Море в роялях

Публика у нашего медиахолдинга была самая разная, но продавали газеты во всех крупных городах России. Любых тем, касающихся императора, старались избегать — иначе придётся тащить свою писанину через отдельные части бюрократической машины, которая проверит, есть ли в газете заговорщики. Коммунистов, как и Эсеров, клеймили таким позором, что им впору объявлять нас врагами народа — журналисты умели втаптывать в грязь. Несмотря на с виду приличные действия и тех и других, регулярно "юноши со взором горящим начинают решать за русского мужика, что ему хорошо, а что плохо, и размахивая пистолетом, или иконой, заставляют падких на слова людей идти за собой". Цитата колумниста нашего, Феди.

— Тогда что от нас требуется? — спросил Паша, едва дослушав остальных. Хорошо, что конференц-зал был звукоизолирован и проверен на жучки. Можно было не бояться подслушки.

— От вас — ничего. Вообще, сидите тихо и на время лучше просто займитесь своим делом. Учтите, разговор с императором буду вести я, используя экспериментальный стелс-костюм для изменения внешности, невидимости, голоса, и так далее.

Я только руками развёл:

— С богом. Дашь хоть посмотреть?

— Да, дам. Как раз завтра с утра и отбуду. Учтите, я порекомендую вас Николаю, а как он на это отреагирует — чёрт его знает. Но готовьтесь.

* * *

*

Мы с пашей уже с вечера отправились прочь. Нельзя, чтобы нас так легко связывали воедино с газетой и журналами Народного Фронта. Я заглянул на выходе к журналистам:

— Джентльмены, у вас последнего выпуска не завалялось?

— Завалялось, — ответил первый прохожий, из местных, — вон там, на полке возьми.

Прихватив журнал, я вышел прочь из редакции. И уже в машине, развалившись на заднем сидении, листал его и думал о своих делах.

— Куда едем?

— В мастерскую.

* * *

Пашина машина уже стояла около ворот мастерской. Хотя, какая мастерская? Большой гараж. Паша уже вовсю трудился над стоящим на стапеле автомобилем. Это было странное транспортное средство, как по мне.

— Паш, — я обошёл этот пепелац на колёсах вокруг, — ты мне объяснишь, что это за страхолюдина?

— О, это наш проект. Нужно же будет чем-то объяснить свою занятость? Вот по идее Фила мы и работаем. Смотри, — он воодушевился, всё-таки железяки — его любимая тема, — сейчас главная беда артиллерии — это её неповоротливость, вот Фил и предложил сделать нам свой буксировщик.

— И что ты сделал? — я раньше не уделял особого внимания тому, что делал Паша, всё больше занимался собственно жизнью здесь, наводил знакомства, посещал различные мероприятия и, чего граха таить, ходил по музеям и галереям. Самообразованием, то бишь, занимался, чтобы понимать вообще, где я оказался и как местные мыслят.

— Ну, — Паша потёр щёку, — мы тут с ребятами посовещались и пришли к выводу, что ничего лучше, чем обычный трактор, нам не нужно. Тяговитый, неприхотливый, и главное — чтобы мог тянуть за собой тяжёлое орудие, или прицеп с грузом. Паровые машины отмели сразу, и начали работать над этим. Трактор ДТ-20, только в новом исполнении.

Действительно, пепелац напоминал трактор. Колёса задние были больше передних.

— И как?

— Работаем, — он махнул рукой, — смотри, двигатель мы скопировали полностью без каких-либо изменений, систему управления тоже, добавили тент-крышу, на всякий случай, но вот с массовым изготовлением приходится мучаться. Выходит либо слишком сложно, либо слишком ненадёжно и неэкономично.

К слову, трактор, судя по виду, уже поездил по местной землице...

