— Много узнала? — спросил я жену.
— Много, — ответила она, — только ничего не получилось с переносом памяти. Могу приказать что-нибудь вспомнить и сразу запоминаю это без всяких усилий. Так можно выучить язык, но только самой. Пока непонятно, как передавать чужие знания кому-то другому, и я не могу понять того, как Керр записал в мою голову столько воспоминаний. Я могу заставить их вспомнить и запомню сама, но такое копирование будет длиться годы. Сар, я научилась подчинять! Сегодня попробовала на Дее, а потом заставила её забыть. Только подчинить можно кого-нибудь одного и когда никто не мешает.
— Прекращай такие тренировки, — недовольно сказал я. — Когда приедем в столицу, найдём для них кого-нибудь другого. У нас может не хватить денег на покупку особняка, а Барк предложил воспользоваться его гостеприимством. Если из-за тебя пострадает его дочь, мы вместо помощи получим неприятности. Этой девушке и так досталось, поэтому не нужно лезть в её голову. У тебя много времени, так что просто спрашивай то, что хочешь узнать.
— Почему не хватит денег? — не поняла Лера. — А жемчуг?
— В центре столицы слишком высокие цены, — объяснил я, — а забираться куда-нибудь на окраину... Тогда лучше не позориться и уехать в другой город. И жемчуг здесь дешевле, чем я рассчитывал, а мы ещё должны часть выручки отправить отцу. Магический контракт продолжает действовать, поэтому мы не можем присвоить всё. Я должен подчиняться записанной личности Мака, но мы слились, и никто не скажет, как магия Ласса отреагирует на нарушение.
— Не ломай себе голову, — сказала любимая. — Ты обо всём судишь со слов Барка, а он может ошибаться. Приедем и сами узнаем. А если не получится устроиться в столице, обойдёмся без неё! Может, так будет даже лучше.
— Посмотрим. Ты много вытянула из Деи? Есть в этом что-нибудь полезное для меня?
— Только женский этикет, — ответила Лера. — Она знает и мужской, просто я до него пока не добралась. Ладно, не буду я на неё действовать магией, завтра просто поболтаем. Сар, мы почти ничего не ели, а ты лежишь, как будто объелся мяса! А как же любовь?
У меня было неподходящее настроение для любви, но не говорить же об этом жене! Мы разделись, и на время тревожные мысли были забыты.
Глава 14
Путь до столицы был долгим и скучным. Первые три дня я расспрашивал Барка и вытянул из него всё, что посчитал нужным. Когда я перестал задавать вопросы, этим занялся зак. Я не собирался откровенничать, и он быстро это понял и замолчал. На четвёртый день я предложил опять поменяться местами с моей женой.
— Хорошо, что ты меня забрал! — сказала она, когда пересела в нашу карету. — Я уже узнала всё, что хотела, а ехать с этой девушкой скучно. Она до сих пор убивается из-за мужа, поэтому невзлюбила меня за болтовню.
— Помогла бы ей своей магией, — посоветовал я.
— А как? Стереть память о муже или приказать ей о нём забыть? Первое у меня не получится, а второе — запросто! Только после этого её сочтут чокнутой. Сам же говорил...
— А если убрать горе, не трогая память?
— Если бы тебя убили, а меня после этого заставили смеяться, я сошла бы с ума! Скажи, почему ты отделался от Барка?
— Основное узнал, а тянуть из него остальное нет смысла. И у меня нет желания отвечать на его вопросы о Заградоре или о нашем путешествии. Я думаю, что ты до конца дня расскажешь об этикете, ночь посвятим любви, а в карете будем отсыпаться.
Лера с готовностью начала объяснять особенности этикета Зарбы и успела закончить рассказ до въезда в первый после Роделя город на дороге — Квест. На ночь остановились в большом трактире "Услада путника". Еда здесь была не хуже, чем в "Гордости Роделя", а комнаты — больше и с более дорогой мебелью. Кровать тоже была большой, поэтому я мог спать, не поджимая ног. Ночь прошла спокойно, и её хватило и для любви, и для того чтобы выспаться. Когда утром спустились в застольную, стали свидетелями ссоры.
— Извольте отвечать! — орал на нашего зака молодой дворянин. — Меня в жизни так не оскорбляли!
