Чёрные Сердца

Тедрин медленно покивал.

— Это можно устроить, — сказал он. Потом снял с пояса кожаный кошелек и протянул его через стол Шепоту. — Там сто восемьдесят дрейков, надеюсь, этого тебе хватит?..

— Да, вполне. Спасибо.

— Спасибо потом скажешь, — снова усмехнулся вожак Камонны. — Ты сильно торопишься?

Шепот картинно приложил руку к уху, и сделал вид, что прислушивается к чему-то:

— Что, в вашу дверь уже стучится стража, именем Империи и Дома Хлаалу?.. Выкладывай, что у тебя.

— Хорошо. Давно собирался поговорить с кем-нибудь из вашего... гм... летучего отряда, да только никто что-то здесь не появлялся. Мы уж подумали, что вас всех того... А тут как раз ты пришел, очень вовремя...

Тедрин сделал выразительную паузу. Шепот допивал грииф, и ждал, что же он скажет.

— Так. — произнес наконец он. — У нас есть подозрения... нет, Шигорат меня задери! Мы просто уверены, что за нами здесь следят. Причем уже довольно долго.

— Клинки?

— А кто ж еще, не эти же недоумки из Гильдии Карманников и Похитителей Ночных Горшков, которые протирают штаны в "Южной стене"... — Тедрин коротко рассмеялся. — Так вот, собираться здесь с каждым разом стало все опаснее и опаснее. Раньше Клинки нас тоже беспокоили, но редко и по мелочам. Они не особенно нам докучали; как я понимаю, у них в Морровинде есть дела поважнее... Но вот с некоторых пор мы стали ощущать их пристальное внимание. Они наблюдают за этим трактиром, а знающие люди там и тут постоянно сообщают нам, что некие типы очень интересуются Камонна Тонг, и что эти самые типы не похожи ни на Гильдию Неудачников, ни на легионских ищеек. Тут любому станет ясно, что эти имперские шпики во главе с Косадесом, решили взяться за нас всерьез... Пока мы их терпим, и думаем, что с ними делать. И стараемся не привлекать к себе внимание без лишней надобности. Но это сложно сделать, когда сюда, в "Клуб Совета", то и дело шляются всякие подозрительные типы вроде тебя...

— Что я слышу? Могущественная Камонна Тонг испугалась каких-то имперских шпиков?

— Не испугалась, -спокойно возразил Тедрин. — Но они здесь имеют силу, в отличие от Гильдии Недоумков. Это мы понимаем. С ними необходимо быть осторожными и лишний раз ничем не выдавать себя, до тех пор, пока это не понадобится...

— Можно подумать, будто они не знают, что в этом трактире собираетесь именно вы, а не какой-нибудь клуб любителей вышивания. Ха, да об этом известно каждому нищему в Балморе!

— Они знают, кто мы, и что мы здесь делаем. Но они не знают нашей истинной силы. — Тедрин вылил в кубок остатки гриифа из его бутылки, и принялся задумчиво его потягивать. — И мы не собираемся раньше времени ее показывать. Пусть пока они думают, что мы просто еще одно местное сборище карманников и домушников. Пусть. Мы не любим привлекать внимание к своим делам.

А потому, — продолжил он. — Я хочу чтобы и ты, и твои друзья некоторое время не появлялись здесь. Держитесь подальше от "Клуба Совета", пока все не уляжется, ясно? И не только от "Клуба Совета", а вообще от Камонны Тонг. Это и для вашей, и для нашей пользы. В отличие от нас, за вами Клинки гоняются уже три года, даже больше. А если они поймут или узнают, что Камонна Тонг вам помогает, они от нас так просто уже не отстанут. А они узнают, будь уверен. У них есть осведомители в нашем братстве; я даже знаю, кто. Вполне возможно, что они есть и среди ваших... Ты сам видишь, что положение дел изменилось. До поры нам лучше прикинуться мелкой бандитской шайкой, а вам — вовсе исчезнуть. От того, удастся нам их обмануть, или нет, зависит очень многое... Между прочим, я почти уверен, что кто-то из их соглядатаев видел, как ты зашел сюда. Думаю, скоро об этом станет известно не только Каю Косадесу, но и всем Клинкам в округе. Советую тебе убираться, и немедленно.

