Не тот герой для гаремника...

— ... то ситуация стала критической очень быстро, — закончила Карасуба. И чуть тише повторила: — Что с Муцу?

— Жив, пусть и до сих пор барахтается на краю. — Таками сделала вид, что не заметила, как едва заметное напряжение ушло из плеч её собеседницы. — Но и это ничем иным как чудом не назовешь. Повреждения обширны, встать на ноги, даже с учетом того, что мы используем лучшие доступные нам технологии и средства, он сможет только через месяц, если не позже. И это если он еще переживет эту ночь. В чем до сих пор есть сомнения.

— А рука? — всё так же тихо спросила девушка, не сводя глаз с картинки.

— Её пришлось ампутировать. Будь сам Муцу в порядке, за пару десятков часов наши хирурги смогли бы её собрать назад, пусть и по кусочкам. Но его состояние и так было критическим...

— Ясно, — коротко бросила Карасуба, окидывая взглядом показанные ей материалы. Через секунду, она отвернулась, направившись на выход. — Мне нужны все данные, связанные с произошедшим.

— Я их перешлю, и буду держать тебя в курсе, — пообещала Таками, продолжая смотреть вслед уходящей женщине, пока та не скрылась за поворотом коридора.

Наконец, словно очнувшись от наваждения и хлопнув себя по щекам, глава исследовательского отдела с хмурым лицом повернулась назад, в сторону стоящего перед ней монитора.

Со всей этой разом навалившейся работой, ей ещё предстояла длинная ночь.

И не менее длинный день, когда она наконец сможет схватить Минаку за яйца — возможно даже буквально — и с расстановкой расспросить о произошедшем.

А ведь еще нужно поставить в известность нужных людей, чтобы двери в отдел заменили.

Честное слово, Сэкирэй и разрушения... Казалось бы, ничего общего.

* * *

Это было неприятно. Словно огромный пресс сдавил саму мою суть, погребая под собой. Огромный поток... воспоминаний былого, затопили меня, погребли под собой...

"Вязкое амбре запахов пота, табака и алкоголя, плотно забивало собой воздух. Впрочем, для меня, как и для любого из здесь сидящих, он был таким же приятным и родным, как освежающий морской бриз.

Интересно, он правда знал с самого начала?"

* * *

Говорят, что любое приключение начинается в дороге.

Небольшая пословица из моего родного королевства, Улстер. Тем не менее в правдивости этих слов я никогда не сомневался.

Чем бы не являлось твое приключение — охота на чудовищ, война или простой визит на какой-то праздник в соседние земли, всё всегда начинается с того самого сладкого, и незабываемого момента, когда ты ступаешь за порог родного дома.

И зачастую, сам путь может быть не менее волнующим и опасным, чем конечная цель твоего путешествия. Отсюда, собственно, и присказка.

Но сейчас, когда цель моего неблизкого пути была буквально в лиге от меня... В общем мне дорого стоило остаться сегодня здесь на ночлег вместо того, чтобы, не дожидаясь утра двинуться дальше. Вот чем-чем, а терпением я наделен не был...

Впрочем, здравый смысл и усталость дружно отпинав моё нетерпение, всё же победили. И я должен признать, приходить туда посреди ночи, усталым и невыспавшимся, это так себе идея. Даже по моим стандартам...

И мои стандарты, ну... Их не то, чтобы совсем не было, но не заметить их было довольно легко.

Сделав глубокий глоток из бурдюка с элем, я в очередной раз уставился на северо-запад. Туда, где подсвеченная огнем факелов изнутри, за покровом ночной темноты, рассекая небо, возвышалась конечная цель моего пути.

Тем не менее, несмотря на мое приподнятое настроение, которое пересиливало даже усталость, я никак не мог отделаться от легкого, но навязчивого чувства тревоги. Я бы, может, еще пару дней назад и приписал мои ощущения к простому волнению, да что там, я так по началу и сделал, но неприятное предчувствие так и не пропало, а птиц и животных по мере моего приближения к месту назначения становилось все меньше. Можно даже сказать, что с каждым днем, по мере моего приближения к цели, неясное чувство угрозы усиливалось.

Дошло до того, что на вчерашнем привале я заснул с ощутимым трудом. Моё тело словно отказывалось засыпать даже в относительной близости к этому месту. Вернее, настойчиво говорило мне, что спать тут — очень плохая идея.

