"Лиса" из рода Ривас

От прислужника, кстати, не осталось ничего, кроме пепла, так что я так и не узнал, какого он был круга. В принципе, подобными признаками: шестипалыми конечностями, высоким ростом и болезненной худобой, отличались прислужники как третьего, так и четвёртого — пятого круга по тринадцатикруговой классификации, но, поскольку морды прислужника я так и не разглядел, то точнее сказать не могу. Впрочем, если исходить из того, что прислужник, изгнанный мною из дворца Люксембург, был третьего круга, то третий круг в данном случае можно исключить. Эх, жаль, что граф Ашениаси в своё время так мало внимания уделял демонам!

Так что со второго дня искали меня всерьёз. Причём каждая из заинтересованных сторон старалась сделать поиски скрытыми от остальных, да ещё и вставляя всем прочим палки в колёса. А в случае Спинии выходило и того забавнее: половина хотела меня найти, для того чтобы поблагодарить, ну и выведать мои секреты, не без этого, а половина — чтобы умертвить самым болезненным способом за то, что я, по их мнению, стал главной причиной проблем их страны. Естественно, обе половины вели поиски в тайне друг от друга.

А проблемы у Спинии и впрямь появились изрядные! Ну, во-первых, на них все скопом повесили ярлык демонопоклонников. Тут им припомнили и недопущение викторианцев и самоуправляемость их орденов и постоянную войну с Карфагеном, обеспечивающую, кроме всего прочего, хорошее прикрытие при жертвоприношениях и даже, что в общем-то очень притянуто за уши, корсарские флотилии с каперскими свидетельствами Спинии у берегов Латинии и Галлии. Во-вторых, резко активизировались те группировки при дворе, которые хотели бы сменить конфигурацию родов, приближённых к трону. Ну и в-третьих, поползли нехорошие слухи о причастности самого Хуана Доминика пятого, короля Спинии, к церкви святой истинной веры. В воздухе Спинии ощутимо запахло гражданской войной.

Хвала всем Богам, что у правительств Галлии и Тхиудаланда хватило ума не пытаться урвать себе что-нибудь из территорий Спинии за помощь. Хотя разговоры о том, что Спинии придётся поделиться колониями, которые у неё были как на островах у побережья Америки, так и в Африке и на островах Великого океана, были небезосновательны. Что характерно: правительство Бритстана также намеревалось послать помощь, однако ему было отказано в этом решением правительства Спинии, которое было поддержано всеми государствами Европы, за исключением Эллады.

Домовые регулярно и добровольно передавали мне информацию обо всех разговорах, которые касались моей личности, ну и заодно просвещали меня об общей обстановке вокруг. Тут мне очень помогло то, что многие прибывшие расквартировались по домам жителей Кадиса. А уж передавать разговоры не самих "жильцов", а их постояльцев, домовые были готовы хоть дословно, это их никак не касалось.

Первый день я несколько раз посещал бывшую штаб-квартиру ордена святой истинной веры в поисках информации о демонах, ну и уничтожал всё то, что, на мой взгляд, не должно попадать в загребущие руки учёных и политиков, то есть всё, что можно было бы использовать как оружие. Ведь и те и другие сначала воссоздадут такое оружие, а только после этого, и то, может быть, подумают — "а надо ли было это делать"? Так что пусть лучше у них будет поменьше трофеев. Однако, уже к вечеру первого дня в здание нагнали столько народу, что о какой-либо тайной продуктивной деятельности надо было забыть.

Один трофей, правда, у меня попросту рука не поднялась уничтожить. В тех самых покоях, которые я так хорошо порушил, в процессе возвращения своего помощника, я обнаружил тайник, завязанный на силу демона. В принципе, если бы я не искал тайники именно такого рода и если бы пожар, бушевавший в комнате, не повредил бы маскировку тайника, я вполне бы мог его и не заметить. В тайнике находился фиал с кровью, от которого исходила волна демонской энергии просто-таки просто таки запредельной мощи. Скорее всего, у меня в руках случайно оказалась кровь самого Левиафана.

