Марина молча направилась вниз по лестнице, Софи её быстро обогнала. Заходит в беседку.
-А ну кто там под столом? Вылазь!
От столь резкого окрика Марина поскользнулась, и плюхнулась в лужу. Хорошо, хоть плащ непромокаемый.
Из беседки доносится всхлипывание.
-Не лезешь? Ну, я не гордая, сама достану.
Какое-то шебуршание. Марина прихрамывая заходит вовнутрь. Из под стола торчит обтянутый чёрной кожей зад Софи.
-Кусаться! — и звонкий шлепок.
Тётка вылезает из-под стола, вытаскивая за руку насквозь мокрую светловолосую девочку в коротком и грязном летнем платьице. Марина невольно поёжилась. Десятый месяц на дворе. И очень холодный в этом году. Да ещё и дождь... Пригляделась. Да это же...
Но и у Софи глаза на месте.
-Эрия! Мать твою! Ты-то что тут делаешь?
Торопливо стаскивает пальто, накрывает им девочку.
-Маришка! В дом! Готовь горячую ванну! Тащи сухую одежду! Быстро!
До ванны отнесла на руках. Марина помогала раздевать и мыть. Как Эрия здесь оказалась, и что с ней произошло — узнаем потом.
-Синяки. Видишь. Её били — сказала Марина.
-Не слепая. — цедит сквозь зубы Софи.— тут справлюсь сама. Аптечку как-нибудь найду. Дуй на кухню, грей молоко, заскочи в кабинет, прихвати то, что я лакала.
-Тётя!
-Да не мне, а ей, дура, волью пару ложек, для сугреву.
В конце-концов, замотанную как куколку бабочки Эрию Софи отнесла в кабинет. Та порывалась идти сама, но с Софи пожалуй поспоришь.
Потом Эрия пила молоко, и рассказывала. И плакала то и дело.
Софи тоже пила. Не молоко.
Как у двух столь грозных родителей могла получиться такая тихоня, про то знали только они сами. Единственная настоящая подруга Марины. Отец— артиллерист, последняя должность — командир батареи тяжёлых железнодорожных орудий. В начале путча вместе с батареей оказался в главной базе Великоокеанского флота... Демократы с мирренами безуспешно осаждают её по сегодняшний день. Выбраться в столицу он мог... Но кто потащит ребёнка в осажденную крепость, а в столице до недавнего времени было относительно безопасно.
Мать Эрии до замужества была скандально известна немногим меньше Софи. Да и после не сильно переменилась. Тоже аристократка, только не столь родовитая и изрядно обедневшая. Тоже лётчица, только бомбардировочной авиации. И ей с началом путча стало не до дочки. Ведь и отец, и мать — не последние люди среди Чёрных Саргоновцев. И почти всё время до путча свары этих двоих были любимой пищей для анекдотов в среде руководства Чёрных. Софи вспомнила — как-то раз сама пошутила. Ему подарила статью — ''Организация ПВО железнодорожной батареи'', а ей — '' Тактика действий бомбардировщиков против железнодорожных объектов''. Семья-то абсолютно нормальная, но жить без шума они не могли.
Марина считала родителей Эрии хорошими людьми, только полными разгильдяями, способными хорошо заботится только о технике. А никак не о детях.
Почему-то Эрия попала в один из последних списков на эвакуацию. Чуть ли не напару с Мариной, из чего Софи заключила, что даже в аппарате у грозной сестрёнки хватает преизрядного головотяпства. Только вот интересно, есть у нас в стране хоть какое-нибудь место, где нет бардака?
Эвакуация сорвалась, в том сумасшедшем бою на аэродроме Эрии повезло уцелеть. Не зная куда идти, она отправилась домой. Несколько дней просидела в пустой квартире, слушая грохот последних боёв. Этот район практически не пострадал.
Она безвылазно сидела в квартире несколько дней и после того, как всё кончилось. А потом нагрянули родственнички то ли по материнской, то ли по отцовской линии. Она не знает. Но знает, что папа их очень не любит. А мама убить готова.
