прилетел?
— Маленький хозяин, — огорошил меня дроид, и был таков. Я потрясла головой и решительным шагом отправилась встречать гостей.
Маленький мальчик серьезно смотрел на меня глазами Вассара. Дроид-нянька сиял приклеенной дружелюбной улыбкой. Я натянуто улыбнулась и поздоровалась:
— Привет. Ты кто?
— Даниэль. А ты? — серьезно ответил пацан.
— А меня Снег зовут.
— Очень приятно. — Я в шоке. Пацану на вид года четыре — пять, не больше, а изъясняется.... — А где папа?
— Папа улетел. Но обещал вернуться. — Я решительно не знала, как себя вести, что говорить и вообще, что делать. Едва я сделала шаг вперед к пацану, дроид встал между нами, тревожно мигая глазами. Я тут же шарахнулась назад.
— Понятно, — пацан совсем сник.
— Пошли в дом? — предложила я. — Чаю попьем, поболтаем? — о чем только, вот вопрос.
— Пошли, — согласился Даниэль.
Дроид-нянька, не дойдя до ступенек крыльца неожиданно остановился и потух. Я удивленно его обошла, пощелкала пальцами, хлопнула в ладоши, потыкала в блок управления — тщетно. Признаков жизни машина не подавала.
— Он старый уже, — серьезно пояснил Даниэль, встав рядом со мной. — И злой. Я его не люблю. Давай, не будем его заряжать?
— Давай, — с облегчением согласилась я. Я дроидов в принципе не больно-то люблю, а уж тех, которые меня не любят — и подавно. — Я только попрошу других дроидов убрать его с дороги, ладно?
— Только пусть не заряжают, — еще раз попросил пацан.
— Не будут. — Серьезно пообещала я.
Дроиды уволокли своего собрата куда-то в подвал, получив самые строгие мои указания. Мы с Даниэлем зашли в дом. Пацан двинулся в гостиную, сел в кресло и сложил руки на коленях. Я села на диван по соседству и глубоко задумалась.
— Ты кушать хочешь? — озарило меня. Пацан подумал и отрицательно покачал головой. — Спать?
— Нет, спасибо.
— Давай-ка позвоним твоему папе, обрадуем его, что ты приехал, вдруг у него получиться вернуться раньше? — продолжило озарять меня гениальными идеями.
— Давай, — ну, хоть какой-то проблеск эмоций у ребенка.
Самое интересное, что у меня не было номера коммуникатора Вассара, так что, насчет вызова папе я погорячилась. Проблема, однако, решилась быстро и просто. Я позвала дроида-дворецкого и дала ему задание связаться с Вассаром и сказать ему, чтобы позвонил нам сюда, домой. Уж на внешний вызов я разберусь как ответить!
Надо было видеть лицо Вассара, когда он увидел нас с Даниэлем. Сначала изумление, потом недоумение, потом злость. Не на нас, а на кого-то, правда. Оставив мужиков разговаривать, сходила и переоделась — для разнообразия. Вернулась, села рядом с Даниэлем, вопросительно уставилась на Вассара.
— Сынок, сходи пока в свою комнату, я тебе там кое-что приготовил, — мягко сказал Вассар. Пацан повеселел и ускакал. — Снег, если бы я знал, что Дани приедет, я бы тебя предупредил.
— Да уж, думаю. — Фыркнула я. — Мы общий язык найдем, я думаю, но я с детьми маленькими не особо умею обращаться, поэтому поторопись, пожалуйста. — Попросила я. Вассар немного расслабился, принялся что-то высчитывать на соседнем экране.
— Снег, я самое раннее — через пять дней смогу вырваться. Блин, так обидно, что Дани там, а я тут.... Черт.
— Это незапланированный визит? — осторожно спросила я.
— Да какой там запланированный! У его матери начисто отсутствует обязательность и чувство ответственности.... Я сейчас с ней свяжусь, узнаю, что на этот раз случилось, что она Дани отправила ко мне.
— А обязательно что-то должно было случиться?
— Обязательно.... По-другому у нас не бывает.
— У тебя есть дроид-медик? — вздохнула я. — Не дай бог, что случится, я вообще, полный профан в медицине.
