Роман "Лена"

— Лена, что за чушь ты несёшь? Почему кто-то обязательно должен изменить? Миллионы супружеских пар живут счастливо, без измен, а измены в семьях скорее исключение, чем правило. Почему ты уже заранее настроена, что Худяков тебе изменит? С чего ты взяла?

Лена потупилась:

— Я знаю. Папа, я его не люблю, он бабник.

— Ну хорошо. За Артёма не хочешь, выберешь сама другого. За тобой хорошее приданое, я тебе найду достойного тебя жениха.

— Папа, меня никто не достоин, кроме Александра.

— Тьфу ты, я ей про Фому, она мне про Ерёму!

Владимир Михайлович открыл дверь и, стоя в проёме, жестко сказал:

— Раздевайся и ложись спать. Утро вечера мудренее.

— Нет, я поеду. Я уже решила. Я всё выясню и если окажется, что у Александра кто-то уже есть, я приеду домой.

— И всю ночь будешь шарахаться туда-сюда! Я сказал ты ляжешь спать! Иначе я закрою тебя.

У Алёны из глаз потекли слёзы, её сузившиеся глаза смотрели на отца, но она не видела его, не видела его сурового и жесткого взгляда. Голосом, всхлипывающим от рыданий, она произнесла:

— Я тогда выпрыгну в окно... со второго этажа... нет, с первого. Я упаду в снег и замерзну и, может быть, сломаю ножку и ты будешь виноват...

— Прекрати истерику!

Отец Алёны опять вошел в комнату, яростно хлопнув дверью так, что Алёна вздрогнула. Её судорожные всхлипывания перешли в рыдания.

Глава 1

Владимир Михайлович растерялся. Алёна была его слабостью, его любимой дочерью. Он боялся себе признаться, что старшую, похожую на него дочь Ксению он любил не так трепетно как Алёну. Алёна внешне была почти копией своей матери, но было в ней какое-то иное духовное начало, отражавшееся на её внешности, какая-то бесконечная доброта и нежность, но и некоторая жёсткость и себялюбие. Некое сочетание несочетаемого.

Она родилась, когда старшей, Ксении, шел уже девятый год. Алёна не была запланированным ребёнком. Её мать, Юлия, тщательно следившая за своей внешностью и фигурой, больше не хотела детей. И эта беременность, которую она каким-то образом прошляпила, была ей в тягость.

Алёна родилась страшненькой, темнокожей, с черными волосами и узкими как щёлки глазами, скорее походившая на азиатку, чем на кого-нибудь из родни. У Владимира Михайловича сердце забилось неровно, когда он увидел ребенка. Сразу же закрались сомнения, а его ли это дочь? В те тяжелые годы ему часто приходилось бывать вне дома, иногда длительное время. Жена была предоставлена самой себе. Только что нарождающая городская элита, не менее богатые подруги, с которыми Юлия объездила пол-Европы, какие-то сомнительные знакомства с сомнительными семьями, праздная безмятежная жизнь красавицы — поводов для случайных связей было более чем предостаточно. У него была одна только надежда на родителей и брата Юлии, которые обещали ему, что "присмотрят" за женой. Мать Юлии — Ирина Петровна — сказала ему: "Володя, мы воспитывали детей честными и порядочными людьми". Когда жена оправилась после родов, он с глазу на глаз устроил ей допрос с пристрастием, пригрозив, что сделает тест ДНК, но Юлия божилась, что ребенок его, что у неё никого не было. Стали подсчитывать по срокам беременности — да, в тот период он был в городе, около жены. И лишь потом, когда девочка стала подрастать и всё больше и больше походить не только на бабушку и мать, но и на него, Владимир Михайлович успокоился.