Софи усмехнулась. Отец Эрии личность довольно приметная. Невысокий, но по совокупности трёх измерений — кубик. Со всеми вытекающими последствиями, и в первую очередь кулаками мало уступающими Сордаровским. Вроде бы знаменит ещё и тем, что как-то раз поднял и перевернул танкетку. Иметь этакого бугая врагом не пожелаешь и врагу.
Но родственнички знали где он, и поэтому явились поживиться имуществом, а возможно и перебраться в городскую квартиру. Обнаружившаяся там Эрия оказалась неприятным сюрпризом. А у них свои дети. И чужая, да ещё дочка чуть ли не бандита... В общем, обращаться с нею стали далеко не лучшим образом. К тому же, регулярно били. Софи по синякам в общем-то заключила, что в объемах, не превышающих обычного в определённой среде домашнего зверства. Однако, у Софи не укладывалось в голове, как это можно бить детей. И родители Эрии такого же мнения. Ни бугай отец, ни временами громогласно скандалившая с ним мать ни разу на неё руки не подняли.
Дети родственников поселились в её комнате, у неё забрали почти все вещи, которые она привыкла считать своими. Да ещё на неё не выдали и карточек. К тому же, её родители оказались вовсе не настолько богаты, как рассчитывала родня. Денег так в доме не оказалось вовсе.
А дети родственников оказались куда сильней Эрии. К тому же, и в школе доставалось крепко. Эрия трусовата, и совершенно не в состоянии постоять за себя. Раньше-то в школе она частенько пряталась за спину Марины. Та хоть и маленькая, но весьма энергичная и зубастенькая. А дети зачастую очень злы и обожают издеваться над беззащитными. Особенно, если им потакают взрослые. Так продолжалось всё последнее время.
Судя по всему, вчера вечером её избили сильнее обычного. И младшее поколение, и старшее. И она сбежала из дому. Друзей отца и матери она не помнила никого. Но почему-то решила, что Марина теперь живёт в Загородном дворце. А там бывать приходилось. Дошла. Софи хмыкнула: пару лет назад маленький ребенок в центре большого города поздней ночью непременно привлек бы внимание полиции. Сейчас же всем всё до лампочки, в общем, всё повторяется и где-то подобное безбрежное равнодушие уже видела.
На вопрос, а почему не позвонила в дверь, ответила, что не увидела света и решила — никого дома нет.
А вот Софи очень бы хотелось узнать как это прошла через охрану внешнего периметра. Ребёнок обманул опытнейших сторожевых псов? Как о двух ногах, так и о четырёх? Ну-ну, так и поверила!
Или же это папенька таким изощрённым способом пытается привести к покорности гордую дочку? И заставить её молить о прощении?
Размечтался!
Дослушав рассказ, Софи сказала так.
-Бить этих ублюдков сразу, или погодить немножко?
-Лучше тётю Кэрдин попросить — отвечает Марина.
-Разумная ты наша. — сказала Софи, делая глоток из бутылки.
И от кого это у десятилетней девчонки столько сарказма в голосе? Просто вылитая сестренка в детстве.
-Не отправляйте меня домой — тихонько просит Эрия.
-У нас жратвы ещё сколько? На пятерых хватит?
А даже и не хватило бы. Не отпустила Софи Эрию. Только от души пожелала её отцу поскорее попасть обратно в столицу. Вместе с батареей.
Интересно, человека в дуло такой пушки запихнуть можно? Нет похоже, хотя пушка и большая, подкалиберный снаряд из человека не выйдет. Только надкалиберный. Или же всё-таки выйдет? Что же, если повезёт, то скоро узнаем.
А вот в бомболюк родственнички всем выводком поместятся...
Самым интересным в этой истории оказалось то, что о пропаже Эрии так никто и не заявил. Что же, мнение Софи о человечестве, от этого нисколько не ухудшилось, ибо и так ниже некуда.
