— Зачем? — переспросил он.
— Конечно, чтобы создать всю структуру босс-подчиненные. Тебя тоже выбрали, причем еще тогда, когда вы переехали сюда. Реборн создал ситуацию, когда ты заинтересовался способностями Тсуны. Вы встретились на ринге. Ты снова убедился в силе Тсуны, Реборн убедился в твоих навыках.
— Так я ж не на всю дрался, — вставил он замечание.
— А это никого не волнует. Ты показал, что умеешь, этого оказалось достаточно.
Рехей нахмурился сильнее обычного. В голове он это явственно прокручивал так и эдак, чтобы улеглось. Я ждала еще вопросов.
— А как же ты, Кира-чан? Тебя тоже выбрали?
— Нет, — помотала головой, вздохнув. — Для меня приготовили другую судьбу. Впрочем, об этом поговорим в другой раз. Есть вопросы по всему остальному?
— Так много всего, Кира-чан, — признался Рехей. — Это все хорошо или плохо? Мафия нехорошие люди, но там работают наши с Киоко родители. А Паопао, получается, хочет сделать из меня тоже нехорошего человека.
— Получается, так. Сложно сказать. Я слышала, что мафия занимается противозаконными делами, даже немного наблюдала, насколько все серьезно. Но я также встретилась с мнением, что эта работа очень престижная, а значит, предлагаемый пост высокий. Выходит, самую грязную работу вы делать не будете.
Рехей поджал губы, положив сжатые кулаки на колени.
— Если даже ты не понимаешь, что делать, то как мне это понять?
Подобный вопрос заставил меня задуматься над ответом.
— Что делать? Стать сильнее. Научиться использовать свой Экстрим еще лучше и идти дальше. Есть много непонятных белых пятен в этой мафии, и я хочу с ними разобраться. Скорей всего, мне будут мешать в этом, — я подумала и все-таки добавила. — Я хочу собрать группу людей с похожими интересами, которые мне в этом помогут.
Он повернулся ко мне лицом и сказал то, что я и хотела услышать.
— Конечно, я с тобой.
Глава 27
— Я вызвал его из Италии, — поясняет Реборн присутствующим. — Доктор Шамал. Он дамский угодник и любит лезть целоваться.
Не стану отрицать его слов. Этот дядька уже пытался и ко мне лезть с поцелуем в щечку. Мужчина около тридцати пяти, выглядит действительно стильно, несмотря на легкую небритость. Она даже придает ему шарма. Одет в белый костюм и черную рубашку. Взгляд уверенного в себе человека. Думаю, многие женщины клюют на это, а сейчас он, похоже, просто веселится. Ни на что другое такое поведение не могу списать. Не одобряю, конечно, таких развлечений, тело ведь даже возраста согласия не достигло. Тем более что подобные развлечения могли бы прокатить в Италии, но в Японии нравы куда консервативней и строже.
Не успела я придумать, как объяснить ему это, он уже увидел Бьянки, и теперь мы наблюдаем любопытное побоище с участием ядовитой кулинарии. Я уже отправила Ламбо на кухню за соком и печеньем. Надо, наверное, готовить стратегические запасы попкорна для таких случаев.
Бьянки свою кулинарию потом сама убирать будет, поэтому я не вмешиваюсь. А этот доктор ловкий, успешно закрыл лицо тканью от отравленной порции еды. Даже поцеловать в щечку ее смог, но удар ногой от Бьянки отправил его к стене. Не думала, что сестра Гокудеры на такое способна, мне будет урок не недооценивать их навыки.
— Давненько я никого не убивала миру на пользу, — раздраженно сказала она.
Его своевременное появление в городе явно неслучайно. Тут у Тсуны 'неожиданно' разве что для него появилась ранее неизведанная черепная болезнь. Реборн утверждает, что это смертельно и произошло из-за частого использования пуль посмертной воли. Это особые пули, которыми пользуется Реборн для создания бешеного варианта Тсуны.
— Простите, отвлекся. Хм-м-м-м, — задумчиво тянет, рассматривая меня. — Так это тебя меня вызвали вылечить?
— Нет! — синхронно с Тсуной возмущаюсь.
