Тройной Ноль (-21) Карен Тревисс

— Бедный Орд'ика, — он назвал капитана теплым прозвищем, которое Скирата использовал среди друзей. Детское имя — "маленький Ордо". На людях были лишь "капитан" и "сержант". И сам ты мог называть своего брата "вод'ика", по-мандалориански, но никто иной не имел права; и уж точно нельзя было этого делать в присутствии чужаков.

— Кто бы захотел возиться с бумагами, когда остальная группа спасает Галактику?

— Я слышал, что Ком'рк на Утапау, а Джайнг сорвался угонять корабли с размахом в секторе Бакуры, — сказал Фай.

— Файрфек.

— Зная его, можно не сомневаться, что ему это нравится. А что с Мереелем… Почему Кэл его отправил на Камино?

Найнер снова раздраженно щелкнул языком.

— Фай, с кем еще ты будешь обсуждать секретные данные?

— Извини, серж.

Помещение вновь погрузилось в тишину. Фай надел шлем, застегнул воротник и сосредоточился на виртуальной линии горизонта на ВИДе, убеждая свой желудок, что все в порядке. Катарнская броня "Марк III" теперь была усилена; утверждали, что она выдерживает попадания из малокалиберных пушек. Каждая операция была полна сюрпризов от снабженцев ВАР — прямо день рождения, как говорил Скирата; хотя Фай, как и все его братья, никогда подобного не праздновал.

Теперь у них были даже несмертельные энергопульсационные снаряды (ЭПС то есть) к ДС-17; они не убивали цель, но уж точно заставляли слезы литься из глаз. Это вообще-то было полицейское оружие для разгона толпы, дейтериево-фторидный лазер. Вуки он мог только разозлить, но гуманоидов укладывал быстро.

Фай сосредоточился на иконках на своем ВИДе и, моргнув, активировал одну программу, обдав лицо холодным воздухом. Это немного уняло тошноту. Потом он закрыл аудио-канал и запустил ритмичную мелодию из глиммиковской музыки.

Найнер вклинился по комм-каналу.

— Ну и что ты там слушаешь?

— Оперу мон-каламари, — отозвался Фай. — Расширяю кругозор.

— Врешь. Я вижу, как ты киваешь в такт.

Ну расслабься, серж. Пожалуйста.

— Хочешь послушать?

— Спасибо, я и так на взводе, — ответил Найнер.

Дарман покачал головой. Атин поднял взгляд.

— Позже, Фай.

Лихо глянул через плечо; сейчас он был исключен из разговора — беседа шла по комлинкам шлема, защищенным от посторонних. Но по движениям он мог понять, что они о чем-то говорили.

Фай пару раз моргнул сенсору на визоре, переключаясь на частоту пилота.

— Как насчет тебя, нер вод? Не хочешь музыки?

— Нет, спасибо, — у Лиха был тот же нейтральный акцент, как и у большинства клонов-пехотинцев. Они учили бейсик по-быстрому и редко встречались с чужаками с интересным произношением. — Но с твоей стороны благородно предложить.

Коммандос были обязаны жизнями этим пилотам (именно "Омегу" они не раз вытаскивали из-под огня, проявляя потрясающее мастерство), а пилоты КП были наиболее отчаянными из всех. Любые различия между клон-солдатом, специалистом и коммандос сейчас уже стерлись под давлением тягот, и все они теперь были водэ — все были братьями. Фай был рад оказать им услугу.

Он заглушил музыку и вновь переключился на канал отряда. Теперь ожидание прямо-таки съедало его. Если…

— Вижу цель, — сказал Лихо. — Они сейчас должны выйти из гипера. Три цели, — он выдвинул голографический экран слежения из своей консоли, так что коммандо увидели пульсирующие цвета, означавшие кораблей. Ни форм, ни обводов — просто мигающие ряды цифр и кодов с одной стороны, ожидающие опознания корабля. — Перехват через две минуты. Интервалы между ними должны быть меньше минуты.

— Высади нас у правого борта, пожалуйста, — попросил Найнер.