Он баловал дочь донельзя, Алёне позволялось всё. Она ни в чем не знала отказа и к четырём годам стала дерзким невыносимым ребенком, от любого "нет" бросающегося на пол и закатывающего дикие истерики. Юлия, выходя из себя, иной раз шлёпала дочь. Дочь отвечала ей агрессией. Она в ответ пыталась укусить или поцарапать мать. Услышав какие-либо нравоучения или замечания от взрослых людей, от гостей, она могла швырнуть в них чем попало, от Плетнёвых ушли две няньки. Она признавала только отца и хотя была даже с ним не всегда покорной, всё же более-менее слушалась его. Но бывали и у маленькой Лены приступы большой нежности и любви ко всем вокруг. Тогда она приходила к матери, усаживалась к ней на колени, прижималась, обхватывала Юлию за шею и сидела насколько хватало терпения. Юлия читала ей детские книги, учила играть на пианино, играла с дочерью в куклы, приводила в дом других детей того же возраста поиграть с Леной. Часто в доме были и её племянники — дети брата, младший из которых хотя и был на три года старше, но с Леной любил возиться и играть. Для дочери нанимались учителя английского, музыки. Её возили в центр раннего развития ребенка. Сестра Ксения, будучи на восемь лет старше, не любила, когда её просили поиграть с сестрёнкой, общих интересов у них не было. И Алёна росла в обстановке собственного эгоцентризма. А её необычная красота привлекала внимание к ней уже не только сюсюкающих родственников и знакомых, но и представителей модельного бизнеса.

Первые четыре класса школы Лена закончила на "отлично". Параллельно она ходила и в музыкальную школу, но особой склонности к музыке не проявляла. В этот период её много приглашали в различные детские модельные агентства. Юлия возила Алёну даже в Москву и иногда принимала участие в фотосессиях вместе с дочерью. Но как-то Владимир Михайлович увидел снимки Алёны в каком-то иностранном журнале. Его дочь была изображена далеко не ребёнком: детское личико с узкими зелёными глазами как у кошки и яркими, в коралловый цвет накрашенными губами, неподходящий для ребенка десяти лет макияж, высокая прическа с накладным шиньоном, её поза и декорации напомнили ему какие-то картины о вампирах. С этого момента он запретил жене возить дочь на фотосессии.

Алёна на это никак не среагировала. К тому времени ей надоело постоянное восторженное внимание взрослых людей. В пятом классе она уже училась в гимназии. Одновременно увлеклась кикбоксингом и стала ходить в городской клуб на курс самообороны для девочек. Владимир Михайлович поощрял такие виды занятий дочери. Кроме этого оставалась музыкальная школа. Успеваемость Алёны в пятом классе снизилась. В шестом классе круг интересов дочери опять сменился: теперь она хотела заняться рисованием и пошла в художественную школу, но усидчивости хватило ненадолго. В конце года, повесив у себя в комнате несколько нарисованных ею акварелей, она на том занятия живописью закончила. В седьмом она, наконец, "отмучилась" и в музыкалке, получив свидетельство об окончании музыкальной школы.

Летом после седьмого, побывав сначала с матерью на отдыхе в Италии и Испании, остаток каникул Алёна провела у бабушки и дедушки Липатовых на станции Рябинкино. Ей было уже тринадцать. И хотя и до этого родители часто привозили её на летних каникулах в Рябинкино, в этот раз, будучи в деревне, ей вдруг открылись многие вещи, о которых она раньше не задумывалась, которыми не интересовалась. Она увидела мир деревни, мир маленькой станции наяву, не из кинофильмов. Она часто пропадала с местными подростками в лесу; вместе с девочками ходила за ягодами, купалась в водоёмах. Часто дети сидели недалеко от железнодорожных путей и играли в различные игры, считая вагоны проходящих мимо составов или махая руками проходящим пассажирским поездам, в которых были открыты окна и стояли люди. Алёна была выдумщица и заводила, и имела авторитет даже у местных пацанов. Мальчики постоянно приходили к Липатовым и спрашивали Алёну. Они были как свита, всегда знали, где можно было найти внучку Липатовых.

