— Живу одна... Но в эту школу не вернусь. Лицей считается элитным, а я бы назвала его отмороженным. Там другие ценности и вместо Родины деньги. Там многие считают обыкновенный народ быдлом. Физики в школах требуются и без работы не останусь.

Она замолчала, с тоской поглядывая на Голованова. Позже заговорила снова:

— Я даже не знаю, где нахожусь, куда вызвать такси? Хотя на такси тоже нет денег.

— Вы у меня в коттедже, — ответил он. — Это на пятнадцатом километре по восточному шоссе. Сегодня воскресенье и если вам спешить некуда, то можете остаться у меня. А завтра я отвезу вас в Следственный комитет, где вас обязаны допросить, Вероника Сергеевна.

— Допросить... — произнесла она в задумчивости, — всё равно идти некуда — сумочка с ключами осталась в лицее. Можно, конечно, вызвать слесаря, но телефон тоже в сумочке остался. А хотелось бы ещё и переодеться...

Она с надеждой посмотрела на Голованова...

— Ваша сумочка у меня в машине, Вероника... Сергеевна... Про любовь говорить не стану, но вы мне нравитесь. Жениться не обещаю и что может получиться — не знаю. Поедете домой или останетесь у меня?

— Останусь, — ответила она почему-то боязливо, — но мне надо заехать домой...

Двухкомнатная квартира Гладышевой каким-либо богатством не отличалась. Хотя и работала она в престижном лицее... в смысле зарплаты.

Вероника села на диван...

— Ты не знаешь, что делать? — Голованов впервые назвал её на "ты". — Да, замуж не зову и ничего не обещаю. Но ты должна знать, что ничем мне не обязана. Хотя... можно ли назвать вульгарным естественную потребность организма? Не знаешь, что делать? Так ничего и не делай. Но завтра будь добра посетить Следственный комитет.

Вероника догнала его уже у дверей и обняла... Мыслей в голове пробежало много. Почему бы и не попробовать? А вдруг...

Голованов прижал её к себе. Но почти сразу же отстранил, держа за плечи.

— Конечно, хочется... Гормоны, флюиды... Завтра ты должна прийти в Следственный комитет к следователю Ремезовой. После неё, если появится осмысленное желание, зайдешь ко мне. Пока, — бросил он, закрывая за собой дверь.

Вероника вернулась в комнату, села на диван, захотелось плакать, но она сдержала себя. Генерал, красавчик, мечта любой девушки... и такой правильный... Поматросил и бросил... А в голову стучала другая мысль — почему бы и нет. Секс без обязательств... Но я же не проститутка. Причем здесь проститутки? Разве мало любовниц на свете? А вдруг, а вдруг, а вдруг... А вдруг войдет и не бросит!

VII

Утром в понедельник личный состав собирался в приемной Голованова. Секретарь всё еще оформлялась в кадрах и проходила медкомиссию, а её законное место пока пустовало. Люди постепенно собирались и в 9-40 вошел сам генерал. Личный состав встал, Голованов поприветствовал присутствующих и прошел в свой кабинет.

— Да-а, тут ничего не скажешь — красавчик! — произнесла с восхищением 35-летняя Ремезова.

— Голубизной не маюсь, но тоже скажу, что он слово держит, — довольно высказался Гаврилов, — преступление-то за три дня раскрыли. Папаша с сыночком в следственном изоляторе отдыхают. Главное — этот говнюк олигарх не наехал, а то в районном комитете все от него тряслись боязно. Интересно, что было бы, если бы следствием руководил генерал Колобов?

— Что было бы, что было бы, — с презрением фыркнула Ремезова, — быкалка бы была — посадили бы эту учительницу и все дела. Слов нет... — она глянула на часы.

В 9-45 все вошли в кабинет.

— Начну с главного — приказом начальника Следственного комитета Российской Федерации генерал-армии Розанова Павла Юрьевича, наш отдел переименован в оперативно-следственное управление, в котором создаются два основных отдела: следственный и оперативный. Следственный отдел предлагается возглавить подполковнику юстиции Ремезовой Марии Владимировне. Приказ о присвоении звания имеется. Пожалуйста погоны, Мария Владимировна. От вас прошу рапорт о согласии на предложенную должность.

