Bleach: Насмешка судьбы

Задумался я над этим вопросом серьезно, ведь он был важен для меня точно так же, как и для Урахары. Зачем мне нужна сила? Чтобы кого-то защищать? Нет. Может, чтобы свершить что-то героическое? Тоже нет. Несмотря на все попытки размышлять, в глубине души я уже знал ответ. Она нужна мне для того, чтобы больше не оказаться в таком жалком виде, чтобы знать, что я на что-то способен. И думаю, что я не пройду мимо пустого, а непременно уничтожу его. Ведь я уже знаю, каково это — ощущать себя обычной душой, и хотя мне еще не ведомы все 'прелести' подобного существования, но и того, что я увидел, мне хватило. И знать, что какое-то чудище в костяной маске может тебя сожрать в любое время вместо завтрака — просто невыносимо. Поэтому мне и нужна сила, чтобы в первую очередь — защитить себя, а во вторую — делать хоть что-то, лишь бы не стоять на месте. И пусть мое дело будет заключаться в уничтожении пустых — не важно. Главное, что мне будет, чем заняться.

— Я хочу обрести силы для того, чтобы никогда больше не ощущать себя беспомощным.

— Честный ответ, — серьезно ответил бывший капитан, — пошли, дальше посмотрим.

И я пошел. А что еще делать? Увидим, что меня ждет.

Chapter 2

Прошло четыре года. Не много и не мало. Смотря с какой стороны оценивать.

Шинигами я стал спустя ровно месяц после того, как повстречал Киске — меч, целиком состоящий из концентрированной реацу, пронзил мое духовное сердце и в одно мгновение перевел меня на новый этап развития. И именно тогда я понял разницу между моим прежним существованием и нынешним. Душа — это клочок сущности человека, ни на что не способный кусок энергии, корм для пустых. Шинигами же это скорее просто иная форма жизни, если говорить словами моего прошлого. Их можно ранить, им нужно есть и даже спать, хотя и меньше, чем обычным людям. Они такие же живые существа, как и мы, и мало чем отличаются от нас, что, в общем-то, и не удивительно — ведь все шинигами, так или иначе, но произошли от людей.

Поэтому большую часть времени я и учился жить в новом для себя виде — первое время весьма непросто было идти по улице и знать, что тебя не видят, что ты хоть и рядом, но словно находишься за невидимой стеной, которая отделяет тебя от простых смертных. Если честно, то все это меня очень сильно тяготило — не знаю почему, просто на подсознательном уровне закралось резкое неприятие данного факта. Но все меняется, и постепенно я начал привыкать к такому порядку вещей — человек вообще такая тварь, что может приспособиться под абсолютно любые условия. Впрочем, преодоление собственных слабостей и так ничтожно малая цена за второй 'шанс', который я получил благодаря Урахаре. Так что... мне вообще сильно повезло, что я изначально имел способности к управлению реацу — иначе как бы я того ни хотел, но шинигами стать бы не смог.

В тот злополучный (или все же знаменательный?) день, когда Киске привел меня в свой магазинчик, я познакомился с Тессаем, Уруру и Дзинтой. Все они жили вместе со Шляпником в этой неказистой с виду сараюшке (по-другому этот кирпичный блок, стоящий где-то между высоток, я назвать не могу) и помогали ему с ведением нехитрого хозяйства. Это если только на первый взгляд. Если же копнуть глубже, то становится четко ясно, что практически все повседневные дела лежат как раз на этих троих, в то время как сам Урахара все свое свободное время убивал на различные опыты и углубленное изучение кидо. Сама 'сараюшка' изнутри была более чем неплохо обустроена — пять комнат, выполненных в стандартном японском стиле с поправкой на двадцать первый век. Все добротно, удобно — максимально функционально. Лично мне понравилось.