— Нехорошо как-то получается, — медленно проговорил Шепот, будто пропустив мимо ушей последнее замечание Тедрина насчет Клинков и Кая Косадеса. — Я вот помню, что Лорд Дрен при встрече лично обещал Бродяге, что мы можем полностью рассчитывать на его помощь, и помощь Камонна Тонг...

— А я тебе еще раз говорю — обстановка изменилась! — жестко сказал Тедрин. — Вы привлекаете к себе слишком много внимания! Вас разыскивают чуть ли не все бойцы Клинков в Вварденфелле, не говоря уж о Легионах. Связываясь с нами, вы привлекаете их внимание и к нам. Пока они, возможно, еще только предполагают, что Камонна Тонг помогает Черным Сердцам. Поэтому и в ваших, и в наших интересах не дать этой их идее подтвердиться. Мы не хотим рисковать... Так что в ближайшее время вам придется обходиться без нашей помощи.

— Это твои слова? Или слова Лорда Дрена?

— Это мои слова. Лорд Дрен сказал гораздо проще: "Пусть Черные Сердца забудут о Камонне Тонг", вот что он сказал.

— Я понял, — Шепот нехорошо усмехнулся. — Когда мы были вам выгодны, вы оказывали нам поддержку. Конечно, Камонне Тонг было очень удобно чужими — нашими! — руками убирать мешавших вам людей. Если что, всегда можно было сказать "Это не мы, это все Черные Сердца!". Теперь вас тоже прижали, и вы мигом пошли на попятную — чтобы, не приведи Боэта, вас не посчитали заодно с нами... Я понимаю, я все понимаю. Вы с удовольствием скормите нас имперцам, лишь бы только они вас не тронули...

— Дурак, — беззлобно ответил Тедрин. — Ничего ты не понял, Шепоток. Если бы мы хотели вас сдать, мы бы это уже давно сделали. Мы многое о вас знаем. Если бы мы боялись Клинков, то тебя сейчас и на порог бы сюда не пустили. Или пустили, а сразу за дверью — удавку на шею, и дело с концом!.. Камонна Тонг обещала вам помощь. Разве мы не выполнили своего обещания? Кто давал вам укрытия по всему Вварденфеллу, когда имперцы обнюхивали каждый угол, разыскивая вас? Мы! Кто давал вам деньги и оружие — заметь, даже не в долг? Тоже мы! Кто перевозил ваших людей на кораблях и лодках, когда вы этого просили? Опять мы! И после этого ты говоришь, что мы предаем Черные Сердца?.. Мы многим вам помогли. Теперь помогите и вы нам! Затихаритесь где-нибудь и не высовывайтесь, вот и все, что мы просим. Когда все утихнет, вам дадут знать.

— Лорд Дрен... — начал было Шепот.

— Что ты все заладил, "Лорд Дрен" да "Лорд Дрен"!.. — перебил его Тедрин. — Он, к твоему сведению, очень занятой человек. ОЧЕНЬ занятой. Он управляет всеми нашими делами — и при этом еще он готовится окончательно придушить Гильдию Воров. Это, как ты понимаешь, требует много времени, сил, и денег. Еще ему надо своевременно подкармливать Гильдию Бойцов, чтобы они делали, что им велят, и не вякали без спросу. Еще не забывай про Совет Хлаалу, который тоже надо держать в кулаке. Этот их Совет — просто компания прохиндеев, интриганов, и взяточников, сущий змеиный садок. Там каждый тянет в свою сторону, и норовит от всего урвать кусок пожирнее. И направлять их действия туда, куда нужно именно нам, также требует от Лорда Дрена много сил и умения. Еще он строит планы насчет своего братца, сиятельного Герцога, и уж конечно, постоянно думает об Империи... И поэтому ему сейчас совсем не до кучки безумцев, которые решили скинуть эту самую Империю!..

— Черные Сердца — это не кучка безумцев, — ровным голосом сказал Шепот. — И почему ты мне все это рассказываешь?

