Проклятие клана Монтгомери (слр)

— Скажи мне, что всё будет хорошо, — попросила я.

— Я не знаю будущего. Никто не знает. Тебе нужно идти.

— Спасибо!

— Не стоит благодарности. Я делаю это ради единственного парня в штате, который угощал пивом неприкаянную душу.

Видение рассеялось, и неровный свет одинокой рождественской свечи очертил просторное помещение с низким потолком. По углам стояли стиральная и сушильная машины, корзина для белья, картонные коробки, банки с краской, пакеты с удобрениями для сада. На месте алтаря висел на стене ярко-синий сноуборд. Пламя свечи на миг вспыхнуло ярче, давая мне понять, что бояться больше некого, а затем также неожиданно погасло.

Я нагрела на плите остатки тыквенного супа и съела его по-варварски, прямо из кастрюли. Не глядя на содержимое своего рюкзака, бросила туда упаковку патронов, сигареты, фонарь, зажигалку Рэндольфа, термос с горячей водой и плоскую бутылку бренди, которую обнаружила на полке, где хранились патроны. Поднялась в спальню Джейми и надела его старые джинсы поверх своих, дизайнерских. На мне они сидели плотно. Заправила обе пары в сапоги. В одном из ящиков шкафа нашла шерстяные перчатки.

Сборы отвлекали от страшных мыслей, но когда пришло время выходить, я пережила нечто, напоминающее паническую атаку. Топталась на крыльце и не могла заставить себя сделать шаг. Казалось, стоит отойти от дома на пару ярдов, как меня окружит стая голодных волков. Я видела затаившиеся меж чёрных стволов фигуры, готовые раствориться в тумане, едва я попытаюсь сфокусировать на них взгляд, жаждущие отправить мою душу к дьяволу, как только потеряю бдительность.

Глава 20

Две мили вдоль заснеженного шоссе оказались самым лёгким отрезком пути. За всё время не проехало ни одной машины, светофор беспомощно мигал жёлтым светом. Я чувствовала себя лучше, оттого, что наконец двигалась куда-то и делала что-то, что не казалось пустой тратой времени.

Грунтовую дорогу, упиравшуюся в овраг, засыпало свежим снегом, и я не сразу нашла, где свернуть. Даже сейчас, после встречи лицом к лицу с потусторонним, я всё ещё смертельно боялась леса. Меня выворачивало наизнанку от стихийного колючего ужаса, когда я думала о том, что придётся ступать под сень исполинских елей, клёнов, вцепившихся кронами в чёрное небо и скрипящих ветвями в гулкой тишине заледенелых осин. Сжимая руками в скользких рукавицах фонарь и закрыв глаза, чтобы не передумать, я сделала шаг в сторону от дороги.

Сердце заколотилось быстрее, когда в очертаниях белого сугроба, показавшегося из мрака впереди, я узнала внедорожник Джейми. Стряхнув с крыши пять дюймов снега, открыла дверь. Он никогда не запирал дедов джип, никому не приходило в голову угонять эту рухлядь. Я села на водительское сиденье, бросила на пол винтовку и тяжёлый неудобный рюкзак. Икебана из еловых шишек всё так же украшала приборную доску, и от её вида мне стало чуть спокойней, словно шишки были моими союзниками. Попробовала снова позвонить, но сеть не ловилась. Проверила, нет ли ключей за панелью под потолком, хотя известно, что их оставляют там только второстепенные персонажи голливудских боевиков.

Не зная точно, что ищу, я осмотрела салон машины, подсвечивая фонарём, пытаясь заметить что-нибудь необычное. На первый взгляд, всё лежало на своих местах, как если бы хозяин припарковался у магазина, вышел купить содовой и вернётся через пару минут.

Сзади валялась коробка от пиццы. Я понюхала её, подковырнула ногтем несколько капель сыра, налипших на крышку. Судя по всему, содержимое съели сегодня вечером. Я попыталась представить себе, как Джейми наворачивает восемь треугольников в одиночку, сидя в машине, и решила, что это маловероятно. Значит, кто-то составил ему компанию. Но кто, и почему?