Тессай отнесся ко мне очень хорошо — через пару дней возникло такое ощущение, словно мы давние друзья, которые просто очень давно не виделись. Сейчас я, конечно же, понимаю, что таким образом мне помогли пережить шок от столь быстрой смерти и от столь быстрого воскрешения, но тогда... тогда я тянулся к людям, как утопающий к спасательному кругу, и не задумывался о таких вещах.

Потеряв жизнь уже один раз, я стал гораздо больше времени уделять разным мелочам, на которые прежде никогда не обращал внимания. Люди не могли меня видеть, чем я с удовольствием и пользовался в своих прогулках по Каракуре — только сейчас я начал понимать, сколь многое упустил в той жизни, часами просиживая за компьютером и посещая улицу лишь по необходимости. Раньше я все время куда-то торопился, бежал, что-то делал... и не мог вот так взять и просто посидеть днем, о чем-то поразмышлять и подумать, не мог полюбоваться закатом и рассветом солнца, сидя на каком-нибудь высоком здании... много чего я не мог в своей прошлой жизни... И вот теперь я с каждым разом все больше и больше удивляюсь тому, почему же я был таким недальновидным?

Просыпался я теперь каждый день в пять утра. Зарядка, легкий завтрак, а после — тренировки. Если что-то надо было помочь — без проблем, но особо-то сложных дел по сути и не было: прибраться, сходить за продуктами, да иногда что-то приготовить. На этом весь перечень моих обязанностей и заканчивался. А вот тренировки... они отнимали у меня уйму сил и времени.

После того, как я стал шинигами, Урахара начал обучать меня владению мечом. Правда, из-за отсутствия у меня этого самого 'меча', все занятия проводились на боккэнах. Распорядок тренировок Киске был весьма прост и состоял из двух этапов: первый — мне показывали несколько приемов и заставляли их отрабатывать до автоматизма, второй — Шляпник с воодушевлением гонял меня по всему подземному полигону, а я старался хоть как-то противостоять его атакам. Получалось очень плохо, точнее вообще ни черта не получалось! После этих 'догонялок' количество синяков на моем теле зашкаливало за все мыслимые и не мыслимые пределы, что даже считать их было уже лень.

К концу первого года под руководством Урахары я смог освоить сюнпо, ну как освоить... раз, два и сдох Бобик. Причина проста — у меня было слишком мало духовной энергии. Ведь мощь проводника душ складывалась из двух составляющих — первая, это реацу самого шинигами, вторая — реацу его занпакто. У меня же пока не было духовного меча, а значит, что сейчас я имею ничтожную часть от возможного объема духовной энергии. Что же касается непосредственно самой вандервафли, то тут все куда сложнее — из-за того, что я был изначально 'неправильным призраком', я стал и не менее 'неправильным шинигами', и поэтому обрести занпакто 'как все' я не могу. Для этого нужно опять же проводить какие-то манипуляции над моей духовной оболочкой, а, по словам Урахары, я еще не отошел от прошлого превращения и поэтому в ближайшее время мне в любом случае ничего не светит.

Совсем другой результат давали мои занятия с Тессаем — я совершенно искренне заинтересовался кидо и поэтому учил заклинания и днем, и ночью, и вообще в любое свободное от забот время. Даже порой на прогулках я частенько повторял про себя эти бессмысленные и напрочь лишенные рифмы строки. Вроде бы все просто — произнести несколько фраз, вложить нужное тебе количество реацу и готово! Как бы ни так: концентрация, контроль, умение держать в сознание образ будущего заклинания — именно эти навыки являются наиболее важными для создания любого кидо. И развить их до приемлемого уровня задача очень и очень непростая — увы, но до этого момента я никогда особо не тренировал память и теперь был очень удивлен тем, что даже на самые простые, в общем-то, действия я тратил столько сил и времени, сколько тот же Тессай тратит на воплощение бакудо выше восьмидесятого уровня! Этот факт меня очень огорчил, зато после сего весьма неприятного открытия я стал уделять два часа времени перед сном на упражнения для развития памяти. Жить сразу стало легче — пусть и до 'слона' мне далековато, но явственный прогресс стал виден спустя месяц ежедневных занятий.

