Вундеркинд

Я — вундеркинд. Обнаружилось это давно, собственно, в годы розового детства. Вернее, тогда это называлось вундеркинд, а сейчас как только не называют нас — и дети индиго, и еще как, похуже. Ну, да бог с ними. Обнаружила мои незаурядные способности бабушка, царствие ей небесное. Родители все время были в разъездах — мать по командировкам, отец работал вахтой, на нефти. И со мной сидела бабушка, которую я любила и продолжаю любить больше, чем кого-либо. Видимо, это издержки способностей — эмоциональная тупость. Мама так говорит — до чего ты жестокая. А я не жестокая. Я не виновата, что люди у меня вызывают мало эмоций. А бабушку — люблю. Хотя ее давно уже нет. Опять меня куда-то понесло. Так, про то, как бабушка обнаружила, что я вундеркинд. Началось все, когда мне было года четыре — я научилась читать. И потом очень бодро бабушке пересказывала все прочитанное. Слово в слово. Фотографическая память называется. С пониманием прочитанного были неувязки, но это быстро прошло, спасибо бабушке.

Школу я закончила в тринадцать лет. Дурацкий возраст — прыщи, понты, амбиции, слезы. Когда мне было четырнадцать — умерла бабушка. Я думала, я следом отправлюсь — до того тошно было. С бабушкой терпеть эту жизнь еще было как-то можно. Без нее я не умела. Не получалось. Не справлялась. Мама со мной тоже не умела ни жить, ни справляться. Слава богу, давали комнату в общежитии. К компромиссу с соседкой мы пришли быстро — полное игнорирование друг друга. Она тоже... такая, интересная. Не вундеркинд, и то хорошо. Пыталась меня как-то матушка упечь в заведение для таких, как я. Спасибочки, добрая женщина. Еле отбрыкалась.

Закончив школу и пораскинув мозгами, я, со свойственным моему возрасту юношеским максимализмом, приняла решение. Поступать в медицинский. Не могу сказать, что я грезила работой врача, но понимала, что максимальная польза от моей памяти будет именно на этом поприще. Ну, и поступила, на грант. В университете ко мне привыкли быстро, слава богу, внешность у меня серая и непримечательная. А косметика и одежда позволяют добавить себе пяток лет. При умелом использовании, разумеется. В шестнадцать лет выяснилось, что память у меня не только фотографическая, но и абсолютная. Это когда помнишь ВСЕ. Абсолютно. Потому так и называется. Вот, скажем, я по минутам помню, что я делала пятого декабря одиннадцать лет назад. А мне тогда пять лет было. Никому не пожелаю такого счастья.

Родители давно на меня рукой махнули — взаимопонимания мы так и не достигли.

Парня нет. Был, даже опыт сексуальный мне принес. Не впечатлил, честно сказать.

Подруг нет. Друзей — почти нет.

А еще у меня постоянное ощущение, что у меня мало времени. И надо торопиться, быстрее, быстрее, еще быстрее. На качестве это не отражается, и то хорошо.

Господи, когда уже будильник зазвенит! Сна как не было, так и нет, хоть бы встать уже поскорее.... Со сном у меня сложные отношения — редкий гость. Приходится насильно заставлять отдыхать организм, хотя бы просто лежать с закрытыми глазами. Время — половина шестого. Через полчаса можно будет вставать, хоть почитать что-нибудь. Вопрос только, что! При моей памяти, информацию, которую я получаю, надо строго дозировать. И выбирать. Поэтому новости я вообще не смотрю — во избежание.

Совершенно неожиданно затрезвонил сотовый. Я с удивлением обнаружила, что звонит мой одногруппник, он же староста.

— Да, Игорь? — с легким недоумением спросила я.

— Доброе утро. Разбудил?

— Нет, я не спала.

— Это хорошо, — задумчиво сказал Игорь. Повисла пауза. Я кашлянула, ненавязчиво напоминая о своем существовании на том конце провода. — Я чего звоню.

— Чего? — заинтересовалась я.

— После экзаменов все едем сначала в кабак, потом на природу.

— Я помню о ваших планах, — вяло отозвалась я.