— Потому что мы вам доверяем, вот почему... И, если уж на то пошло... А кто вы такие, скажи-ка ты мне, а? Сколько вас было в ваши лучшие времена, года три назад, когда ни один из Клинков еще ни разу даже не слышал такого названия — "Черные Сердца"? Человек тридцать вас было, и не больше, а до этого и столько бы не набралось. Вас это не остановило, и вы стали действовать. И вот уже пять лет вы успешно гадите Империи по всему Морровинду. Молодцы, к вашей чести, вы выстояли и выжили — хотя другие такие же, как и вы, быстро погибали, не успев ничего сделать. Можешь мне поверить, я видел это не раз... Вы доказали, что сила не в количестве. Отлично! Но ведь за все эти годы больше вас так и не становится, только меньше. Сколько ваших уже погибло? Я сходу назову десяток имен, даром, что многого еще просто не знаю. Рыбак, Молчун, Вдовец, Артиса Белая — мне продолжать?.. И это только немногие. Да, вы все равно сильны и опасны, даже когда вас мало. Опасна Ведьма, опасен Свистун, втройне опасен Бродяга. Ты, друг мой, тоже не подарок...

Шепот не стал ему говорить, что Ведьма и Свистун уже никому не опасны. Почему-то ему этого не захотелось.

— ...Не будь вы угрозой для Империи, за вами бы не гонялись все Клинки вместе с этим Косадесом, а за твою голову не назначали бы такой баснословной награды. Кстати, вот еще один повод сдать вас имперцам, которым мы не воспользовались...

— Вот спасибо. Ужасно вам благодарен.

— Но признай, — продолжал Тедрин, проигнорировав его иронию. — Что ваши удары и нападения — для Империи это не более, чем укусы клещей. Не более того. Просто неприятные и докучливые мелочи, на которые она не обращает особого внимания.

— И поэтому нас ищут по всему Морровинду? Из-за "укусов клещей"?

— Не обманывай себя, для них вы просто опасная и жестокая банда преступников, с которой они все никак не могут покончить. Но банде преступников никогда не изгнать Империю с нашей земли.

"Кто бы говорил," — подумал Шепот, но опять промолчал.

— Что вы такого сделали, что могло бы заставить Империю убраться? Конечно, то, что вы учудили год назад в форте Лунной Бабочки, это было здорово. Наложить на все их доспехи и оружие заклятие ржавчины — это ж надо такое придумать!.. Чья это была идея? Твоя? Бродяги? Наверное, Свистуна. Но не важно. Выглядело это, конечно, презабавно... Мы тогда смотрели с холма: только легионеры построились перед фортом — как вдруг у всей сотни почти одновременно рассыпаются в труху мечи, кирасы, и прочие железяки! В том числе и у начальника форта! Как они тогда забегали по всему двору в одних подштанниках!.. Балаган, да и только!.. Мы ржали как сумасшешие, парни от хохота аж по земле катались! Чуть животы не надорвали... — Тедрин хохотнул, и Шепот тоже не сдержал улыбки. Идея была, конечно, Свистуна. Вполне в его стиле: бесшабашно, неожиданно, и слегка безумно.

— Это было весело, — отсмеявшись, произнес Тедрин, — Но разве вы способны на что-то большее, кроме этих заклятий и убийств имперских чиновников?..

— Вот эти руки оборвали зловонные жизни сорока четырех легионеров, — ухмыляясь, с притворным пафосом сообщил Шепот, поднимая над столом упомянутые конечности. — После чего я перестал их считать...

— О, это прекрасно — но, если ты не знал, до не давних пор, пока не началась вся эта возня в Киродииле, в Эбенгард, Сейда Нин, и Волверин Холл каждый месяц приходили имперские корабли с пополнением для фортов.

— Может, как раз теперь пришло время для серьезных ударов.

— Может быть, но что вы можете? Нападать на имперские патрули? Толку, как видишь мало, это пустая трата сил. Убивать бродячих проповедников Имперского культа?..

— За мной пять штук, не считая одного сержанта алтаря, — вставил Шепот.

— Герой, но с этим прекрасно справляются и эшлендеры. Потом, как я знаю, вы стали убивать имперских сборщиков налогов. Уже лучше, но чего вы этим добились? Они и раньше ходили с охраной, а теперь просто стали таскать с собой чуть ли не по сотне легионеров каждый... Вы быстро поняли, что надо наносить более точные удары. Но от ваших стараний мало толку. В прошлом году вам удалось убить Имперского Судью, когда тот ехал в форт Пестрой Бабочки. Невероятно дерзкое нападение — надо отдать вам должное. Вся Балмора только об этом и говорила... Но чего вы этим добились? Разве Империя решила оставить Морровинд в покое? Нет, они просто прислали нового Судью, этого мерзавца Аллейуса, и ничего, по сути, так и не изменилось... Признайся, восемь месяцев назад, в Эбенгарде, Главный Пристав Имперского Суда по Морровинду — ваша работа?