— Есть, Лари скажешь, он выведет, — машинально отозвался Вассар, потом спохватился, — с Дани же должен быть дроид-нянька?
— Он разрядился, а Дани попросил его не заряжать, потому что он злой.
— Злой?— растеряно переспросил Вассар. Я кивнула и развела руками.
— Ты уж извини, я понимаю, что ты дроидам больше доверяешь, но придется пока мне с твоим сыном повозиться, — выдала я. Вассар возмущенно фыркнул:
— Глупостей не говори! Дроиды и ты — два понятия из разных солнечных систем.
— И я о том же, — согласилась я. — В общем, так. От тебя требуется связываться с нами два раза в день — утром и вечером. Это, во-первых. Во-вторых, оставь мне данные своего комма, а то я только сейчас обнаружила, что у меня его нет. И, в-третьих, постарайся, хотя бы на два дня раньше приехать.
— Спасибо, Снег. — Тихо и серьезно сказал Вассар.
— Пока не на чем, — проворчала я и отключилась.
Ну, и где пацан? И что мне с ним делать? И спросить же не у кого толком, у моих друзей-приятелей детей нет и быть не может по определению — таким людям размножаться нельзя в принципе! Так, ладно. Я же женщина? Женщина. Значит, у меня где-то должен спать пресловутый материнский инстинкт, который должен сработать на бесхозного ребенка. Тем более, что отец этого ребенка — мужчина, мне небезразличный. В общем, мать природа, не подведи....
* * *
Дани нашелся в своей комнате, дорогу в которую мне показал Лари — дворецкий. Ребенок спал. Я постояла рядом с кроватью, потом осторожно стянула с него обувь, прикрыла одеялом. Отрегулировала свет, чтобы если он проснется ночью — не испугался, посмотрела немножко и вышла. Лари стоял возле двери, дожидаясь меня.
— Влипли мы с тобой, — вздохнула я.
— Да, мэм. Медик по вашему указанию доставлен в гостиную. Желаете познакомиться с ним?
— Желаю, — снова вздохнула я. — Лари?
— Да, мэм?
— Ты можешь узнать, когда Дани проснется?
— Да, мэм.
— Как проснется, разбуди меня? Не хочу, чтобы он один тут бродил.
— Да, мэм. Это Кали.
Я глянула на дроида-медика, поздоровалась, назвала свое имя и обозначила цели и задачи. В приоритетах значилось сдать ребенка отцу живым, здоровым и невредимым. Кали дал понять, что приоритеты к сведению принял и отбыл на кухню — составлять программу питания. Я послонялась по гостиной, потом пошла во двор — имел смысл сделать детские качели. Раз уж в доме ребенок.
К ночи Дани так и не проснулся, а я забеспокоилась — в моем понимании, дети так много не спят. Кали мои подозрения только подтвердил и вызвался обследовать ребенка, пока тот спит. Я, помявшись, согласилась, и мы пошли в детскую. Я просто стояла рядом, пока Кали проводил какие-то манипуляции, от которых Дани и не подумал проснуться. Закончив, мы пошли в гостиную.
— Ну, что? — с беспокойством спросила я. Кали какое-то время обрабатывал информацию, потом выдал список. Я длинно присвистнула.
— Мэм, я настаиваю на лечении, — бесстрастно сказал дроид. Я покивала, потом решила:
— Хозяин выйдет на связь, ты ему все расскажешь, и так уж что он скажет, то и будем делать, хорошо?
— Да, мэм.
— А если в двух словах и без терминов? — жалобно попросила я. — А что я ж не понимаю....
— Ребенок нуждается в витаминах, отдыхе, сне и лечении последствий закрытой черепно-мозговой травмы. — Отрапортовал дроид.
— Понятно, — повеселела я. — Тогда, жди, пока хозяин позвонит, расскажешь ему все, а про нас скажешь, что Дани спит, а я его караулю. Хорошо?
— Да, мэм.
Нет, есть в дроидах и положительные моменты. Я прикорнула в кресле рядом с кроватью Дани — оставлять его одного мне было боязно. Зато когда проснулась, обнаружила, что лучше бы я спала на полу — суставы и мышцы болели и ныли немилосердно.
— Доброе утро, — поздоровался Дани.
— Доброе. — Отозвалась я, крутя шеей. — Выспался?