— Насть, ну чего ты. — Завел знакомую шарманку Игорь. — Поехали с нами, ты ж ни разу с нами не ездила!

— Игорь, вот приедем мы в кабак. А дальше, что?

— Поедим, попьем, посмеемся, повспоминаем, — начал перечислять Игорь. Я подхватила:

— Народ расползется по парочкам, кто-нибудь из кабака решит осчастливить меня своим вниманием, ты полезешь вступаться, начнется нудное разбирательство. Потом начнут звонить жены и мужья, а наши семейные начнут заполошно метаться и врать напропалую, чтобы урвать немного свободы от счастливой семейной жизни....

— Ты не с той ноги встала, что ли? — проворчал Игорь.

— Я вообще еще не вставала.

— Я тебя послушал, и самому тошно стало! Ну, ладно, ладно. Ну а просто посидеть и послушать хорошую музыку, вкусно поесть, немного попоить?

— Это да, — согласилась я.

— Заметано. Я за тобой заеду в семь. — И отключился, поганец. Я вздохнула и решила вставать.

Экзамен пролетел незаметно — как всегда. Народ шуршал шпаргалками, комиссия лениво делала замечания, вытягивала троечников за уши и брала честные обещания, что эти троечники никогда-никогда не будут лечить людей. Аминь.

Особого упоения, что я теперь дипломированный специалист, я не почувствовала, но трепет местами присутствовал.... Вечер тоже подошел быстро, и Игорь, не слушая моих вялых трепыханий, уволок меня в кабак.

Надо отдать должное Игорю — то, что организовывал все он, я не сомневалась. Во-первых, ресторанчик был очень уютным и тихим. Во-вторых, мы тут были одни — то есть, зал был полностью арендован. Кормили вкусно, ко мне никто не цеплялся, музыка играла ненавязчиво, и все, в общем и целом было приятно. Даже поддавшие сокурсники. Я улучила момент и утащила Игоря курить.

— И сколько я тебе должна? — мрачно спросила я этого прохиндея.

— Нисколько, — ухмыльнулся Игорь, подкуривая. Я насупилась. — Взаимозачет.

— Поясни?

— Помнишь, ты мне денег занимала?

— Странный вопрос.

— Ну да, прости. Ну, так как это было давно, и ты ни разу мне не напомнила, что я тебе должен....

— Ты занимал у меня три года назад, когда у тебя Ванька родился. Зарплату задерживали, стипендии не хватило, а мелкому надо было покупать кроватку и памперсы. Учитывая то, что потребности ребенка с возрастом только возрастают, я посчитала ту сумму подарком новорожденному.

— Насть, заткнись, а? — мирно попросил Игорь. Я пожала плечами и закрыла рот. — Я хоть и не обладаю такой памятью, но все равно, не старый поролон!

— Я поняла. Ладно, а на природу мы куда едем?

— В Шахтер. Лес, луга, горы, вип-домики. Чистое озеро, костры, шашлыки, — Игорь закатил глаза.

— Не перевозбуждайся, — я хмыкнула и щелчком выкинула сигарету. — А как мы туда доберемся?

— Брат мой отвезет.

— Всех, что ли?

— Всех, всех. Он кто-то вроде лесничего там, в лесу, ему как раз ехать туда.

— У тебя брат есть? — поразилась я.

— Двоюродный, — уточнил Игорь и повел меня обратно в зал. — Ты пробовала мартини?

— Чего я только не пробовала, — пробормотала я. — Но поить меня не стоит, ей-богу.

— Не буду, не буду, — засмеялся Игорь.

— Игорь, я, наверное, поеду скоро, ладно, — я снова дернула его за рукав. Игорь строго нахмурился.

— Насть, у тебя совесть есть?

— Откуда у нищей бабки трудодни? Мне ж еще вещи собрать, раз мы едем на природу. На три дня, ты говорил, да?

— Три ночевки, — поправил меня Игорь.

— Тем более. Так что, через полчаса я отчалю.

— Завтра в восемь за тобой заедем. Утра.

— Тогда мы вдвоем поедем, — я проследила взглядом траекторию Аленки. Траектория называлась 'Зигзаг удачи' и грозила перейти в 'Полет шмеля'.

