мы из Бреста. часть 4

Как только сгустились сумерки, мы сменили дежурные пулеметные расчеты и наблюдателей. На ночное дежурство заступили наиболее подготовленные и не понаслышке знающие, что такое ночное зрение, в том числе и мы с казаком. Я же видел, что ему не терпится со мной пообщаться наедине. Наш наблюдательный пункт находился на дороге в сторону озера Кезеной-Ам. Именно это направление "краеведы" называли наиболее вероятным путем движения группы Исраилова. Поправив плащ-палатку, накрывавшую МГ и поудобнее разместившись на войлочных одеялах, мы приготовились ждать. Вокруг стояла ТИШИНА. Легкий туманец или нижний край низких облаков касался дороги и перетекал через вершины гор. Звезды были так низко, что казалось их можно достать рукой, а что вы хотели как-никак 2177 метров над уровнем моря. Лунный свет заливал округу своим серебряным светом. Дорогу и окрестности видно было довольно хорошо. Мы с Иваном Савельевичем коротали время за чаем на травах из моего термоса и тихим неторопливым разговором.

— Вот ты мне скажи старшой, откуда вы такие взялись на мою голову? Мне сказали, что я буду проводником у отряда московских чекистов, а тут вы.

— С фронта. Мы и есть тот самый отряд, о котором тебе говорили Иван Савельевич.

— Где воевали то? Тяжело было?

— Везде. Где Родина приказывала там и воевали, в основном по немецким тылам шлялись. А тяжело или нет, не скажу. По-всякому бывало. Главное живы остались и дело сделали.

— Пластуны-охотники? Давно воюете?

— Считай с самого первого дня из боев не выходим.

— Тяжело с немцем то воевать?

— А ты как будто и не знаешь? По возрасту, ты ведь на прошлой войне побывать должен был?

— Был, как не быть. С сентября 1914 года в кавалерии. Только я ведь с турками воевал. С ними говорят попроще было чем с немцами.

— Немцы вояки хорошие, умелые. Им в рот палец не клади, а то по руку откусят. Учат нашего брата почем зря. Вот и нас обучили, а доучиваться сюда прислали.

— Оно и видно, что ученые. Опытные, крови не боитесь, что свою пролить что чужую. Я это еще в Элистанжи заметил. Слишком твои "абреки" от остальных солдат отличаются. К лесу, горам и бою приучены не то, что большинство гарнизонных, что в горах как корова на льду. Ты из местных что ли?

— Нет, с чего взял?

— Твои парни и ты сам экипированы, так как бы местные собирались. И одеты и обуты и повадки соответственные. В казарме то твоих парней, за местных казачков посчитали. Да меня на мякине не проведешь. Из других мест твои парни. Уж я то своих сразу опознаю. Они несколько по-иному все носят и делают, а вот ты другое дело. Привычно тебе здесь. Ты вроде, как и не замечаешь, а делаешь, как любой из нас сделал бы. Кроме того ты когда с пленными говорил, они с тобой на своем местном наречии балакали. Я хоть и прожил среди них всю жизнь, многие местные наречия знаю, сам их порой не понимал. А ты с ними свободно говорил, даже не запинался и не задумывался, словно всю жизнь только с ними и общался, и каждый день по чеченски говорил.

— Я к языкам способности имею.

-Ага-ага. За один час выучить успел! Такого не может быть. Они же не твоих абреков испугались, а того что ты местный. И еще. Ты по горам как по своему родному дому бродишь! Словно тут не раз бывал! Я же видел, как ты к гротам направлялся еще до того как меня позвал посоветоваться, а их далеко не все местные знают! Да и потом когда посты разводил, ведь словно заранее знал, куда надо ставить.

— Когда сюда собирался, то пришлось изучать район действий, с умными людьми говорить.