— Ну вот и они… Л-6 выходит первым, — Лихо надавил клавишу на консоли и Фай услышал, как абордажные манипуляторы расправляются и удлиняются; словно атлет поигрывает мускулами перед состязанием. На экране возник корабль, за ним — другой. — Но второй тоже похож на Л-6…

— Разведка сообщает…

— Разведка слывет не стопроцентно верной, судя по всему…

Атин презрительно фыркнул.

— Ты так считаешь? — Фай видел, что он заново просчитывает данные о кораблях на ВИДе. — Хорошо, что броня защищает от потрясений.

— Но мы разведку любим, — сообщил Фай. "Ну вот только снова не надо. Пусть хоть сейчас все пройдет нормально". — Сержант Кэл нам сказки на ночь не читал, так что данные разведки дают пищу нашей юной героической фантазии.

— Он всегда такой? — поинтересовался Лихо.

— Нет, сегодня он какой-то тихий, — Дарман прилепил магнитный держатель заряда к нагруднику; он его называл "аргументом для люков". — Так мы прыгаем на первую лоханку, или как?

— Опознай ее на слух, — посоветовал Найнер, который, похоже, всегда при проблемах принимался говорить как Скирата. Он отстегнул ремни. — Посмотрим, как эта штука среагирует на наше приближение. Застегните шлемы, джентльмены; мы начинаем работу.

— Подходит, — сообщил Лихо. — И я если я не смогу вырубить его движок, то перебейте кабель подачи энергии к навигационной. Доступ к нему должен быть с внешней стороны двигательного отсека, но иногда он идет внутри переборки, слева, в трех метрах от люка. Так что обрубите эту дрянь, ладно? Иначе они дернутся и протащат нас через десяток систем.

А затем пилот круто развернул КП на девяносто градусов, и созвездия завертелись перед глазами Фая. Внезапно он понял, почему этого парня прозвали Лихом.

Инстинктивно коммандо схватился за стропу и треснулся ранцем о переборку.

— О, файрфек…

— Уууааа!

— Охх..

На экране кокпита Фай видел все происходящее, занимая позицию у люка. Похожий на коробку грузовик (да, Гизер Л-6) соткался из черной пустоты.

— Берем этот, — сказал Найнер.

Фай коснулся панели управления ракетным ранцем, и завис позади Дармана в свободном падении.

Лихо двинул КП вперед и, включив посадочные огни, медленно развернул его, так, чтобы состыковаться с люком на левом борту грузовика.

Грузовик тоже сбавил скорость. Дарман замер, касаясь пальцами панели ракетного ранца на поясе. Он вступит первым, взорвав люк, когда ударопрочный комингс состыкуется с корпусом цели, и поможет другим ворваться внутрь.

А когда КП спокойно двигался вдоль грузовика, посадочные огни высветили ярко-оранжевую эмблему "Вошанских Контейнеров".

— Оп, — сказал Лихо. — Похоже, это законный.

— Тогда отбой, — приказал Найнер. — Если другой корабль это увидит, мы проиграли…

Вспышка ударила по глазам Фая и по зрению всех остальных. Второе судно следовало своим путем.

— Еще один Л-6, — констатировал Лихо. — Ну пусть их тут не три штуки будет.

Первый Л-6 неожиданно изменил курс, моментально включив двигатель. Возможно, пилот неправильно воспринял неряшливый маленький корабль в районе, где, часто встречались пираты. Одна из его балок чуть ли не мгновенно развернулась на девяносто градусов, промелькнув на экране КП — прямо по курсу.

— Отбой! — заорал Лихо. — Так, пристегнитесь…

Визг рвущегося металла прервал его; звук прокатился по КП. Внезапно бодрые пляски желудка перестали быть важными; осталось только отчаянное желание выжить. Удар заставил КП выйти из штопора, и последнее, что видел Фай, отлетая кувырком — так это Лихо, дергающий рычаги управления и включающий стабилизаторный двигатель, чтобы остановить вращение.

Ни Фай, ни весь отряд ничего не могли сделать. Все было в руках пилота. Фая всегда бесило осознание своей беспомощности.