Повторюсь, о демонах я знаю не столько уж много, но вот то, что для полноценного канала с демоническим планом требуется кровь истинного демона, я помнил. Очевидно, я и мои знакомые, соратники и друзья должны были стать жертвами ритуала открытия такого канала.

Понятия не имею, где мне можно использовать эту кровь, да и какие опасности подстерегают при этом, тоже неизвестно, но сама редкость подобного ингредиента привела к тому, что жадность победила осторожность, просто-таки вопиющую о том, что если уж я смог почувствовать и взять под управление свою кровь, то демон и подавно сможет.

Единственное, что я смог сделать в настоящий момент — обмотать фиал с кровью той самой верёвкой, которая раньше служила мне арканом и спрятать получившийся клубок. Пусть я и не смогу им воспользоваться в любой момент, но уж если демону удастся почувствовать его и уничтожить, то хоть окружающие не пострадают.

Следующие два дня единственным, что скрашивало мою скуку, были рассказы домовых. Однако, хоть они и давали немало пищи для ума, но никаких действий я всё равно предпринять не мог.

От безысходности я даже попытался открыть для себя путешествие по складкам пространства, которое в Гиперборейской империи было исключительной прерогативой магов пространства. Однако, ожидаемо, ничего не вышло — к этой загадке необходимо было подбираться, имея немало всякого под рукой.

Утро двадцать первого июня принесло мне весть о том, что моя тётушка Женевьев найдена мёртвой. По всем признакам она покончила жизнь самоубийством. Не скажу, что мне было её особенно жалко, но где-то в глубине души я простил её в тот самый момент, когда узнал, что её втянули в дела церкви святой истинной веры тем, что подменили Сезара на голема крови, изображающего из себя смертельно больного, помочь которому могут только в этой церкви. Сам же Сезар всё это время находился в подвалах церкви на положении пленника.

А позднее в тот же день меня ожидала неожиданная и от того вдвойне приятная встреча.

С Николаичем, домовым моего основного обиталища в Кадисе, у меня сложились хорошие отношения. Этот домовой несколько грустил, что дом практически всегда пустовал, потому что род, его занимающий, переехал в столицу, а родовое владение перевести в столицу отказывался. Так что глава рода регулярно, не менее четырёх раз в год наведывался в Кадис для проведения ритуалов, а в остальное время дом пустовал. Домовому не хватало не только общения, но и человеческой энергии, которая позволяла ему развиваться. Так что мне он обрадовался, как родному и без труда сделал так, чтобы никто из приходящей и постоянной прислуги меня не замечал. Он попросту закрыл для посещения три комнаты на верхнем, четвёртом этаже дома и теперь всем казалось, что они бывали в них, хотя на самом деле — разворачивались перед самыми дверьми. Да уж, домовой на своей территории — страшный противник, хотя для достижения подобного эффекта с одарёнными, Николаичу, по его собственным словам, пришлось бы затратить значительно больше сил. Я же про себя отметил; то, что с одарёнными такой фокус провернуть можно в принципе, он не отрицал.

В тот день с Николаичем мы поздоровались за завтраком, готовил мне, кстати, тоже он, а затем он ушёл по своим делам, я же присел и стал разбирать по полочкам информацию, подученную накануне от домовых. Отвлекло меня от этого занятия деликатное покашливание прямо над ухом. Открыв глаза, я с удивлением посмотрел на Николаича. Взгляд, искоса брошенный мною на часы, висящие на стене комнаты, подтвердил, что время обеда ещё не настало:

— Что случилось, Николаич?

— Дык, тут эта... к тебе гость.

— Гость?!

— Ну, гостья. Уселась прямо на крышу и заявила, что никуда не пойдёт, покуда с тобой не увидится.

— А показать ты мне эту гостью сможешь так, чтобы она не заметила?

— Дык, дело-то нехитрое.