— По картам так не выучишь! Да и люди тебе точно ничего не расскажут, только основные приметы и направления и то поначалу путаться будешь, пока сам не разберешься что к чему. Тут в горах надо самому знать и не раз пощупать! А ты это явно делал! Ладно, не хочешь говорить не надо. Видно секрет, какой. Так что все я понимаю. Ты не обижайся, это я так для поддержания разговора по-стариковски разговорился. Кого ждем то, скажи? Бандитов или немцев, каких? Я так понимаю, по мелочи твои бойцы не работают? Много их будет?

— Кого ждем? Бандитов. Сколько их будет точно, не знаю. Около десятка. Может немногим больше. Конных с оружием. Нам надо их, во что бы то ни стало взять. Нескольких желательно живыми. Бойцы знают, кого конкретно в живых оставлять, остальных можно в расход. Я потом тебе кого надо живыми взять фотографии покажу, вдруг пригодится.

-А откуда пойдут, известно?

— Нет. Сказали, что точно будут здесь через хребет переходить, а вот откуда пойдут неизвестно.

-Так вот почему ты все дороги и тропу перекрыл и внизу пулеметы поставил. Я так понимаю, чтобы они в капкан попали и назад отойти не смогли? А они тут точно пойдут? Ведь через хребет еще в нескольких местах перейти можно, правда, там посложнее, да и снег глубокий еще местами лежит. Сведения то точные? Я так понимаю, человек там твой среди них есть, и он тебе все сообщил. Ты гляди, тут ведь никому из местных верить нельзя, особенно если бандиты здешние.

— Ты прав, бандиты все местные, чеченцы. Всю жизнь здесь прожили, каждую тропинку знают. Должны они именно здесь идти. Во всяком случаи я на это очень надеюсь. Сведения вроде точные. Источник пока не подводил. А там, кто его знает, как будет. Вдруг они, что решат изменить.

— Ну, дай бог! Долго ждать будем?

-По идее они в течение сегодняшних суток должны здесь объявиться. Если не появятся, то еще двое-трое суток подождем. Вдруг они, где задержатся. Если здесь не получится их взять, пойдем по горам в Аргунское ущелье, там будем искать. Знаю я там пару мест, где они прятаться могут.

— Знаешь сам или кто подсказал?

— Птичка верная на хвосте принесла.

— Типа того пленного? А если кого другого встретим?

— Ну да. Если ты про бандитов да дезертиров говоришь, то будем бить смертным боем. У нас задача чтобы здесь была тишь да благодать. Если не получится миром вопрос решить, будем это делать грубо и жестко.

— А хватит то на это только твоих? Тут столько своих ухарей побывало и то почитай ничего исправить не смогли.

— Хватит. Тут пока только часть. Мы еще здесь только обживаться начинаем. Если не хватит, еще вызовем.

— Ну, дай то бог. Мир тут давно нужен. Всего с десяток лет как поспокойнее стало. Устали люди от резни друг дружки...

Ночь прошла спокойно. Как только первые лучи солнца раскрасили вершины нас сменили...

Обновление на 5.4.16. рабочий текст...

Глава

Хамид, прислонившись к остаткам каменной стены, прислушался к окружающим стоянку звукам. Все было тихо. Вокруг были обычные звуки гор, лошадей мирно ждущих утра и плеск недалекого озера. За сутки, что они тут стояли, никто не потревожил их отдых. Да и кому тут бывать и попросту время тратить? До ближайших аулов тут далеко. Живущим там некогда тут ходить. Своими домашними делами заняты. Скорее бы тоже домой вернуться, а то надоело с винтовкой мотаться по чужим дворам. Хасан сказал, что утром пойдем на перевал, а оттуда через Ведено в Итум-Кале. Может, удастся заскочить домой, своих родных проведать и хоть немного помочь по дому.

Отец с матерью совсем старыми стали. Отец еще держится, а мать совсем слаба, с постели почти не встает. Тяжело им с хозяйством справляться. Ибрагим, конечно, помогает, но мал еще, чтобы все дела по хозяйству на свои плечи возложить. Да и учиться в школе надо, хотя бы считать, читать и писать научится и то хорошо. Знания пригодятся, когда наша власть будет. Может по стопам Мурата пойдет, большим человеком станет, мир увидит, а не только одни горы...