Дисплей шлема содрогнулся как дешевый пиратский головид, когда коммандо врезался в переборку; он и не думал, что при нулевой гравитации можно так треснуться.

— Тревога! Открыли огонь!

А затем вспыхнул свет: яркий, сине-белый свет. Раскаленный дождь из осколков застучал по корпусу; Лихо перехватил летящую к ним ракету.

Второй Л-6 запустил двигатели и скрылся в гиперпространстве во вспышке света.

— Да подавись ты. — рявкнул Лихо и треснул кулаком по консоли. — Пена пошла… пробоина заделана.

— Что это? — спросил Фай, вдруг ощутив себя хладнокровным и сосредоточенным; никаких признаков тошноты.

— БКК.

— Чего?

— Большая Красная Кнопка. Аварийная герметизация корпуса.

Остатки ракеты с грузовика медленно катились в пространство, оставляя след пара. Такие меры самозащиты принимают сейчас многие грузовики: войны дают много возможностей криминалу.

Найнер вздохнул.

— Вот файрфек, теперь все знают, что мы тут.

— А кто-нибудь запомнил номер его лицензии? — спросил Фай. — Маньяк.

— Да, и тут скоро будут еще маньяки, — Лихо повернул голову к сканеру. — Следующий — через шестьдесят секунд… и еще один двумя минутами спустя, как я думаю. Надеюсь, он не позвал на помощь, иначе нам придется вышибать их отсюда по-быстрому.

— Скажи мне что они не заметят эту маленькую потасовку.

— Они не заметят эту маленькую потасовку.

— Вор'э, брат.

— Да пожалуйста, — пилот не отрывал глаз от сканера. — Всегда рад соврать товарищу, если от этого он себя лучше почувствует… дело твое…

Следующий грузовик вывалился из гиперпространства в полутора километрах от левого борта, и его пилот определенно их заметил. Фай это понял по немедленно полыхнувшим огнем лазерным пушкам; выстрел срезал антенну датчиков, установленную на носу КП. Лихо выдал долгий залп по подвесным двигателям противника.

Обломки все еще сыпались, когда Лихо развернул корабль обратно и скользнул под грузовик, описывая петлю вокруг его правого борта; в итоге перевернутый КП оказался люк к люку с целью.

И помятый грузовик ничего не мог с этим сделать. Лихо был слишком близко, чересчур близко для огня из пушек, и был злым как раллтиирский тигр.

— Вот тут вы сходите, — голос Лихо слегка дрожал. — Конечная остановка.

— Держаться меня! — скомандовал Найнер. Выдвинувшийся из люка КП комингс прикрепился к корпусу грузовика; манипуляторы надежно удержали его. Датчик уравнивания давления замигал красным, и внутренний люк КП открылся. Потом отошел в сторону и внешний. — Дар, работай!

Дар пришлепнул вышибные заряды к люку грузовика; внутренний люк вновь закрылся, и приглушенная дрожь прокатилась по кораблю.

Фай так никогда и не понял, как Лихо сумел провести КП к люку, не протаранив корабль или не сорвав шлюз КП, но военные пилоты так умели, и это внушало уважение.

Внутренний люк снова открылся. Дарман метнул две светошумовые гранаты… И Найнер первым прорвался через люк.

— За мной!

Фай, взвинченный адреналином, протиснулся вслед за ним, переключая ДС-17 в режим бластера. КП и Лихо сейчас исчезли из его разума; время повело себя совершенно неправильно и коммандо завис в бесконечном, медленнном и растянутом на долгие секунды движении, пока отряд прорывался через люк… а потом искусственная гравитация Л-6 треснула его об пол. Удар отдался в ногах; еще через мгновение после того, как разум осознал наличие гравитации, а тело подтвердило, что оно ее помнит, он уже бежал.

Но на Л-6 особо не побегаешь. Тут был кокпит и пара кабин, привинченных к пустой дюрастиловой коробке.

Атин выдвинулся вперед и проявил себя в работе с ЭПС-лазером, сбив волной звука и света двоих с бластерами, выскочивших из кают по правому борту.

Светозащитный визор Фая мгновенно потемнел; даже через броню энергия выстрелов ЭПС продирала. Как и всех остальных.

