Укротитель

Моя бессонница неуклонно прогрессировала: теперь я спал по два-три часа через день и чувствовал себя совершенно нормально. Настя подтвердила, что здоровье моё в полном порядке, а Света рассказала, что некоторые пиджи и вовсе не спят. Сидя на камушке, я потихоньку распутывал заинтересовавшую меня цепь. Обычно такое монотонное занятие мне быстро надоедает и участь гордиева узла кажется абсолютно заслуженной, но в эту ночь я спокойно провозился часа два, получив в результате восемь цепочек коротких, сантиметров по тридцать пять, и одну длинную, больше метра, и чуть толще остальных. По-прежнему бездумно, я подобрал небольшой плоский камешек и за четверть часа выцарапал из него "плюсик", осторожно провертел дырку в самом толстом луче и продел цепочку. Получившийся крестик мне понравился и я его примерил. Размер оказался вполне удобным. Другую цепочку, самую короткую, я в несколько петель обмотал вокруг хвоста, в самом тонком месте, под наконечником. Ещё две цепочки пошли на ноги — в два витка на правую щиколотку и в три — над пальцами левой. На нижней паре рук я сделал наоборот, на правое запястье и левый локоть, а на верхней — опять правый локоть и левое запястье. С длинной цепочкой пришлось подумать: в два витка она с талии сваливалась, а в три — не сходилась. В итоге я сделал один виток покороче, чтобы держался, а второй пересёк с первым над хвостом и на животе, скинув получившиеся петли на бёдра.

— Ну вот ты и попалась, смертная! — Раздался странно звенящий торжествующий голос у меня в голове.

— Ин-нах! — Так же мысленно ответил я, поправляя цепочки. Моей безмятежности мог бы позавидовать Будда.

— Покорись! Или страдания твои будут безмерны! — Грозный лязг, тонны пафоса... Но за ними мне почудилась капелька неуверенности.

— Не отвлекай! Размер не мой, сидит криво, на хвосте вообще вон чо получилось! — Я продолжал методично укладывать цепочки звено к звену.

— Да как ты смеешь, смертная! — Ярость тоже была какая-то неискренняя, натянутая.

— Во-первых, разуй глаза: не смертнАЯ, а смертнЫЙ, а во-вторых, не доказано! Я вообще собираюсь жить вечно и пока всё идёт по плану. — последнее звено легло, как надо. — И вообще, ты кто такой?

Неведомый голос, поначалу явно ошарашенный моим заявлением, но немного приободренный вопросом, пафосно начал:

— Я дух проклятых цепей! Я... — Он неожиданно пустил петуха.

— Ну, раз дух — тогда давай дуй отсюда, не мешай взрослым людям. — Кажется, это был перебор, но после сегодняшних — точнее, уже вчерашних — событий, мне просто необходима была разрядка, и этот пафосный, но не слишком умный голос как нельзя лучше подходил на роль мишени для сарказма.

— Страдай же! — В этом крике не было ни звона, ни лязга, только ненависть — зато совершенно искренняя. Цепи окутались паутиной разрядов и меня изрядно тряхнуло током. Долгое общение со Светой дало мне некоторую привычку, но всё равно было больно.

— Зачем? — Вполне искренне удивился я, поднявшись и направляясь к невидимому отсюда пляжу. — Не хочу страдать и не буду.

— СТРАДАЙ!!! — Новый вопль был куда пронзительнее прежнего, кажется, голос был на грани истерики. Новый разряд тоже был заметно сильнее предыдущего, и я с трудом удержался на ногах. Конечно, можно было бы рвануть и добежать до воды за секунду, но я не собирался бегать от каких-то призрачных истерических голосов.

— Обоснуй! — Я изобразил максимальное ехидство, на которое был способен, мысленно нащупывая образную "кнопку" включения "гуделки". И добавил после паузы, всё-таки найдя её и включив. — Это ругательство было, если ты не понял. Грязное.

— СТРАДАЙ!!! — Точно, истерика, без вариантов. Двести процентов срыва башни. Новый визг, уже на грани ультразвука, пытался ввинтиться в мозг, но на меня это слабо действовало. Новый разряд, гораздо ярче предыдущего, окутавший меня целиком, был заметно ослаблен "гуделкой" и по ощущениям едва дотягивал до самого первого. А я уже подошёл к воде — и нырнул, с головой погрузившись в прохладную, солёную и электропроводную воду.