Посмотрев на образ, показанный домовым (охальник, самую интимную позу выбрал) я рассмеялся и скомандовал:

— Веди.

На крышу я вылезти... почти успел. Вихрь, схвативший меня, поваливший (весьма аккуратно поваливший, надо признать) на плоскую крышу дома и вмиг облизавший меня с ног до головы, набросился, когда я уже стоял на последней ступеньке. Рассмеявшись и прижав Красотку к себе я тихо на ушко ей произнёс:

— Я тоже очень рад тебя видеть.

После этого я поднялся, чему пума не стала препятствовать, отвернулся и скомандовал:

— Рассказывай.

После небольшой паузы, вызванной необходимостью для Кристи привести себя в порядок, она начала рассказ. Выяснилось, что дона Кристобаля разоблачила Си. В её роду принято брать с приглашающих клятву чистоты помыслов, и рыцарь испытание этой клятвой не прошёл. Начался страшный скандал, дона Кристобаля увели куда-то сотрудники секретной службы Бритстана. Они же распространили заявление о том, что рыцарь на самом деле служит демонам. Это, кажется, определил наш куратор. Сразу после этого известия вернулся "я" и стал настаивать на общей поездке в Кадис. По словам Кристи, она сразу заподозрила неладное — "я" пах по-другому. Все разволновались, единственное, что успокаивало — метка не подавала сигнал о моей смерти. Попытки связаться с родом де-Пульгара ясности не внесли. Фидель Гарсия де-Пульгара сам не знал где его жена и старший сын, а о какой-то угрозе для своего рода узнал от связавшегося с ним барона де-Рад. После того, как с детьми связался родовитый Этьен, паника улеглась. Моего двойника попытались увести куда-нибудь в темницу, но как только его подвели к двери, то он расплылся лужей крови с какими-то малоаппетитными включениями. Запах от этой лужи стоял такой, что Ричарда и Екатерину даже вывернуло. Про себя я посочувствовал детям. Концентрированный сероводород — не самый приятный запах. Остальные как-то удержались, продолжала тем временем свой рассказ Кристи. Барон вознамерился отправиться в Кадис, но оказалось, что все перемещения в этот город, за исключением перемещений под эгидой правительств Галлии и Тхиудаланда, а также перемещений рыцарей ордена викторианцев, заблокированы.

Так что детям оставалось только сидеть и ждать. На третий день деятельная натура Кристи не выдержала и она отправилась в ближайшую к Кадису точку, перемещения в которую не были заблокированы. Этой точкой оказалась Уэльва. По прямой расстояние между Уэльвой и Кадисом — сто километров, а по дороге — больше двухсот. Красотка закинула себе на спину тючок с одеждой и рванула напрямую. Преодолев все препятствия и не попавшись ни одному патрулю, она уже к ночи была в Кадисе.

Следующий день и утро нынешнего дня она посвятила моим поискам и вот она здесь, передо мной.

Закончив свой рассказ Кристи горделиво посмотрела на меня. Что ж, пойдём навстречу пожеланиям трудящихся:

— Ум... — Но тут меня обуяло небольшое подозрение:

— Вот скажи-ка ты мне, а кто-нибудь в курсе, где ты находишься?

Голова негодницы вжалась в плечи, а глаза забегали:

— Так я и думал. Нет, конечно же, я очень рад тебя видеть, но вот если бы ты посоветовалась с кем-нибудь до своего побега, то смогла хотя бы то же блюдечко притащить.

Кристи победно улыбнулась, затем наклонилась к узелку, стоящему у её ног и вытащила оттуда серебряное блюдечко. Затем горделиво выпрямилась и показала мне язык. Пришлось признать моё полное поражение:

— Умничка. Недооценил я тебя, каюсь.

— Вот, и это всё время так и происходит. Недооцениваете Вы меня, а я стараюсь, — на этих словах она громко шмыгнула носом, — из кожи вон лезу, чтобы Вам угодить.