— Да.
— Пошли завтракать?
— Пойдемте, — согласился ребенок.
На завтрак была каша. Дани оглядел ее безрадостно, потом покосился на тарелку с моими бутербродами, вздохнул.
— Я не хочу кашу.
— Понимаю. Давай я вместе с тобой ее поем, чтобы тебе было необидно? — предложила я. — А потом и бутеры мои съедим?
— Хорошо, — немного повеселел Дани. Пока мы завтракали, Кали сказал, что хозяин дал добро на все рекомендации, выдал Дани гору пилюль и отстал он нас до обеда.
К обеду я поняла, что фраза про детей имеет под собой логическое обоснование. Ребенок— это вечный двигатель, бегатель и прыгатель. Пацан очень быстро понял, что я не ругаюсь, не учу его, что делать, не заставляю его делать, что он не хочет, и принялся вить из меня веревки. Материнский инстинкт подло молчал — никакого умиления я не чувствовала, сюсюкать не получалось, и вообще.... Но он меня не раздражал, что удивительно. Может, это от равнодушия? Не знаю. Но Дани оказался редкостным 'почемучкой', и после двух-трех нерешительных вопросов и моих ответов, ребенка прорвало. Почему деревья зеленые, я объяснила с блеском, но, подозреваю, про фотосинтез ребенок не понял. С голубым небом мы тоже разделались, на три вопроса я постыдно не ответила, а потом схитрила — потащила показывать ему цветочки. Про цветочки я могла говорить часами. Дани слушал минут десять, потом переключился на качели.
Про все свои доделки я забыла напрочь боялась выпустить Дани из поля зрения и проворонить какую-нибудь травму. Пока обходились без них, дай бог, чтобы и дальше так же.
Три дня мы так и провели — на свежем воздухе, с регулярным питанием и отдыхом. Дани загорел, я обзавелась неврозом — панически боялась недосмотреть и недоглядеть за чужим ребенком. На четвертый день нашего совместного быта прилетел Вассар. Ну, прилетел — громко сказано — он вывалился из флаера серый от усталости и недосыпа, поцеловал сначала Дани, потом меня, добрался до ближайшего дивана и заснул. Мы с Дани задумчиво рассмотрели эту картину, переглянулись и пошли командовать дроидами — Вассара перетащили в спальню, переодели, а Кали провел обследование. Вердикт был суров — сон в течение суток под препаратами, иначе неминуем нервный срыв, снижение памяти, умственных способностей, конец света и все Всадники Апокалипсиса.
— Как раз успеем с бассейном разделаться, — подбодрила я ребенка. Ребенку было обидно — вроде, и вот он, папа, а толку — никакого.... Дани расстроено кивнул и поплелся за мной во двор — надувать и устанавливать бассейн. Дите повеселело и принялось принимать деятельное участие в процессе. Я отрегулировала минимальную глубину бассейна, температуру воды, ее состав, и, наконец, дала добро ребенку на купание. Меня обдало брызгами, визгом и счастливым смехом, отчего мои губы сами растянулись в улыбке. Подумав, решила присоединиться к Дани — в конце концов, так будет и надежнее, и мне приятнее, все-таки, жарко на улице.
Как здорово, что после водных процедур дети вырубаются моментально — я сама была чуть живая, поэтому ранним вечером в доме царило сонное царство — бдели только дроиды и система охраны.
На следующий день погода испортилась — не зря у меня накануне болела голова. Небо затянуло тучами, холодный ветер налетал порывами, то и дело накрапывал нудный дождь. Ощущение было, будто на дворе октябрь, а не июль. Мы с Дани слонялись по дому, пытаясь найти занятие. Вассар продолжал спать, мы — скучать. Мультики и компьютерные игры ребенок отверг, в Информаторий Дани еще рано. Наконец, меня осенило — вспомнились рассказы бабушки. Когда я была маленькая, она мне рассказывала про игры, в которые дети играли, когда не было Информатория и компьютерных игр.
Я взбодрилась и позвала Дани. Игра называлась то ли Жмурься, то ли Жмур, то ли Жмурки. Правила игры были просты — поймать человека с закрытыми глазами. Естественно, я водила — Дани деловито намотал мне на голову почти целую простынь, и понеслось. Через час бьющихся предметов в комнате не осталось — постарался Лари. Ну, и мы немножко.