— Не, я всех растолкаю.

— Ну-ну....

* * *

Я сцедила зевок в кулак и снова выглянула в окно. В нашей стране, прежде чем добраться до леса, надо пол суток пилить по степи. Нам еще повезло, от нашего города до леса всего-то часа три ехать. Вот и теперь пейзаж не радовал разнообразием, но все же завораживал. Темно-зеленая равнина стелилась полотном, упираясь в небо, по которому бежали беспокойные темные облака. Гроза, но далеко.

Народ в салоне занимался кто чем. Кто-то досыпал, кто-то сидел в Интернете, кто-то трепался. Я сидела рядом с водителем, который совершенно не напрягал меня разговорами. Искоса я его, конечно, рассматривала, но больше от нечего делать, чем из интереса. Симпатичный здоровяк — блондин с голубыми глазами, широкоплечий, по-видимому, высокий. За всю дорогу мы обменялись парой фраз — и то, на тему, не дует ли мне из окна, и не против ли он, если я закурю. Покосился неодобрительно, но разрешил. До природной зоны оставалось километров сто, когда водитель решил со мной поговорить. А я как-то незаметно привыкла, что еду как будто одна, и от его вопроса вздрогнула:

— Надолго едете?

— До понедельника, — мобилизировала я свои умственные способности. — Нам с понедельника заступать на работу.

— Это интернатура, кажется, называется? — быстрый взгляд на меня из-под черных ресниц.

— Да.

Ну, и все, поговорили. Я сидела и вспоминала, как его зовут. Игорь же нас знакомил всех..... Кажется, Алексей. Леша, то есть.

Я распрямила затекшие ноги и поморщилась — длинные поездки я не любила. Все затекает, шею неизменно продувает, в машине пахнет либо топливом, либо освежителем..... Беее. Приехали. От целования земли я удержалась, но с трудом. Попила водички, щедро облилась средством от комаров и прочей летающей гадости, переобулась в гриндерсы. Пошла помогать девчонкам 'накрывать поляну'. Леша пообещал вернуться через час и отвести желающих в поход. Желающих было удручающе мало, по-моему, кроме меня всерьез никто не заинтересовался. Маринка, нарезая салат, тяжко вздохнула:

— Вот смотрю я на таких Леш, и думаю — а чего я, дура, замуж-то в девятнадцать лет вылетела? Насть, не повторяй моих ошибок, не торопись туда!

— Меня особо никто и не зовет, — пробормотала я, чистя картошку.

— Мало ли — зовет — не зовет! Сама, главное, не торопись! Меня вон, Пермяков тоже особо не звал, я сама пришла!

Мы дружно заухмылялись — история любви Маринки и Пермякова была нам отлично известна, и неизменно вызывала умиленные улыбки.

— Чего они там, мангал-то раскочегарили? — Аленка вытянула шею, пытаясь рассмотреть наших мужиков.

— Они там уже под первую порцию пол-литра приговорили, — с удовольствием наябедничала я.

— От гады! — возмутились девчонки. — А нам!

— Боюсь, что водки и шашлыка хватит на всех, — вздохнула я.

— Опять пить не будешь? — подозрительно прищурилась Аленка. Я вздохнула.

— Не буду. Как-то не хочется.

— А, и не надо. Нам больше достанется!

— Да-да, — подхватила Маринка. — Прально. Нам таких по горло надо!

— Слушайте, по прогнозу дождь сегодня будет, — озабоченно высунулась из телефона Аленка.

— Вам какая разница, где водку пить — в домике, или во дворе? — удивилась я.

— Принципиальная! — хором ответили девчонки, и вопрос был закрыт.

Шашлыки удались! Я облопалась, как не знаю кто, и теперь с ленивым счастьем обозревала окружающих. Окружающие пили, ели и развлекались кто во что горазд. Время перевалило к обеду, обещанной грозы не было, птички пели, солнышко грело.... Красота!

— И кто пойдет в поход? — без особого энтузиазма спросил Леша. Он приехал полчаса назад, отбился от Аленки, от водки, съел пару шашлыков, и теперь, видимо, скучал.

— Далеко? — спросила я.