Долбежка головой об стену и тренировки в совокупности с богатой практикой — все это, в конце концов, дало свой результат: самые простые бакудо и хадо я научился воплощать без заунывных воплей и бубна — складывая нужный в сознании образ и переводя его в реальный мир с помощью реацу, я в точности воспроизводил нужное мне заклинание и добивался положенного эффекта. Первый бъякурай полетел точнехонько Тессаю в зад, который на секунду потерял бдительность и повернулся в противоположную от меня сторону. После этого события, мой лексикон пополнился несколькими весьма интересными и заковыристыми оборотами... Хотя с великим и могучим не сравнить определенно.

Но опять же, в кидо передо мной в полный рост вставала проблема о нехватке реацу — я мог семь раз использовать четвертое хадо или шесть раз бакудо под равносильным ему номером. Но на Шаккахо (тридцать первое заклинание из пути разрушения) реацу хватало лишь на один раз, да и то практически на пределе сил. Успокаивали лишь слова Урахары о том, что все это временное явление и вскоре я смогу использовать кое-что посерьезней простейших техник...

Но не будем о плохом, стоит упомянуть и хорошее — по словам Тессая, в демонической магии я достиг достаточно больших успехов. Большинство из доступных мне заклинаний было изучено на очень хорошем уровне, а многие хадо и бакудо из высших разрядов были заучены буквально наизусть и только сильная нехватка реацу не давала мне их опробовать. Конечно, достигнуть всего этого самостоятельно я бы не смог — только благодаря здоровяку и его скупым, но очень дельным советам, я смог разобраться в столь сложном направлении, как кидо, и изучить столь многое всего за четыре с небольшим года.

Постоянные тренировки, редкие моменты спокойствия и умиротворения, да общение с приютившими меня людьми — так и протекала моя на удивление тихая и спокойная жизнь. Мысли о прошлом редко меня посещали, да я и сам их старательно загонял вглубь себя, не давая им вырваться на волю — они только мучили душу, терзали старые раны, но при этом не могли нечего изменить. Что стало — то стало, не стоит ворошить прошлое. Это не значит, что я пытаюсь забыть утерянную частичку своей истории... нет... я просто стараюсь принять все произошедшее, как данное, и вспоминать былое с грустью, а не терпеть душевные муки и страдания за уже случившееся. Пока у меня это плохо получается, но со временем боль от утраты должна притупиться, а после и вовсе исчезнуть.

Что же касается Шляпника и его сожителей, то думаю, что каждый может задаться вопросом: а за что мне была оказана такая, относительно бескорыстная, помощь? Когда-то этот вопрос тоже был мне очень интересен, но я весьма быстро нашел для себя ответ и с тех пор к нему не возвращался. Все просто — знания. Пусть не всю, но значительную долю поверхностной информации, почерпнутой в свое время из аниме, я выложил Киске и тем самым в его глазах обрел определенную значимость в событиях недалекого будущего. Насильно выпотрошить мою черепушку ради знаний нельзя — это самый верный способ изменить ход привычных канону событий, что само собой навевает мысли о новой порции нежданного для всех геморроя, который никому и даром не нужен. Поэтому решение Урахары было самым оптимальным для данной ситуации — помощь адаптироваться в новом мире будущему союзнику и заодно по чуть-чуть выкачивать из него необходимые сведенья. Просто, эффективно и удобно, большего и желать нельзя.

