— Разве что если его увидят ПРОСТЫЕ ЛЮДИ, — он намеренно подчеркнул свои последние слова. — Но этот фокус не пройдет на существах других рас. Ну и, конечно же, на людях с наметанным глазом. А это почитай почти каждый второй...

Он это сказал, и снова впал в глубокую задумчивость. Как в прочем и я, конечно, насколько это возможно жуя оленину.

Солнце уже поднялось на половину до полдня. И припекало так, что я удивлялся "а лес ли это вообще?". Но одумавшись, я понял, что просто очень близко сижу к костру.

— Знаешь Кай, — его тон не предвещал мне ничего хорошего. — Чтобы хоть что-то придумать, сначала нужно научить тебя пользоваться своим умением. А то ты с-перепугу можешь нечаянно им воспользоваться, и любой хитрый план полетит в тартары.

— Но если подумать, то я переместился в момент глубокого страха, хотя я не знал что умею перемещаться. А из этого выходит, что я не застрахован от случайного перемещения, — мудрость аж прет.

Наверное, то же самое подумал и Орк, потому что я услышал, как он хмыкнул. Этот "хмык" был какой-то особенный, такой как будто он уже до чего-то додумался, а я только начинаю. Потому бросив в его сторону недоверчивый взгляд, я нахмурился.

Толи он подумал, что я обиделся, толи еще что-нибудь, но он захохотал. Да так заразительно, что я невольно улыбнулся.

— Теперь я точно знаю, что ты еще ребенок, — сквозь смех проговорил он. Но уже через мгновение все веселье исчезло с его лица. — И потому тебе еще много чему нужно научиться. Но первым делом ты должен уметь использовать свои способности, с выгодой для себя, а не твоего противника.

Мы с Орком стояли около озера. Точнее я стоял, а он ходил вокруг и пристально меня рассматривал. Кажется, он хотел что-то во мне увидеть, но это ему не удавалось, как он не пытался.

— Ее нету, — пробормотал он себе под нос. — Чудеса да и только.

Он еще сделал пару кругов, и остановился напротив моего лица.

— Я не могу увидеть твою ауру! — он был чрезмерно удивлен этим открытием. — Ты ведь знаешь что это такое?

— Аура это — небольшой, невидимый кокон. Который отображает твое естество, личность, и характеристики. Которые в свою очередь отображаются как разноцветные области на ней, — по его взгляду я понял, что мне в "зачетку" поставили "неут" то теме Аута.

— На ауре отображается твоя магическая сила, и духовное состояние, — объяснил он. — Но я вижу только ауру твоего оружия, а ты словно пустое место.

Неприятно когда тебя обзывают "пустым местом". Но что тут можно поделать, если это так?

— А такое возможно? — осторожно спросил я.

— Возможно... — кивает — но такой феномен очень редок.

— И в чем же заключается его редкость?

— Ну-у, например... если ты постоянно находишься во враждебном, или чуждом тебе окружение. А бывает еще настолько замкнутые в себе люди, они пытаются стать незаметными. Что в конечном итоге просто вбирают в себя свою Ауру и действительно становятся полностью незаметными для окружающих. Последний способ очень распространен среди убийц и воров.

А ведь я действительно на уроках, и устных экзаменах всегда пытался быть: "ниже травы, и тише воды". А что самое удивительное, это всегда получалось. Про меня всегда забывали, на что собственно я не обижался. Да и друзья всегда интересовались, как это у меня получается.

Этими мыслями я и поделился с Орком, чем снова его удивил. Он почесал свой лысый затылок, и, повернувшись, начал смотреть на не спеша текущую воду. Потом быстро сделав еще пару шагов, он присел возле воды. И опустил в нее свою руку.

— Подойди, и сделай также как я, и, закрыв глаза, прислушайся к своим ощущениям.

Не видя здесь какой-либо опасности, я проделал то, чего меня попросили. Вода была прохладной, я ощущал, как она протекала, сквози мои пальцы, и в ладонь чувствовалось небольшое давление текущей воды.