— На Медведя. — Леша махнул рукой в сторону. Там высилась гора, и правда, напоминавшая по очертаниям медведя. — Если по времени, вернемся по светлому.

— Тогда пошли, — я поднялась. — Только минут пять на сборы, ладно?

— Хорошо.

Маринка и Аленка обменялись многозначительными взглядами и из-за спины показывали мне оттопыренные большие пальцы. Я только головой покачала.

Вот всегда надо мной смеются люди, что я, собираясь в магазин, беру с собой аптечку, карту и фонарик. А я просто предусмотрительная! Тем более, мы в лесу, черт его знает! В принципе, походный рюкзак я собрала еще дома, теперь только достала косынку и повязала голову. У меня волосы хоть и короткие, пауки мне там не нужны.

— Я готова, — я натягивала легкую рубашку и с длинным рукавом и раскатывала штанины.

— Ну, пошли. Больше точно никто не пойдет? — Леша обвел всех взглядом. Игорь напутственно помахал нам рукой. — Ну, никто, так никто.

Минут двадцать мы шли молча. Потом молчание было нарушено:

— Извините, я забыл, как вас зовут.

— Нас зовут Настя, — пробурчала я. — Пожалуйста, не выкай.

— Ладно.

Еще полчаса в тишине. Через пару поваленных стволов Леша перенес меня на руках — молча, без звука. Я в первый раз чуть заикой не стала — предупреждать не худо бы! Я крутила головой по сторонам и наслаждалась красивыми видами и свежим воздухом — даже сигареты не доставала. Об этом Леша отдельно предупредил — никаких сигарет в лесу.

— Сейчас по маршруту заберемся на ту горушку, заодно путь срежем, — оповестил Леша. Я кивнула, принимая это к сведению. — К тому же тебе полезно будет посмотреть.

— На что? — не поняла я.

— Красиво там. — Сказал, как отрезал. Я пожала плечами и прополоскала рот. Интересно так выразился — как будто, остальным на красоты природы смотреть вредно, а мне — так обязательно надо глянуть хоть глазочком. Видимо, неприятное впечатление я произвела на человека.

Горушка при ближайшем рассмотрении оказалась кручей камней и булыжников, забраться на которую было не так-то легко. Но вид оказался и правда, завораживающий. Я встала на самой верхушке, Леша чуть позади. Прямо под ногами начинался крутой откос, или обрыв, как оно там называется. Позади была дорога, по которой мы поднимались, чуть правее, видимо, был спуск.

— Можно покурить? — как примерная школьница спросила я. Леша скривился, но кивнул. Я подкурила, глубоко затянулась и залюбовалась видом. Зеленое море хвойного леса, горные кручи там и сям, где-то сзади — большая поляна с маленькими домиками.

— Это мы так далеко забрались уже? — удивилась я. Леша хмыкнул и кивнул. — А Медведь еще выше?

— Да. У нас минут пятнадцать на отдых. — Он улегся на теплый валун и прикрыл глаза.

— Тут змей нет?

— Ты так топала, что они разбежались. — Видимо, юмор. Я тщательно растоптала сигарету, проверила, не тлеет ли, и тоже прилегла на соседний валун. Какое-то время рассматривала лишайник и мох, щедро украшавший валун, потом подставила лицо солнцу и прикрыла глаза, улыбаясь непонятно чему.

Внутренние часы отмеряли минуты, отведенные на отдых. Оставалось еще минуты три, как мне на нос упала капля. Я удивленно распахнула глаза.

— Дождь! — констатировала я. Леша уже был на ногах и крутил головой по сторонам. — Слушай, десять минут назад не было даже тучек!

— Дурное дело нехитрое. Спускаемся, очень аккуратно и очень быстро. — Леша легонько подтолкнул меня к спуску. — Когда камни намокнут, спускаться будем кубарем.

— А внизу что? — проявила я интерес. Гулять по мокрому лесу — не то, о чем мечтает городской житель.

— Там грот небольшой, влезем, пересидим, потом обратно пойдем. — Не сбиваясь с дыхания, ответил Леша. Дальше спускались молча. Дождь усилился, и правда, стало скользко, пару раз Леше пришлось меня ловить.