Работа над трактором так нас увлекла, что к восьми утра мы ещё не спали. Работали, но дело своё сделали — не без гордости. И вот тут нам пригодилась великая и могучая шморгалка. Что это такое? Не каждый в наше время знает. Трактор таки завёлся и тарахтел, мелко трясясь. За руль сел Паша, а я встал на подножку за его спиной, и мы поехали по району, таким безумным смехом распугивая прохожих и заставляя уличных котеек смотреть на нас как на идиотов. Всё-таки, оно завелось и даже поехало, хотя поверить в это, зная, насколько примитивна конструкция, было сложно. Жрал этот трактор самый низкосортный бензин, соляру, да хоть спирт — и то мог поехать, правда, недалеко. Топливные фильтры — тоже кустарного изготовления, но работали. Наконец, сделав круг почёта вокруг квартала, в котором находилась наша мастерская, мы вернулись к гаражу и тут же начали проверять трахтор на предмет буксировки тяжёлых грузов. По-хорошему сюда был гаубицу, но за неимением гаубицы пришлось взять на буксир обычный двухосный прицеп, сиречь телегу, которая стояла вместе с барахлом около мастерской, для вывоза мусора. Навалив на неё ещё больше барахла, примерно тонны три, мы начали эксперименты с конструкцией трактора. Экспериментальным путём и с помощью измерительных приборов было установлено, что сила тяги у трактора — четыреста двадцать килограмм, и этого вполне достаточно, чтобы утянуть примерно три тонны груза по ровной дороге.

* * *

*

Утро для императора России, Николая Романова, было очень неприятным. Плохие известия с фронтов, плохая погода и наконец — не в духе оказалась жена. Происходящее на фронте очень живо влияло на происходящее в Столице, словно новые земли и столица были связаны одной нитью, потянем там — сдвинется здесь. Конечно, не всё было так плохо, но тем не менее, радости во всём происходящем было мало. Зайдя в свой кабинет, Николай Александрович обнаружил, что за его столом кто-то сидит и изучает какие-то бумаги. Его величество было подумал, что он ошибся дверью, но память его не подвела — он был в своём кабинете, понял он это, стоило лишь осмотреться по сторонам. Непрошенный гость имел весьма удивительный вид — в белом строгом костюме, с такими же белыми волосами, статный и высокий мужчина, и самое главное — над головой его имелся нимб. Самый обычный нимб, какой бывает у всех ангелов, если верить библии. Оный мужчина поднял взгляд на вошедшего и заговорил глубоким баритоном:

— А, Николай Александрович, собсвенной персоной. Что ж, проходи, садись, — гость махнул рукой и словно по волшебству из-за стола выехал стул.

Николаю показалось, что он ещё спит, однако, это было не так. Он на негнущихся ногах подошёл к столу и сел за стул, человек, вернее, ангел, посмотрел на него с осуждением:

— Что ж вы, батенька, натворили? — он подвинул к Николаю папку, в которой были фотографии, — ну как это называется?

— А в...вы кто? — заикаясь, спросил Николай, потянувшись было перекреститься, но передумал и терпеливо ждал ответа.

— Я? Начальство ваше, непосредственное, — собеседник усмехнулся, — а это как понимать? Статистика, — он положил папку перед царём, — на, почитай.

В папке были обычные листы бумаги, на которых слегка светящимися синим цветом буквами был текст. Статистика. Украдено, убито, сколько взяток взяли чиновники и так далее. Николай, едва прочитав это, едва не хлопнулся в обморок, подумав было, что всё, пришёл его конец. Однако, собеседник быстро выхватил обратно свою папку и набросился с критикой:

— Слушай, ты, наверное, думал, что если родился в царской семье, то тебя сам, — он ткнул пальцем вверх, — руководить и поставил? Как бы не так. А теперь к чему ты это всё привёл? А? Я тебя спрашиваю? Что твои родственники, Великие Князья, в воровстве участвуют, знаешь?

Николай потупил взгляд. Знал, точно знал.

— Знаешь, — подытожил "Ангел", — или вот, сумма взяток и откатов. Ты знал, что за всего неполный год войны у тебя разворовали имущества на сорок тысяч вагонов... если уж использовать эту меру.

— Неужели? — Николай удивился, — откуда так много?