Произнеся эту тираду она ткнулась лицом мне в плечо и сделала вид, что зарыдала. Пришлось взять её на руки и так и отнести вниз. Хитрюга прижалась ко мне и прямо-таки мурлыкала. Поэтому, дойдя до своей комнаты, я без предупреждения бросил её прямо на пол. перед этим я, правда, создал небольшую воздушную подушку в паре десятков сантиметров от пола.

Потеряв опору, Кристи завизжала, и мне с огромнейшим трудом удалось избежать кольца её рук, которыми она хотела обхватить меня за шею. Так что рухнула на пол она классически, на спину. Не почувствовав удара о пол, Кристи замолкла и ощупала поверхность, на которой очутилась. Подушка немного спружинила от её усилий. Засопев, Кристи с обидой посмотрела на меня снизу вверх:

— Ну вот, девушка только разнежилась, и тут её... — В этот момент её мысли приняли другое направление. — А как Вам удалось уклониться от меня?

Я наклонился и слегка взъерошил её волосы:

— А вот это — самый секретный секрет.

Наше воркование прервал Николаич:

— Обед готов.

Сразу после обеда я связался и с маркизатством, и с Бондю — местечком под Лиллем, где находилась основная база моей охраны и с Триестом. Дети сообщили, что вокруг гостиницы постоянно шныряют всякие подозрительные личности. В принципе, и родовитый Этьен и благородный Эшли де-Воэн говорили о том же самом, но им было несколько проще. Пара таких вынюхивающих уже обживали подвалы ипрской тюрьмы ещё один находился на моей базе. Допрашивать их никто не допрашивал, но сам факт задержаний заметно снизил активность неизвестных. Так что я указал: детям — садиться на яхту и отправляться в путешествие с тем, что я к ним присоединюсь через несколько дней, благородному Эшли — выделить мне тройку магов, которые должны меня ждать в Уэльве, причём сами они напрямую туда перемещаться не должны, родовитому Этьену — усилить меры безопасности и суматоху: пусть думают, что центр моих интересов находится там.

В путь мы вышли этой же ночью, вернее, ближе к утру. Без особого труда миновав городские патрули мы углубились в горы, заросшие невысокими деревьями и густым кустарником. Порядок нашего движения был таков: Красотка идёт впереди, проверяя путь на возможные опасности, я же иду позади, время от времени пользуясь серыми путями. Впрочем, дважды, когда путь нам преграждали ущелья, я переносил с собой и Красотку.

У нас получилось двигаться довольно быстро и я уже надеялся, что наше путешествие закончится без приключений, как вдруг на меня обрушился страшный удар сверху. Хоть защита и выдержала, но тем не менее я от силы толчка покатился по склону. Это было неприятно, мы только-только закончили подъём и если я не смогу остановиться, мне придётся катиться довольно долго. По счастью, мне удалось зацепиться за какой-то куст. Не успел я повернуться и выхватить палочку, как новый удар обрушился мне на спину. Громадные когти бессильно скользнули по защите и вес, придавливающий меня к земле, исчез. Я немедля вскочил.

Гарпии! Около десятка этих тварей кружились над нами. Пять из них водили хоровод, время от времени срываясь вниз. Судя по тому, что хоровод, тем не менее, приближается ко мне, это мне на помощь мчится Красотка. Ещё две кружатся надо мной, однако не атакуя, а просто изображая атаку, видимо палочка в руке их останавливает. И две или три сидят на возвышающейся неподалёку скале, точь-в-точь жюри спортивных состязаний или экзаменационная комиссия. Ну нет, двоечники, этот экзамен вы провалите с треском!

Миг — и молния, выпущенная с кончика моей палочки, поражает одного из "экзаменаторов". Вскрикнув, та падает со скалы, теряя перья, однако каким-то чудом успевает расправить крылья перед самой землёй и избежать смерти. Теперь займёмся теми, кто выбрал своей непосредственной целью меня.