Само же чувство... Это не было предчувствие чего-то нехорошего, нет. Тревожно было оттого, что какой-то странный дух витал в воздухе в этих краях.

Сомневаюсь, что это мне мерещится. Если хотя бы половина слухов о том месте куда я иду — правдива, то нет ничего удивительного, что мне не по себе, а птицы и звери держатся от этих мест подальше. Чего уж там, даже растительности на моем пути становилось меньше буквально на глазах. Этот небольшой пролесок, где я и устроил свой сегодняшний привал, был чуть ли не единственным местом где росли деревья отсюда, вплоть до самого замка, куда я и держал свой путь.

Конечно, в этом не было бы ничего хорошего, будь у меня какие-то дурные намерение по отношению к хозяину этих мест. Но к счастью, сюда я шел, не планируя ничего такого, а если Лорд этих земель увидит меня издалека, то будет даже лучше.

Да и в опустошенности окружающих земель были свои плюсы.

Например, дикого зверья и волков опасаться не стоило даже на ночных привалах. Не было их в округе, как не было и дичи, на которую они бы могли охотиться. Разбойников так близко от замка тоже быть было не должно... как и любых других тварей, в том числе и тех, которых простые мечи и стрелы не берут.

Были конечно и минусы из-за места моей стоянки. К примеру, вместо того, чтобы ужинать сегодня дичью, мне в очередной пришлось давиться вяленым мясом, от которого меня за долгие недели пути уже тошнит.

Хотя это, конечно, мелочи.

Всё что можно, я уже давно для себя обдумал и решил. Да и честное слово, ничего кроме легких раздражителей в дороге мне не встретилось, что, признаться, напрягало. Даже путь на корабле в эти края, прошел без сюрпризов и осложнений. Более того, паруса больше половины пути наполнял попутный нашему движению ветер. Что было совсем уж странно, при мне-то на борту...

В общем, по сравнению с тремя неделями моего пути, завтрашний четырехчасовой переход — ничто, и даже беспокоиться о нем не стоит.

...

Еще бы коня как-то успокоить. Животина и так, кажется, как и все твари этого рода, меня недолюбливает, а тут еще и эти края ей нервы изрядно подточили. Боюсь, как бы завтра путь не на своих двоих пришлось продолжить. Я в общем-то потому на привал и встал, что животное ни в какую не соглашалось идти дальше. Да что там, сегодняшний переход был настоящим адом, я продвинулся едва ли на четверть от расстояния, которое запланировал! Я уже сегодня на закате должен был быть в том замке.

Конь — это конечно проблема. Хорошего жеребца отпускать уже жалко, а оставлять привязанным... Сгинет же, скотина. Да и сам факт того, что тащить свои пожитки дальше придется на себе, при любом раскладе, оптимизма не добавлял. В общем завтра думать буду. Может случиться чудо, и животина к утру успокоится.

* * *

Ночь прошла беспокойно. Сон никак не шел, да и само место... гадкое оно какое-то. Ночевать в абсолютно мертвом пролеске, где посреди лета нет ни одной птицы или даже сверчка — более чем неприятно. Я, может, и не охотник, но леса мне тоже не чужды. Я провел в них достаточно времени чтобы такая гробовая, неестественная тишина могла мной спокойно игнорироваться. Только завывание ветра, треск затухающего костра... и ржание беспокойного коня, раздавалось в ночной тишине. Я еще на втором часу не выдержал, и отвязав всю поклажу, отпустил скакуна. Он и так хорошо мне послужил, да и заставить его идти дальше я всё равно не мог, так какой смысл было изводить животное? Не на мясо же мне его забивать?

Кое-как, урывками, но сна я ночью нахватал. Ну и сейчас, с рассветом, я раздумывал, что мне делать с моими пожитками.

Седельная сумка всё-таки всю поездку была на коне. И хоть я не забыл её снять с жеребца, перед тем как его отпустить... нести на себе всю поклажу теперь мог только я. У меня еще оставался приличный запас еды, но тащить его на себе, вместе с мечом и запасной одеждой, мне точно было не с руки.