В то время Липатовы строили новый дом на краю Рябинкино и Алёна, околачиваясь на Луговой вблизи стройки, перезнакомилась со всеми будущими соседями Липатовых. Боялась она только малоразговорчивого Шагдыра Андалаева, тувинца. Шагдыр редко разговаривал с детьми, но как-то он во время невинной шалости детей накричал на них. Дети развлекались тем, что тихо на цыпочках проходили мимо ворот его дома, потом громко хохотали, разворачивались и по команде Алёны опять тихо и на цыпочках проходили уже в противоположном направлении, и так повторяли много раз, а собака Андалаевых — Султан — всё это время заливалась лаем, раздражая Шагдыра. После этого Алёна стала называть Андалаева "бабайкой из леса".

Вместе с Алёной в деревню были доставлены велосипед, самокат, скейтборд, роликовые коньки, надувная маленькая резиновая лодка, ракетки и мячи для большого тениса. Алёна не была жадной. Она видела, что у деревенских детей, кроме стареньких велосипедов, ничего этого не было. Она давала всё и всем, сама учила девчонок кататься на роликовых коньках и скейтборде. На наспех оборудованной Липатовым небольшой площадке Алёна устраивала соревнования по волейболу, теннису, там же "преподавала" девчонкам кик-боксинг.

Она привозила с собой еще диковинные в то время импортные быстрозаживляющие пластыри для ран и, намазав йодным или зелёночным карандашом кем-нибудь полученную во время игр ранку или царапину, заклеивала пластырем коленки и локти. Почти все дети, живущие на станции, ходили с этими цветными пластырями, гордясь ими. А Алёну стали называть на станции "маленькая врачиха".

Иногда дед Сергей брал её с собой в райцентр, брал на фермы и принадлежащие ему теплицы. Алёна охотно помогала бабушке и дедушке на огороде. Она вела яростную борьбу с сорняками и любимым её занятием была поливка грядок и деревьев. Когда же была непогода или шли дожди, она сидела дома перед телевизором, впитывая как губка всевозможную информацию из передач и фильмов и отсеивая, на её взгляд, всё то, что в жизни делать не нужно или опасно. И если приходили подружки, то они обсуждали героев сериалов, на свой детский лад оценивая их поступки. Она стала понимать, что такое измена, любовница или любовник, различные козни богатых персонажей, на которых часто основывались действия фильмов. Иногда, смотря без присутствия взрослых какую-нибудь эротическую сцену в фильме вместе с другими девочками, она не понимала, что происходит на экране и деревенские подружки "просвещали" её. Она узнала, откуда берутся дети и поняла, почему родители и баб Ира, несмотря на её протесты, каждый раз переключали канал, если "наклёвывалась" такая сцена.

После седьмого класса Алёна каждое лето рвалась в Рябинкино. Ей там было просторно и вольготно. Там не было постоянного контроля за поведением светской девочки, дед и бабушка не ограничивали её свободу. К концу лета Алёне совсем не хотелось возвращаться домой.

В восьмом классе, когда учащиеся негласно разделились на группы и по социальному статусу своих родителей, и по степени успеваемости, Алёна не примкнула ни к каким группировкам. Её пыталась заполучить как "элита" восьмого "А", так и дети небогатых родителей, с ней все хотели дружить. Она вела себя ровно и сдержанно по отношению к одноклассникам, с учителями же вела себя иногда высокомерно, отстаивая в некоторых вопросах свою правоту. В восьмом вдруг у всех наступили "первые любови", начались ухаживания и ожидания в школьном дворе, кто-то кому-то стал нравится, писались записочки, начались тусовки. Алёна не обращала внимание на начинающих ухаживать за ней одноклассников. Она увлеклась биологией и анатомией человека, резко повысилась её успеваемость по другим предметам, вечерами опять начала посещать курс самообороны для девочек и записалась в студию бального танца, в которой ранее познакомились её родители. Отец не разрешал ей одной бывать в городе, за ней был закреплён пожилой шофер, который возил Алёну на все посещаемые ею мероприятия. Ещё в седьмом классе Владимир Михайлович стал определять Алёну в элитный частный пансион воспитанниц, но мать Алёны — Юлия, была категорически против. Она не захотела, чтобы дочь жила вне дома.