Ремезова встала, приняла погоны и ответила:

— Служу России! Есть написать рапорт!

— Оперативный отдел предложено возглавить подполковнику юстиции Гаврилову Степану Николаевичу. Приказ о присвоении звания также имеется. Прошу, — Голованов протянул погоны, — и рапорт от вас.

— Служу России, — ответил Гаврилов, — есть написать рапорт.

— Теперь о деле, — продолжил Голованов. — Поработали мы неплохо, оба Токменева сидят в СИЗО. Но разворошили мы целое осиное гнездо — наказание должны получить все и за всё. Например, капитан Петров и подполковник Ковальчук, начальник отдела полиции, уже уволены по утрате доверия. Следователь Ярыгина и её начальник Сидоров тоже уволены по недоверию. А вот федеральный судья Помысова из областного суда, уволилась по собственному желанию. Вернее, ей настойчиво предложили уволиться. Вам, подполковник Гаврилов, придется взять её в разработку и установить связь с Токменевым старшим. Взятки, оправдательные или непристойно-мягкие приговоры. Полагаю, что направление понятно. Вадик Токменев зарезал девушку Машу, рабыню или холопку, как он выразился, за отказ в сексе. Полагаю, что изнасилованных девушек этим подонкам тоже достаточно и теперь они молчать не станут. Но установить их необходимо. Вы, Мария Владимировна, тоже подключайтесь, необходимо всё задокументировать. Вопросы?.. Все свободны.

Работа — работой, а радости тоже должно быть место. Личный состав начал кучковаться и обсуждать новости уже в приемной — следователи, оперативники...

Гаврилов отвел Ремезову немного в сторонку.

— Мария Владимировна, сегодня день такой...

— Какой? — сразу перебила она.

— Ну как же?.. Присвоение званий, должности...

— И что? — словно не понимая, с надменностью спросила Ремезова.

— Надо бы отметить событие. Я приглашаю вас к себе вечером.

— Коллеги, — крикнула она и хлопнула пару раз в ладоши для внимания, — Степан Николаевич приглашает отметить события вечером у него дома. Как вы на это смотрите, коллеги?

— Ура-а, — закричали все.

— Тогда с оперов спиртное, а со следствия закуска, — подвела итог Ремезова и с издевкой посмотрела на Гаврилова. Добавила уже тихо: — "Ты хотел пригласить меня одну? Так ты старенький уже, Степа, тебе сорок, а мне только тридцать пять. Не потянешь и любви у нас даже по пьянке не будет. Уясни это железно себе и не подбивай больше клинья".

— А ты на Голованова запала — не твоего полета птичка, Маруся, Ему двадцать семь и на тридцатипятилетних старух он не клюёт. Гуд бай, дура...

Гаврилов отошел к своим операм и твердо решил, что жёстко отомстит этой следачке. Ничего, он подождет и соберет компромат на Ремезову. А там посмотрим — сама ножки раздвинет. Не откажусь, а потом и плюну ей в самый цветочек. Он довольно улыбнулся и стал обсуждать с коллегами вечеринку.

Но Ремезова тоже была не лыком шита и прекрасно понимала, что Гаврилов отомстит ей. А для этого будет собирать компромат. Здесь, как говорится, бабка надвое сказала. Гормоны, козни и прочее, а работать надо.

Она сразу направилась в архив суда. Там работала её знакомая, Янкевич Альбина Семеновна, которую подругой назвать нельзя. Дело прошлое, но знакомая была обязана Ремезовой свободой и местом работы.

— Здравствуй, Альбина...

Ремезова прошла за стойку внутрь помещения, куда не входили даже судьи. И сразу заметила, что Янкевич недовольна.

— Здравствуйте, Мария Владимировна, вы извините, но сюда входить нельзя.

— Ничего, Альбина, ничего. Здесь, за стеллажами нас никто не увидит. Мне необходим список уголовных дел за последние три-пять лет, которые рассматривала судья Помысова. Но не всех, а только с оправдательным приговором.

— Необходим запрос и разрешение председателя суда, — ответила Янкевич.