Процесс над М. С. и Чёрными решили устроить по всем правилам. С прокурорами, адвокатами, судьями в мантиях прошлого царствования и грандиозной шумихой в прессе. Обвинителей-то собралось — не протолкнуться. И каждому покрасоваться охота. На таких процессах карьера и делается. Назначили самого солидного. Внешне. Живой вес перевалил за две сотни килограммов.
А вот с назначением адвоката вышла проблема. Естественно, обвиняемый по причине отсутствия не мог отказаться от назначенного государством защитника ( какого бы назначили— догадаться несложно).
Но у обвиняемого вдруг обнаружился представитель. Имеющий все официальные бумаги, правда довольно старые, но всё равно вполне действующие. Как говорили, результатом первого визита представителя в верховный суд оказалось несколько сердечных приступов, огромное количество перепачканных штанов, и резко возросший спрос на средства от поноса во всех окрестных аптеках.
Первыми поплохело охране на входе.
Один словно к стенке приклеился. А второй торопливо стал прилеплять на рукав что-то вроде красной повязки. Не среагировали даже на писк металлоискателя. И документов не проверили. А вошедший направился по своим делам, чуть ли не танцующей походкой изящно помахивая тростью с золотым шаром на рукояти. В коридорах немало народу. И её узнают все. Кто — оборачивается вослед. Кто бумаги роняет. Кто в обморок падает. Кто в кабинетах запирается. У иных лица такие — будто приведение увидали. Кто прижимаясь к стене начинает отползать к лестнице или лифту. И добравшись до спасительной кабинки жмёт кнопку первого этажа и быстрее, быстрее, прочь из этого проклятого места. Были бы окна, обязательно кто-нибудь вывалился. От кого-то сразу начинает остро пахнуть сероводородом и той субстанцией, в результате разложения которой сероводород и выделяется.
''Бестия идёт'' — разносится по этажам.
Как? Почему? Зачем она здесь? Это их не волнует.
Волнует другое — она вернулась.
Придётся отвечать. За всё. А она ничего не забывает.
На губах — милейшая улыбка. Но какое же злорадство и призрение играет в почти чёрных глазах! Как же греет душу этот животный страх, который внушаешь им. Ты — Бестия! Несмотря ни на что. Вопреки всему. Ты — Бестия!
Словно писк мелких пташек, увидевших коршуна. Другое дело, давненько не видали столь прекрасных коршунов. А он — птица хищная.
Дверь в кабинет председателя верховного суда открыта пинком ноги.
Громадная туша за роскошным столом позапрошлого века. (Питомник у них тут по разведению подобных жирдяев что ли? Хотя нет, вспомнила, эти две тонны сала родной братец генерального прокурора). Туша уже разинула пасть, намереваясь издать начальственный рык, от которого мелкая сошка загнётся на месте. Но рык исчез в утробе, так и не родившись. А туша как-то сразу обмякла. И чуть не сползла под стол.
-Безмерно счастлива вновь лицезреть вас!
К столу направляется изящная фигура в дорогом синем костюме. Через плечо — маленькая чёрная сумочка на золотом шнуре. А в руке — знаменитая трость с золотым шаром вместо рукоятки.
Обворожительная улыбка просто светится добродушием. Взгляд чёрных глаз пригвождает к месту не хуже автомата в руках и роты десантников за спиной. Ни того, ни другого при ней нет. Но из чёрных глаз смотрит смерть. Сама. Та самая костлявая старуха с косой. От неё не откупишься. От неё не сбежишь. Она пришла за тобой. Имей мужество посмотреть ей в лицо.
Но мужество и столько жира... Две вещи несовместимы.
-И как вас теперь величать, господин советник юстиции 3-го ранга? — мило осведомилась Кэрдин, усевшись на стол. Кажется, кнопки вызова охраны здесь нет. Можно просто побеседовать.
-А... — дергается, словно желе. Что это с ним.
-Прекрасная погода, не правда ли?
Желе издает какой-то булькающий звук. Бестия склонила голову набок, пытаясь разобраться, что это за звук, и каким местом издан. Всё-таки пришла к выводу, что тем самым, которое находится ближе к верхней части этой желеобразной массы.
