От воспоминаний по телу твари прошла мерцающая белесым светом дрожь, и она, помолчав несколько секунд, продолжила:
-Когда за мной пришла Милосердная Жрица
* * *
*, она забрала лишь тело. Чувствуя ее приближение, я привязал свой дух к медальону; после гибели моего плотского пристанища оставалось только набраться терпения и ждать, пока мне не попадется новое, молодое тело, с которым я мог бы заново начать полноценную жизнь.
Его повествование захватило меня, и я на секунду забыла о своих собственных думах. Загадки, с которыми я столкнулась в "Лилии" потихоньку стали разрешаться.
-И этим телом был калиф Теймуран? — задумчиво пробормотала я.
-Именно, — с удовольствием подтвердила тварь, — как только он взял медальон в руки, я понял — вот оно! С его помощью я обрету новую плоть, и построю царство, еще более величественное и могущественное, чем Лах'Эддин!
-Ты вселился в калифа? — уточнила я.
-Не совсем, — хохотнул мерзкий комок слизи, — для обретения плоти мне нужны были жертвы, чья жизненная сила питала бы меня и наполняла соками мое новое тело. Мне удалось проникнуть в разум Теймурана и убедить его помочь мне. Он согласился не сразу, но те перспективы, что я открыл перед ним, то могущество, что я посулил, убедили его. Он слаб и труслив...поэтому полностью отдался под мое покровительство. И начал собирать для меня nbsp;тех, кто смог бы пожертвовать своей жизнью для моих целей.
Жуткая догадка пронзила мой мозг:
-Гарем?
-А ты быстро соображаешь, — довольно проскрипела тварь, — молодые девственницы во все времена почитались сильнейшим источником энергии и жизненных соков. Пришлось слегка поработать над их сознанием, чтобы они не догадались, почему их товарки не возвращаются из спальни господина...но это сущие мелочи по сравнению с тем, что, благодаря им, я постепенно стал обретать плоть.
"Ах ты, гадина", — внезапно горько подумала я, с сожалением вспомнив "замороженных" девушек, — "интересно, скольких ты уничтожил во имя своих "целей"?"
Преодолев отвращение к пульсирующему передо мной комку слизи, я тихо спросила:
-Поэтому слугам, имевшим доступ в гарем, вырезали языки? Чтобы они не разболтали остальным то, что ненароком могли увидеть? А как же остальные слуги и государственные мужи? Их ты тоже заморозил?
Тварь настолько увлеклась рассказом о своих "подвигах", что даже не стала насылать на меня шквал ветра за дерзкие расспросы. Вместо этого она удовлетворенно кивнула и произнесла:
-Насчет слуг ты верно подметила, а вот остальных трогать было нельзя — мало ли, заметит кто неладное за пределами дворца...пока я слаб, я не могу этого допустить. Когда же я возьму в свои руки бразды правления Ранаханном, все изменится.
Красиво излагает, ничего не скажешь. Не давая паузе в разговоре затянуться, а твари — опомниться, я поспешно спросила:
-И как же ты с ними поступил? Заколдовал? Запугал?
-Зачем такие сложности? — удивилось существо, — простейший отвод глаз — и человек не замечает многих вещей. Это хорошо действует на мужчин...но почему-то никогда не срабатывало с женщинами, что успели вкусить мужской ласки.
Вот, значит, как. Выходит, и у визиря, и у капитана была пелена на глазах; все, что они замечали — это некие "странности" с калифом. Внезапно я вспомнила ту нервозность, с которой Аль Эхмат разговаривал со мной при первой нашей встрече — я-то самонадеянно списала ее на свою неотразимость, а он-то наверняка попросту боялся, что калиф что-то сделает с приезжей гостьей!
Выходит, и служанок удалили из "Лилии" потому, что они не подчинялись гипнозу твари...да и прорицателей тоже, скорее всего, отослали подальше, дабы они ничего не заподозрили. Интересно, те нелепые законы калиф тоже издал под влиянием непрошеного советника?
-Запрет на кошек и прогулки под полной луной — твоих рук дело?