В девятом неожиданно и к Алёне пришла первая влюблённость. Причем эта влюблённость была тайной и тихой. Влюблённость пришла в виде щупленького и невысокого новенького, симпатичного и неглупого. С самого первого момента своего прихода новенький оказался между различных классных группировок. Никого не зная, и в силу своей стеснительности он, так же как и Алёна, держался нейтралитета и сразу же стал интересен в глазах Алёны. Некоторое время он приглядывался ко всем, но иногда Алёна ловила на себе его взгляд исподтишка. Она старалась не замечать новенького, но однажды поймала себя на мысли, что думает о нём. Она узнала, откуда он приехал (он был из семьи военнослужащего), и стала рисовать себе в воображении картины, как ей сказать Игорю о своих чувствах. Но ни взглядом, ни словом не давала ему понять, что не против с ним дружить. В то время под "дружбой" она понимала ходить вместе из школы, звонить ему по телефону, иногда — кино, иногда гулять по городу и говорить, обсуждать, философствовать, спорить... А в конце декабря перед каникулами она вдруг узнала от своей соседки по парте Тани Ивановой, с которой поддерживала дружбу, что той тоже нравится новенький. Особняк Ивановых находился недалеко от Плетнёвых и девочки ходили друг к другу, хотя близкими подругами никогда не были. Услышав признание Ивановой, Алёна не расстроилась, она была уверена в силе своей красоты.

На зимних каникулах Игорь неожиданно позвонил и предложил сходить в кино. В голове у Алёны вдруг торжествующе зазвучал марш Мендельсона и она ответила, что не против. Договорились о встрече. Когда же дядя Рома высадил её около кинотеатра, то Алёна увидела, что рядом с Игорем стоит Танька Иванова. Позднее выяснилось, что инициатором похода в кинотеатр была Иванова. Но Игорь, не желая огорчать одноклассницу отказом, дипломатично предложил Ивановой взять ещё и её подружку Плетнёву. "Какая она мне подружка!" — фыркнула Танька, но согласилась.

Так они втроём оказались в кинотеатре на дневном сеансе. Купив попкорн, вошли в зал. Алёна предложила, чтобы Игорь сел посередине, а она и Таня по бокам. Что за фильм смотрели — Алёна не помнит. Сначала они ели попкорн и шёпотом обсуждали главных героев. Потом это им надоело, Алёна и Таня плохо слышали друг друга, через Игоря разговаривать было неудобно и они замолчали. Затем в темноте в полупустом зале разгорелась борьба между двумя красивыми конкурентками за понравившегося обеим мальчика. Алёна почти не смотрела фильм, а косила глаза через грудь Игоря на Таньку. Она видела, что Иванова, вроде бы глядя на экран, положила "невзначай" руку на подлокотник и прислонилась плечом к плечу Игоря. Игорь немного поёрзал в кресле, чуть передвинувшись к Алёне. Тогда и Алёна слегка склонила голову к Игорю. Игорь посмотрел на неё и в темноте Алёне показалось, что он улыбнулся ей. Примерно через час после начала, когда героиня фильма, переживая какую-то трагедию, стала рыдать, Алёна почувствовала на своей руке руку Игоря, тихонько положенную сверху. Ладонь новенького была тёплая и ласковая. Игорь, сначала накрыв руку Алёны, через некоторое время стал перебирать её длинные пальцы и Алёну охватило неведомое доселе чувство томления. Она опять тайком скосила глаза на соперницу и увидела, что вторая рука Игоря лежит на коленке у Таньки. А Танькина рука лежит на коленке Игоря! В этот момент фильм по-видимому достиг своей кульминации и по ходу сценария раздался выстрел из какого-то оружия. Обалдевшая от увиденного и находящаяся в состоянии напряжения, Алёна завизжала. Услышав собственный визг, она в испуге прикрыла рукой губы. Танька, перегнувшись через колени новенького, тревожно спрашивала, что случилось: "Лена, что с тобой? Ты испугалась?" Игорь, прижатый Танькой, сидел, повернув голову к Алёне и был также напуган. "Лена, — сказал он. — Ты не бойся. Это же кино..."