"Сар, он сейчас убьёт Барка, — мысленно сказала жена. — Это младший сын одного из здешних заков. Он так развлекается, а заодно пополняет свой кошель. Выбирает противников послабее и делает вид, что оскорблён. Он очень силён и хорошо владеет мечом, поэтому ничем не рискует. По дуэльным правилам победитель может забрать всё ценное, что было у его противника. Этот заберёт цепь, все деньги и лошадей. Дея женщина и не имеет прав на имущество отца".
— Я вас приветствую, Барк! — сказал я заку. — Не скажете, кто этот молодой придурок?
— Что вы себе позволяете! — взвился дворянин. — Я сын достойного зака Мара Регера!
— Не знаю, может, ваш батюшка достойный зак, а вот в вас нет никакого достоинства! — ухмыльнулся я. — Убивать из-за золота тех, кто в два раза старше вас и намного благородней... Ваш мерзкий поступок испортил мне аппетит. Я убиваю и за меньшее, так что считайте себя вызванным.
В застольной завтракали не только постояльцы, но и горожане, которые с большим интересом слушали нашу перепалку.
— Вы не подданный королевы! — крикнул мне дворянин. — У вас потребуют штраф за дуэль!
— Хоть сейчас заплачу положенные сто золотых, — ответил я. — Дорога утомляет однообразием, а тут такое развлечение. Жаль, что оно будет коротким!
— Двумя мечами драться нельзя! — побледнев, предупредил меня скандалист. Видимо, до него только сейчас дошло, что выгодная ссора может стоить жизни.
— Я убью вас одним, — пообещал я. — Кому заплатить штраф?
— Оставите деньги мне, я передам, — сказал трактирщик. — Драться можно на площади. Он убивал своих противников там.
Было видно, что никто из свидетелей ссоры не испытывает сочувствия к сыну зака Регера. Мне он был противен, поэтому собирался довести дело до конца. Жаль ста золотых, но я был уверен в том, что они будут потрачены не напрасно. Наверняка Барк ценил свою жизнь дороже.
Следом за нами, оставив свой завтрак, на площадь вышли все посетители трактира. Выбежали даже слуги и кое-кто из жителей соседних домов. Зря они собрались, потому что не было никакого зрелища. Сын зака боялся, но не мог отступить без потери лица, поэтому обнажил меч и бросился на меня. Я тоже достал один из мечей, но не стал с ним рубиться, а убил одним ударом. Вряд ли многие из собравшихся увидели, как я отвёл меч противника и кольнул его в сердце. Всё-таки человек, пусть даже мастер клинка, не противник загру. Может, он справился бы с кем-нибудь из наших беглецов, но не со мной.
— Вы будете забирать деньги и оружие? — спросил меня бывший здесь же трактирщик. — В таком случае я отправлю убитого к его отцу, а за услугу рассчитаюсь из этого кошеля.
— Делайте что хотите, — безразлично ответил я. — Мы сейчас позавтракаем и уедем. Деньги для штрафа я передам слугой.
Повернувшись, я взял жену за руку и повёл её в застольную. Туда же вернулись и те, кто не успел доесть свой завтрак.
— Я ваш должник! — тихо сказал догнавший нас Барк. — Он убил бы меня так же легко, как вы убили его. Когда-то я был неплохим рубакой, но и тогда ему уступал, а сейчас вообще...
— Сочтёмся, — так же тихо отозвался я. — Не люблю, когда убивают из-за денег. По-моему, это ничем не отличается от грабежа. И потом вы мне симпатичны и было жалко Дею. Она до сих пор не забыла смерти мужа, и если бы к ней добавилась смерть отца...
"У Барка изменилось отношение к тебе, — сказала Лера, когда завтракали. — Раньше он нас использовал, а теперь поможет даже в ущерб себе. Если будет желание, ты легко можешь с ним подружиться. А его дочь до сих пор так боится, что даже не может есть".
"Ты на её месте тоже испугалась бы, — ответил я. — Я пока не рвусь дружить с Барком, достаточно его помощи. Прежде чем связывать себя дружбой, нужно разобраться в столичном обществе. Одних рассказов для этого мало".