-Вижу, человек вы занятой. Так что поставлю-ка я вас ра... в известность о цели своего визита.
Двумя пальцами Кэрдин берёт со стола какой-то роскошно изданный новый бланк. Какое-то время держит на вытянутой руке, и прищурив глаз, делает вид, что пытается читать, держа документ вверх ногами.
-Фу — дунула она. Листок, кружась, полетел на пол.
Взяла ещё какой-то документ с несколькими печатями. Повертела в руках, и сложила самолётик. Туша уже почти сползла с кресла. Кэрдин нарочито медленно рвёт бумагу, делая ''машине'' хвост.
Доделав, присвистнула, сильным взмахом отправляя ''машину'' в полёт.
Самолётик описал круг, и упал, ткнувшись прямо в лоб слуги народа.
По лысине сползает капля пота.
Бестия вытаскивает из нагрудного кармана прокурора сложенный платок и пару раз промокнула ему лысину. Слегка наморщила тонкий нос. Чуть заметно улыбнулась, и перехватив платок двумя пальцами уронила куда-то между столом и обширным брюхом.
-Так вот, я официально заявляю, что являюсь официальным представителем младшей дочери императора Марины-Дины Саргон-Еггт, и имею полное право на ведение любых её уголовных или гражданских дел. Намереваясь защищать её интересы в суде, я требую предоставить мне гарантированное Основными законами право ознакомится с материалами дела.
Светило юриспруденции бестолково открывало и закрывало рот, мучительно силясь переварить сказанное Кэрдин. Не переваривается. Бестия не торопит. Берёт новый бланк и мастерит самолётик иной схемы. Он также отправился в полёт по кабинету, и довольно удачно приземлился прямо под стол.
-Классно летает!
В ответ закивали.
-Итак, где я могу ознакомится с материалами дела?
-Каб... Кабинет 304
-Премного благодарна. Штаны сменить не забудь!
В кабинет 304 пришлось вызывать реаниматоров.
Теоретически, адвокатом могла бы выступать и Кэрдин. Благо имеет высшее юридическое образование, несколько написанных в молодости статей по древнему праву, и даже формально зарегистрирована в коллегии адвокатов. Но новая власть запретив принимать активных путчистов на госслужбу, заодно лишив их права быть избранными
( Вот спасибо, просто сплю и вижу плакат ''Голосуйте за Бестию''!), а равно как и права заниматься адвокатской практикой.
Но защитника для подобного скандального процесса найти необходимо. Об адвокатской братии вообще Кэрдин не высокого мнения. Но выбирать особо не из кого.
На самый крайний случай можно найти какого-нибудь попку с лицензией, ''попросить'' его заболеть. И вести дело самой в статусе помощника адвоката, благо для занятия этой должности даже образование не требуется. Но с юридической точки зрения, это не самая удачная мысль. Так что поиски стоит продолжить. И найти такого, чтобы попокладистее был, и тётю Кэрдин во всём слушался. У уж она-то всем задаст...
-Так вы согласны? — перед ним сидит бывший министр и просит о помощи. Мир изменился. И катится неизвестно куда. Помощь профессионального юриста и в самом деле, необходима. Законы Кэрдин знает великолепно. Но ей прямо запрещено заниматься юридической деятельностью. А готовится показательный суд над М. С.. Процесс обещает быть громким. Надо думать! Никто не знает, жив ли главный обвиняемый. Однако, даже у покойников есть честь и достоинство. И кому-то из живых надо их защищать.
Адвокат раньше служил в безопасности. Несколько лет назад уволился из-за ранения. А ведь считался перспективным сотрудником по мнению самой Кэрдин. К Чёрным он не имеет ни малейшего отношения. М. С. ему вовсе не симпатична. Но нынешних властьпридержащих считает обыкновенной поганью. Так что, из двух зол... Предпочёл остаться в стороне. И что теперь? Стало намного хуже. Слабоватое утешение — лучше поздно. Но всё-таки получше принципа моя хата с краю.