На полу под пассажирским сиденьем едва заметно блеснуло. Я наклонилась и подняла хорошо знакомый мне громоздкий смартфон старой модели, с разряженной батареей и неизвестным паролем. Вновь почувствовала, что беспардонно вторгаюсь на чужую территорию. Будь это телефон Роберта, всё было бы проще. Но Роберт никогда не пропадал бесследно среди лесов.

Я пошевелила пальцами ног, успевших согреться в защищённом от ветра салоне машины, сделала пару глотков горячей воды из термоса, попыталась убедить себя, что не устала и не боюсь. Ведь ясно, что он где-то рядом, что я обязательно найду его, если сумею перебороть свой страх.

Проверив на всякий случай багажник, нашла банку краски для стен и пластиковый пакет, в котором лежал свёрнутый рабочий комбинезон. Перед тем, как покинуть своё убежище, запустила спутниковый навигатор в телефоне и сохранила координаты.

Снегопад, набравший силу к ночи, уничтожал мои следы. Я плохо помнила дорогу к пруду и долго плутала, проваливаясь по щиколотку и ругаясь в голос. Тяжёлая охотничья винтовка оттягивала плечо, луна скрывалась за тучами, заставляя меня подсвечивать путь фонарём, выхватывающим из темноты лишь узкий круг мерцающего рыхлого снега.

Где-то вдали, в белёсом тумане, перечёркнутом стволами осин, послышался вой. Я замерла на месте. Джейми говорил, что волков перебили сто лет назад. "Нет их, нет ни одного" — повторяла я себе, но ужас пронизывал моё существо тонкой металлической нитью.

Я прошла мимо места, где он любил прятаться, когда был ребёнком. Осветила лучом света маленькую пещеру, всё также пахнущую вековой пылью и сырой землёй. Подумала, что если не найду дороги обратно, придётся здесь переночевать.

Поднимаясь обратно на берег, выключила фонарь. В сиянии выглянувшей из-за туч луны осмотрелась вокруг и чуть не вскрикнула от испуга. Из гущи припорошенных снегом кустов, как в мрачной зимней сказке, на меня смотрели два серебристых глаза. Смотрели молча, выжидающе.

Волки не ходят по одному. Они нападают стаей, и вместе способны одолеть крупное животное. Не говоря о женщине вроде меня, которая сунулась в лес, не зная правил.

Я беззвучно прочла единственную молитву, какую помнила с детства. Спаси, сохрани и не введи нас в искушение. Вся жизнь ураганом пронеслись перед глазами. Мне некого винить. Я сама добровольно подставилась под проклятие клана Монтгомери, и расплата настигнет меня, не дожидаясь рассвета.

Я бормотала слова молитвы, а они выходили по одному из тени леса. Пять животных размером с овчарку, покрытые красноватой шерстью, стояли передо мной полукругом, пригнув морды к земле, напряжённые, готовые к атаке. "Волки же серые", — сказала я себе, — "а это какие-то безвредные рыжие собачки. Помесь койота и бездомного пса. Всего лишь чёртовы собачки, Мадлен...".

Медленно подтянув ремешок, я подняла винтовку. Оружию не мешают ни холод, ни влага, но в моих неумелых руках оно стало беспомощным и громоздким. Взвести затвор оказалось совсем не так легко, как это делал мужичок в бейсболке, выложивший ролик на Ютуб. Я упёрла в плечо покрытый чёрной резиной приклад, навела на крайнего зверя и положила палец на спусковой крючок. Самый крупный из койотов мотнул головой, развернулся и лёгкой трусцой удалился в сторону заснеженных елей. Ступая по его следам, вереницей скрылись и остальные.

Я бросила ружьё, упала коленями в рыхлый снег. Меня вырвало мутной жидкостью, омерзительно пахнущей алкоголем.

Господи, позволь мне снова оказаться среди живых людей! Я согласна на самые безнадёжные трущобы в мире, лишь бы не видеть больше этот зачарованный лес. Неужели придётся самой искать дорогу назад? А может, лучше лечь, закрыть глаза и ждать, когда собачки вернутся с подкреплением?