Мы уже рассчитались за постой, поэтому после еды ушли в свою комнату за вещами. Их взял Бар, а Стелу я направил к хозяину с сотней золотых. Двум его конюхам с вечера сказали, что утром уедем, поэтому кони были уже осёдланы. Когда мы вышли на крыльцо, к нему подкатили наши кареты, а вскоре прибыли ночевавшие в дешёвом трактире наёмники.
Следующие два дня прошли скучно, а потом случилось небольшое происшествие, в котором отличилась наша служанка. На этот раз тоже ночевали в городе, в хорошем трактире. Ночь прошла спокойно, а утром нас попытались обокрасть. Обычно первыми завтракали слуги, а потом ели мы, а они присматривали за комнатами. Так было и в этот раз, только следила одна Стела, а её муж ушёл на конюшню. Она легла на кровать, поэтому была не видна вошедшему в комнату мужчине. Закрыв за собой дверь, он подбежал к собранным для отъезда сумкам и быстро нашёл ту, которая была набита кошелями с серебром. Брошенный служанкой нож попал ему рукояткой в висок и убил наповал.
— Я хотела оглушить, — оправдывалась она, когда вызвали трактирщика. — Грабитель очень силён и вооружён кинжалом, поэтому не стала рисковать. Бросала в затылок, но он успел услышать скрип кровати и повернуть голову.
— Не знаю такого, — сказал хозяин. — Это точно не мой слуга и не постоялец. Наверное, воспользовался тем, что я отлучился, и проник сюда из застольной. Такого у нас не было, а у других случалось. Я всегда предупреждаю своих клиентов, чтобы запирали двери! Серьёзный вор может открыть любой замок, но для этого нужно время. Вы можете ехать, а я сообщу в стражу, и они его заберут.
— Надо будет её поощрить, — сказала жена о Стеле, когда выехали из города. — Если бы не она, лишились бы серебра. Поговорил бы ты с Баром о службе в столице? Всё равно придётся кого-нибудь нанимать, а я к ним уже привыкла.
— Вечером сделаю, — обещал я. — Проехали только половину пути, а уже одолевает скука. До слияния я был терпеливее.
— Значит, терпеливым был Мак, — сделала вывод Лара, — потому что Сара в тебе было чуть, а сейчас ты больше князь, чем купец. Хочешь, расскажу о том, что сегодня узнала?
— Конечно, хочу, — улыбнулся я. — Интересно, где ты смогла что-то узнать, если всё время была со мной? Наверное, с кем-то слиплась?
— Я поняла, как можно передавать чужие знания! Я поела раньше тебя и успела проверить одну мысль, пока нас не позвали к убитому грабителю. Раньше я только раздваивалась, а оказалось, что можно выйти из себя и слипнуться ещё раз! Если сделать это сразу с двумя, то одному можно приказать что-нибудь вспомнить, а другой это запомнит! Узнать бы ещё, как получать память за годы.
— Для меня важно то, что ты уже можешь. Лишь бы удалось сохранить всё в тайне. Если узнают, что ты умеешь читать чужие мысли и память и подчинять, то выгонят из королевства или убьют, а могут заставить работать на себя.
— Убить или выгнать — это понятно, а как можно заставить мага?
— Здесь этому как-то научились. Недаром в Зарбе нет никого из моршей. Я думаю, что если меня посадят в подвал, то и ты не будешь сильно брыкаться.
— Я не могу избавиться от жемчужины! — передёрнув плечами, сказала Лера. — Это меня убьёт! И я уже не хочу становиться такой, как раньше!
— Я к этому не призываю. В наши руки попала огромная сила, и будет глупо её не использовать. Просто нужно соблюдать осторожность, чтобы не давать поводов для подозрений. Постарайся ничего не делать, не посоветовавшись со мной. Теперь ты можешь делать это незаметно для всех.
Мы немного поговорили, а потом жена задремала. Ночью хорошо выспались, но при отсутствии дела поездка в карете навевала сон. Я ненадолго нашёл себе развлечение. В соседней карете зак общался с дочерью, и я без труда слышал их разговор.
— Сколько можно убиваться! — сердился Барк. — Горда этим не вернёшь, а себя убиваешь! Дождёшься того, что я отведу тебя в храм Капротара! Выпьешь любовную настойку, а потом с тобой поработают жрецы! Они быстро вернут тебе интерес к жизни.