Вообще, Урахара Киске был достаточно странным человеком. В нем сочетались, на первый взгляд, абсолютно несовместимые качества — маниакальная жажда знаний, явно выраженное желание защитить окружающих его людей и при всем при этом удивительная жесткость в принятии серьезных решений. Наверное, именно этим и была обусловлена его гениальность, наличие которой не подвергается никакому сомнению. Практически всегда этот человек оставался сам себе на уме и только в редких случаях делился частью нужной информации, поворачивая ситуацию в максимально выгодную для его планов сторону. Трудно угадать, о чем он думает в тот или иной момент, главное надо знать — Урахара никогда не причинит вред дорогим ему существам и будет всегда стараться найти оптимальное решение для любой проблемы. Пусть даже если для этого нужно будет кого-то убить или препарировать. Вот такой вот шинигами-загадка.

Тессай по характеру очень напоминал своего друга — несмотря на более чем грозный вид, он был на редкость добродушным и спокойным человеком. Ведь именно он по большей части воспитывал Уруру с Дзинтой, которых сам же и подобрал двенадцать лет тому назад. Но опять же, несмотря на всю свою доброту, Тессай был очень решительным в осуществлении любых жизненно важных задач, что с успехом и доказал во время побега из Общества душ, когда Айзен впервые решил выйти из тени.

Воспитанники здоровяка заслуживают отдельной темы — сначала стоит сказать, что мальчик и девочка были полными противоположностями. Уруру — застенчивая, скромная и всегда вежливая, но при этом в ней чувствуется какая-то внутренняя решимость, стержень, благодаря которому к ней часто обращаются, как к взрослому человеку. Ну а Дзинта же был на редкость взболмошенным типом — ни дня не проходило, чтобы он с кем-нибудь не подрался или не поссорился. И только Уруру и тяжелая рука Тессая могли хоть как-то успокоить эту неугомонную личность — первая просьбой, вторая — шлепком. Вначале он и на меня пытался наехать, но Тессай быстро провел 'воспитательную' работу, после которой у Дзинты надолго пропало желание задирать окружающих.

Группа таких неординарных личностей, живущих в одном доме, весьма неплохо разбавляла скучную реальность массой забавных ситуаций, которые хоть как-то отвлекали меня от монотонной работы над собственным телом и духом. Помимо этого единственным по-настоящему ярким моментом еще являлся случай, произошедший со мной на третьем году жизни в Каракуре. Однажды после очередной тренировки с боккэном я вышел на прогулку в город и буквально через пять минут наткнулся на пустого, который весьма тихо и спокойно, я бы даже сказал культурно, стоял в проходе между двумя жилыми домами и держал в огромной лапище душу какого-то старика. Ничего нового для себя я не увидел: костяная маска, костяные наросты, рост под три метра, огромные бугры мышц и горилоподобное тело — все точно так же, как и в аниме.

От бьякурая, которым я насквозь пробил его плечо, он разъяренно взревел и, отшвырнув захваченную душу куда-то в сторону, довольно-таки шустро для такой огромной туши кинулся за мной. После этого меня хватило только на еще одно четвертое хадо да на одно сюнпо, чтобы уйти из-под его атаки и оторваться. Увы, но вместимости моего резерва еще очень и очень далеко до проведения длительных боев. В дальнейшем убегать от него мне пришлось собственными ножками — медленно и с трудом, по старинке.

Пока я в голове прикидывал возможные варианты для отступления, не забывая при этом бодро шевелить булками, в бой вмешалась третья сила — прибежал какой-то идиот с прической, от вида которой у меня разом заболели все зубы, и принялся шустро рубить пустого. Делал он это, честно говоря, просто отвратно — если бы не первый удар, весьма удачно отрубивший чудищу левую руку, то я бы еще посмотрел, кто кого нагнет: неуклюжие движения, ужасное сюнпо и отсутствие техники, как таковой — все это победе не очень-то и способствует. А так... исход был уже очевиден и поэтому я, вполне резонно опасаясь расспросов, быстренько ретировался с поля боя. Мне и так хватило одного его внешнего вида, а 'близкое' знакомство с этим афро-чудом, боюсь, мне не пережить.