— Ин-нах! — Повторил я. — Я же сказал уже: дуй отсюда, а то хуже будет. Мы, русские, народ гостеприимный, но справедливый: кто к нам с чем зачем, тот от того и того.

Я точно знал, что сейчас дух выдаст всё, на что способен, и даже с запасом — это только в сказках всё решается в третьей сшибке, в реальной жизни или ты бьёшься, пока не победишь, или проигрываешь — но мой расчёт оказался верен. Громовое шипение, больше похожее на взрыв, летящие во все стороны клубы пара и брызги кипятка... Я стоял на дне, на глубине метров трёх, почти ослепший от окутавших меня молний, а вокруг меня в здоровенную воронку непрерывно падала вода, и, тут же испаряясь, с рёвом уносилась вверх. "Нехилый гейзер, далеко, небось видать" — с неодобрением подумал я — "Сейчас как припрётся что-нибудь здоровенное — и где я его хоронить буду?".

— Слушай сюда, дух, и не перебивай, когда с тобой дембель разговаривает! — Добавил я уже "вслух", хотя, кажется, тот услышал и предыдущую мысль. — У тебя есть два варианта: или ты меня слушаешься, и мы живём долго и счастливо, или через пять минут я скармливаю тебя кому потолще, и следующие сто лет ты ржавеешь на дне океана. Время пошло!

Я спокойно уселся на песок в позу лотоса, закрыв глаза и изображая классического медитирующего йога. Стена воды вокруг угрожающе нависла, но поток пара не дал ей сомкнуться. К сожалению. Чувствовал я себя как в бане, на самой верхней полке, только дышать было действительно нечем — в окружавшем меня паре кислорода не было почти совсем. Впрочем, проблем это пока не доставляло, и я спокойно ждал, максимально успокоившись и расслабившись.

— Если согласен — просто выключи разрядник, дурень, пожалей батарейку! — Буркнул я, не открывая глаз. — А то ни фига не слышно, что ты там шипишь.

Паутина молний погасла и стена воды рухнула мне на голову и плечи, норовя сбить и перевернуть, но я вцепился в песок всеми конечностями и кое-как удержался.

— Никогда я не покорюсь смертному! — Проорал дух и вдруг взвыл без слов в полном отчаянии.

— Именно. Простейшая логическая ловушка. Так что положено говорить в таких случаях?

— Слушаю и повинуюсь, хозяин! — Выдавил из себя дух, совершенно раздавленный.

— То-то! Я ведь тебя предупреждал. А могли бы и по-хорошему договориться: ты мне добровольно помогаешь, я о тебе забочусь по мере надобности... Ладно, вываливай давай, что ты есть и можешь, дух проклятых цепей!

Я поднялся на ноги и медленно пошёл к берегу. По моим ощущениям, воздуха оставалось мало, но спешить было ещё нельзя. Я отчётливо почувствовал садистское злорадство духа, когда он вывалил о себе сразу ВСЁ. В голове как будто взорвалась звезда, но после — или благодаря? — моей связи с пиджи это было терпимо. Разочарование духа сменилось ужасом — он вывалил на меня действительно всё — в том числе, и собственное истинное имя, и формулу полного подчинения.

— Иштван Иштван, именем твоим...

— НЕ-Е-Е-ЕТ!!! — Если бы он так заорал в первый раз, я бы, наверное, вырубился, но теперь, когда я назвал его истинное имя, он не мог причинить мне вреда — ни прямо, ни косвенно.

— ...и именем рода твоего заклинаю тебя: служи мне верно... — После небольшой паузы вопль духа смолк, паника сменилась недоверием. "Если не хочешь, чтобы я закончил — а я теперь могу сделать это в любой момент, как ты знаешь — веди себя хорошо, слушайся, старайся — и останешься личностью... может быть." — тихонько подумал я, выбираясь на мелкое место и наконец-то с наслаждением вдыхая. Согласие духа было очень искренним, очень испуганным и таким тихим, что я его скорее угадал, чем почувствовал. "Можешь погромче, всё время вслушиваться я не собираюсь".