— Опеши, что ты ощущаешь... — его голос был: тихим, и тягучим.

Ну, я и описал что чувствовал. Очень подробно, как на уроке биологии.

— Ты рассказал мне о своих физических ощущениях, — тяжело вздохнул мой собеседник. — А нужны другие.

— Это, какие другие?

— Магические, волшебные, астральные, — начал перечислять он.

— Хватит, хватит, я понял что тебе нужно. Но у меня просто напросто нету ТАКИХ чувств, понимаешь?

— Они есть у всех, просто некоторые не умеют или НЕ ХОТЯТ ими пользоваться.

— Будем считать, что я просто НЕ УМЕЮ.

— Тогда будем учить. Ты чувствуешь колебания воды, как она движется, и скользит между твоих пальцев, — он говорил тихо и спокойно. — Ощути ее податливость, но в тоже время и нескончаемую решимость. Как она спокойно течет, и бушует одновременно. Она милосердна, и безжалостна. В ней ровная часть жизни, и смерти. Давая, она забирает, и наоборот.

Из этого всего, ты видишь и чувствуешь только одну ее часть, но по незнанию, забываешь про другую.

Открой свой разум, и пусть никто не мешает постичь обе ее половинки одновременно. Пусть твоя душа соединится с сердцем, и пропустит через себя всю ту бурю эмоций, которые бушуют в пока еще спокойной воды...

Злость, жалость, любовь, страх, и еще куча разных эмоций бушевало в моей душе тысячей ураганов. Сердце ликовало, и бешено стучалось в груди от переизбытка адреналина. Теперь я понимал, что вода, это не только подарок Судьбы, но и проклятие Богов.

Насколько я был слеп, когда думал что вода это только вода! Она слышала и видела столько, сколько не видело и не слышало любое другое существо. Вот только увидеть это может не каждый.

Быстро встав и открыв глаза, я подошел к ближайшему дереву. Дотронувшись до него, я снова закрыл глаза. В нем не было ни злости, ни ненависти, я вообще не ощутил в дереве плохих эмоций. А только доброту, и чрезмерное снисхождение к другим живым существам.

Откинувшись от дерева, я прислушался к ветру. В нем ощущалась сила не менее древняя, чем в воде. Но каждый последующий порыв отличался от предыдущего. Один был более мягким, другой более шустрым, третий же более быстрым. Но каким бы не был ветряной порыв, он всегда ласкал кожу, и прибавлял силы. Не открывая глаз, я развел руки в стороны и позволил ему, меня обласкать. Он обтекал меня со всех сторон, и играл в моих волосах. Впервые в жизни я действительно понял, что такое НАСТОЯЩАЯ СВОБОДА. Свобода действий и мысли. И теперь я действительно не жалел что оказался здесь.

А когда я открыл глаза...

Знаете, я много раз слышал что только после того как ты чуть не умрешь, ты начинаешь чувствовать всю полноту жизни. Такие люди начинают наслаждаться каждым моментов вновь обретенной жизни. Они наслаждаются ею, как наслаждался бы гурман хорошим блюдом, или великолепным вином с не менее хорошей выдержкой.

Так вот когда я открыл глаза, то увидел что лес, который пару минут назад был чуть серый и темно-зеленый. Сейчас был ярким и разноцветным. Как будто какой-то гениальный художник разрисовал все, что только видел, и до чего смог дотянуться.

Если недавно посмотрев на ствол дерева, я видел только коричневую кору. То сейчас посмотрев туда, я видел около ДЕСЯТИ коричневых оттенков!

Вдруг мне в голову пришла мысль, и я, не задумываясь, ее осуществил. Вынув из ножен парные клинки, я начал осматривать их заново. Как вы знаете, я фанат холодной стали, и кое-что о ней знал. И даже когда я впервые увидел эти парные шпаги, у меня из груди вырвался вздох восхищения. Я бы многое отдал, чтобы повидаться с их кузнецом.