-На роду мне было предначертано, что кошка принесет мне смерть, — монотонно ответило создание, — зачем рисковать? А полнолуние...когда всходила полная луна, я слабел, и не хотел, чтобы кто-нибудь случайно пробрался во дворец.
-А что случилось с матерью калифа? — тихо спросила я, — ее вы тоже выгнали?
Тварь вздрогнула, хищно выгнулась над землей и прошипела:
-Проклятая старуха! Не прошло и дня после моего прибытия, как она все поняла! Пришлось заставить ее замолчать...та девка, Моэранна, пыталась защитить ее, но не смогла — подоспела слишком поздно.
-Куда вы дели старую хэннум? — безнадежным голосом спросила я: "Лилия Небес" показалось мне настоящим гнездом древних тварей, ненормальных призраков и сыновей-убийц. Как я могла спокойно провести там два дня? Даже Аэдагга, пристанище воров и пиратов, показалась мне намного милее и уютнее.
-Она замурована в одной из стен подземелья дворца, — безразличным тоном ответила тварь, — а ее помощнице удалось сбежать, но вряд ли ей кто-нибудь поверит...Теймуран долго мучался от того, что ему пришлось пережить, но он был слишком слаб, чтобы сопротивляться мне.
-Ты всегда был с ним? — уточнила я, вспомнив, как Его Величество нервно реагировал на любые посягательства или разговоры об его медальоне.
-Конечно, — скрипнуло существо, — я следил, чтобы он не сказал или не сделал чего лишнего...
Воцарилось молчание. Тварь принялась монотонно раскачиваться на "хвосте", как маятник, а , шеведьнув затекшей ногой, неожиданно почувствовала дискомфорт в сапоге.
Кинжал! Клинок, одолженный капитаном Коннаром! Может быть, при помощи него мне удасться выбраться из этой дыры?
Я покосилась на существо и принялась осторожно сгивать ногу, стремясь добраться до кинжала. С оружием в руках будет проще, и...
Внезапно тварь резко повернула ко мне "глаз" и рассерженно прорычала:
-А потом появилась ты! Пришлось тратить время на пустую болтовню, на то, чтобы водить тебя по дворцу, исполнять все твои прихоти! А все от того, что тебя нельзя было отпустить бродить везде в одиночку — мало ли, что увидишь, мало ли, что потом расскажешь в своей стране! О, Проклятые Боги, я сделал все, чтобы ты осталась довольна, забрала то, что хотела, и убралась из дворца, так нет, ты явилась прямиком в гарем!
Я не нашлась, что на это ответить, продолжая с величайшей осторожностью подтягивать к себе ногу; предчувсвие опасности так и пылало внутри, подсказывая, что пустыми разговорами мой омерзительный собеседник не ограничится.
Так и вышло. С утробным шипением существо распласталось по земле и метнулось ко мне; от неожиданности я чуть не потеряла равновесие, но вовремя вскочила и, пошатываясь и подволакивая затекшую ногу, похромала прочь от него.
Тварь злобно хмыкнула мне вслед:
-Зачем ты убегаешь, девчонка? Неужели ты не понимаешь, что я все равно доберусь до тебя и заставлю замолчать? Конечно, ты не совсем подходишь на роль моей сегодняшней жертвы, но отсюда ты уже не выберешься!
Я не удостоила его ответом, отбежав на почтительное расстояние и, приостановившись, попыталась извлечь из сапога кинжал. Бесполезно. Тварь скользила следом, временами делая ложные выпады в стороны и пытаясь настигнуть меня.
В какой-то момент, в очередной раз уворачиваясь от мерзкой слизи, я столкнулась с...воздухом. Он будто бы сгустился и, спружинив, отбросил меня назад, едва не заставив потерять равновесие. Выругавшись, я ощупала ладонями невидимую "стену": так и есть — прозрачный барьер тянулся вправо и влево от меня, похоже, опоясывая кусок того пространства, где мы с тварью так мило беседовали.
Вспомнив о своем преследователе, я импульсивно обернулась: тот замер невдалеке и пристально следил за мной; поймав мой взгляд, он довольно пророкотал:
-Видишь? Тебе не выбраться отсюда. Этот пласт междумирья — в моей власти, и, как бы ты ни старалась, пути тебе отсюда нет.