На берегу стояли мои пиджи — всклокоченные спросонок, но готовые порвать Тайфонну(*) в лоскуты, если она вдруг на меня покусится. Счастливо улыбнувшись им и передав волну тепла и благодарности, я мысленно проверил возможности духа и немного истерично расхохотался. Простая экипировка! Одежда, максимум — лёгкая броня, небольшая защита от электричества, какие-то едва ли не декоративные железки — мечи, кинжалы, какие-то копья... И всё!!! Вся эта цветомузыка, которая меня чуть не угробила — ровно на один раз, чтобы подчинить носителя и заварить цепи, действительно проклятые и не снимаемые... кроме как с трупа. Ну, вариант с ампутацией мы рассматривать не будем, хотя именно мои воспоминания об оторванной голове сильнее всего и подкосили волю духа, когда я ему втирал про "плановое бессмертие". Потянувшись к нему, я призвал себе одежду. Полупрозрачные розовые шаровары (к счастью — с вырезом для хвоста, но блин, обшитым золотой тесьмой!), алый пояс с синей вышивкой, совсем прозрачная голубоватая рубашечка — надо же, с четырьмя просторными рукавами, как раз по мне! Коротенькая синенькая жилеточка — с алой же вышивкой и золотым кантом, чуть выше нижней пары рук и едва прикрывающая просвечивающую сквозь рубашку грудь... Нет, удобно, ничего не скажу... И даже стильно... Вот только стиль восточной принцессы из мультика... "Потом обсудим, не дёргайся" — успокоил я запаниковавшего духа. Хорошо хоть, он догадался не надевать на меня вуаль и туфли с загнутыми носами, пусть и в последний момент. На поясе появились ножны с кривыми мечами — по одному на каждом боку. И ещё пара — за спиной.

* — Typhonna, сильнейшая из Легендарных пиджи. Именно она уполовинила Африку и Северную Америку, а солидный кусок Гималаев втоптала ниже уровня моря.

— Доброе утро, девочки! А я тут баньку организовал и прикид раздобыл. — я позвенел цепочками, теперь по цвету больше напоминавшими новое серебро, а не старое железо.

— А если бы ты не справился? — с угрозой в голосе спросила Настя.

— Элементарно, Ватсон! Вы бы мне голову оторвали! — я передал ей впечатления духа от моих воспоминаний. Настя вздрогнула. — Только, чур, СНАЧАЛА кормить, а потом уже отрывать, вы в прошлый такие измотанные были — смотреть больно!

На этот раз вздрогнули все, кроме Майки, с интересом принюхивавшейся к варёным водорослям и... да, прямо как в том анекдоте — "он добавил картошки, посолил и поставил аквариум на огонь".

— Тащи всё на берег, здесь разберёмся! — скомандовал я ей. — Вера, поднимайся и следи за морем, если кто приплывёт — дашь знать!

Глава 16. Немножко искренности.

— Настенька, ласточка! Конечно, у тебя лучше! Честное слово! Да, твои мне ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нравятся больше! ГОРАЗДО больше! Но это так утомительно, я же знаю! И мне просто совестно злоупотреблять твоим расположением! Конечно буду, обязательно! Всенепременнейше! Но только по праздникам — нельзя такую красоту по пустякам трепать! — Настя выглядела всё ещё насупленной, хоть и согласилась — в первом приближении — с моими доводами. — Вот закончим в Петра Первого играть — и я сразу же переоденусь!

Под моим чутким руководством слегка офигевший дух цепей соорудил мне что-то вроде рабочего комбинезона... с поправкой на местный климат и мои личные анатомические особенности. Настя восприняла это чуть ли не как измену (в конце концов, спать с кем ни попадя укротителю положено по должности, а вот собственноручно сотканная одежда — это уже личное!) — сделанные ею шорты и что-то среднее между плотной футболкой и спортивным топом (да, мне пришлось осваивать соответствующую терминологию применительно к себе, а куда деваться?) я отложил именно чтобы не рвать и не трепать. Паучий шёлк действительно был очень приятен на ощупь, а уж способность Насти варьировать плотность ткани по месту была вообще бесценна! А ещё — никаких швов! Словом, я нисколько не преувеличивал, нахваливая её мастерство, но сил у неё на это уходило и вправду очень много — на каждый предмет одежды по два-три дня, а уж когда она увлеклась узорами, объёмными да прорезными... Нет, конечно, просто обмотать и зафиксировать паутину можно было очень быстро, но внешний вид оставлял желать лучшего, да и двигаться в таких "экспресс-заплатках" было не так удобно.