Варианта у меня было два. Первый: я, невзирая на трудности, взваливаю на себя все свои вещи, и совершаю этот четырехчасовой переход за шесть часов пути. При этом к замку я прихожу измотанный, уставший и очень недовольный жизнью в целом, и холмом, на котором стоит замок, в частности. И второй: я оставляю часть своей провизии тут, и с куда более адекватным количеством вещей за плечами добираюсь до места. А потом, может и вернусь за едой и пожитками, что я тут оставлю. Благо дикого зверья, как и других путников тут нет, растаскивать мои вещи некому.

В итоге прихватив с собой припасов только на один дневной переход, оружие, да взяв с собой вещей сколько было несложно нести, я двинулся в сторону возвышающегося у моря замка.

Что я могу сказать?

Замок Дунскат без сомнения внушал. И чем ближе я к нему подбирался, тем очевиднее становилось насколько.

Уже издалека было ясно, что все строения замка были практически полностью построены из темного камня. Поскольку с трех сторон от Дунската простиралось море, то даже днем эта громада темного камня одиноко и угнетающе, возвышалась над окрестностью. Буквально единственное строение на лиги вокруг, все подходы к которому отлично просматривались чуть ли не до самого горизонта...

Вообще, как я уже сказал, сам замок располагался на пологом склоне единственного в округе холма, и вокруг него не было ничего кроме голых скал...

Да, даже мхи и лишайники, что худо-бедно росли на камнях в округе, редели ближе к стенам, пока, шагах в пятистах от замка не исчезало последнее буро-зелёное пятно.

Честно говоря, не завидовал я тем, кто попытался бы взять этот замок штурмом, даже с превосходящими вдесятеро силами. Может Дунскат и не был самой большой и укрепленной крепостью из тех что мне довелось повидать, но вот отсутствие поблизости даже нормального леса, существенно усложняло возможный штурм, я уже молчу про внезапное нападение.

Хотя, о чем это я? Какой псих вообще поведет свою армию на этот замок?

Не буду врать. Чем ближе я приближался к этой громадине, тем больше мне становилось не по себе. Я человек не из робкого десятка, но откровенно жутко выглядящие скалы вокруг, свист разгулявшегося ветра, и тот факт, что мой скромный силуэт был виден из каждой бойницы этого замка, из которых наверняка было очень удобно простреливать всё снаружи, дополнительного спокойствия мне не внушали. Как и всё усиливающееся непонятное чувство тревоги.

В какой-то момент, когда я проделал уже больше половины пути, а свербящее, неестественное чувство беспокойство все нарастало, я будто пересек какую-то невидимую границу. Сложно описать это словами. Сквозь меня словно прошел поток ледяной воды.

При том не просто окатил снаружи, а именно прошел сквозь меня. Словно ледяной поток, промораживая даже кости с потрохами, волной искажений преодолел мое тело.

В то же мгновение я застыл, пытаясь глазами найти источник того, что могло бы вызвать это странное, но смутно знакомое чувство. Нечто подобное, только куда слабее, я уже мимолетно ощутил однажды, у жилища, сделавшего мне предсказание друида. Если память мне не изменяет, то это было чувство от оберега — магической защиты...

Предвкушающий оскал сам собой наполз на моё лицо. И я ничего не мог с собой поделать.

Ведь если слухи про то, что этот замок принадлежит могущественному чароплету правдивы, то велики шансы, что и остальная молва про владельца этих мест тоже не была простыми россказнями.

Не то чтобы я сомневался в словах дяди... Ладно, я немного сомневался в словах дяди. Но в свое оправдание скажу, что это был Фергус! И он был в стельку пьян, когда рассказывал мне об этом месте.

Блин, отвлекаюсь.

Встрепенувшись, я продолжил крутить головой. Вокруг жилища того друида, помнится, стояли камни с выгравированными на них символами. Они и являлись границей защитных чар. А здесь ничего подобного я заметить не мог, как бы ни оглядывался...

Странно.

Еще несколько минут покрутив шеей, и смирившись, что камни вокруг выглядят так же, как и камни до и после этого места, я всё же двинулся дальше к замку.

Я вроде говорил, что издалека это строение смотрелось зловеще? Так вот, забудьте. Сейчас, стоя под дубовыми, обитыми черным металлом воротами, которые были в два раза выше меня, мне действительно хотелось стать как можно незаметнее. А уж то, как над самими вратами клубилась едва заметная, почти полностью прозрачная, алая дымка, отбивало хоть какое-то желание по ним стучать. А ведь мне нужно как-то хозяина окликнуть!