Я в очередной раз водила — несмотря на то, что Дани поддавался — хлопал в ладоши, когда я ломилась в противоположном направлении, проигрывала я безудержно. Вот и теперь, сосредоточенно водя перед собой руками, слышала неподалеку сдавленное мальчишеское хихиканье. Совершенно неожиданно пальцы наткнулись на что-то мягкое и теплое. Я издала торжествующий вопль индейцев, и сдернула с глаз повязку. На меня растеряно смотрел заспанный Вассар. Я поспешно отпустила его, мимо ракетой пронесся Дани и повис у Вассара на шее.
— Привет, — поздоровалась я, сматывая повязку.
— Привет, — все еще растеряно отозвался Вассар. — А чего вы делаете?
— Мы играем в жмурки, — объяснил Дани. — А ты все спишь, спишь.... Ты выспался?
— Выспался, — Вассар подкинул Дани, поймал, снова подкинул. Уши у меня заложило от счастливого вопля, я потрясла головой и перешла к насущным вопросам:
— Ты голодный?
— Как волк, — Вассар ответил мне жалобным взглядом. Я отцепила Дани от него, опустила на пол:
— Сначала накормим папу, а то с него толку много не будет, — пояснила я насупившейся мордашке. — Веди нас на кухню. Ты не знаешь, что у нас сегодня на обед?
— Не знаю, — удивленно отозвался Дани. — Ты же сама задала произвольную программу.
— Ну, вдруг ты спросил у нашего повара, — пожала я плечами. Ребенок призадумался.
— Вы задали произвольную программу питания? — переспросил Вассар. Я кивнула:
— Мы сначала исключили заведомую гадость, а остальное — оставили.
— Снег сказала, что когда на обед сюрприз, и обедать интереснее, — включился в беседу ребенок.
— Действительно, — пробормотал Вассар, принимаясь за еду.
* * *
Я с тоской обозревала светское общество. Общество на меня тоже поглядывало — с недоумением. Вассар претворил в жизнь свою задумку — званый ужин катился по накатанной. Народ неспешно фланировал по большому залу, ел, пил и скучал. Вассар знакомил меня с людьми, я улыбалась вежливой приклеенной улыбкой и кивала как китайский болванчик. Дани периодически появлялся — ребенку тоже было скучно, но Вассар был непреклонен — детям с взрослыми делать нечего. Я маялась и злилась — в первую очередь на себя — надо было коварно сломать ногу в преддверии этого занудного мероприятия. Знала бы, что это такая тягомотина — доски с гвоздями бы разложила по огороду. Теперь поздно. Улучив момент, я прошипела Вассару на ухо:
— Это называется, все только свои? Господи, одно мне объясни — я тут зачем торчу?
— За надо, — не сгоняя с лица приветливой улыбки ответно прошипел Вассар.
— Еще полчаса — и я иду к Дани. — Непреклонно заявила я. — Нам с ним скучно, и мы хоть развлечем друг дружку, — ребенок как раз пробирался к нам через кучкования гостей.
— Пап, ну, можно в жмурки поиграть, — заныл Дани. Я оживилась:
— А правда, чего бы не сыграть? Дани, тащи нашу повязку. — Ребенок просиял и унесся за искомым.
— Снежа, ты что задумала?
— Еще раз меня так назовешь — буду звать тебя Котангенсом, — прошипела я с ласковой улыбкой. К нам как раз подплывал величественный мужик под руку с молоденькой девчушкой. Между мужчинами завязался мудреный разговор. Я поймала тоскующий взгляд девушки и улыбнулась — нормальной улыбкой. Та ответила вполне человеческой, не официальным оскалом. Я отвела ее чуть в сторону:
— Скука смертная.
— Что вы....
— Да ладно, не напрягайтесь, — махнула я рукой. — Желаете развлечься?
— Каким образом, — тоскливо ответила она.
— А очень даже просто. В жмурки когда-нибудь играли?
— Нет, — с легким удивлением отозвалась она.
— А тут у вас есть знакомые дамы, которым скучно?
— Больше половины, — хмыкнула она.