-Ах ты, мразь, — еле слышно процедила я сквозь зубы. Мое терпение начинало иссякать: бестолковая беготня по замкнутому пространству истощили его запасы, а подобраться к твари в открытую я опасалась. Остановиться и достать клинок тоже не представлялось возможным — с гадины станется наброситься на меня со спины, да и куда бить, я тоже не имею понятия — существо словно соткано из слизи, и что-то мне подсказывает, что лезвие кинжала просто-напросто в ней утонет...
Создание неотступно следовало за мной по пятам, но движения его стали более плавными и ленивыми: видимо, первый порыв гнева прошел, и теперь тварь решила поиграть со мной, как кошкас мышкой, ожидая, когда я выдохнусь и добровольно покорюсь неизбежному.
Не дождется.
У меня созрел план — отчаянный, не дающий никаких гарантий на удачу, но единственный показавшийся мне хоть малейшим шансом на спасение.
В который раз отпрыгнув от слизистого щупальца создания, я картинно вывернула ногу вовнутрь и, преувеличенно громко застонав, упала на землю, согнув "покалеченную" ногу так, что сапог с кинжалом оказались в непосредственной близости от моей руки.
-Не-ет, — с надрывом в голосе протянула я, наблюдая, как тварь, довольно заурчав, кинулась ко мне.
-Добегалась, девчонка! — прошипела она, в одну секунду настигнув меня. Серая слизь коснулась моего сапога и стремительно поползла вверх. Счет пошел на мгновения..
Шершавая рукоять кинжала будто сама прыгнула мне в руку. Пристально вглядя в глаз твари, я выплюнула ей в "лицо":
-Не дождешься!
И, перевернувшись на спину, вонзила клинок в "глаз" создания.
Никакой гарантии, что это сработает, у меня не было, однако кинжал вошел в медальон на удивление легко — чвакнув, он пронзил податливый, упругий, словно желе, материал, и погрузился в него почти полностью — лишь оставив на поверхности навершие.
Нечленораздельно взвыв, тварь отпрянула от меня и яростно заметалась на месте, тщетно пытаясь избавиться от своего страшного украшения; отодвинувшись как можно дальше от нее, я с нетерпением ждала развязки, утирая пот.
И развязка не заставила себя долго ждать.
Тонко взвизгнув, будто раздавленная мышь, тварь бесформенным кулем осела на землю и...вспыхнула уже знакомым мне бледно-зеленым цветом. Сильнейший вихрь подхватил меня и затянул в разливающийся поток света, заставив сознание померкнуть.
* * *
Меня крепко приложило обо что-то твердое и швырнуло на ворсистую поверхность; вскрикнув от боли, я попыталась принять сидячее положение, прижав ладони к гудящей от головокружения голове.
Кое-как разлепив веки, я обнаружила, что вновь нахожусь в опочивальне калифа, и сижу на ковре, прислонившись спиной к кровати — видимо, об ее край я и ударилась затылком. Напротив меня, присев на корточки, находится Дарсан, обнимающий лежащую с закрытыми глазами черноволосую девушку, судорожно прижимая ее к себе. "Таллия", — шепнул мне внутрений голос, — "ее зовут Таллия".
Кое-как справившись с головокружением, я попыталась улыбнуться: я была несказанно рада вновь увидеть знакомое лицо, окунуться в теплый — реальный свет магических светильников, постаравшись как можно скорее выбросить из памяти всю мерзость, случившуюся со мной.
Похоже, предначертание все же настигло правителя Лах'Эддина. Его предала смерти Кошка.
Дарсан ответил на мою улыбку слабым подобием оной и кивнул на что-то, лежащее между нами. Сначала это показалось мне странного вида мешком, но затем я с ужасом опознала в нем...калифа Теймурана.
Тот лежал на животе, неестественно раскинув ноги; одна его рука была протянута к стене, а другая — просунута под безвольно поникшую голову.
-Ваше Величество... — тихо позвала я, предчувствуя беду.
-Он мертв, хэннум, — прохрипел Дарсан странным низким голосом, будто что-то сдавило ему горло, — вы убили его.