Даже теперь, когда я смотрел на них уже не в первый, они казались мне само совершенство. Их рукоятки были обмотаны тонкой, размером с нитку кожей: от чего они были очень удобными, и совершенно не скользкими. Гарды же, были серебряными, и обвивали рукоятки множеством серебряных веток. Делая для рук что-то на подобии надежных колыбелей.

Во всем, что касалось рукоятей, клинки были идентичны. Я кстати в правду думал, что они близнецы. Но вы же знаете, что даже близнецы не могут быль совершенно одинаковыми. Вот и они были одинаковые, но и в тоже время разные.

Только теперь я смог заметить, что клинок левой шпаги намного темнее, чем правой. А правый наоборот как будто чуть светился мягким лунным светом.

Прислушавшись к ним, я понял, что они чего-то от меня ждут. И я знал чего именно.

— "Нарекаю вас: Инь и Янь" — мысленно сказал я. — "А вместе вы: Равновесие"

Оба клинка радостно зазвенели, а их рукоятки стали приятно теплыми. Мне даже почудилось, что я ощутил их пульс! Хотя может быть, действительно ощутил... я не удивлюсь если это так.

Я лежал возле реки, под кронами дерева, и наслаждался каждым звуком леса. Теперь, ощущая близость природы как никогда, я смог узнать много нового.

Хотя я совершенно не устал, и был полон сил, Орк почему-то настоял, чтобы я лег и отдохнул. А когда я спросил зачем.

Он сказал.

— То, что ты сделал сегодня с первой попытки, могло убить любого, даже самого одаренного ученика шамана, — пробурчал Орк.

Но на вопрос: что я такого сделал. Он ответил еще короче.

— Вечером поговорим, — и, отвернувшись, пошел вглубь леса. — Когда я вернусь, то все тебе объясню, — перед тем как скрыться из виду сказал он.

Вот так уже пару часов я лежу и не знаю что делать. Так что, подумав, я пришел к выводу, что отдыхать отдохну, а вот валяться не буду. Быстро встав, я решил прогуляться, но далеко от костра отходить не осмелился. Мало еще что могло произойти.

И чтобы действительно не потеряться, я пошел вдоль речки. Приблизительно через пару минут неспешной прогулки, мне кто-то прыгнул на плече. Не знаю почему, но я даже не вздрогнул, а просто остановился и медленно повернул голову влево. Там было пусто.

— Ветка, наверное.

Сделав еще пару шагов, я снова остановился. Теперь шевеление было на другом плече. Когда я повернул голову, то увидел: маленького зверька, черной окраски. Медленно протянув руку, я бережно снял его с плеча. Оно чем-то было похоже на белку, только окрас был черным, а на лбу и животе были маленькие, серые чешуйки. Скорее всего, этот детеныш упал с гнезда, или дупла.

Чуть-чуть потоптавшись по ладони, он тщательно ее обнюхал. А удовлетворенно фыркнув, быстро взобрался мне на левое плечо. Издав звук похожий на клацанье, примостился ближе к шее, и свернулся калачиком.

Я снова поднес руку, и хотел его снять. Но ничего не вышло. Там как будто был не зверек, а простой булыжник, который был приклеен супер клеем к моей футболке.

— Интересно, а чтобы мне сказали на Земле насчет "Клейкого зверька"?

Потянув еще сильнее, я услышал, как рвется ткань на плече. Махнув на это рукой и развернувшись, я побрел обратно к лагерю.

Почти туда дойдя, мне на глаза попалась яблоня. Удивительно, как только я ее не заметил раньше.

Дерево было уже достаточно старым, потому все плоды были высоко. Яблоки были в самом соку, но под деревом не было, ни одного упавшего. Побродив чуть вокруг, и найдя мясистую палку, я попытался сбить хотя бы один плод. Но палка постоянно пролетала мимо намеченной цели. Потому забросив это идею, я начал вскарабкиваться на дерево. После многочисленных: соскользов, царапин, и даже парочки порезов, мне все-таки удалось залезть на толстую ветку, с которой можно было нарвать десяток зрелых плодов.