— Отлично, ведите их в тот зал. — Ко мне подошел Дани, глянул вопросительно. Я бодро ему подмигнула, взяла за руку. Вассар беспокойно дернулся, глянув на нас. Я послала ему воздушный поцелуй и мы ушли.
Знакомство и объяснение правил заняло минут десять. Пыточные туфли решено было скинуть в угол комнаты. А дальше.... Пнеслася! — как любила говорить моя бабка. Оказывается, чем больше людей, тем интереснее играть. Через полчаса к нам присоединилось еще человек пять, привлеченных звуками, которые мы издавали в процессе игры. Через час — играли все. Почтенный представитель Правительства совершенно хулигански перемахнул через диван, спасаясь от цепких ручек ведущей. Полная дама, жена консула, подобрав подол платья, кралась мимо хохочущей девушки с повязкой на глазах. Действо приобрело размах и последствия катастрофы, но, ручаюсь, так весело давно никому не было. Гости раскраснелись, взмокли, развеселились окончательно и были довольны по уши.
Разошлись все под утро, и то, кое-как выпроводили. Дани давно спал — наверное, скоро проснется. Я зевала во все горло, привалившись спиной к Вассару. Тяжелая рука надежно прижимала мою спину к твердому животу.
— Снег, в следующий раз соберемся у нас, — прощебетала Марьяна, целуя меня в щеку. — Я пока покопаюсь в истории, может, найду еще какие-нибудь старинные игры — такая забавная штука, оказывается! Гораздо лучше, чем все эти новомодные гадости с погружением в псевдореальность!
— Дорогая, у тебя просто непереносимость квази-губок, — засмеялся ее муж, обнимая ее за плечи. — Но ты права. Вассар, Снег, вечер удался на славу. Снег, вам — отдельная моя благодарность, за то, что вы расшевелили наше болотце. — Он приложился к моей руке, и последние гости откланялись.
Я приготовилась к взбучке. Однако, Вассар, направляя меня твердой рукой, сохранял молчание. Мы пришли в комнату, и меня, в конце концов, отпустили.
— Ну и чего ты так неодобрительно на меня молчишь? — буркнула я, рассматривая темный двор в окно. Вассар чем-то шуршал за моей спиной.
— Должен тебе признаться, эта повязка тебе чертовски идет, — как большой кот мурлыкнул он мне в ухо. На лицо мне опустилась прохладная ткань, я от неожиданности вздрогнула. — И пока вы все весело играли в ... жмурки, я представлял себе совершенно иные картины.
Теплые пальцы неторопливо расстегивали пуговицы на платье, поглаживая каждый участок обнажившейся кожи.
— Правда, в моих фантазиях на тебе была только эта повязка, без этого дурацкого платья.
— Ты сам заставил его надеть, — хрипло возразила я, переступая через упомянутый предмет одежды.
— Уже жалею, — хмыкнул он.
— Мы в неравном положении. Ты меня видишь, а я тебя нет....
— Нестрашно. — Я повернулась к нему лицом, положила руки на плечи. Неторопливо прошлась ладонями по торсу, нащупывая пуговицы на рубашке. Не удержалась от соблазна, слегка придушила Вассара галстуком. Тот издал короткий смешок, галстук и рубашка полетели в сторону. Вассар положил мои ладони себе грудь, поводил ими. Я хмыкнула, спустилась намного ниже, расстегивая пряжку ремня, с удовольствием прислушиваясь к сбившемуся дыханию, когда мои руки нырнули в брюки.
— И где кровать?
— В другой комнате, — пробормотал Вассар, прижимая меня к себе. — Она тебе сильно нужна?
— Мне ты нужен, — буркнула я.
— Ты не представляешь, как я рад это услышать. — Он рывком поднял меня на руки, секунда полета и я лежу на чем-то мягком — диван, что ли....
Через минуту мне стало совершенно все равно, потому что даже дышать стало трудно от бурного натиска. С каким-то приглушенным рычанием он мял, тискал, сдавливал меня, при этом ни разу не сделав больно, наоборот. Кожа горела в местах поцелуев, а тело самовольно прогибалось навстречу крепким рукам. Чертова повязка улетела в неизвестном направлении, к брюкам Вассара и моему белью.