— Согласна, — спокойно отреагировала Ремезова, — в свое время тебя необходимо было посадить, но я поверила и нашла способ тебя оправдать. Некрасиво напоминать об этом, но я вынуждена это сделать, если неблагодарность так и прёт наружу. А ведь мне нужен только список, а сами дела я получу уже по запросу и разрешению, естественно.

— Извините, Мария Владимировна, десять минут и список будет готов.

— И вот ещё что, Альбина, Помысова уже уволена и если кто-то станет интересоваться её делами, то сразу, немедленно звони мне, — она протянула визитку, попытайся протянуть время хотя бы на полчаса. Надеюсь, ты всё поняла, и не отдашь дело или дела какому-нибудь генералу из ФСБ.

Довольная Ремезова возвращалась в своё управление. Список она получила. Большой или маленький — это как посмотреть. Четыре уголовных дела, четверо преступников, гуляющих и жирующих на свободе. Четверо — это много или мало?

Два случая были ей знакомы. Не детально, конечно, а понаслышке. То, что писала пресса в своё время. А писала она об изнасиловании несовершеннолетней. Преступника взяли сразу, как говорится, по горячим следам. Оказался депутатом, но в ходе следствия у него появилось алиби. Отпустили, естественно.

Ремезова написала запрос под своей подписью начальника отдела по расследованию особо тяжких преступлений. Подумала и написала еще один за подписью Голованова. Теперь надо идти к нему. Хотя рабочий день уже кончился и генерал наверняка уже ушел домой. Но проверить необходимо.

Она постучала и открыла дверь. Голованов оказался на месте.

— Входите, Мария Владимировна, присаживайтесь. Я полагал, что вы уже со всеми отмечаете своё назначение и звание. Что-то случилось? Или Гаврилов не пригласил вас к себе домой?

— Пригласил, конечно, но... — она продолжать не стала.

— Значит, вопрос необходимо решать хирургически, — со вздохом произнес генерал. — Жаль, Гаврилов толковый оперативник, но желание нагадить вам, Мария Владимировна, затмит его профессионализм и направит на сбор компромата.

— Не поняла, — неопределенно произнесла Ремезова.

— Всё вы поняли, Мария Владимировна. Гаврилов сексуально озабочен вами, а вы положили глаз на другого, если можно так выразиться.

— С чего вы это взяли, Петр Ильич?

— Если уж Гаврилов заметил и понял, то почему бы и мне это не увидеть, — просто ответил Голованов. — Вы что-то принесли мне на подпись?

Она молча отдала два документа.

— Да, вот этот подписывайте и я сам отнесу запрос председателю областного суда.

Ремезова подписала свой запрос и забрала другой. Спросила с волнением:

— Что вы мне ответите, Петр Ильич?

— По поводу?

— По поводу того, что вы поняли.

Голованов вздохнул и некоторое время молчал, но недолго.

— Надеюсь, что вы прагматик, Мария. Секс без обязательств вас вряд ли устроит...

— Секс без обязательств... — повторила она не сразу, — моральный кодекс строителя коммунизма давно изжил себя. Хотя всеми ли он соблюдался? Партийный чиновник поносил разными словами с трибуны проституцию, а вечерком его обслуживала путана. А мужчине и женщине необходим лишь один момент — это гармония души и тела. Статистика утверждает, что на первом году брака больше всего разводов. А почему? Так гармония не сложилась. Или души не подошли, или тела не совместились. Попробуем, Петр Ильич? — она посмотрела на него, покраснев.

— Попробуем, Маша, — ответил ласково Голованов. — Ты на машине?

— На машине.

— Тогда встречаемся у супермаркета "Слата", что на выезде из города по восточному тракту. Купим продукты, спиртное. Из еды дома только пельмени да яйца. Особо готовить некогда — всё время работа. Но правда, в выходные бывает, что жарю шашлыки из свининки, картошку на сале со шкварками. Говорят, что вредно, но что поделать, если нравится. Да и кто смолоду бережёт здоровье диетической пищей? А что предпочитаешь ты, Маша?