Я не буду вдаваться в подробности того как я рвал яблоки, и слазил с дерева, скажу только одно: это было нелегко. Восстанавливая дыхание, я сел и прислонился голой спиной к дереву, так как в футболке находились яблоки. Положив их на колени, я развязал узел и, достав один из плодов начал его жевать.

Насытившись двумя яблоками, я встал и медленным шагом направился к лагерю. Когда я подошел к давно потухшему костру, Орка еще не было. Повесив добычу на сук, и вынув клинки, я решил ими помахать, чтобы привыкнуть к их весу. Сделав пару скользящих движения, я удивился сбалансированностью шпаг. И тут мне в голову пришло пару обманных движений и скользящий удар вместе с колющим выпадом.

Подогнув колени, я сделал один резкий шажок вперед и обманный выпад обоими клинками.

Противник делает шаг назад и выставляет перед собой щит.

Делая шаг вправо, я приседаю и делаю удар ножниц по ногам.

Выбитый из сил, но очень довольный собой, я лежал на земле. Где-то пять или шесть часов я неистово тренировался с невидимым противником. Я отрабатывал приемы и движения, о которых совершенно ничего не знал. Приблизительно через час после начала тренировки я понял, что все эти знания дают мне мои клинки, чему кстати, был несказанно рад.

Мне, конечно, было очень интересно узнать, чему еще они могут научить. Но сейчас меня беспокоило долгое отсутствие Орка. Зачем же ему нужно было отлучиться на целый день? У меня было такое предчувствие, что происходит что-то серьезное. И это что-то напрямую связанное со мной.

Мои размышления грубо перервал хруст ломающихся веток. С той стороны ощущалась неприязнь, и злость.

Быстро перекатившись, я спрятался за небольшим кустом, и настороженно затих. Хотя я искренне думал, что это идет мой знакомый, перестраховка тоже не помешает. Да и уж слишком явно он идет, то есть: шумит. И еще мне не нравилась эта удушающая атмосфера, которая исходила с той стороны. Наконец хруст прекратился, и на поляну вышел первый человек.

Мужчине было где-то за тридцать. Множественные шрамы на лице, говорили о том: что их владельцем был закаленный боями воин. Он был совершенно лысый, и хорошо выбритый. В руке он держал дубину, с которой торчали шипы. Единственное что в нем было странного: так это черные глаза. И одет он был в совершенно одни лохмотья.

Его взгляд упал на вчерашний костер, он остановился и начал принюхиваться. Наверное, не учуяв ничего подозрительного, он обернулся и свистнул.

— Ей! Идите сюда, — крикнул он кому-то в кустах. — Я нашел поляну, где можно отдохнуть!

— Давно бы уже... — проворчал кто-то из кустов.

— Ты бы лучше не ворчал, а топал сюда, — не остался в долгу лысый.

В ответ кто-то громко засопел, и начал прорываться сквозь кусты. Уже через пару минут, туда вывалилось два десятка мужиков. Все они были одеты также как и лысый. Вот только все они тащили тяжкие ноши. Первые трое, тащили тяжелые мишки, с которых постоянно доносился звон. А вот то, что вели остальные мужики, заставило мое сердце биться быстрее. Теперь я точно знал, как правильно называть этих мужланов!

Каждый из последующих бандитов вел за собой по три-четыре связанных девушки. Почти все девушки были Орочей крови. Эти Орочки были очень похожи на людских женщин. Все что их выдавало, это еле заметные клыки: чуть выпиравшие из пухлых губ, и бледно-зеленый цвет кожи. Ну и конечно же, их мышцы выглядели намного лучше, чем у простых женщин. А волосы были заплетены в косички, похожие на африканские дреды.