Перехватить инициативу не вышло — Вассар хмыкнул и перестал опираться на локти. Я охнула от тяжести опустившегося на меня тела и запросила пощады. Пощады мне не дали.
* * *
Как я ухитрилась заснуть — ума не приложу! Вроде на минутку прикорнула на плече у Вассара, и вырубилась на несколько часов. Счастье, что нас разбудил Лари, а не Дани. Деликатный дроид сначала накинул на нас какое-то одеяло, разложил аккуратно рядом вещи, и только потом разразился мелодичным звоном будильника. Мы подскочили как ужаленные, заполошно оглядываясь.
— Лари, который час?
— Половина девятого, мэм. Маленький хозяин проснулся пять минут назад.
— Он знает, где мы?
— Нет, мэм.
— Лари, отвлеки его в кухню, — я ужом ввинтилась в платье, подхватила туфли.
— Да, мэм.
— Вассар, какого черта ты лежишь? — накинулась я на сонного Вассара. Тот воровато выглянул из-за моего плеча и дернул меня за руку.
— А ты чего подскочила как сумасшедшая? — пробормотал он мне в макушку.
— А как ты будешь ребенку объяснять, почему мы оба голые лежим в обнимку?
— Ты не голая.
— Это ненадолго, если ты меня не отпустишь!
В общем, кое-как, но до своих комнат мы добрались незамеченными. Слава богу. Хватило завтрака. Все же, ребенку снизу интересные вещи иногда видны, подчас совсем не те, какие ему стоит видеть в своем возрасте. Итак, Дани делился впечатлениями с нами и спрашивал, почему дядя консул трогал за попу не свою жену, а дядю из департамента Научных разработок. Я вертелась как уж на сковородке, Вассар наливался кровью, как клоп.
— К Марьяне не пойдем, — мрачно сказал Вассар, вытирая испарину со лба. Дани убежал кататься на качелях, а мы переваривали завтрак и впечатления.
— Обидятся, — меланхолично заметила я, допивая чай.
— Черт с ними. — Вассар сгреб меня себе на руки.
— И то верно, — согласилась я, подставляя губы для поцелуя.
* * *
Прошла неделя. Наверное, меня теперь с радостью возьмут в цирк — я настолько поднаторела в искусстве мгновенного одевания, исчезновения и перемещения, что любо-дорого посмотреть.
Дани бесился в бассейне, мы с Вассаром валялись в шезлонгах, лениво щурясь на солнце. Я прикидывала, как половчее выяснить отношения — не то, чтобы они меня не устраивали, просто я желала ясности. Вот и теперь решала — начинать разговор, значит, поссориться (учитывая наши способности). Не начать — себя только раздражать. Повздыхав, решила разговор все же отложить — по крайне мере, до момента, пока Дани не будет рядом.
Таким вот образом пролетели еще три недели. Как-то незаметно мои вещи из квартиры перебрались в дом Вассара, с работы звонили все реже, двор превратился в игровую площадку, а я — в массовика-затейника.
Отношения так и остались невыясненными.
* * *
Жирная ворона, перелетая с ветки на ветку, от души обгадила рубашку Вассара. Я пыталась сдержать смех, Вассар — ругательства. Один Дани не сдерживался, и не собирался. Сначала засмеялся, потом задал резонный вопрос:
— Снег, а почему птицы на лету какают?
Я призадумалась. Пищеварительную систему птицы я представляла себе с трудом, да и объяснить это четырехлетнему ребенку — затруднительно.
— Ну, понимаешь, они же летают...
— Летают.
— Высоко летают, — продолжила я, строя Вассару зверскую рожу.
— Ну, да, — нетерпеливо согласился ребенок.
— Ну, вот со страху и какают, — победно заключила я. Вассар выразительно ухмылялся, оттирая последние следы жизнедеятельности пернатого.
— Да? — подозрительно спросил Дани. Я закивала с самой серьезной миной. Следующий вопрос не заставил себя ждать:
— А почему на папу?
— А Бог шельму метит, солнышко, — мстительно ответила я, и тут же получила чувствительный шлепок по заднице.
— А почему вы с папой целовались вчера? — а вот этого вопроса я не ожидала. Вассару тоже было не до смеха.
— Дани, так бывает. — Попытался отвертеться Вассар.
— Как — так? — продолжал допытываться Дани.