-Что?!
Не веря своим ушам, я вскочила на четвереньки и, поднатужившись, перевернула властителя Ранаханна на спину. Тот грузно, словно морж, опрокинулся навзничь и остался неподвижно лежать, уставившись в потолок невидящими глазами, которые уже успела заволочь мутная пленка смерти.
Злополучный медальон недвижимо покоился на его груди, а прямо посередине него торчал кинжал капитана Коннара, утопленный в царственную плоть практически полностью. По обнаженному боку калифа стекала, стремительно застывая, тоненькая струйка крови.
Я охнула и отпрянула, потрясенно глядя на Теймурана. Видят боги, я не хотела этого...да и как так могло вообще получиться, если я сражалась с тварью! Как...
-Вы не виноваты, хэннум, — вдруг услышала я хриплый голос Дарсана, — мы...мы видели, что случилось. Вы исчезли на несколько мгновений, а он....он стал чудовищем. Будто бы огромным слизняком. Потом он тоже исчез, и появился уже с...с этой штукой в нем.
Я потерла пальцами виски, чувствуя, как они начинают наливаться тупой болью. Выходит, спасая свою жизнь, я оборвала жизнь калифа. Пусть он тоже не без греха, однако не стоит забывать, что действовал он не по своей воле.
Дарсан кашлянул, и я встрепенулась, отбрасывая ненужное самобичевание Потом, все эмоции и переживания потом, а сейчас...
-Нужно убираться отсюда, хэннум, — тихо сказал Дарсан, — если нас поймают у тела Его Величества, то бросят на растерзание голодным тайгорам. И это — самое милостивое, что с нами могут сделать.
-Да, — кивнула я, признавая его правоту, — нужно выбираться...что с твоей невестой?
Юноша с тревогой глянул в неподвижное, словно у куклы, лицо девушки:
-Она дышит, но еле-еле. Свалилась без чувств, когда здесь снова появился...он, — Дарсан кивнул на тело калифа.
-Тогда бери ее на руки, и побежали, — жестко распорядилась я, вставая. От резкого движения перед глазами все поплыло, но я волевым усилием заставила себя удержаться на ногах, — сможешь?
Вместо ответа Дарсан глянул на меня со смесью обиды и гнева, бережно поднял свою невесту и с готовностью кивнул.
-Вперед! — распорядилась я.
* * *
Дверь, ведущая из покоев калифа, была заперта на массивный засов в виде головы тайгора и скрыта за тяжелыми бархатными портьерами. Отодвинув засов, я крайне осторожно приоткрыла дверь и выглянула в образовавшуюся щель.
Коридор, освещаемый мертвенно-бледным светом луны, льющимся с баллюстрады напротив, был пуст. Слегка осмелев, я приоткрыла дверь шире и выглянула наружу.
По бокам дверного проема, беспомощно раскинувшись, лежали два стражника, судорожно сжимая в руках алебарды. Вздрогнув от неожиданности, я пригляделась к ним и поняла: похоже, их постигла участь Таллии. Скорее всего, смерть склизской твари повлекла за собой и исчезновение чар, наложенных на обитателей дворца, что и вызвало обморок. Что ж, хоть какая-то польза от этой гадины есть.
Распахнув дверь, я — на всякий случай, шепотом позвала Дарсана и указала на неподвижных охранников:
-Видишь? Это наш шанс унести ноги, пока никто не пришел в себя.
-Что с ними, хэннум? — озабоченно спросил Дарсан, наклоняясь над стражником; я дернула юношу за локоть и ехидно спросила:
-Хочешь дождаться их пробуждения и узнать?
-Нет!
-Тогда бежим!
...Мы бежали так, словно Дикая Свора висела у нас на пятках: проносясь мимо роскошных залов, изысканных балконов и галерей; сбегая вниз по широким лестницам, устланным мягкими коврами...и везде натыкаясь на лежащих в беспамятстве людей: стражников и слуг. Если бы я не знала, что это лишь обморок, "Лилия" показалась бы мне гигантским могильником, застывшим под ночным небом в своей мрачной красоте.