Я помотала головой, собираясь с духом. У меня была веская причина прийти сюда сегодня ночью, и она никуда не делась. Я поднялась на ноги, сапоги тут же снова увязли в снегу. Отряхнула пальто, поправила рюкзак за плечами, перехватила покрепче ружьё. Хотелось курить, но я перетерпела. Нужно двигаться вперёд, даже если это "вперёд" означает хождение по кругу.

Сделав не больше десяти шагов, заметила движение в кустах слева. Возможно, с ветвей просто упал лишний снег, и моя реакция не имела ничего общего со здравым смыслом. Я подняла винтовку и выстрелила, не целясь.

Отдача оказалась чудовищной, словно огромный раскалённый шар ударил меня в плечо, едва не сбив с ног. Я не чувствовала свой средний палец, по которому ударила дужка, предохраняющая спусковой крючок. Мужик с Ютуба предупреждал об этом, но кто его слушал? От боли на глаза навернулись слёзы. Тишина давила на уши, особенно звонкая после оглушительного выстрела.

Мой разум, как всегда некстати, выбросил на поверхность воспоминания. В пятнадцать лет я лежала в больнице с переломом ноги и скулила в подушку от боли, а бабушка спрашивала, как я собираюсь рожать. Уж не заставлю своего бедного муженька делать это за меня?

Мысли охотно уцепились за невесёлую тему. Я представила себе, как через девять месяцев приеду в больницу со схватками, совсем одна. Сочувствующий взгляд усталой, добродушной акушерки. Ребёнок, уложенный в кроватку, потому что мне нельзя вставать. Неописуемо тяжёлые, длинные роды в пустой палате, куда изредка заходит медсестра, чтобы меня подбодрить.

Слёзы вовсю текли по щекам и подбородку. Я вскинула винтовку на плечо, сняла перчатку, сунула в рот ушибленный палец. Ни за что на свете не стану рожать одна. Я найду его и он будет рядом всю дорогу, пока смерть не разлучит нас. Смерть. Одиночество. Холод. Думать о них больше не было сил. Я набрала полные лёгкие морозного воздуха и закричала, срывая голос.

— Джейми! Джееееймиии!

В тёмной вышине над моей головой безотрадно скрипели ветки.

— Джейми! — позвала я ещё раз, в отчаянии. Подняла винтовку и приготовилась выстрелить вверх, когда что-то блеснуло совсем рядом, у моего виска. Нечто металлическое, смертельно опасное, не имеющее ничего общего ни с койотами, ни с потомками сторожевых собак.

Глава 21

В половине пятого вечера Джейми Монтгомери выехал на шоссе. Плитка лежала кривовато, стены были выкрашены в персиковый цвет, как просила клиентка. Снаружи дул такой ветер, что казалось, стоит отвлечься, как тебя сбросит в кювет. Проезжая через город, заехал к Кевину, забрал деньги и, не пересчитывая, сунул во внутренний карман куртки.

Стараясь не заснуть за рулём, на петляющей меж холмов дороге с ограничением скорости до тридцати пяти миль, вспомнил, что дома нет еды. Пришлось сделать круг и заехать в пиццерию у выезда на скоростное шоссе. Он слишком устал и проголодался, чтобы осмысленно выбирать начинку. Думал позвонить Мадлен, но, как назло, разрядилась батарея. Хотелось забрать сразу всё и побыстрее уехать, но пицца готовилась в печи долгих двадцать минут. Джейми отковыривал остатки акриловой краски с ногтей и наблюдал, как здоровенная тётка в белом переднике замешивает тесто и принимает заказы по интернету, терзая белыми от муки пальцами новенький планшет.

Первый раз в жизни Джейми спешил домой, зная, что его там ждут. Никогда ещё не звонил женщине с работы, только чтобы сказать, что скучает. Впервые строил планы на будущее, ставшее таким близким и радужным. Он не ощущал неловкости, возникающей, когда вещи происходят в первый раз. Нужные слова сами срывались с губ, истинные чувства томились в груди, не давая ему покоя, наполняя душу ликующим предвкушением счастья.