— Как откуда? Воруют. Причём воруют целыми вагонами, и никто ничего сделать не может. Система госуправления архаична, она уже не соответствует реальности. Всякие народовольцы, эсеры, коммунисты и прочие — почти как у себя дома хозяйничают. Вот взять к примеру коммуниста Яшку, который вчера приходил на Обуховский завод, агитировать — его кто-нибудь остановил? Кто за ним следит? Кто занимается идеологической работой с широкими слоями населения?

— Я не понимаю, о чём вы...

— Идиот, — вынес вердикт "Ангел", — неужели я должен объяснять тебе простые вещи? Или ты думаешь, что если сто лет назад крестьяне и рабочие были бесправным скотом, то сегодня этот же трюк выйдет? Нет, не выйдет. Ты похоже начал забывать, что все люди равны меж собой, или считаешь, что девяносто процентов русских людей — рабочие, крестьяне, простой народ, это не заслуживающая внимания "народная масса"? Так знай, не будешь шевелить булками — выйдет это, — ангел щёлкнул пальцами и рядом с ним прямо в воздухе оказалось изображение. Кадры из фильма про трагическую судьбу семьи Романовых. Сам царь, с осунувшимся лицом, его семья, расстрел.

— Что это? — у Николая уже мозги начали закипать, — неужели это правда?

— А ты что думал? Конечно же правда. И если не будешь ничего делать, то так и случится. В общем так, слушай меня сюда, внимательно, два раза я повторять не буду, — ангел посмотрел на побелевшего Романова как на таракана усатого, — тебя дурака вразумлять мне не по чину мне, поэтому пошлю тебе на помощь пару людей из недалёкого будущего. Людей, которые в своём времени выигрывали войны не раз, и пусть они тебя вразумляют. Я им верю, а тебя не заставляю, но советую. Учти, просрёшь власть, дашь всяким левым силам устроить в России вольницу, или войну проиграешь — ответишь. Не здесь, на земле на тебя суда нет — на небе найдётся. И родственников своих приструни, а то так называемые "великие князья" совсем распоясались. И последнее — жену свою сплавь какому-нибудь генералу или адмиралу, такая нервная баба даже близко к власти быть не должна. Всё, брак расторгнут. Найди себе достойную пару.

— К... как? — снова начал заикаться Николай, — разве так можно.

— Почему нет? Полномочия всё равно у нас, а если ты о юридической стороне вопроса — ты тут царь, тебе решать, что делать. Найди женщину умную и целеустремлённую, но без замашек нервозной романтической натуры. Или вообще холостяком живи — оно как-то вернее будет.

— А как же наследник?

— Этот гемофилик? Ой, да не смешите всевышнего, не может быть инвалид наследником престола. Сделай нового, надеюсь, это то ты сможешь сделать, а? — усмехнулся Ангел, — вот тебе адреса и имена засланцев. Я их уже перетащил сюда, дал игрушки, чтобы не заскучали совсем, — ангел вытащил из кармана визитки и положил на стол. Это были удивительные визитки из прозрачного, как стекло, но мягкого, как бумага материала, на которых светящимися люминисцирующими буквами были выведены имена Сергея, Филиппа и Павла.

Ангел встал, открыл окно и напоследок хлопнул императора по плечу:

— И чтоб без фокусов. За тобой следят. Хватит быть мямлей, вон, бери пример со своего кузена Вилли. Хотя он тоже тот ещё шалопай, хотя бы характер у него есть! А ты, если не хочешь, чтобы тебя потомки поминали как "Царь-тряпка", сконцентрируйся на создании нормального работоспособного государственного аппарата, а не лезь в Китай за чёрт знает какими выгодами. Своя страна отстаёт по всем параметрам, а ты, вместо того, чтобы наводить порядок и стимулировать прогресс, лезешь расширять границы? Ты даже не можешь полностью обеспечивать собственную армию, не прибегая к закупке у потенциального противника ресурсов или чего хуже — товаров, страна застряла в девятнадцатом веке. Ментально и юридически, а время то идёт! Удачи тебе, — ангел подошёл к окну, залез на подоконник и став невидимым, упорхнул прочь, только слабый светящийся свет вёл в небо. Император впервые крепко так перекрестился и, обдумав произошедшее, упал в спасительный обморок.