Фай догнал Атина, когда тот упал на одно колено, сковывая и обыскивая пассажира. Пристегнуть запястья к локтям, пока те пытаются вдохнуть, срываясь на плач. Попадание из ЭПС равно попаданию прямо в грудь сразу нескольких пластоидных снарядов в компании с ослепляющей гранатой.

Обычно оно не было смертельным. Обычно.

Двое есть, трое еще где-то.

Найнер отступил и простучал по клавишам; двери кокпита не открылись. Атин снова догнал Фая, и они остановились, переводя дыхание.

Найнер показал Дарману на позицию у дверей кокпита.

— Жаль, что ЭПС не бьет сквозь переборки.

— Подтверждаю, трое еще внутри, — сообщил Дарман, проводя инфра-сенсором в перчатке по стыку дверей. — Никого в бортовой кабине.

Во всяком случае, тут разведка не ошиблась: на борту пять бандитов.

— Попроси их наружу, Дар, — сказал Найнер, проверяя установки ЭПС своей "дисишки". Он воззрился на показания аккумулятора. — Эта штуковина меня пугает.

Дарман развернул ленту липкой термовзрывчатки и распластал ее на слабых местах двери. Затем он вдавил в мягкий материал детонатор и склонил голову, словно что-то высчитывая.

— Так нашумели при входе, а теперь просто пройдем внутрь. Я разочарован, можно сказать…

Раздался глухой удар, отозвавшийся эхом в коридоре, и по палубе прокатился скрежет металла. На мгновение Фай подумал, что детонатор сработал раньше, чем надо, и что искаженное адреналином сознание еще не осознало собственной смерти.

Но взорвался не детонатор.

Фай посмотрел на Найнера, тот — на Атина; Фай увидел по дисплею, что Дарман смотрит на кусок бумаги, пролетевший мимо него, словно подхваченный внезапным порывом ветра.

Как раз ветер его и тащил. Улетучивающийся воздух. Фай почувствовал, как и его тянет, и все коммандо инстинктивно потянулись к чему-то крепкому, стараясь уцепиться.

— Пробоина в корпусе, — сообщил Фай, крепко схватившись за подпорку. — Проверьте герметичность брони.

Клоны принялись за машинальный и давно отработанный процесс проверки систем доспеха. Катарнская броня защищала от вакуума. Сенсор перчатки Фая подтвердил, что доспех все еще не пропускает воздуха, и поднятые пальцы остальных бойцов показали, что и у них все в порядке. Ветерок уходящего воздуха постепенно утихал.

— Лихо, ты на связи? — поинтересовался Найнер.

У Фая возникла та же мысль; судя по участившемуся дыханию Атина и Дармана, их она тоже посетила. Декомпрессия произошла из-за люка. А это значило, что перемычка, созданная КП, разрушена.

В комлинке слышались только помехи и звуки их собственного дыхания и сглатывания.

— Файрфек, — сказал Атин. — Что бы там ни было, все прошло.

Найнер указал Дарману оставаться возле с люком в кокпит и кивнул Фаю — "следуй за ним".

— Посмотрим, что еще можно исправить. Вы двое остаетесь здесь.

— Так, сейчас мы похоже потеряли двух пленников, — заметил Дарман. — Лучше убедитесь, что мы остальных не потеряем.

Не было ни намека на то, что отсоединило КП, и на возможность встречи с кем-нибудь, явившимся на борт для разбирательства. Коммандос прошли обратно ко входному люку, держа ДС-17 наизготовку; не нашли ни следов скрученных пленников, ни чьих-либо еще.

А люк — примерно два на два метра — был широко открыт и сквозь него виднелась космическая пустота и точки звезд.

Фай схватился за поручень по одной стороне от него и чуть наклонился. Вполне можно было потерять при этом голову, но клон посчитал, что ситуация того требует.

Ни следа КП. Ни следа чего-то вообще.

Он втянулся обратно. Хорошо хоть гравитация есть…

Найнер проверил датчики окружающей среды на предплечье.

— Атмосфера сейчас совсем улетучилась.