Брошенная на заднее сиденье картонка источала запах выпечки, горячей томатной пасты и расплавленного сыра. Болтовня и однообразная музыка местных радиостанций казались Джейми лишними, поэтому он не стал включать приёмник. Ветер дул в боковое стекло, под капотом подозрительно дребезжало. Он давно собирался проверить, что там происходит, но право, сегодня не до того.

Всю дорогу представлял себе предстоящий разговор с Мадлен. Что она ответит? Не испугается ли безденежья и неопределённости? Ведь она привыкла к другой жизни, какую Джейми не смог бы обеспечить. В душе он знал, что его возлюбленная — женщина сильная и смелая. Её кротость обманчива, как французский акцент, бесследно исчезающий, если рядом нет посторонних. И она действительно его любит.

Он пошёл утром на работу лишь затем, чтобы спокойно, в одиночестве всё обдумать. Не следует принимать жизненно важные решения бессонной ночью. Однако, уже к полудню понял, что все деньги и особняки мира не заменят Мадлен. Лишь бы успеть сказать ей об этом, пока она не уехала. Лишь бы успеть.

За поворотом дороги показался полицейский патруль. Ребята, которых он знал со школы, не спросили документы, только бегло осмотрели салон и пожаловались, что долго не выпадает снег. В ноябре все разговоры в округе вились вокруг погоды.

Джейми искренне пожалел парней. Через четверть часа он будет уплетать пиццу вместе с любимой женщиной на тёплой кухне, а им придётся торчать на холоде до конца смены, кутаясь в форменные куртки и проклиная безмозглое начальство. Среди этих холмов никогда не происходило ничего криминального.

Как обычно, притормозил на светофоре перед поворотом в поместье. Стемнело. Ветер, гнувший к земле макушки вековых елей, заметно утих, и первые снежинки принялись ложиться на мокрый асфальт. Джейми каждый год с нетерпением ждал открытия лыжного сезона, но сейчас не ощутил воодушевления. Он с лёгкой грустью признал, что, скорее всего, едет этой дорогой в последний раз.

Странного человека на обочине заметил не сразу. Высоченный чёрный, словно сошедший с рекламы фильма про банды из Бронкса. Откуда он здесь? И этот грязный оранжевый комбинезон, как у заключённого... Только когда тот плюхнулся на пассажирское сиденье и направил Джейми в лоб ствол пистолета, стало ясно, что где-то что-то пошло не так. Пушку парень держал боком, повернув приклад параллельно земле.

— Мне нужно перейти границу, — сказал он.

— Что?

— Ты идиот? Граница, Канада, Квебек. Свалить нахер из этой страны.

Ну и омерзительный выговор...

— Что ты натворил?

— Отымел в задницу твою мать.

Не выпуская пистолета, чёрный бросил взгляд на заднее сиденье.

— О, пицца! Клёво! Я с утра не жрамши, как оказался на воле.

Он сунул в рот истекающий маслом треугольник.

— Ну это, поехали, и руки на руле держи, чтобы я их видел.

— Давай ты просто заберёшь машину и отпустишь меня, — предложил Джейми, — я честно никому ничего не скажу.

— Не, браток, так не выйдет. Они расставили заслоны на дорогах. Меня одного заметут. Ну и я не знаю, где ваша чёртова граница. У тебя навигатор в телефоне есть?

— Батарея села.

Медленно вписавшись в разворот на узкой дороге, Джейми поехал в сторону Хаттингтона. Он помнил, что обещал вернуться засветло, что Мадлен ждёт. Но чёрный может захотеть спрятаться на несколько дней, и лишь потом двинуть к границе. Это было бы логично. Поэтому нужно уехать как можно дальше от поместья.

Ему ещё никогда не угрожали оружием, но отчего-то он не чувствовал паники. Напротив, перед лицом опасности, стал соображать на удивление трезво.

— Ты правда думаешь, что сможешь пройти блокпосты, лёжа с пушкой на заднем сиденье? Если они действительно ищут тебя, они тебя найдут.