— Когда мужчина и женщина друг другу нравятся — они начинают дружить, общаться, целоваться.... — Пришла я на выручку. Щеки пылали. Блин, надо было тут не плющ высаживать, а что-нибудь существенное.
— Тогда я тоже могу тебя целовать? — серьезно спросил Дани. — Ты мне нравишься.
— Ты можешь меня целовать в щеку, — твердо разрешила я и тут же подставила щеку. Ребенок не очень умело ее обслюнявил и ускакал, довольный результатами разговора. Я перевела мрачный взгляд на Вассара.
— Не смотри так на меня, — вздохнул он.
— Ты с матерью его разговаривал? Насколько я помню, речь шла о том, чтобы Дани отдали тебе.
— Совсем не отдадут, — мрачно ответил Вассар. — В любом случае, треть месяца он будет проводить с ней.
— И тебя это не радует, — резюмировала я.
— Не радует. Но есть вариант, который мы с ней сейчас обсуждаем. — И замолчал, намертво. Минут пять я честно ждала продолжения, потом вышла из себя.
— Вассар, радость моя, я не спрашиваю, кто она и почему вы развелись. Я не спрашиваю, кто я в твоей жизни, и что я тут делаю битых два месяца. Но, по-моему, я имею право знать, как сложится дальше моя жизнь, — вполне дипломатично выразила я свою мысль. Вассар хлопал на меня глазами. Я вздохнула. Ну вот, выяснение отношений настало. Незаметно.
-Снег, ты имеешь полное право, — с готовностью согласился Вассар. — Но откуда я могу это знать?
Я сдержала мат и придержала галоп качественной женской истерики.
— Понятно. Но ты, пожалуйста, имей в виду, если ты каждую свою постельную пассию будешь знакомить с сыном, это неминуемо скажется на его психике и характере, а так же отношении к женщинам. — Процедила я и вылетела со двора, как ужаленная.
Дверь в комнату запирать не стала — а смысл. Вассар зашел следом и подпер стенку спиной.
— И все дело в том, что я не кричу на всех углах, что я тебя люблю? — устало спросил он.
— А ты меня любишь? — язвительно уточнила я.
— Наверное.
— Тогда, наверное, в этом, — я пнула пуфик, и он с грохотом отлетел в сторону. — А может быть, в том, что я тут соломенная вдова на птичьих правах. — Вассар вытаращил глаза и подошел ближе.
— Я таких слов не знаю.
— В Информатории посмотришь, — прошипела я и рванула к шкафу, но Вассар за локоть резко развернул меня к себе лицом.
— Уйти от меня можно только один раз, — отчеканил он. — И навсегда.
— Скажите пожалуйста, какие мы гордые и принципиальные! — взорвалась я. — А главное, как это удобно! Умерла, так умерла! Знаешь, дорогой, если ты меня тут поставил как хозяйку, так и веди себя со мной так же, а не как к приходящей женщине! Я или часть твоей жизни, или нет. Не девочка, знаешь ли, верить тайнам, покрытым мраком!
Попытка меня поцеловать конфликт только усугубила. Я выдралась, и хорошенько дала ему под дых.
— И если ты думаешь, что меня можно поцеловать, потрепать по шее, позаигрывать, и все снова будет классно — хрен тебе на воротник!
— Вы чего ругаетесь? — испуганно спросил Дани от порога. Я заткнулась и тут же успокоилась.
— Уже не ругаемся, — успокоила я ребенка. — Сейчас вот папа мне ответную гадость скажет, и мы, может быть, даже помиримся. Или не помиримся, и я тогда домой поеду. — Пробурчала я на тон ниже.
— А давай сразу мириться, а? — Вассар облапил меня за плечи и пошатал из стороны в сторону. — А вечером договорим, м?
— Ладно. — Скрипнув зубами согласилась я.
Стоит ли говорить, что весь оставшийся день мы с Вассаром перекидывались напряженными взглядами. Я еще и строила предстоящий диалог мысленно. Потом напомнила себе, что живые люди имеют свойство иметь собственное мнение, отличное от моего, и скисла окончательно. Наконец, Дани улегся спать, а мы с Вассаром ушли расставлять все точки над и.
— Я хочу услышать внятно, что тебя не устраивает в наших отношениях, — аккуратно начал Вассар.