Слава Аллаху, что Исмаил сейчас хоть дома находится, какая-никакая помощь родителям. Хоть он после болезни еще слаб и его правая рука почти совсем не движется. После камнепада, когда ему руку камнем придавило, русский врач в районной больнице ему операцию сделал, сказал чтобы берег руку и тяжести не поднимал. Вот брату и приходится пытаться делать дела только левой рукой. А ей разве много сделаешь? Нет. Но все равно брат пытается за хозяйством присматривать. Главное что он жив, а рука потихоньку придет в порядок. Врач обещал, лекарства хорошие давал.

О Мурате вообще ничего не известно. Как осенью в армию ушел, так после Ростова еще ни разу не написал. Чего ему дома в Грозном не сиделось? Отучился в городе, работал на нефтезаводе, был сменным мастером, деньги хорошие получал, нашей семье помогал, свою семью завел. Так нет же, пошел добровольцем на фронт. Зачем и для чего? Тем более что это не его война. Наша война за освобождение нашего народа только начинается, а он за русских пошел воевать. Глупый. Лучше бы дома остался, нам помогал.

Фатима выросла, скоро женихи стучаться будут, приданное готовить надо. А где деньги на это взять? Спасибо Хасану, когда сберкассу взяли, денег дал, а потом еще две коровы и пяток овец из отбитого колхозного стада в Дагестане выделил и сказал, чтобы домой отвел. Какая-никакая помощь семье. Соседи промолчат, никому об этом не скажут. Отец животных от фининспекторов в пещере прячет. Сыр и творог делает, в том числе и нас подкармливает. Все время ругается и говорит, чтобы я домой возвращался. Даже если на войну заберут, все семье легче будет от того что хоть будут знать где я. Если на фронте убьют то, как настоящего воина, а не как шакала в горах. Никак не поймет, что я за нашу Родину и свободу от власти гяуров здесь воюю. Хасан и Джебраил говорят, что это куда почетнее, чем воевать с немцами. Порой их не поймешь. Говорят, что все русские плохие и их надо убивать. Потому что они не верят в Аллаха, не дают нам развиваться, разрушают наши ценности, забирают нашу нефть, выращенный урожай и животных, ничего не умеют делать, только пью и охотятся на наших женщин. Но ведь это не так! Врач что операцию Исмаилу делал, от денег отказался, сам все нужные лекарства из Грозного привез, да и на дому сколько раз больного посещал и не только его. В ауле всех бесплатно лечит. Учитель тоже хороший человек. И учит малышню бесплатно и выслушает любого и подскажет и совет умный даст и никогда ни в чем не откажет. Живет хоть и грамотный человек как все горцы вокруг — за скотиной присматривает, овощи на огороде выращивает. Да и другие русские, что встречались здесь в горах неплохие люди. Например, тот же киномеханик, что раз в две недели в аул кино привозит или электрики, что свет в горы ведут. Или инженеры-геологи что недра и горы изучают. Сколько раз к ним в гости приходил всегда с собой рядом посадят, сладким чаем напоят, едой поделятся, поговорят, пораспрашивают о нашей жизни, сами о жизни вне гор расскажут, книжку или газету свежую, дадут почитать. Хоть я и читаю по-русски плохо, буквы проговариваю вслух, но они не смеются, подсказывают и поправляют. Так что ошибаются Хасан и Джебраилом. Надо не всех русских убивать, а только тех, кто нам мешает. И не только русских, но и своих плохих людей. Особенно тех, кто во власти сидит, и деньги с простых людей берет...

Сзади со стороны развалин построек, где спали остальные, раздался шорох. Хамид оглянулся на источник шума. У потухшего костра возился Исраилов. Вот ведь человек. Все никак не успокоится. О горском народе беспокоится, сидит и в тусклом свете огня от костра что-то пишет. Явно о важном. Не может быть у такого большого и уважаемого человека не важных дел.