— Наша, — не без гордости ответил Шепот. — Можно даже сказать, что моя.

Это воспоминание почему-то все еще было свежо в его памяти. Возможно, из-за произошедшей тогда странной нелепости... Он вдруг как наяву увидел это: ярко освещенная и богато обставленная комната, высокие арочные окна распахнуты настежь — за ними ночь и яростный шипящий плеск прибоя о скалы у подножия Замка Эбенгарда. Он стоит посреди комнаты, небрежно положив катану на плечо и придерживая ее за рукоять, точно усталый, но довольный своей работой крестьянин, весь день собиравший богатый урожай. Другой рукой он зажимал глубокую ножевую рану в боку, кровь сочилась у него через пальцы, ее крупные темные капли то и дело падали на пол, но Шепот не обращал на это никакого внимания. Главный Пристав — он не знал его имени, да это было и не к чему — оказался не так прост, как они думали, и успел ткнуть его в бок неизвестно откуда взявшимся коротким кинжалом, прежде чем Шепот нанес ему свой удар Ночью.

Теперь же Пристав ничком лежал на полу — крупный, не старый еще мужчина, с сединой на висках и правильными чертами лица, указывавшими на его аристократическое происхождение. Крепкие, хоть и заплывшие жирком, мускулы выдавали в нем бывалого воина. Пристав был абсолютно голым, весь в крови, и, судорожно подергиваясь, он еще пытался вслепую ползти куда-то вперед, как полураздавленный шалк, оставляя за собой на каменных плитах пола широкую и размазанную кровавую полосу. Шепот молча и равнодушно следил за ним, склонив голову набок и прищурясь, словно и впрямь разглядывал занятное насекомое. Куда это он так упорно ползет?.. Повернув голову, темный эльф увидел в углу резную деревянную стойку с оружием, там были и разных видов мечи, и копья, и пара топоров, и даже лук — все аккуратно так расставлено, все безупречно начищено и холодно поблескивает в ровном свете десятка длинных подсвечников, расставленных по комнате. Оказывается, к этой-то стойке и полз из последних сил смертельно раненный Шепотом имперец.

"Ишь какой живучий, должен уже своим Девятерым молиться, а вместо этого еще ерзает тут..." Будто в подтверждение его мысли, Пристав выпустил сквозь зубы глухой сдавленный стон, и ткнулся лицом в пол.

В этот момент справа от данмера внезапно раздался громкий треск и шум падающего тела. Шепот резко обернулся, вскидывая катану, и принимая боевую стойку. Глазам его открылось нелепое и комичное зрелище.

Дверцы огромного, украшенного резьбой шкафа, стоявшего у стены, были распахнуты настежь, а на полу возле него беспомощно барахтался в куче разноцветного тряпья какой-то лысый толстяк. И тоже голый. Шумно пыхтя, он кое-как выпутался из пестрого вороха мантий и штанов, и, встав на колени, поднял свою голову с блестевшей от пота лысиной — чтобы встретить направленный на него холодный и немигающий взгляд Шепота.

Издав некий нечленораздельный горловой звук, толстяк неуклюже вскочил на ноги и медленно попятился. Он увидел все сразу — и огромную лужу крови посреди комнаты, словно на этом месте забивали и разделывали гуара, и широкую вихляющую кровавую полосу, влажно блестевшую на свету, и Пристава, неподвижно лежащего спиной кверху на полу в конце этой полосы, подогнувшего одну ногу, бессильно раскинувшего руки со сведенными судорогой пальцами. И данмера в черной одежде, с мечом в руке, хищно отливающим угольной чернотой клинка, рассматривающего его безразличным взглядом самой смерти. Чем дольше толстяк смотрел на это, не в силах оторваться, тем больше его блеклые глаза вылезали из орбит, лицо, по которому стекали капли пота, делалось белым, как кость, его рот беззвучно открывался и закрывался, как у рыбы, вытащенной из воды, а сам он вдруг начал вздрагивать всем телом. Подняв глаза, он снова наткнулся, как на нож, на взгляд темного эльфа. Это был страшный взгляд. Толстяк попятился, точно его ударили.