— Это я заболел!
— Ну, тогда прости, парень, я лечу только девушек.
— А, точно, я забыл, — с безмятежным видом покаялся репетитор, сидя на ступеньках лестницы.
— Эй!
— Как можно о подобном просто 'забыть'? — с укором посмотрела я на Реборна, который успешно проигнорировал мой взгляд.
Со вздохом признавая очевидные вещи, я присоединилась к нему и присела на ступеньки, наблюдая за истерикой Тсуны, который умолял доктора передумать. Похоже, это очередная глуповатая задумка Реборна, чтобы преподать братцу урок. Тут это невооруженным взглядом видно. А доктор Шамал явно продолжает дурачиться.
— Так эта болезнь действительно смертельная? — тихонько уточнила я на всякий случай у Реборна. Впрочем, за воплями братца нас и так никто не услышал.
— Разве что для его гордости, — с усмешкой ответил тот.
А, это он, наверное, имеет в виду то, что эти черепки на коже Тсуны выдают всякие постыдные вещи противным скрежещущим голосом.
Если бы братцу действительно угрожала смертельная опасность, то я бы непременно первая настучала по орехам этому гаду. Но судя по его и Реборна поведению, Тсуна должен придумать способ добиться своей цели сам и быстро. Возможно, это действительно полезная воспитательная идея, но уж очень жесткая. Братец был на грани истерики, пытаясь уговорить доктора.
— Я сделаю это, если уговоришь свою сестру меня поцеловать, — неожиданно предлагает Шамал Тсуне, уже едва не плачущему.
Удивленно смотрю на этих двоих расширившимися глазами. Это же чистой воды шантаж!
— Я не могу на это согласиться! — вопит братец, заходясь в бессильных слезах. — Но я умру, если не сделать этого... Кира, если ты можешь это сделать...
Молча поднимаюсь на ноги. Подхожу к доктору, наблюдающему за мной с интересом. И как следует пробиваю ему ногой под коленкой!
— Уй-й-й! — схватился тот за нее, отпрыгивая от меня подальше на одной ноге. — Акира-чан, а ты жестока! Но мне такие девушки нравятся даже больше.
— Мне двенадцать, и целовать даже в щеку я могу либо своих одногодок, либо отца, — холодно уведомляю согласно придуманному чуть ранее ответу.
Это заявление его вроде бы отрезвляет, но он все еще глупо улыбается, делая вид, что это не так. Надеюсь, это прояснило ему память.
— Так что, парень, успокойся. Я отменяю свое предложение, — развел руками ловелас.
Киоко зашла в гости невовремя. Шамал тут же попытался прилипнуть к ней, но Тсуна не в пример сильнее взбунтовался. Даже впал в почти безумное состояние, пытаясь защитить любимую девочку от извращенца, но как только Киоко заметила надписи, он тут же сдулся и запел свою давнюю песню, зашедшись плачем.
— Я неудачник! Неудачником был, неудачником и умру! Оставьте меня в покое!
На этот раз, похоже, он окончательно сдался. Либо же Реборн с доктором перегнули палку.
— Ладно, ладно, я тебя вылечу, — быстро пошел на попятную доктор.
Хах, неужели они думали, что все закончится чем-то другим?
Вскоре Тсуна пошел в свою комнату переживать свое унижение, Шамал смылся по своим делам, Бьянки присела возле репетитора.
— Реборн, тебе не кажется, что это уже слишком? Я имею в виду, что ты перегибаешь палку. Не думаю, что ты хочешь сломать Тсуну, но зачем тогда устраиваешь такие испытания?
— Это мои методы. Я должен обучить его вещам, которым не учат в школе.
— Стрессоустойчивости? — скептически приподнимаю бровь.
— Этому тоже. Характер нужно закалять. Это и есть мое задание.
— Реборн, я понимаю, что загнанный в угол зверь покажет зубы, — сказала, отчетливо чувствуя переобщение с Хибари, — но в случае Тсуны он скорее сломается.
— До такого не дойдет, — хмыкнул Реборн, показывая, что разговор окончен.