* * *

*

Когда мы с пашей смотрели запись разговора Фила и Николая, ржали как кони, не могли остановиться! Это было эпично. Надо же!

— Ща, погоди, вот, — Фил промотал запись, — смотри, он увидел визитки и второй раз чуть в обморок не грохнулся!

— Вот красота, — я не мог перестать улыбаться, — думаешь, он возьмётся за ум?

— Не знаю. Короче, легенда у нас такая, — сказал Фил, — нас из нашего времени выдернул этот самый ангел, помогать Николаю мы не особо хотим, но согласимся. Из своей биографии утаивать ничего не нужно, только вместо ангела будет наш Шеф.

— Неплохое такое повышение.

— Это как посмотреть, живёт как царь, — хмыкнул Пашка, — так что, нам теперь ждать гостей?

— Я дал адрес мастерской, так что да, ждите гостей. К вечеру оклемается его величество.

— Поехали? — посмотрел на Пашу, — ждать ведь будет.

— Поехали. Заодно нужно войти в курс дела по поводу заводов — наверное, потребуется много чего, чтобы порядок навести.

— Порядок внутри страны — это моя работа, — осадил его Волков, — а вы, друзья мои, думайте, как на фронте порядок навести да так, чтобы не пришлось вместо России японца самим воевать. Давайте, дуйте, у меня ещё работы непочатый край в редакции...

* * *

И Фил был прав. Гости от императора прибыли очень быстро, одно он не учёл — вечером, часов в девять, к мастерской подъехала карета самого Николая. Похоже, он так расчувствовался, что решил лично нас навестить. Казачий конвой окружал карету, прибыл Царь, причём, один и без высоких чинов в сопровождении. Не считать же личную охрану за сопровождение?

В этот прекрасный момент я уже от нечего делать использовал имеющиеся в мастерской инструменты чтобы привести в подобие порядка тот квадроцикл, что отложил для себя. Пользоваться этим транспортом мне ещё не приходилось. С квадрика я обдирал панели кузова, оставляя его голым, и хотел потом сделать более примитивные, соответствующие технологиям времени, панели, но не успел — перед воротами гаража разыгралось натуральное действо. Его величество прибыл с пафосом и помпой, только был белее мела, когда вылезал из кареты. Я в это время посматривал на экран своего смартфона, включив передачу с камеры наружки, и продолжал работать над квадроциклом — уж больно мне техника понравилась. Паша и вовсе в этот момент растачивал цилиндры на двигателе, чтобы он заработал на топливе ещё более низкого сорта, чем шестидесятый бензин. Его величество зашёл в мастерскую и к его же удивлению, наши военные особенно не выглядели так, словно вот-вот расплачутся от умиления, ведь ЦАРЬ лично присутствует. Для них Николай был личностью исторической, к тому же они ходили бок-о-бок в бой с Шефом, куда более яркой звездой политического олимпа. Поэтому Николай, я готов поспроить на свой флагман, был ошеломлён тем, как его приняли. Никто не оторвался от своей работы, двое подчинённых Паши прикручивали задний мост к машине, остальные тоже занимались своими делами. Царь почувствовал себя так, словно его намеренно игнорируют. Но нет, как раз в этот момент вышел я, закончив своё дело. В руках у меня было заднее крыло от квадроцикла.

— Вам кого?

Такой вопрос заставил его величество впасть в лёгкий ступор. Я ждал ответа.

— Я ищу Палавенова Сергея и Павла Юдина, — ответил он после возникшей заминки.

— Так уже нашли, — я положил деталь от квадроцикла в сторонку и вытер руки попавшейся на глаза ветошью, — Сергей Палавенов. А Паша... Эй, Паш! — громко крикнул я, — оставь ты свой станок, тут к тебе люди пришли!