Роль "парадного портного" немного примирила Настю с конкуренцией, и мы все, во избежание сюрпризов, занялись совместным и очень осторожным исследованием её трофея. Приглянувшаяся ей брошка, к счастью, проклятой не была, но будучи приколотой, довольно быстро опутывала хозяйку тонкой магической паутиной, слегка замедляя все движения, в обмен давая гиперлуч — фирменную атаку пиджи драконьего семейства, способную пробить почти любую защиту или стену, что Настя немедленно и проверила на ближайшей скале. Получившийся круглый тоннель, с полметра диаметром и метров пять глубиной, поразительно напоминал старую настину пещеру и логово бандита... Примерно в одну десятую величины...

Тщательно отмытый, верин трофей оказался письменным прибором, с какой-то сильно стилизованной фигурой, держащей на поднятой руке глобус, и действительно старым — очертания континентов были ещё "до Сукебе". Похоже, что за долгую историю он близко познакомился с кувалдой и неслабым пожаром, весь помятый и местами оплывший. С большим трудом на подставке удалось разобрать цифры "196" и ещё одна была затёрта до неузнаваемости — то ли "1", то ли "4", то ли "7" — только палочка и уцелела. Впрочем, в глазах Веры это только добавляло ему притягательности. Ну, о вкусах не спорят!

Светина добыча тоже не преподнесла никаких сюрпризов, но все дальнейшие манипуляции пришлось отложить до вечера, когда зарядятся батарейки.

* * *

Наши кораблестроительные дела продвигались довольно медленно. Выжженные плоскодонки, о которых мне рассказывал кто-то из знакомых, раза с третьего у нас-таки стали получаться, и даже сравнительно неплохо плавали — если не было волн. Попытки надставить борта досками, отодранными в деревне, назвать успешными было нельзя: большинство досок наполовину сгнило, а те, которые остались крепкими — были короткими, кривыми и растрескавшимися, и вода через щели протекала постоянно. Немного помогала магия, которую очень прикладным способом осваивали Вера и Настя, но сделать что-нибудь мореходное из кучи трухи не смог бы и архимаг.

Так что в результате мы пришли к разделению труда: Майка вынюхивала подходящие стволы, Вера своими вибромечами нарезала их на доски и брусья, Света прогревала их в кипятке и гнула по форме, а Настя потихоньку плела канаты на снасти и ткань на парус — её нужно было ОЧЕНЬ много. Я же их всех хвалил и осуществлял общее руководство заодно. Все наши суммарные познания о кораблях можно было свести к "это такие штуки, которые плавают и не тонут" — мы все что-то где-то когда-то видели (и даже немножко помнили), и даже могли более-менее художественно нарисовать корабль... Вот только нам был нужен не красивый рисунок, а рабочий чертёж.

Поднявшись повыше, Вера смогла разглядеть на горизонте что-то похожее на остров километрах в четырёхстах-пятистах к северу, точнее она сказать не могла, а лететь на разведку не рискнула. Немножко подумав, мы решили строить тримаран: если предположить, что он сможет идти со скоростью километров десять в час, то пятьсот километров — это двое суток, ещё сутки — чтобы обойти остров вокруг и найти место, чтобы причалить. Ещё двое суток — чтобы вернуться, если остров чем-то не понравится. А теперь эти пять дней надо удвоить на всякий пожарный случай. Предсказать погоду на такой срок — крайне затруднительно, она здесь хоть и хорошая в целом, но меняется часто. Даже оценочные десять километров в час, точнее, пять узлов хода, как говорят моряки — это только наши надежды на подходящий ветер и спокойное море, что будет на самом деле — неизвестно. Нам нужна была пресная вода, запас пищи и рыболовные снасти, чтобы эти запасы экономить... Теоретически, мы можем сжульничать, послав Веру на разведку или за чем-то забытым, даже можем отправить с ней вместе Свету в покеболле... Но очень хотелось до такого не доводить. Кстати, о покеболлах: в логове Брауна мы подобрали их целую дюжину, самых обычных, и я наконец-то выделил Свете, Вере и Майке по персональному, только на них настроенному покеболлу. Настю покеболлы по-прежнему не брали, а лавболлы мы убрали в покепак и сделали вид, что никогда их не видели. В покепак же мы складывали и добываемую между делом пищу — она там не портится, находясь в стазисе, и места, считай, тоже не занимает, сильно облегчая требования к грузоподъёмности нашего судёнышка.