— То, что ты вещь в себе. — Пробурчала я. Теперь собственные претензии казались мне смехотворными.
— У меня такой характер, — с достоинством ответил Вассар. Я потихоньку начала заводиться.
— А у меня другой характер! Я привыкла, что со мной делятся переживаниями и проблемами.
— В горе и радости, в болезни и здравии, — хмыкнул Вассар.
— А в чем тогда вообще смысл отношений, объясни мне? Просто потрахаться?
— Снег!
— Да что Снег! Ну, вот смотри — у тебя своя жизнь, у меня своя, живем вместе, Дани ко мне привязался. И сколько так продлиться?
— Сколько угодно, — пожал плечами Вассар.
— Так, я пошла. — Я поднялась, но Вассар несильно толкнул меня в плечи, и я плюхнулась обратно на диван. — Люди должны быть нужными друг другу. И чувствовать это — ты мне нужен, я тебе нужна....
— Ты мне нужна, — Вассар усадил меня себе на коленки.
— Ты мне тоже нужен. Но мне мало того, что ты голословно об этом заявляешь.
— А ты не голословно заявляешь?
— А на кой черт мне, интересно, мне нужен замкнутый трудоголик-отец-одиночка?!
— Я запутался, — вздохнул Вассар. Я не стала сознаваться, что тоже потеряла нить разговора, только фыркнула. — Ну, раз тебе это так надо, давай попробуем.
— А тебе не надо? — взвилась я ракетой.
— Мне нужна ты, — выкрутился Вассар, а я не нашла аргументов, но задницей чуяла подвох....
И мы попробовали.
Что-то вроде эпилога.
— Скажите, пожалуйста, ведь Даниэль — сын Вассара Лангража от первого брака? — назойливый журналист лез со своим квази-диктофоном мне под нос. Я от него вяло отмахивалась и всматривалась в лица людей, прилетевших этим рейсом.
— Да, от первого, — согласилась я. Дани и Вассара не было среди прибывших.
— А какие чувства вы испытываете, когда видите своего пасынка по визору?
— Гордость и недоумение.
— Недоумение? — не понял журналист.
— Вроде, только недавно таким маленьким был, а уже целый ученый с галактическим именем, — пояснила я, доставая коммуникатор.
— Насколько я знаю, вы заменили Даниэлю Лангражу мать?
— Мать невозможно заменить, — отрезала я. — Я просто старалась быть рядом.
— Я имел в виду, что вы воспитывали Даниэля с весьма юного возраста?
— С четырех лет, — машинально уточнила я, набирая номер Вассара.
— А почему вы не завели своих детей?
Я оторвалась от коммуникатора и с раздражением уставилась на репортера.
— Юноша, вы себя слышите? Ребенок — не собака, его нельзя завести. Это во-первых. А во-вторых, зачем мне какие-то непонятные дети, когда у меня готовый есть?
— А в-третьих, ваш вопрос бестактен, молодой человек. — Внушительно пробасил сзади Дани и отобрал у репортера диктофон. Грустно хрустнула пластина записи. Я охнула и кое-как обняла ребенка.
— Привет, — радостно сказал он. — Ты как всегда встречаешь нас?
— Как видишь, — засмеялась я. Репортера оттерли в стороны более удачливые коллеги. Дани вскинул руки в стороны.
— Господа, завтра, все завтра! Дайте отдохнуть от межгалактического перелета! — толпа разочаровано разбредалась.
— Ты куда отца дел? — я выглядывала по сторонам.
— Он сейчас придет, — Дани обнял меня за плечи и отобрал сумку, — по-моему, он перелет легче переносит, чем я. — Обижено пожаловался ребенок.
— Завидуй молча, качок, — Вассар шутливо пихнул его в бок локтем, оттирая от меня. — Привет, — выдохнул он мне в губы. Дани отвернулся.
— Привет, — с облегчением вздохнула я. — Наконец-то, вы дома....
— Слава богу, — согласился он.
— Знаешь, ма, я, наверное, после третьего рейса понял, что дом — это там, где ты меня встречаешь....
— Я тоже тебя люблю, ребенок, — растрогано засмеялась я и потащила своих мужиков на выход из космопорта.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