Положив очередную веточку в костер, Хасан действительно писал важное. Проверка готовности к восстанию подошла к концу. Можно с уверенностью говорить о том, что все возможное сделано. Учтены ошибки прошлых восстаний. Подготовлены необходимые кадры руководителей. Люди в горах и аулах готовы с оружием в руках подняться на борьбу за свое освобождение от гнета русских. Муллы в большинстве мечетей поддержат движение. В горах созданы запасы оружия, продовольствия и боеприпасов. Изучены подходы к гарнизонам армии и милиции. В некоторых воинских частях есть люди, которые помогут с оружием и боеприпасами, поделятся информацией о предпринимаемых властями карательных мероприятиях, дадут адреса командиров и политработников, сотрудников НКВД и милиции, ответственных работников советской власти и их партии. Часть руководителей районов из числа местных жителей выразила готовность присоединиться к восставшим, но при условии, что будет сохранено их положение. 20 апреля в Орджоникидзе по вопросу готовности к восстанию и определения дня его начала со всего Кавказа соберется костяк руководящего состава горской партии. Созданной им партии! Если Ленин и Сталин, создав партию большевиков, смогли свалить царизм в России, то почему он не может свалить их власть здесь на "Золотом Кавказе"? Тем более что есть все предпосылки к этому. Он шел к этому долгие годы и вот теперь почти все готово. Практически большинство горных районов находится под нашим контролем. Оставшиеся русские гарнизоны можно убрать в любой момент. Они небольшие, без тяжелого вооружения и больших запасов. Стоит только перерезать им снабжение и не допустить прибытия резервов, как они падут. Русские сейчас заняты войной с немцами, и поэтому выделить дополнительные силы для борьбы с восставшими не смогут. Зато мы сможем без больших потерь захватить нефтепромыслы и лишить русских бензина и масел, блокировать дороги и не дать русским перебросить резервы или отступить под ударами германских войск.

Лучше всего полномасштабное восстание по всему "Золотому Кавказу" начать с подходом германских войск ближе к Чечне и Ингушетии. Нужно согласовать свои действия с немецким командованием, а для этого вновь придется посылать за линию фронта людей. Сколько времени прошло, а прямая связь с немцами так и не установлена. Немецкие связники на явки так и не пришли. Денег не прислали. Оружия и боеприпасов столь нужного для вооружения восставших до сих пор не сброшено. То, что сейчас есть в горах уже устарело. В основном это английское и турецкое полученное через Поти. Современного и автоматического оружия очень мало, на всех не хватает. В Грозном на рынке у вокзала, с рук у дезертиров и солдат из эшелонов, идущих к фронту можно купить винтовки и пистолеты. Цены небольшие, но денег мало. Приходится все, что забирается из разгромленных контор и колхозов отдавать на эти закупки. В письме, что ушло за линию фронта, как просил, чтобы поддержали финансово и материально. А они все тянут! Поэтому и приходится откладывать восстание. Может все же не дошли гонцы? Ну, ничего еще людей пошлем. Время еще терпит. А написать новое письмо не сложно. Если не удастся установить связь с германским командованием то русские, как и раньше, снова соберутся с силами и уничтожат восставших.

Не вовремя Джебраил заболел. Стар стал мулла, но все еще нужен своими связями и авторитетом как здесь на Кавказе так и в Турции. Из-за его болезни пришлось здесь пробыть лишний день. Слава Аллаху, лекарства, что были собой, старику помогли и ему полегчало. Так что утром снова в путь. Сначала в Ведено, а потом к себе в Итум-Кале где заждался Майрбек. Вчера разведчики ходили на перевал сказали, что путь свободен, на перевале никого нет. Да и кому там быть? Русским охранять перевал не от кого, они пользуются дорогой на Ботлих и раз в неделю возят туда грузы. Три дня назад они вне своего графика отправили из Ведено колонну тяжело груженных машин. Знать бы раньше, можно было бы напасть и отбить груз. Где спрятать нашли бы. Но не судьба. Пасечник из Харачоя сообщил, что пустые машины уже вернулись назад.