Что ж, посмотрим, удастся ли ему дальше балансировать на этой грани. Это мне не слишком по нраву, но, возможно, так и надо с братцем. Мое мировоззрение и опыт отличаются. Раз уж я не смогла, то пусть другой попробует. Авось польза будет.
* * *
— В листовках, выданных вам, — декларировал парень скучным официальным тоном, — указаны комнаты, назначенные для комитетов на осеннюю четверть.
Какого черта, спрашивается, я забыла в школьной комнате совещаний, где должен собираться студенческий совет?!
Ладно, подобие студенческого совета все же собралось, официальные бумаги зачитывают, обсуждают дела школы... Но вообще-то вяло, тут все уже в большинстве своем заранее решено, разве что кто-то поднимет какой-то вопрос. Не так давно ко мне подошла глава клуба гимнастики и очень упрашивала поддержать на собрании ее идею по обновлению клубной комнаты. Она узнала, что раньше я успешно выполняла такие задачи, выступая от лица боксерского клуба. А все из-за Хибари. Типа я дружна с ним, ага. Меня он тонфа бить не будет за такое, а то и поддержит, если я выступлю в пользу клуба гимнастики. Ага, счаз, только отгул возьмет.
У нее Хибари за спиной не стоит памятником самому себе. Так что я, наверное, не буду поднимать вопрос об обновлении инвентаря для гимнасток. Надеюсь, она поймет это по моему лицу, если что, я ей еще жестами попытаюсь донести это. А то как-то боязно в опасной близости от тонф ляпнуть что-то не то. Увернуться-то увернусь, скорей всего, но выглядеть это будет... Ух, нет, спасибо.
Тут еще клуб садоводства что-то против имеет. Не нравится им, что дисциплинарный комитет забрал себе помещение, которое обычно не дают ни одному из клубов. Та самая приемная, которая стала новым кабинетом Кеи.
— Что-то вас там слишком много, — бесстрастно замечает Кея. — Мне казалось, нужно только по одному представителю от каждого комитета.
Остальные присутствующие ученики делают вид, что не видят Хибари. Вообще, даже имя его не упоминают. Да и он все собрание молчал. Стоило ему подать голос, как все замерли, будто обезьяны перед удавом. Зря я об этом подумала, так как тут же вспомнила мультфильм 'Маугли' и гипнотизирующего огромного Каа. Я попыталась подавить рвущуюся улыбку, но судя по покосившимся главам клубов за столом, мне это удалось не до конца.
— Савада, иди за мной, — требует Кея, когда собрание оглашают закрытым.
Вот и сейчас народ покосился на меня, как на смертницу, а я иду себе следом за ним. Заходим в приемную, которую он забрал себе под личный кабинет.
— Вот, — накрывает ладонью несколько листов и смотрит на меня как-то нехорошо. — Это бланк протокола описания проведенных в боксерском клубе соревнований. Просроченный.
Замираю, не отводя взгляда от него. Серые глаза внимательно следят, улавливая малейшее движение. Рвану к выходу — перехватит. А я-то думаю, чего это он дверь закрыл и вообще такой тихий с утра.
— Этим ведь должен заниматься другой. Почему это я должна его заполнять?
— Потому что с главы боксерского клуба выдавить что-то вразумительное невозможно, а тот, кого ты заставила заниматься бумажной работой, недавно сбивался в толпу с другими травоядными.
Я показательно закатила глаза.
— Серьезно, я на лишнюю бумажную работу никогда не подпишусь! Дай мне пару дней, и я найду еще одного несчастного.
* * *
Через час дверь приемной без стука открылась.
— Ого! Не думал, что у нас есть такая клевая комната... — Такеши медленно окинул взглядом помещение и, напоровшись на живописную картину, замолк на полуслове. — М? Кира... А что ты тут делаешь? — спросил он, имея в виду, очевидно, тонфа, упирающуюся мне в затылок.
— Страдаю под гнетом бюрократии, — мрачно изрекла я.
Гокудера с зажженной сигаретой во рту опешил.
— Кто он?
— Гокудера, стой, — шепнул ему посерьезневший Такеши.