— Я-я? — она словно испугалась вопроса, — я предпочитаю салатики, нежирную и несдобную пищу. Но от шашлыков не отказываюсь, а картошку со шкварками уже хочется попробовать. Можно всё, только не растолстеть бы.

— Твоей фигурке, Машенька, может позавидовать любая девушка. Но ехать пора.

VIII

Ремезова в свои тридцать пять лет не была девственницей, естественно. Но подобного удовольствия от мужчин не получала никогда. Но организм всё-таки требовал. Вставала, отряхивалась, образно говоря, и уходила без сожаления.

Она вовсе не задумывалась, что же случилось в этот раз? То ли желание заполучить генерала оказалось слишком большим, то ли возникли какие-то особенные флюиды, то ли анатомически органы подошли друг другу идеально. То ли ещё что-то. Она не задумывалась, но понимала одно — она влюбилась, втрескалась, втюрилась по уши. Да как угодно назовите чувство, у которого нет единого полного определения при существующих тысячах. Это был её мужчина, за которого она станет биться насмерть.

Только под утро Ремезова забылась ненадолго, но проснулась всё равно рано. Приподнялась на локте и рассматривала своего спящего мужчину в свете утренней зари. Красавец, которого хотелось обнять, прижать к себе сильно-сильно и не отпускать никогда, так и ходить в обнимку всегда и везде.

Она вдруг вспомнила, что надо чего-нибудь приготовить на завтрак. Правда, с вечера ещё осталась жареная картошка со шкварками. Но хотя бы кофе сварить всё равно надо. Несмотря на то, что медики его по утрам не рекомендуют. Бред, конечно, кофе пить вредно на голодный желудок в любое время.

Она осторожно откинула с себя одеяло, но была поймана за руку.

— Солнышко! — произнес Голованов, — одари лучиком нежности!

Он притянул её к себе и поцеловал в губы...

Пришлось идти в душ только через полчаса. Женского халатика в доме не нашлось, в простынь заворачиваться не время и Мария надела на себя то, в чём пришла. На кухне сразу заметила, что Петр тоже уже принял душ, но где? Она мылась одна.

Голованов пояснил:

— Санузел и душевая с ванной у меня на каждом этаже. Правда, этажей всего два, если не считать нулевого и холодного третьего, где спортзал. Вечером заедешь к себе домой и заберешь одежду, косметику и прочую лабуду. Согласна стать хозяйкой в этом домике на берегу залива?

Ремезова ничего не ответила сразу. Подошла и обняла своего мужчину, прошептала тихо: "Никому тебя не отдам, никому!"

ХIХ

Сегодня, во вторник, личный состав оперативно-следственного управления не планировал собираться у своего руководителя. Он сам так решил, что общий сбор осуществляется по понедельникам, средам и пятницам. Но сегодня Голованов собрал всех.

— Итак, подведем итоги прошедших суток, — начал планерку генерал. — Что вами сделано, Степан Николаевич, за это время?

Гаврилов понуро опустил голову и молчал.

— Вы установили прослушку и слежку за бывшей судьёй Помысовой? Круг знакомых Токменева младшего и кого он изнасиловал?

Гаврилов стоял, как школьник у доски, не выучивший уроки.

— Понятно, — с сожалением произнес генерал, — взлет вскружил голову. Я предложил вам, Степан Николаевич, написать рапорт о согласии на предложенную должность начальника оперативного отдела. Но даже этого вы не сделали. А посему эта должность вам уже не предлагается. Вчера утром я заявил, что вам присвоено звание подполковника юстиции. Но вы тоже не соизволили зайти в кадры и ознакомиться с приказом. Поэтому будем считать, что приказа не было. Когда каждый из присутствующих принимался на работу, то прекрасно осознавал, что в управлении свои сроки расследования преступлений. А вы, гражданин Гаврилов, не только сами весь день пропьянствовали, но и отдел за собой утянули, что абсолютно недопустимо. У вас есть два варианта, Степан Николаевич. Вы прямо сейчас пишите рапорт на увольнение по собственному желанию сегодняшним числом без прохождения медицинской комиссии. Или утром следующего дня будете уволены по статье о недоверии. Что выбираете, Гаврилов?

123456

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