— Как ты не понимаешь, отец! — ответила Дея. — Твои жрецы дадут наслаждение, но не любовь! Оно пройдёт, а моя любовь не прошла даже после смерти мужа! Я знаю, что ты не любил Горда и не хотел меня отпускать, но для меня в нём была вся жизнь! Если меня потянут к жрецам, перережу себе горло — так и знай! Пока не прошла боль, не подпущу к себе ни одного мужчину!
— Надо было отвезти тебя в Тору, — пробурчал он. — Если бы не война, так и сделал бы. Вряд ли перебили всех магов, только сейчас слишком рискованно ездить без дружины, а я отдал воинов твоему брату. После работы морша прошла бы вся дурь!
Они замолчали, а я задумался над последними словами Барка. Даже если кто-то из моршей уцелел, князья Торы быстро приберут их к рукам, но я был уверен в том, что многих магов увезут шенны. Война не будет длиться вечно, а королева Торы не сможет вычистить всю степь. Когда я был только Маком, меня устраивала жизнь на часть вырученных от продажи жемчуга денег. Я не относился серьёзно к княжескому титулу, просто имел его в виду как дополнительное средство для улучшения жизни. После слияния всё изменилось. Я уже не мог не быть князем, а настоящий князь должен вести достойную жизнь. Под этим подразумевалось слишком многое, поэтому жемчуга не хватит, даже если я исхитрюсь ничего не отправить отцу. Но в наши руки вместе с жемчужиной Керра попала большая сила. Используя её, можно было вертеть нужными людьми и не сорить при этом золотом. У зелёных это не получилось бы из-за страха к магам, но нас, в отличие от них, никто не боялся. Даже с тем, что уже умела жена, можно было попытаться пробиться в ближний круг королевы, а если бы она узнала всё... Морши учились управлять силой сотни лет, и их было много. Я понимал, что Лере до них далеко, но можно было попробовать выкупить мага или получить его каким-нибудь другим способом. Конечно, не сейчас, а когда утихомирится степь и с шеннами можно будет о чём-то договариваться. И к этому времени мне нужно утвердиться в Зарбе, а это и с деньгами было не так легко. Барк был прав, когда говорил о том, что мы привлечём к себе много внимания. Женившийся на человеческой женщине и решивший жить в Зарбе князь Заградора — слишком необычная фигура для Актанара, чтобы он не вызвал интереса верхушки дворянства. К тому же было непонятно, как на моё появление отреагируют на родине. Если в столице много приезжих дворян, король быстро узнает о том, что убивший горда Гая князь окопался у соседей. Конечно, на меня могли махнуть рукой, но я в это не верил. Я слишком многого не знал, чтобы сейчас ломать над этим голову, поэтому решил по примеру жены сократить путь сном.
В последние пять дней не приключилось ничего интересного. Погода стояла солнечная и тёплая, без дождей и сильного ветра, разбойники или воры нас больше не беспокоили, и с ночлегом не было сложностей. Единственное, что досаждало, — это скука. Обступившие дорогу леса постепенно превратились в отдельные рощи в степи, а потом и они стали редко встречаться. После Квеста проехали через три города, в которых только ночевали. В столицу прибыли в полдень. У огромного Актанара не было городской стены. Точнее, она была, но огораживала Старый город, в котором располагались дворцы, в том числе и королевский. Когда утром беседовали с Барком, он повторил своё предложение оказать нам гостеприимство и я не стал отказываться. Его дворец оказался неожиданно большим двухэтажным зданием, окружённым высокой кирпичной стеной. Он располагался в Нижнем городе, недалеко от одной из застав. Когда её проезжали, страже пришлось заплатить. Увидев мой медальон, стражники не смогли скрыть изумления, но не задали ни одного вопроса. Приняли у нас деньги и подняли перегораживавшее дорогу бревно с противовесом, а когда мы проехали, вернули его назад. Столица меня не впечатлила. Обычный большой город с широкими улицами, чистый и без вони. Дома были одноэтажными, кое-где с небольшими садиками, потом пошли в два этажа, а из зелени я видел только палисадники с клумбами и кустами. Вот у Крезов имелся небольшой парк из старых деревьев, кроны которых вздымались над стеной и полностью закрывали дворец. Охрана была с внутренней стороны больших, окованным бронзой ворот, поэтому наёмникам пришлось в них стучать, а нам — ждать, когда откроют.