— О, я вижу смельчака, который нарушает школьные правила в присутствии главы дисциплинарного комитета, — протянул довольным голосом Хибари, видимо, заметив сигарету Гокудеры, но так и не сдвинувшись с места.
Гокудера вместо того, чтобы промолчать и потушить сигарету в ответ на отчитывание по поводу курения, заорал:
— Ты что несешь, придурок?!
Хибари быстро отреагировал и в мгновение ока оказался перед парнями. Взмах тонфа вышел подобен мечу, разломив сигарету надвое прямо в зубах Гокудеры. К счастью подрывника, зубы остались целы, да только он уже влип — у Кёи на него личные счеты.
— Я сказал, выплюнь!
Парни застыли в шоке. Глава дисциплинарного комитета довольным взглядом осматривал дело рук своих, видимо, наслаждаясь моментом расплаты, и именно этот момент выбрал Тсуна, чтобы зайти в комнату.
— Гха! Х-хибари-сан, — заикаясь, Тсуна выставил руки в защитном жесте и попятился назад. — Им-мот-то! — заметил и меня, медленно поднявшуюся на ноги.
Моя попытка провалилась, так как тяжелая рука опустилась на плечо, усаживая обратно.
— Что ты делаешь с сестрой Джудайме?! — вскинулся вспыльчивый итальянец, подавшись вперед.
Кёя напал на Гокудеру. Один удар в лицо и быстрый в солнечное сплетение отправил подрывника в короткий полет к ближайшей стене, где он и упал, выронив так и не зажженный динамит.
Тонфа звякнули в руках Хибари. Теперь он нацелился на Ямамото, который показал неожиданный результат в ловкости. То ли его Мегуми так натренировала, то ли его отец, но вот что я вижу — Такеши уклоняется от третьей атаки тонфа, все время отпрыгивая назад. Пора!
Срываюсь с места и проскальзываю за спиной Хибари к выходу, пока он не видит. К несчастью, Кёя на внимательность не жалуется и улавливает движение, но поздно — я уже в коридоре и кричу:
— Документы передам позже!
— Стоять!
К своему удивлению, слышу, как следом за мной из кабинета выбегает Такеши и вопящий братец. А за ними несется злой от потери добычи Кёя. Ямамото нервно хохочет и предпринимает попытку меня обогнать.
Замечаю впереди, к его несчастью, вышедшего Рехея. Ускоряюсь, ощущая, как расползается на лице улыбка.
— Рехей! Держи!
— Что это? — недоуменно хмурит брови боксер, держа в руках протокол, но я уже бегу дальше.
Сасагава замечает Хибари, издает нечленораздельный громкий вопль и бежит следом за нами, перегоняя и Тсуну, и Такеши, и даже меня.
— Кира! — на лице боксера лихой оскал. — Ты выбрала самое ЭКСТРЕМАЛЬНОЕ приключение!
Ямамото хохочет, едва поспевая за нами. Тсуна неожиданно вскрикивает и падает. Оборачиваюсь на секунду, чтобы убедиться в том, что братец упал сам и Кёя промчался мимо него, просто-напросто переступив, как преграду! Неожиданно взлетает одежда и вскакивает Тсуна-псих.
— Я убегу своим предсмертным желанием!
Честно говоря, лицо у меня было, пожалуй, куда более говорящее, чем у остальных, но отвлеклись мы ненадолго. Братец промчался мимо нас на крейсерской скорости, а вот Кёя примерно на той же скорости догонял. Как назло, у парней ноги длиннее, и вскоре я понимаю, что начинаю отставать! Приближаемся к повороту и спуску по лестнице. Парни прыгают по ступенькам, а я, заметив это, сворачиваю по коридору.
Через секунду понимаю, что Хибари гонится все-таки за мной. Ну почему?!
— Тетсу! — радуюсь заместителю дисциплинарного комитета, как родному, и тут же прячусь за широкой спиной.
Игнорирую ошарашенные, почти идеально круглые глаза, так и говорящие: 'Я что, по-твоему, похож на того, кто может остановить Хибари?!'. Кёя действительно выглядит так, словно его ничто не остановит. Даже у меня невольно проходит холодок по спине, так угрожающе он несется.
